Нужно понимать два вида лишенчества в мире людей. Первый: лишенцам отказано в благах, которые есть. Мол, «хлеб есть, да не про вашу честь»! Отсюда вырастает у лишенцев во многом справедливая жажда раскулачивания – отобрать у богатых излишки и отдать их тем, кому они острее всего необходимы. Но есть второй, гораздо более опасный вид лишенчества: блага не дают, потому что их просто… нет! А нет их – потому что их не сделали. А не сделали их потому, что власть не заказала…
Нельзя сделать 10 тонн стали из тонны железной руды. Нельзя и всё. Каждый понимает, почему: производитель отсекает от сырья «всё лишнее», но не может добавить того, чего в сырье изначально не заложено[1].
Каждый понимает и другое: из тонны железной руды (глыбы ресурсов) можно отлить несколько килограммов стали. Можно отлить. А можно и не отливать. Вы понимаете? Наличие тонны руды ещё не означает автоматического появления хотя бы грамма металла.
Оттого, что сталь нужна обществу – даже когда она позарез нужна – вовсе не следует, что имеющаяся руда будет переплавлена в сталь.
Например, нужнее всего были стальные ножи и топоры первобытным людям: против них были и медведи самые крупные, и львы самые саблезубые. И что? Обходились каменными топорами. И не потому, что руды в земле не было. Она была, конечно – не при нас же она появилась! Но она тихонечко там лежала, а до мысли о её обработке пещерный человек не дорос…
+++
Ужас и безумие либерализма в экономике заключается в том, что это форма мышления первобытного человека или животного. Это отделение экономиста-мыслителя от тысячелетий культуры[2] и возвращение его сознания в первобытность: что само проросло, то и проросло, кто выжил – то и выжил[3], что оплачивают – то и нужно, а чего не оплачивают – не нужно и т.п.
Когда производительность труда измеряют денежной выручкой с труда – высшая производительность труда всегда оказывается у наркоторговцев и мошенников-аферистов. Из корабля, идущего по курсу, общество превращается в плот, дрейфующий по воле ветра и волн, в пространстве неизвестности, которую либеральный экономист принципиально отказывается познавать. Первобытное сознание в своей примитивности уравнивает «мне сегодня непонятное» и «в принципе никому не постижимое».
Ведь оно лишено представления о линейности времени, о преемственности накопления знаний, о преодолении эгоистического субъективизма (в котором моя самооценка не имеет объективных критериев и базируется исключительно на моей любви к самому себе).
А в кого превращается?
В вора-форточника, который ищет не средства управлять хозяйством ко всеобщей пользе, а средства проникнуть в чужой дом и утащить оттуда что-то ценное (хрематистика, "антиэкономика" по Аристотелю).
Оттого либеральному экономисту и нужен миф о «непостижимости, непредсказуемости рынка» - как индульгенция, выдаваемая заранее под все экономические грешки и аферы.
Поскольку, мол, «нам всё равно неизвестно, как экономика функционирует, можно делать с ней что угодно; лишь бы это нам было выгодно»…
Отсюда и вытекает первобытное хищничество рыночной экономики, которая базируется на безответственном и бездумном разрушении всех окружающих сред – начиная с экологической обстановки и заканчивая образованием будущих поколений (и в смысле их появления, и в смысле их обучения).
Что на охоте бывают удачи – кто бы спорил? Что завалить одной копеечной пулей кабана взамен годов выращивания в грязи и убытках домашней свиньи веселее – кто бы сомневался? Однако весь ход мировой цивилизации говорит, что охота в культурном обществе вытесняется более стабильным (хоть, может быть, и более скучным) скотоводством. И тут тоже ни у кого не должно быть сомнений…
Человек не верит в возможность познать мир, не верит в возможность управлять глобальными процессами, не верит в возможность жить стабильно, устойчиво, уверенно, оседло – в мире с миром.
Это не жизнь культурного, цивилизованного человека, который чтит предков и думает о потомках.
Это манера поведения пришельца, враждебного чужака...
...который завтра покинет эту планету...
...а потому не склонен что-то беречь тут на будущее (кстати, именно этому и учит атеизм).
Поэтому вопрос не только в том, есть ресурсы или их нет. У России (тем более в границах СССР) – они, безусловно, есть, не менее половины от всех земных полезных ресурсов. Начиная с воздуха: сибирские леса – лёгкие планеты, ведь экваториальные джунгли сами же и съедают весь выработанный растениями кислород. А дышать планете даёт Сибирь!
+++
Но мало иметь ресурсы. Нужно ещё иметь мозги.
+++
Первобытному человеку, живущему собственными распущенными похотями и капризами – доступно из всех земных благ:
- или то, что валяется под ногами в готовом виде;
- или то, что даст дрессировщик из «таинственного ящика» - в награду за «правильное» (с точки зрения дрессировщика) поведение зверька.
Пост-советские олигархи – это тупые питекантропы, которые делали, что им говорил Запад (а он им велел гнать сырьё), и получали оттуда готовые потребительские блага.
Медведь откормленный, шкура жиром отливает, большой, страшный, рычит, ревёт, клыки скалит – но по сути слабоумный и покорный…
Дядя Сэм его взял медвежонком в криминальной трущобе приватизации и откормил всей Евразии на страх да ужас… Всей Евразии – и всей ЕвразиЕЙ…
+++
Потому что нет страшнее врага для механизма, чем растащиловка.
Механизм иной раз работает и ржавым, и деформированным, и истёртый износом, и забитый грязью. Но он никогда не работает, если его разломать и растащить его части по разным углам. Как он может работать – если его вообще больше нет?!
Страшно и смертоносно угасание «мозга страны» - её национальной власти, питаемой идеями национальной интеллигенции и опирающейся на национальную традицию (преемственность).
+++
Ведь блага – не только дети ресурсов. Они же ещё и продукт социальных отношений. Блага – производное не от потребностей, а от принятых властью решений.
Потребности-то у нас - безграничны!
А блага – продукт отношения (доброго, или злого, или наплевательского) власти к нам.
Это всё проще пареной репы: если, например, не принять решения засеять поле в этом году, то в следующем году урожая не будет. Распределять урожай – справедливо или несправедливо – можно только когда он есть. А если его нет – то его никак и распределить нельзя. Ноль не делится.
Вот представьте себя остров, на котором 100 человек жителей и 1 правитель. Правитель говорит повару – сделай-ка мне, голубчик 10 обедов! Больше одного я, конечно, не съем, но вдруг у меня фантазия возникнет нищих покормить или друзей собрать… 10 в самый раз будет…
Повар отвечает: Государь! У вас 100 жителей! Вы покушаете, ещё 9 человек с вами покушают… А остальные-то как?
-Да пошли они нахрен! – говорит правитель. – Я тебе оплачиваю (т.е. санкционирую от лица власти) 10 обедов. А больше не оплачиваю!
Супа не будет даже в том случае, если имеются и мясо, и капуста, и морковка, и соль, и перец, и всё прочее – на 1000 человек. Кроме того, чтобы иметь ингредиенты супа – нужно же её его и варить. Это же не по щелчку пальцев происходит, это же значительное время занимает – сварить суп… А сколько времени занимает профессиональная подготовка поваров в кулинарных училищах?! Там уж не часы - годы потребны...
А кроме времени и умения – суп есть ещё и решение. Решение использовать мясо, капусту, морковь, соль – "в этот раз" на этот суп, а не сберечь для чего-то другого.
Очень часто так бывает, что люди, выращивающие еду – ложатся спать голодными. И сапожник часто бывает сам без сапог. Не потому, что у него нет сапог – они у него на верстаке валяются, он их делает… А потому что общество ЭТИ сапоги кому-то другому РЕШИЛО дать.
Мне довелось быть на собрании рабочих кирпичного завода и там звучали такие слова:
-Я двадцать лет делаю кирпичи! И двадцать лет живу в комнатушке, в общаге! Из моих кирпичей построили много домов, в этих домах поселилось множество людей. Кто эти люди – я не знаю… Но я, тот, кто двадцать лет вот этими руками делает кирпичи – не получил себе от государства кирпичного строения!
+++
Никто не будет варить суп себе в убыток. Всякий, кто варит суп на 100 человек – ждёт от власти гербовых бумажек с подтверждением её санкции на такое дело. Если власть не закажет супа – то его и не сварят, несмотря на обилие овощей и мяса в кладовой.
Готова ли власть заказать те блага, которых нет, чтобы граждане их произвели (из выданных им ресурсов территории) сами для себя, и друг для друга?
Царь не шьёт сапог. Но он может дать людям денег, чтобы они пошли и купили себе сапоги у сапожника. Если люди идут к сапожнику за сапогами – у сапожника растёт производительность труда. Если не идут – сапожник сворачивает производство, ПЕРЕСТАЁТ ТАЧАТЬ САПОГИ. А пирожник, соответственно – печь пироги. А чего их печь-то, если кроме «спасибо» от их поедателей ничего не добьёшься?
Неинтересно строителю строить дома тем, кому они позарез нужны. Строителю интересно, чтобы ему за строительство заплатили. А сколько может ему заплатить тот, кто сам ни от кого не получил оплаты труда?
Если ты ничего не продал – то ты ничего не можешь и купить. Если два человека без денег сойдутся с готовым товаром – они могут их обменять по бартеру, хоть это и неудобно. Но затевать производство НОВЫХ вещей в отсутствие платежеспособного спроса на них – верх безумия и бесхозяйственности!
Можно заказать 10 обедов – а можно 100. Производитель сделает, сколько заказано. Не сразу (в обоих случаях) – имеется инерция преодоления. В ресторане – и то приходится ждать, пока блюдо приготовят.
+++
Штука в том, что производитель сам по себе производить блага не может. Ему или не из чего – или разорительно делать их самому по себе.
+++
Когда овощеводу (например) НЕВЫГОДНО много производить? В какой ситуации ему невыгодна высокая производительность труда?
Когда овощей не купили… Значит – не заплатили. А деньги – что такое? Это формализованная в условных знаках власть над территорией.
Поля власть у вас не отняла, потому что вас вредным не признала: если хотите для себя, лично в свой борщ растить овощи - пожалуйста! Но деятельность ваша на поле полезной не признана общественно-полезной. Хотите - делайте, но поддержки от общества не ждите, вы трудитесь на правах хобби, забавы, развлечения...
Выращивая много овощей – вы самовольничали. Власть вам не заказала - а вы сделали. И были за это наказаны убытком.
+++
А это значит, что даже при самых благоприятных условиях – не будет в жизни никакого развития, пока планы развития не появятся в мозгах у власти и общества. Всё начинается с проекта! Проект общества называют идеологией. Или национальной идеей… Да ты хоть горшком его назови, только не сажай в печь застоя и тусклой рваческой бездумности…
Хороший урожай превратили из дара судьбы в бедствие… Кто? Либеральные экономисты. Почему? Потому что у них ум первобытного человека, охотника и собирателя, они не доросли умом до понимания оседлого хозяйства с его производственными циклами.
Их идеальный вариант – вообще всё у всех бесплатно забрать (доллар США, ничем не обеспеченный, кроме наглости – и есть механизм такого безвозмездного изъятия реальных благ в обмен на фантомы и пустые обещания). А то, что производственные цикла от такой «эффективности менеджеров» загнутся и вообще ничего не будет – их не волнует.
+++
На какой точке разрушения остановится хищник? Ни на какой. Он умрёт, развалив окружающую среду, утратив все навыки культурного общества, отравив воду, воздух и продукты питания химикалиями – но и умирая, будет пытаться разрушать и расчленять…
Его нужно удалить: или удалится в археологические слои вся «цветущая сложность» человеческих научно-технических и духовно-нравственных достижений.
_______________________
[1] При совмещении нескольких видов сырья форма сложнее, но суть та же: можно убрать лишнее, но нельзя добавить отсутствующее.
[2] Культура (в том числе сельскохозяйственная, сорт, порода) – искусственно сформированный мир, в основе которого лежит КУЛЬТИВИРОВАНИЕ одних, специфически отобранных качеств и свойств при подавлении других (например, прополка сорняков). Главное отличие КУЛЬТУРЫ от ЕСТЕСТВА в том, что культура не может существовать без КУЛЬТИВИРОВАНИЯ КУЛЬТОВ, а естество – может существовать само по себе, без вмешательства мыслящих и планирующих селекционеров.
[3] Основной закон дарвинизма: «выживает тот, кто выживает». По Дарвину, прямая цитата – «выживает не самый сильный, а самый приспособленный». Зачастую простейшие организмы являются самыми «живучими». Это объясняет, почему сильные динозавры вымерли, а одноклеточные организмы пережили и взрыв метеорита, и следующий за ним ледниковый период. Таким образом выживание – это лотерея, в которой нельзя заранее предсказать, какие свойства потребуются при переменах, а какие утянут своего носителя на дно…
Вазген АВАГЯН, специально для ЭиМ.; 16 июня 2017
https://economicsandwe.com/64B5D99FD4A7D171/