Автор: Володин Б.
О душе Категория: Иоганн Вольфганг фон Гёте
Просмотров: 1333
У каждого, кто встретился в своей жизни с "Фаустом" Гёте, возникают свои, особые отношения с этой великой книгой. Но на то, как происходит первая и последующие встречи с этим произведением, огромное влияние оказывает очень многое.
В первую очередь, многое зависит от того, насколько сам человек готов к встрече с этой книге, насколько значителен его личный опыт. Но влияют и внешние факторы, ибо многое определено тем, каковы особенности восприятия этого произведения в конкретной стране и в конкретное время. Они могут меняться в зависимости от изменений в жизни страны и ее общества, а могут оставаться неизменными на протяжении длительного периода. В России эта специфика выражена особенно ярко. "Фауста" традиционно относят к великой литературе. К нему принято относиться с почтением и благоговением. И далеко не каждая страна может предложить своим читателям столь значительное количество высококлассных художественных переводов. Россия такими уникальными переводами обладает. Ставится в России "Фауст" и в театре, но тут появляется специфика, побуждающая к размышлениям. В России в театре ставят и исполняют не "Фауста" Гёте, а оперу французского композитора Шарля Гуно, и сам "Фауст" в массовом сознании ассоциируются с Гёте через оперу Гуно. Не случайно это пришло и в русскую литературу, в первую очередь, в произведения М.А.Булгакова, и не только в роман "Мастер и Маргарита". Мелодии Гуно определяют, например, ход развития его пьесы "Адам и Ева". Но ведь это лишь первая часть гётевского "Фауста". А драматическому театру "Фауст" Гёте почти неведом, и в особенности, вторая часть трагедии. Именно с восприятием второй части трагедии в России дело обстоит наиболее сложно.
Если обратиться к работам российских литературоведов и даже ученых-философов, то в большинстве своем они ориентируют читателя на восприятие этого произведения как реалистического. Типична такая трактовка: "Во второй части трагедии Фауст - личность, полная ответственности, прошедшая школу самовоспитания. Чувство вины помогло Фаусту обрести свободу. Его союз с дьяволом направлен теперь не на собственное, а на общее благо" /6, с.15/. Хорошо, может и так, а как быть тогда с сиренами и сфинксами, с лемурами и множеством других существ, которые встретились на пути Фауста, прошедшего школу самовоспитания. Как быть с Еленой, явившейся из другой эпохи? А как следует относиться к духу Земли? А кто на самом деле сам Мефистофель - просто эффектный господин с рогами, возникающий из-под земли под эффектную мелодию Гуно? Этих вопросов множество, и на них исследователи дают простые ответы - ведь это творение поэта, и у него свои фантазии, богатое воображение, и не следует понимать все буквально. Лично у автора данных строк подобные суждения не вызывали доверия, ибо они не помогали войти в мир Гёте, а, напротив, от него отдаляли, равно как и балетные картинки Вальпургиевой ночи в постановках оперы Гуно. Отношения с "Фаустом" Гёте начали меняться только тогда, когда стало возможным войти в пространство немецкого восприятия, и взглянуть на российского "Фауста" со стороны. И тогда стало ясно, что в России это произведение, увы, чаще всего остается непонятым. И тогда возникло желание, если не ответить на все возникающие в связи с российским "Фаустом" вопросы, то, по крайней мере, наметить хотя бы основные пути постижения гётевского "Фауста" с иных, не воспринятых в России позиций, ради чего и предпринята попытка представить некоторые размышления на эту тему.
У "Фауста" Гёте, как у любого другого литературного произведения, есть своя уникальная история создания. Без ее постижения трудно подойти к пониманию произведения, автор которого на протяжении всей своей зрелой жизни - на протяжении шести десятилетий - стремился осмыслить жизнь Человека. "Фауст" - не просто одно из произведений Гёте, которое называют его главной работой. Оно есть и итог всей жизни самого Гёте.
Для понимания гётевского "Фауста" не менее важно знать и историю жизни самого героя произведения, и историю предшествующих гётевскому произведению обращений к этому образу других авторов. Более того - "Фауст" Гёте - это произведение, понять которое можно только в контексте истории всей европейской культуры, начиная с Античной Греции. А поскольку это произведение создано в конкретное время - в последние десятилетия XVIII - первые десятилетия XIX вв., понять его также невозможно вне конкретного времени.
По мере дальнейшего хода истории отношения "Фауста" Гёте с теми, кто к нему обращается, меняются. История жизни "Фауста" Гёте - это особая, многогранная тема, связанная как со временем, так и с пространством. Будучи опубликованным в разных странах мира, и будучи переведенным на многие языки, в том числе и на русский, это произведение было в каждой стране воспринято по-особому. Будучи связанным с театром, "Фауст" обрел в разных странах особую сценическую жизнь. Россия в этом отношении исключением не является.
В данной статье автор предпринимает попытку определить основные черты реального восприятия этого произведения через переводы и литературоведческие работы, посвященные его осмыслению. Особое внимание уделяется воплощению "Фауста" на сцене. При этом автор исходит из того, что понять особенности восприятия гётевского "Фауста" можно только в контексте осмысления истории обращения различных авторов к жизни Фауста до Гёте, и в контексте рассмотрения особенностей жизни в России не столько всего гётевского "Фауста" в целом, сколько жизни конкретно каждой из двух частей "Фауста" и жизни его первой редакции - "Прафауста".