Автор: Администратор
Китай Категория: Изучение Китая в РФ
Просмотров: 2647

01.02.2004 Воздействие современных форм религиозного синкретизма на духовную жизнь КНР

Год: 2004

Автор научной работы: Гусев, Илья Владимирович

Ученая cтепень: кандидата социологических наук

Место защиты диссертации: Москва

Код cпециальности ВАК: 22.00.06 

Работа выполнена на кафедре «Социологии, психологии и педагогики» Московского государственного технологического университета «Станкин»

Научный руководитель: Доктор социологических наук Сафронов И.П.

Официальные оппоненты: Доктор социологических наук, профессор Афанасьева О.В. Кандидат социологических наук Якимович М.В.

Ведущая организация: МГИМО (Университет) МИД РФ

Оглавление научной работы

Введение

Глава I . Роль и место религиозного синкретизма в духовной жизни современного Китая 12

1. Социальное и культурное взаимовлияние религий и современных процессов в КНР 12

2. Особенности современных форм религиозного синкретизма в Китае 64

ГЛАВА II Социокультурные процессы трансляции современно го религиозного синкретизма 93

1. Современный китайский религиозный синкретизм как социокультурное явление 93

2. Социальная природа религиозной синкретической секты «Фалуныун» 128

Заключение 154

Библиографическое приложение 160

 

  • Социальное и культурное взаимовлияние религий и современных процессов в КНР
  • Особенности современных форм религиозного синкретизма в Китае
  • Современный китайский религиозный синкретизм как социокультурное явление
  • Социальная природа религиозной синкретической секты «Фалуныун»
Введение к работе

Изменения, которые переживает Китай в эпоху глубоких реформ, затрагивают различные стороны жизни: от экономической и политической структуры до поведения в семье и обществе. Проведение реформ в политической, экономической и социальной областях неизбежно влечет за собой критический пересмотр тех норм, правил поведения, отношения к миру и обществу, которые на протяжении веков прививала китайская культура. Модернизация вносит много нового в культуру страны. Это создает определенные предпосылки для обновления людей, расширения их кругозора, появления у них новых потребностей и запросов, формирования нового сознания, нового мышления. Это проявляется и в творческом подходе к национальной культуре, изучению и освоению ее, использованию ее в интересах развития личности и общества.

Китайские ученые на протяжении последних лет ведут споры о сущности культурных традиций, о национальном духе, характере и ценностных ориента-циях китайского народа. Проблема отношения к национальным традициям, классификация их на положительные и отрицательные, вопрос о национальном характере и свойствах личности обсуждается с позиций, насколько это отвечает интересам внутренней социальной политики. Однако окончательное суждение по этому вопросу вынесут не ученые, а сама практика, которая, как показывает действительность, в процессе социально-экономического развития просеивает через свое решето все накопленное китайской культурой, сохраняя полезное и отбрасывая ненужное.

В общественно-политической жизни Китая религиозные воззрения занимали и продолжают занимать существенное место. Выдержав тяжелые исторические испытания, они демонстрируют удивительную жизнеспособность, продолжают развиваться и оставаться мощным фактором, воздействующим на культуру и идеологию не только Китая, но и других стран Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР). Для стран, где атеизм длительное время был официальной идеологией, немалый интерес представляет опыт сотрудничества государства и традиционных религиозных объединений как средство поддержа ния социальной стабильности и высокого национального самосознания. Изучение взаимоотношений руководства государства с религиозным комплексом будет способствовать лучшему пониманию и прогнозированию состояния не только китайского общества, но и других стран АТР.

Актуальность темы определяется ходом современного развития общественной и особенно социокультурной ситуации в Китае. Знания исторически сложившихся традиций, обычаев и нравов, системы ценностей, национально-психологических особенностей и особенностей религиозного сознания граждан КНР требуют обновления и углубления их изучения. Необходимость исследований в этой области вызвана глубокими изменениями в социально-политической и экономической обстановке в КНР, которые не могли не внести коррективы в поведение китайцев, их традиции и нравы, отношение к национальным ценностям. В работе предпринята попытка провести исследование наиболее рельефных религиозных особенностей китайцев. В XIX - XX веках религиозный мир Китая рассматривался и изучался в соответствии с принятой практикой поаспектно, по отдельным элементам (конфуцианство, даосизм, буддизм, «народные верования», синкретические религии), что в настоящее время делает необходимым изучение комплекса религий и религиозных воззрений, который в реальности превращается в уникальный религиозный синкретизм, без рассмотрения которого полное и адекватное описание религиозной жизни современного Китая, ее фактуры и общих тенденций развития невозможно. В отечественной науке эта тематика, к сожалению, относится к числу наименее разработанных. Кроме того, изучение религиозных учений и религиозного синкретизма позволяет решать ряд проблем типологии социальных структур, а также политической истории и истории общественной мысли Китая.

Знание и учет религиозных особенностей китайцев, их духовной жизни, роли религий и религиозных воззрений в современном обществе Китая облегчит ведение переговоров, установление дипломатических, экономических и культурных связей между странами Азиатско-Тихоокеанского региона.

Актуальность диссертации обусловлена широким распространением религиозного синкретизма среди китайцев и его влиянием на общественную жизнь Тайваня и некоторых других стран Юго-Восточной Азии. Несомненно, что при увеличении численности китайцев, проживающих в России, стабилизации состава их общин и институционализации религиозной жизни, перед российскими властями также возникнет проблема взаимодействия с общинами этих религий, которая потребует информационного обеспечения и выработки основ методики проведения соответствующих исследований.

Научная и практическая актуальность, а также малоизученность указанной сферы современного Китая и обусловили выбор темы настоящего исследования.

Работа основывается на анализе большого количества источников и широкого круга научной, научно-исследовательской литературы, созданной китайскими, японскими, европейскими, американскими и отечественными учеными.

Среди отечественных синологов следует выделить ряд ученых, сделавших вклад в изучение религий Китая: Александрова Г.Ф., Васильева Л.С., Головачеву Л.И., Горбунову С.А., Калкаева Е.Г., Кобзева А.И., Конрад Н.И., Ко-ростовеца И., Костюковича П.И., Кочетова А.Н., Крывелева И.А., Крюкова М.В., Лисевича И.С., Лукьянова А.Е., Позднееву Л.Д., Попова П.С., Рубина В.А., Семененко И.И., Титаренко М.Л., Торчинова Е.А., Тихвинского С.Л., Ткаченко Г. А., Штейна В.М.

В европейском, американском и японском китаеведении изучением вопросов религиозных учений занимались: Балаш Э., Вильгельм Р., Витфогель К.А., Грубе В., Гудрич Л., Гун Ф., Дабе Г., Джиле Л., Джудит А., Доублин А., Дулитл Д., Ион Кулиано, Карус П., Крил Г., Леви Н., Легг Д., Мирча Элиаде, Мюлер М, Нидэм Д., Пот В., Райт А., Рейшауэр Э., Рыгалов А., Смит Д., Уэлч X., Франк В., Хаттори Унокити, Ходус Л., Цуда Сокити, Цюрхер Э.

Безусловно, большое количество китайских ученых также посветили себя изучению вопросов религиозных учений, среди них можно особо выделить: Гао Чжэньнуна, Гу Цзегана, Дунь Дж. Ли, Жун Шэна, Лю Учи, Сех Ювэя, Сыма Цяня, Сюй Ди-шаня, Тан Юн-туна, Фань Е, Фу Цинь-цзя, Фун Ю-лана, Фэн Ю-ланя, Хоу Вай-лу, Ху Шиша, Чао Пу-чу, Чоу Сиан-куана, Чу Тун-тсу, Чэн Че-ю, Чэнь Вин-тсита, Юй Сун-цина, Юй Туна, Ян Куаня.

В работе были использованы классические книги, древние каноны заповедей конфуцианства «Луньюй» («Изречения и беседы»), «Лицзи» («Книга ритуалов»), «Мэн-цзы», «И цзин» («Книга перемен»); даосские трактаты «Дао-дэ цзин» («Книга о дао и дэ»), «Чжуан-цзы», «Ле цзы»; текст буддийской сутры «Фошо сышиэр чжанцзин» («Сутра из 42 статей»).

Изучение религиозности в Китае вышеуказанными учеными производилось в соответствии с принятой практикой рассмотрения, поаспектно. Безусловно, был внесен огромный вклад в развитие изучения трех основных учений Китая, но в реальности существует уникальный религиозный синкретизм. В начале его рассмотрения был произведен анализ трансформации особенностей религиозного сознания современных китайцев. Изучением трансформации этнопсихологических, религиозных особенностей современных китайцев, их традиций, обычаев и нравов занимался ряд ученых. Среди отечественных синологов можно выделить Бичурина И., Васильева Л.С., Граве В.В., Зайцева В.А., Сидихменова В.Я., Тертицкого К.М., в европейском китаеведении - Джайлиса Г., Джоим Ч., Овермаера Д.Л., Харро фон Зенгера, Хилларда Д., среди китайских ученых - Джун Яна, Кун Чжихуа, Лю Сяна, Лян Цичао, Цай Сянхуйя, Чэн Ши-юйя, Чэнь Де, Юй Гомина, Юй Синьяна.

Вопрос китайского религиозного синкретизма, который исповедуют большинство китайцев и влияние которого растет год от года, в настоящее время является одним из самых интересных и значимых, но в то же время наиболее малоизученным. Изучением этого явления занимались отечественные синологи - Алексеев В.М., Бичурин Н.Я. (Иакинф), Васильев Л.С., Зинин СВ., Карсавин Л.П., Крюков М.В., Малявин В.В., Мартынов А.С., Сафронов М.В., Торчи-нов Е.А.; европейские и американские синологи - Бари У.Т., Берлинг Д., Гроот де Я.Я.М., Джонстон Р., Масперо А., Мольер К., Робине И.; китайские ученые -Жун Чжао-цзу, Линь Кэ-тан, Линь Ю-тан, Лю Ми, Сыма Чэнчжэнь, Хоу Вай-лу.

Для понятия такого сложного, многогранного и еще малоизученного явления как религиозный синкретизм было проведено социологическое исследование деятельности запрещенной в КНР школы-учения секты (синкретической религии) «Фалуньгун» как яркого примера процветания этого явления и интереса к нему широких масс.

В исследовании использовались работы следующих ученых, пытающихся разобраться в этом новом явлении: Галенович Ю.М., Зельницкий А.Д., Иванов П., Кравчук Л., Ломанов А., Малявин В.В., Никитин С, Поршнева Е.Б. -среди отечественных представителей; Гроот де Я.Я.М., Овермаер Д.Л., Эд-кинс Д. - среди европейской и американской школ китаеведения; Хуан Юйпянь, Чу Р., Ян Ц. - среди представителей ученых КНР.

Для широкого освещения вышеуказанных вопросов, а также с целью глубокого анализа в работе были использованы: материалы посольства КНР в России, Современное уголовное законодательство КНР, китайские СМИ (журналы («Хун ци», «China Daily» и др.) газеты («Жэньминь жибао», «Гуанмин жибао» «Нунминь жибао», «Фачжи жибао» и др.), публикации в сети Internet, российские СМИ (газеты, журналы, публикации в сети Internet), произведения лидера секты «Фалуньгун» Ли Хунчжи.

Объектом исследования является современная социокультурная ситуация и место, занимаемое религиозным синкретизмом, в духовной жизни Китае.

Предметом исследования является социокультурная роль синкретической секты «Фалуньгун».

Цель диссертационного исследования заключается в анализе воздействия современных форм религиозного синкретизма на духовную жизнь КНР (на примере секты «Фалуньгун»).

  • Основные задачи исследования заключаются в следующем:
  • определить специфику религиозного синкретизма в современной духовной жизни Китая;
  • выявить социальное и культурное взаимовлияние религий и современных процессов в КНР;
  • охарактеризовать социокультурные процессы трансляции современного религиозного синкретизма;
  • раскрыть взаимосвязь и определить силу влияния религиозного синкретизма на культурные традиции Китая;
  • рассмотреть социальные уровни и организационные формы функционирования религиозного синкретизма;
  • сследовать социальную природу религиозной синкретической секты «Фалуньгун».

Сложность и многогранность предмета исследования обусловили необходимость выйти за рамки чисто социологического анализа и рассмотреть социокультурные феномены исследуемого явления.

Положения диссертации опираются на труды представителей зарубежных и отечественных социологических, религиоведческих и философских школ и направлений. Для решения рассматриваемой проблемы использовались достижения различных научных дисциплин: социологии, истории и теории религии, теоретического и исторического религиоведения, философии, психологии, что определило полинаучность исследования проблемы.

В ходе изучения применялись методы социологических исследований (анализ исторических данных, письменных источников, документов, контент-анализ, статистический анализ, метод опроса), а также общенаучные (системный, структурно-функциональный анализ, синтез, обобщение и сравнение) и частные методы, теоретические и эмпирические методы (диалектика, абстрагирование, экстраполяция, аналогия), функциональный анализ социальных систем и объектов, методы религиоведения (сравнительный, феноменологический). При исследовании религии использовались такие подходы, которые интегрируют многие частные приемы: каузальный анализ, историзм, сравнительно-историческое исследование, типологический метод, феноменологический метод, структурно-функциональный анализ, историко-филологический метод анализа.

Представленное в диссертации исследование является комплексным рассмотрением сложившегося на основе «трех учений» Китая (конфуцианства, даосизма, буддизма) религиозного синкретизма с точки зрения социокультурного фактора.

Предшествующие труды ставили своей целью рассмотрение религиозного мира Китая, в соответствии с принятой практикой, поаспектно, по отдельным элементам и, в основном, с исторической точки зрения.

В данной работе проведен социокультурный анализ функционирования комплекса религий и религиозных воззрений, представленного в Китае в форме религиозного синкретизма, который исповедуют большинство китайцев, и влияние которого растет год от года. Ярким примером процветания религиозного синкретизма и интереса к нему широких масс является запрещенная в КНР школа-учение секты (синкретической религии) «Фалуныун».

В процессе реализации основной цели и связанных с ней научно-исследовательских задач, в диссертации были получены следующие, имеющие научную новизну, результаты:

  • определена специфика религиозного синкретизма в современной духовной жизни Китая;
  • выявлено социальное и культурное взаимовлияние религий и современных процессов в КНР;
  • охарактеризованы социокультурные процессы трансляции современного религиозного синкретизма;
  • раскрыта взаимосвязь и определена силу влияния религиозного синкретизма на культурные традиции Китая;
  • проанализированы социальные уровни и организационные формы функционирования религиозного синкретизма;
  • исследована социальная природа религиозной синкретической секты «Фалуныун».

В диссертационной работе был синтезирован и применен комплексный метод, в который были включены: философский, общенаучные и частные мето ды, теоретические и эмпирические методы, функциональный анализ социальных систем и объектов, методы религиоведения; были использована такие подходы, которые интегрируют многие частные приемы: каузальный анализ, историзм, сравнительно-историческое исследование, типологический метод, феноменологический метод, структурно-функциональный анализ, историко-филологический метод анализа.

Значительные изменения в социально-политической и экономической обстановке в КНР привели к трансформации этнопсихологических, религиозных особенностей современных китайцев, их традиций, обычаев и нравов. Присущие всем китайцам, независимо от их местонахождения и гражданства, традиции, взгляды, стереотипы поведения, национально-психологические особенности сохранились и преобразовывались под воздействием буддизма, даосизма, конфуцианства и широко распространенных в деревнях синкретических верований. В целом, религиозная принадлежность большинства определена как приверженность комплексу синкретических народных верований или «народной религии».

Изменения в социокультурной и духовной сферах общественной жизни инициировали процесс синтеза трех религиозно-идеологических систем, эволюцию формирования религиозного синкретизма. Развитие синкретических религий было реакцией китайской цивилизации на трансформацию и разрушение традиционных устоев, на глобальный кризис и развитие китайского общества, на активное проникновение западной культуры, образа жизни, технологий и политических институтов.

Религиозные воззрения являются органичной частью китайского общества, их культура представляет собой один из основных источников общекитайской традиции. Вследствие этого религия остается мощным фактором, воздействующим на важнейшие стороны жизни КНР.

Результаты исследования, анализ религий, религиозных воззрений и религиозного синкретизма, выявление их роли в цивилизации Китая, позволяют по-новому взглянуть на произошедший в последнее время мощный рывок в развитии КНР. Результаты систематизации и анализа религиозных учений могут быть использованы в вузовских курсах по социологии культуры и духовной жизни, культурологии (истории культуры), религиоведению, помогая студентам лучше понять истоки китайской цивилизации и основные ее особенности. Также результаты исследования могут быть полезны для изучения китайской традиционности как таковой и ее существования в современных условиях, а также позволят:

  • лучше понять состояние китайского общества, возможные пути его дальнейшего развития, взаимодействие традиций и новых реалий, в определенной мере прогнозировать дальнейший ход политических, идеологических и государственно-управленческих перемен в КНР;
  • осознать и оценить роль религий и религиозного синкретизма для сохранения и развития традиционных знаний в различных сферах общественной жизни Китая, что способствует прогрессу не только Китая, но и других стран Азиатско-Тихоокеанского региона;
  • выявить роль религиозного синкретизма (комплекса религий и религиозных воззрений), как социального института в развитии традиционной китайской культуры;
  • использовать эти знания в регулировании и расширении взаимоотношений с Китаем;
  • помочь взаимодействовать российским властям с общинами китайцев (китайской диаспорой), существующих в институционализированной религиозной жизни, проживающих на территории РФ.

Материалы и выводы диссертации могут быть также использованы в курсах лекций и при подготовке обобщающих работ по новой истории КНР, для изучения межгосударственных культурных связей между Китаем и Россией. Результаты исследования могут быть использованы в учебном процессе при подготовке историков, регионоведов, религиоведов, социологов культуры и духовной жизни, философов и специалистов других смежных профессий, слушателей духовных учебных заведений.

Социальное и культурное взаимовлияние религий и современных процессов в КНР

Изучение роли религии как социального феномена, генезиса религиозного сознания и его воздействия на поведение человека, формирования развитых религиозных систем и их влияния на характер и закономерности эволюции цивилизации издавна было в центре внимания ученых.

Религиозность в Китае характеризуется сочетанием единственно значимого и неизменного на протяжении веков «имперского», то есть отправляемого самими императорами, культа государства («религии государства») и конкурирующих «учений», статус которых оставался неопределенным, а степень признания обществом колебалась в зависимости от идеологической моды.

Древнекитайский язык не знал слова «религия» и в синологической литературе на китайском языке и «имперскую», и «народную» религию обозначают условными, специально изобретенными терминами, такими, как «цзунцзяо и ли» («религия государственных ритуалов») и «миньцзянь чжушэнь» («народный пантеон») соответственно. Современное слово «религия» попало в китайский язык из японского (сюкё), в котором оно, в свою очередь, было искусственно создано в конце XIX века для передачи понятия «религия» при переводе с европейских языков. Китайское же «цзяо» означает только учение, независимо от того, является ли данное учение религиозным или нет. Обычное определение религий Китая - это так называемые сань цзяо - Три Учения, то есть конфуцианство (жу цзяо), даосизм (дао цзяо) и буддизм (фо цзяо).

Главная цель при рассмотрении религий и религиозных воззрений общественной жизни Китая - показать, какие именно идеи и концепции сыграли решающую роль в формировании системы религиозно-этических взглядов и оказали тем самым определяющее влияние на характер, структуру и особенности китайской цивилизации. Эта большая и сложная задача вынуждает ограничить ся только теми религиозно-идеологическими доктринами, которые сыграли существенную роль в процессе формирования религиозно-этической системы Китая, и оставить вне поля зрения некоторые другие (христианство, ислам, иудаизм и др.), воздействие которых на китайскую цивилизацию было менее значительным. В реальности в Китае существует уникальный религиозный синкретизм, но в соответствии с принятой практикой рассмотрение производится по-аспектно.

Гетерогенные и генетически сильно различавшиеся между собой древнейшие китайские религиозные представления и институты прошли длительный процесс развития, постепенно, все время приспосабливаясь к тем условиям, в которых протекал процесс сложения китайской цивилизации, они слились в единое целое. Синтезировавшаяся в чжоуском Китае система древнейших ритуальных взглядов, норм и традиций легла в основу идеологии, которая складывалась в Китае во второй половине I тысячелетия до н. э. и которая впоследствии стала известной под именем конфуцианства. Конфуцианство не было простым переложением прошлого. Конфуцианская идеология по своей сути стала очень сильно отличной от системы ранних верований и культов.

Сложившиеся в чжоуском Китае религиозно-этические и социально-политические идеи и институты, которые на тысячелетия определили существо, характер и формы социальной структуры, государственного устройства, идеологии, психологии, словом, всего «китайского образа жизни», принято именовать конфуцианскими. Основы этой системы этики, политики, идей и культов были заложены еще в начале эпохи Чжоу, задолго до Конфуция [162, 30-97; 57, 135-140]. Сам Конфуций подчеркивал, что он не «создавал», а лишь «передавал» потомкам традиции великих мудрецов древности. «Я передаю, а не создаю. Верю в древность и люблю ее», — сказано в сборнике изречений и бесед Конфуция «Луньюй» [166, 134; 72, 36]. Поскольку именно Конфуцию принадлежит заслуга строгого отбора и внедрения важнейших норм и традиций ран-нечжоуского Китая, их называют конфуцианскими.

В сложный период истории Китая конфуцианство сыграло роль великого социального интегратора, способствовавшего сплочению страны, упрочению ее будущего.

Конфуцианство как учение, как осознанная и четко сформулированная доктрина оформилось в середине I тысячелетия до н. э., т. е. как раз в ту сложную эпоху социально-экономических сдвигов и административно-политических перемен, когда многое из старых норм и традиций уходило в прошлое и подлежало замене новыми идеями и институтами, свойственными уже вполне развитой социальной структуре.

Выступая с критикой своего века и высоко ставя века минувшие в качестве образца, Конфуций (Кун Фу-цзы - «Учитель Кун», Кун-цзы, Кун Цю, Кун Чжунни (552)551-479 гг. до н. э.) создал на основе этого противопоставления свой идеал совершенного человека, цзюнь-цзы. Высокоморальный цзюнь-цзы («благородный муж», «совершенный муж»; исходное значение - «дитя правителя»), сконструированный философом в качестве модели, эталона для подражания, должен был обладать двумя важнейшими в его представлении достоинствами: гуманностью и чувством долга [33, 151-152, 426]. Понятие гуманность (жэнь — «человечность», «милосердие», «доброта») трактовалось Конфуцием необычайно широко и включало в себя множество качеств: скромность, справедливость, сдержанность, достоинство, бескорыстие, любовь к людям и т. п. Жэнь - это высокий, почти недосягаемый идеал, совокупность совершенств, которыми обладали лишь древние. Она предполагала сдержанность, скромность, ум, доброту, беспристрастие, чувство справедливости. Гуманность — это то, чего не надо искать [30, 83; 33, 127; 39, 130-131; 59, 145-152; 67, 222-223; 86,118-119; 166,150].

Особенности современных форм религиозного синкретизма в Китае

Основные элементы традиций, обычаев, нравов, системы взглядов, религиозных верований китайцев, их психологические особенности формировались в течение многих веков под воздействием географической среды, практически полной изоляции от других народов, перенаселенности, постоянной нехватки продовольствия, экономической отсталости, междоусобных и захватнических войн со стороны Монголии, Манчжурии, Японии, Англии и других иностранных государств. Многие успехи китайского народа в древности и в наше время не могли бы быть достигнуты без сплоченности китайцев, их трудолюбия, неприхотливости, способности настойчиво преодолевать трудности и добиваться политического, экономического, научно-технического, культурного развития.

Древние национальные традиции, основные черты характера, стереотипы поведения и отношений между людьми сохранились, прежде всего, в китайской глубинке, в зарубежных колониях - в Гонконге, Макао, на Тайване. Несмотря на настойчивые попытки руководства Китайской Народной Республики (КНР) и Коммунистической партии Китая (КПК) во время «культурной революции» вытравить эти «феодальные пережитки» из сознания людей, они оказались достаточно живучими.

В последнее время в связи с ослаблением идеологического воздействия на население наблюдается устойчивая тенденция к их возрождению с согласия и при поддержке правительства и местной администрации. Терпение китайского народа, его трудолюбие, умение преодолевать трудности, приспосабливаться к обстановке, настойчивость в достижении своих целей, сохранение обычаев, нравов, традиций, религиозных убеждений объясняются тем, что большая часть китайцев проживает в сельской местности и занята изнуряющим физическим трудом.

Религиозность в Китае характеризуется сочетанием единственно значимого и неизменного на протяжении веков «имперского», то есть отправляемого самими императорами, культа государства («религии государства») и конкури рующих «учений», статус которых оставался неопределенным, а степень признания обществом колебалась в зависимости от идеологической моды. При этом стабильность и простота имперского ритуала приводила к тому, что он редко привлекал внимание исследователей. Более того, за тысячелетия этот культ настолько слился в традиционном сознании с культурой вообще, что сами носители перестали его замечать, принимая за своего рода естественный «порядок вещей».

Собственно, у имперской религии нет самоназвания: император не считал себя принадлежащим к какой-либо «религии» (для подданных он тем более был выше всякой конфессии), его чиновники думали, что они просвещенные «ученые» (жу) и сторонились любых «суеверий», в то время как народ верил во «всех духов» (чжушэнь), не различая их по конфессиональной принадлежности. Поэтому в синологической литературе на китайском языке и «имперскую», и «народную» религию приходиться обозначать условными, специально изобретенными терминами, такими, как «цзунцзяо и ли» (буквально «религия государственных ритуалов») и «миньцзян чжушэнь» (буквально «народный пантеон») соответственно [24].

С другой стороны, присущие всем китайцам, независимо от их местонахождения и гражданства, традиции, взгляды, стереотипы поведения, национально-психологические особенности сохранялись и преобразовывались под воздействием буддизма, даосизма, конфуцианства и широко распространенных в деревнях синкретических верований.

По одним данным, буддизм проник в Китай из Индии в начале I в. н.э., по другим - в II в. до н. э., быстро распространился и закрепился, в основном к северу от реки Хуанхэ. Впоследствии под воздействием даосизма, буддизм довольно быстро ассимилировался и китаизировался [182]. Наибольшее распространение в VII-VIII вв. получила в Китае вобравшая в себя элементы буддизма, даосизма и в какой-то степени идеи Конфуция секта Цань ("Синьцзун"), известная в Японии под названием Дзэн.

На втором месте по влиянию в Китае и количеству верующих стоит даосизм (см. табл. № 1.1, где приведены данные из МВД Тайваня, предоставленные от руководящих инстанций религиозных конфессий). Это философское и религиозное учение возникло в древнем Китае по меньшей мере три тысячи лет тому назад. Наиболее четко суть религии и ее основных идей изложена в даосских и близких к ним канонических произведениях "Дао-Дэ цзин", "Чжуан-цзы", "Гуань-цзы", написанных на рубеже IV-III вв. до н.э. [23, 136]. Даосизм привлекал своим демократизмом, оппозиционностью по отношению к властям, находившимся под влиянием конфуцианства, звал к справедливому распределению природных ресурсов, человеколюбию, созданию всеобщего благоденствия, свободы в человеческих отношениях [43, 12-15].

Современный китайский религиозный синкретизм как социокультурное явление

В Китае традиционно исповедуют три религии: буддизм, даосизм и конфуцианство. Однако, углубившись в изучение этой проблемы, обнаруживается, что большинство верующих китайцев вряд ли можно причислить к последователям какой-либо из этих конфессий.

Конфуцианство при ближайшем рассмотрении оказывается скорее этиче-ско-политическим учением, имеющим весьма ограниченную культовую практику, но никак не религией.

Число буддистов и даосистов в Китае относительно невелико (по китайским масштабам) и ограничивается буддийскими и даосскими монахами, живущими в миру, даосскими священнослужителями и членами их семей, а также небольшим количеством мирян обеих религий. Большинство же китайцев исповедует сложный комплекс синкретических народных верований, куда входят отдельные элементы всех трех вероучений и значительный субстрат собственно народных культов и представлений. Указанная китайская система религиозного синкретизма складывалась медленно и постепенно, на протяжении ряда столетий. Главенствующим в этом сложном процессе всегда было конфуцианство. Однако даже после провозглашения его во времена династии Хань официальной государственной идеологией конфуцианству далеко не сразу удалось доказать и отстоять свой бесспорный приоритет в духовной культуре Китая. После крушения династии Хань в конце II в. н. э. Китай четыре столетия был раздроблен на независимые государства, управлявшиеся императорами как китайских, так и некитайских династий. В этот длительный период раздробленности, смут и междоусобиц обстановка в стране отнюдь не способствовала успеху конфуцианства. Конечно, в сфере государственного управления и административно-политической структуры, так же как и в области общественных отношений и в системе этики, выработанные при системе этики, выработанные при династии Хань конфуцианские стандарты продолжали существовать и даже определять характер и развитие китайского общества. Но многочисленные иноземные вторжения расшатывали только что установившиеся общекитайские социальные нормы и традиции, децентрализация ослабляла роль конфуцианской бюрократической структуры и рождала локальные центробежные тенденции феодальной знати [9, 340-342].

Китай III—VI вв. меньше всего характеризовался абсолютным господством конфуцианства-хотя оно по традиции и продолжало считаться официальной государственной идеологией, а его приверженцы, как правило, стояли у руля правления и занимали основные посты в системе администрации. В этот период китайской истории то в одном, то в другом из многочисленных государств временами приходили к власти правители, симпатизировавшие буддистам или даосам, - и эти религии выходили на передний план, завоевывали прочные позиции и влиятельных сторонников. В таких условиях все основные идеологические системы Китая имели достаточно благоприятные возможности для своего независимого существования и развития. И хотя каждая из этих систем многое заимствовала от остальных, а длительная практика сосуществования в рамках уже сформировавшейся китайской цивилизации с ее устоявшимися культурными стандартами и общепризнанной системой ценностей вела к еще большему взаимовлиянию и выдвижению на передний план того общего, что было у них, и конфуцианство, и даосизм, и буддизм в это время были еще вполне самостоятельными и даже активно соперничавшими друг с другом идеологиями [10, 360-361].

С возникновением на рубеже VI-VII вв. централизованной империи и объединением всего Китая под эгидой единой и крепкой династии (вначале на короткое время Суй, с начала VII в. - Тан) картина стала заметно изменяться. Потребности создания крепкой и обширной централизованной империи заставили правителей династии Тан обратить особое внимание на совершенствование организации управления и социальной структуры, на освящение их божественного права на власть. Собственно говоря, конфуцианство было в эту пору единственно сложившейся и апробированной системой идей и институтов, посредством которых можно было наладить управление огромной страной и обеспечить столь желаемые прочность и стабильность. Ни даосизм, ни буддизм с их приматом религиозного эмоционального начала, смутными идеалами социальной справедливости и нередко лишь плохо скрываемым пренебрежением к условиям материальной жизни общества и тем более к проблемам социальной политики и администрации для этой цели не годились. Синологи нередко подчеркивают, что в многовековой истории Китая конфуцианство всегда играло роль утверждающего начала, тогда как даосизм - отрицающего, что каждый китаец - конфуцианец, когда он процветает, и даос, когда на него сваливаются несчастья, и что таким образом конфуцианство всегда выходило на передний план в период мира и процветания страны, тогда как даосизм занимал его место в период смут и неурядиц [130, 79; 135, 110-111].

Даосизм, так же как и буддизм в его наиболее популярной в Китае массовой форме амидизма, и все возникавшие на базе этих учений многочисленные крестьянские секты с их эклектическими идеями, примитивными лозунгами уравниловки и революционно-бунтарским духом могли повести и действительно вели за собой миллионы угнетенных и жаждущих справедливости крестьян, поверивших в утопические идеалы своих вождей [196].

Однако ни даосизм, ни амидизм, ни все прочие даосско-буддийские по своей идеологии секты никогда не имели сколько-нибудь четкой, последовательной и заслуживающей внимания с точки зрения ее осуществимости программы социальных преобразований, результатом чего и бывали их поражения и неудачи и соответственно триумф противостоявшего им конфуцианства. Победой именно конфуцианства, как социально-политической и религиозно-этической системы, неизменно заканчивались все столь частые в Китае и характерные для него социальные движения низов - независимо от того, побеждали крестьянские восстания или терпели поражения.

Социальная природа религиозной синкретической секты «Фалуныун»

В Китае существует такое понятие как еретические или нечестивые религии, которые не признаются государством. Это так называемые секты, официально именуемые реакционными религиозными организациями.

Большинство словарей и справочников определяют секты как сравнительно небольшие и замкнутые религиозные группы, отделившиеся от основной, культурообразующей религиозной общины (или основных общин) страны или региона и противостоящие им. Важное дополнение к социологическому определению секты было сделано немецким ученым Эрнстом Трёльчем (1865 -1923). В качестве причины индифферентного или враждебного отношения сект к окружающему обществу и культуре он особенно выделил присущий сектам приоритет внутригрупповых отношений и ценностей перед государственными и общественными.

Слово «секта» (лат. secta - образ жизни, учение, направление, школа, шайка) имеет две возможные этимологии: либо от sectare - отсекать, разделять, либо от sequi - следовать за кем-либо, повиноваться, быть в услужении. Трактовкой термина «секта» применительно к Китаю является: «название различных религиозных групп, общин и объединений, отделившихся от господствующих направлений в христианстве, буддизме, исламе и других религиях и находящихся в оппозиции к ним» с известной поправкой на то, что конфуцианство, не будучи религией в общепринятом смысле, тем не менее успешно выполняло функции таковой в качестве государственно-санкционированной единственно «правильной» идеологии. Согласно общепринятой терминологии, содержание религиозного учения сект может быть называемо «ересью», «еретической религией (вероучением)», а липа, исповедующие его, - «еретиками», что равнозначно наименованию «сектанты» [73].

Феномен сектантства в Китае тесно связан с терминологической оппозицией ортодоксальная - неортодоксальная доктрина. Под ортодоксальной доктриной понимается официально признанная точка зрения в вопросах догмати ки, культа и церковной организации. Неортодоксальными являются доктрины, противопоставляющие себя ортодоксальным. Иероглифически оппозиция ортодоксального и неортодоксального выглядит как чжэн и бу чжэн (правильно и не правильно) или же как дуань и бу дуань (правильный и не правильный), или как дао и бу дао (путь, учение и не учение). Наиболее часто в официальной китайской литературе встречаются антонимы чжэн и се - официальный, правильный и еретический [42].

Оппозицию ортодоксальных и неортодоксальных учений можно также представить как оппозицию высокой и низкой культур (большой и малой традиций). Высокая культура - культура ученого сословия, культура даосских и буддийских монахов-книжников. Высокая культура часто была недоступной для понимания простого народа. «Буддизм и даосизм в средневековом Китае сохраняли все более углублявшуюся со временем обособленность от светской культуры, не говоря уже о наличии жизненного уклада мирян и монашеских общин. Монастырские религии имели свою мифологию, символику, реликвии, литературную традицию, подчас непонятные и даже неизвестные непосвященным. Ни буддисты, ни даосы не пытались обратить мир в свою веру, они просто служили по заказу мирян требуемые молебны, не посвящая заказчиков в секреты своего искусства заклинания духов» [60, 28]. Подобное отчуждение от общения с духами и доктрин спасения рождало отклик в среде народа - расцвет народных верований и сектантских религиозных движений.

Основными источниками китайского сектантства являются буддизм и даосизм. Основатели сект, например, взяли на вооружение многие психофизические практики, присущие буддизму и даосизму, практики органично вплетаются в ткань учений и представляются их составной частью. В сектантской деятельности встречается следующая характеристика медитативных практик: «Достижение состояния транса в восприятии единоверцев означало, что душа человека поднялась на Небо засвидетельствовать почтение Ушэнлаому (Нерожденная Праматерь - основное сектантское божество)». Здесь явно присутствует переплетение буддийских медитативных практик и даосских практик, связанных с движением ци (жизненной энергии) в организме адептов. Путешествие душ сектантов на Небо во время медитации и встреча с Лаому представляется аналогом даосских «путешествий» во время вхождения даосами в транс. Очевидно своеобразное «копирование» даосских и буддийских практик, вплоть до рекомендаций относительно «технологии» дыхательных упражнений [74, 158, 160].

Понятие еретичности, не каноничности учений, отличных от конфуцианской доктрины, восходит к самому Конфуцию, высказавшему известную сентенцию: «Изучение еретических учений (идуань) поистине вредно» (25,32). «Иду-ань» Ш или «ицзяо» Щ-Ш - классический конфуцианский термин, одно из наиболее часто встречающихся обозначений ереси, еретических учений или верований. Появившийся позднее (начиная с VII - VIII вв.) и применявшийся наряду с первым термин «се», «сецзяо» ЩШ , реже - «седао» ШШ или «сефа» ШШ имеет более практический, ходовой смысловой оттенок и большую емкость: им могли обозначаться как сами сообщества (секты), так и исповедуемые ими учения или религии. Академичность термина «цзо дао» ЙІІЕ, также означающего еретическое учение, обусловила редкое его применение в отношении простонародных религиозных сект. Иногда для определения секты использовался иероглиф «инь» Ш (зло, греховность, вред) имеющий смысл, аналогичный «се» [33, 270-272].

В результате длительного опыта разоблачения и третирования еретических религий постепенно возникли стандартные термины-формулы, неизменно повторявшиеся во всех официальных документах. Традиционным было употребление следующих фразеологических оборотов: «обманывали народ, возжигая ладан» (хунью юйминь шаосяно), вводили в заблуждение людей, используя «буддийскую дхарму» (и фофа хо чжун), а в случаях резкого возрастания числа последователей той или иной секты в официальных документах указывалось, что этих людей «заставляли (или принуждали) силой» присоединяться к еретикам...

 

 Заключение научной работы

диссертация на тему "Воздействие современных форм религиозного синкретизма на духовную жизнь КНР"

Заключение

Долговременные, надежные отношения между Россией и Китаем невозможны без взаимопонимания, основанного на глубоком знании духовного наследия и традиций наших народов. Не зная и не учитывая роли и влияния религий на китайское общество, нельзя серьезно рассуждать о диалоге культур Запада и Востока. Особенно важным выводом является то, что религиозные представления китайцев, в частности их религиозный синкретизм, может оказывать свое воздействие не только на общество стран Юго-Восточной Азии, но и на европейские страны, в том числе и на Россию.

Сложность и многогранность предмета исследования обусловили необходимость выйти за рамки чисто социологического анализа и рассмотреть социокультурные феномены исследуемого явления. Для решения рассматриваемой проблемы использовались достижения различных научных дисциплин: социологии религии, истории религии, теоретического и исторического религиоведения, философии, психологии, что определило полинаучность исследования проблемы.

В диссертационном исследовании религия рассматривалась как звено социокультурных связей, функционирование которого позволило понять способ жизнедеятельности общества. Религия была показана как фактор, способствующий поддержанию стабильности общества, и как фактор, стимулирующий его изменения.

В работе показано, как, будучи модифицированным и умело приспособленным к условиям централизованной власти, конфуцианское учение сыграло огромную роль в истории Китая и его культуры. При исследовании сформулированы основные обстоятельства, способствовавшие успеху становления конфуцианства в Китае, показана его роль и влияние на общественную и, в первую очередь, на культурную и духовную жизнь государства. Рассмотрены этапы трансформации конфуцианского учения.

В диссертационном исследовании показана эволюция даосизма, его истоки, раскрыт комплекс идей даосского учения. Проведено сравнение религии даосов и этического учения конфуцианства в сфере основополагающих прин-

ципов учений. Рассмотрены связи и элементы социальной структуры даосизма с точки зрения природной сущности Дао, основного понятия доктрины Jlao-цзы. В работе рассмотрены социальные иерархии, связи и взаимоотношения в общинах и даосских сектах, а также в автономном теократическом государстве даосов, показано, какое огромное влияние в обществе приобрел даосизм. Даосская религия за свое почти двухтысячелетнее существование не сформировала стройной церковной структуры. Показано, какое влияние на создание всей даосской доктрины оказал буддизм.

В настоящее время для даосизма наступил новый период развития - этап мирского (внехрамового) учения, в котором психотехнический уровень выступает определяющим. Анализ учения показал, что даосизм является не только институциализированной религией, он выступает как определяющий, конституирующий элемент «менталитета» китайской культуры, весьма активный фермент складывания этнопсихологии китайцев.

В исследовании показано, как китайский буддизм занял свое место в системе религиозно-философских идей Китая и оказал огромное влияние на китайскую культуру. В диссертации рассмотрено развитие и распространение буддизма в Китае, которые были связаны с объективными трудностями акклиматизации. Произведено рассмотрение и анализ деформации буддийских идей, принципов, терминов, связанной с сильным влиянием культурных традиций и семантической системы Китая.

В работе рассмотрена эволюция развития направления чань-буддизм, показаны социальные и культурные причины упадка северной ветви и стремительного развития учения южной. В диссертации освещен «золотой век» китайского буддизма, период его всестороннего расцвета, этап решительного наступления конфуцианства против чрезмерно усилившегося буддизма, а также период упадка последнего, начавшегося на рубеже 1-Й тысячелетий, и продолжающегося свыше тысячи лет, вплоть до наших дней. В заключение сделан вывод о том, что китайский буддизм, как и религиозный даосизм, влился в гигантскую

систему религиозного синкретизма, во главе с конфуцианством, которая стала реальной силой в Китае.

При рассмотрении обычаев, религиозных убеждений, нравов и основных национальных особенностей китайцев делался акцент на исследование влияния религий и религиозности, клановости и китаецентризма, отношения к иностранцам на социальную и духовную сферу общества.

В исследовании показано, как присущие всем китайцам, независимо от их местонахождения и гражданства, традиции, взгляды, стереотипы поведения, национально-психологические особенности сохранялись и преобразовывались под воздействием буддизма, даосизма, конфуцианства и широко распространенных в деревнях синкретических верований. Однако в целом, религиозная принадлежность большинства определена как приверженность комплексу синкретических народных верований или «народной религии».

В работе продемонстрирована трансформация национальных особенностей, обычаев, традиций, нравов китайцев, их современное состояние и влияние на социальную и духовную жизнь общества. При исследовании были использованы, обработаны и представлены статистические данные социологических опросов. Результаты анализа позволили констатировать, что по мере развития социально-экономической обстановки в КНР, Гонконге и на Тайване в определенной степени меняются их традиции, обычаи, психологические особенности. В то же время культивируемые с древних времен основные национальные ценности и психология китайцев не претерпели существенной деформации.

В диссертационном исследовании рассмотрен процесс синтеза трех религиозно-идеологических систем, эволюция формирования религиозного синкретизма. В работе охарактеризованы причины сложившейся ситуации в социокультурной и духовной сферах общественной жизни. Оценен вклад неоконфуцианства в осуществление синтеза учений.

В работе выделены и рассмотрены факторы, способствовавшие формированию «позднесредневекового религиозного синкретизма». Исследование позволило выявить основные особенности синкретизма. Рассмотрение формиро-

вания и эволюции синкретических сект показало, что их приверженцы не имеют сколько-нибудь четко очерченную религиозную принадлежность и зачастую не могут провести разграничения между буддизмом и даосизмом.

В работе показано, что развитие синкретических религий было своего рода реакцией китайской цивилизации на трансформацию и разрушение традиционных устоев, на глобальный кризис и развитие китайского общества, на активное проникновение западной культуры, образа жизни, технологий и политических институтов. В исследовании выделена важная особенность ряда синкретических религий, обеспечивающая их успешное развитие и высокую живучесть.

При характеристике социальной и религиозной ситуации в китайском обществе, выделен ряд факторов, которые позволили сделать вывод, что рост влияния синкретических религий и религиозного синкретизма в целом, в последующие годы продолжится. Сделано предположение: развитие китайского общества приведет к тому, что руководство Китая будет в большей степени соблюдать нормы религиозной терпимости и свободы вероисповедания.

В диссертации проведены социокультурный анализ, терминологическое исследование, позволившие сделать вывод, что запрещенная в КНР школа-учение «Фалуньгун» является деструктивным (асоциальным) религиозным объединением, представляющим опасность для личности, общества и государства. Но также нет достаточных оснований утверждать, что «Фалуньгун» является тоталитарной сектой.

В исследовании представлена эволюция отношений властей и религиозных сект в Китае, освещена терминологическая дифференцированность понятий, проведено рассмотрение места и роли в обществе, социальной и организационной структуры сект, охарактеризован феномен сектантства.

В работе продемонстрированы отличительные черты сект второй половине XX века, при рассмотрении секты «Фалуньгун» выделены наиболее характерные особенности. В диссертации разобрана этимология названия учения, освещены причины его возникновения и распространения. При рассмотрении секты «Фалуньгун» было показано, в чем заключается ее привлекательность

для различных социальных слоев общества, почему учение этой секты оказалось востребованным. В работе выделены духовные и чисто практические мотивы людей, вступающих в секту. В заключении исследования учения «Фа-луньгун» сделан вывод, что шанса легализироваться у секты нет, но китайское руководство за последние годы перешло от практики тотального подавления опасных сектантских объединений к идее управляемого врастания новых верований в легальную систему религиозных организаций. В работе выдвинуто также предположение, что возможно, именно вышеуказанный путь позволит властям избежать дальнейшей конфронтации с верующими, сохранив необходимый контроль над их деятельностью.

Анализ мировоззренческих учений и особенностей философских методов позволяет составить представление об идейном багаже, который имела традиционная китайская культура. Также необходимо подчеркнуть то, насколько практически полезной оказалась созданная на этой основе идейно-институциональная структура государства.

Стабильность, сила и неисчерпаемые восстановительные потенции традиционного Китая - в его имманентной и почти автоматической ориентации на Великий Порядок, основой которого всегда считались социальная гармония, этические принципы и поведенческие каноны и, в конечном счете, - справедливость. Сегодняшние успехи Китая - тоже наследие традиции, которая лишний раз подтверждает силу своих потенций.

Значительные изменения в социально-политической и экономической обстановке в КНР привели к трансформации этнопсихологических, религиозных особенностей современных китайцев, их традиций, обычаев и нравов. Исследование наиболее рельефных религиозных особенностей китайского народа показало, что культивируемые с древних времен основные национальные ценности и психология китайцев не претерпели существенной деформации.

Жизнеспособность, проявленная религиозными учениями и сформированного на их базе религиозного синкретизма, обусловлена глубокой укорененностью религиозных верований в сознании китайцев. Изучение общественной

жизни в КНР еще раз подтвердило, что религиозные воззрения являются органичной частью китайского общества, их культура представляет собой один из основных источников общекитайской традиции. Вследствие этого религия остается мощным фактором, воздействующим на важнейшие стороны жизни КНР.

Рост влияния религиозного синкретизма в последующие годы продолжится. Этому будет способствовать широкий спектр факторов: от нарастания кризиса в деревне и усиления в связи с этим эсхатологических ожиданий масс до неизбежного процесса размывания слоя приверженцев синкретических народных верований. Последний же будет связан с ростом урбанизации, изменениями в культурном состоянии части китайской деревни и появлением в результате слоя людей, которых уже не будут удовлетворять институты традиционной религиозности. Современная политика руководства Китая намерена способствовать укреплению социальной значимости религий.

Влияние культурных традиций будет увеличиваться или уменьшаться в зависимости от хода реформ, проводимых в КНР. Социальная практика вносит свои коррективы и ей принадлежит решающее слово в определении роли традиций в общем процессе модернизации Китая.

Библиографическое приложение

На русском языке

1. Александров Г.Ф. История социологических учений. Древний Восток, М.: «Наука», 1959.

2. Алексеев В.М. В старом Китае. Дневник путешествия 1907 г. М.: «Наука», 1958.

3. Алексеев В.М. Китайская народная картина. М.: «Наука», 1966.

4. Ахметшин Х.М., Ахметшин Н.Х., Петухов A.A. Современное уголовное законодательство КНР. - М.: ИД «Муравей», 2000.

5. Бамбуковые страницы. Антология древнекитайской литературы. Пер. с древнекит. И.С. Лисевича. - М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1994.

6. Бичурин Н.Я. (Иакинф). Китай. Его жители, нравы, обычаи, просвещение. СПб., 1840.

7. Васильев В.П. Конфуцианство. // Конфуций. Я верю в древность. Сост., перевод и коммент. И.И. Семененко. — М.: Республика, 1995.

8. Васильев В.П. Религии Востока. Конфуцианство, буддизм и даосизм, СПб., 1873.

9. Васильев Л.С. История религий Востока: Учебное пособие для вузов. -6-е изд. - М.: Книжный дом «Университет», 2001.

10. Васильев Л.С. Культы, религии, традиции в Китае. 2-е изд. - М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2001.

11. Все о Китае. В 2-х т., сост. Царева Г.И., М., 2002.

12. Галенович Ю.М. Прав ли Дэн Сяопин, или Китайские инакомыслящие на пороге XXI века. - М.: Изограф, 2000.

13. Го Мо-жо. Философы древнего Китая, М.: «Наука», 1961.

14. Головачева Л.И. Изучение «Лунь юя» и гипотеза развития китайской письменности. - Проблемы Дальнего Востока. 2000, №3.

15. Головачева Л.И. Конфуций о преодолении отклонений при просветлении. // Общество и государство в Китае: XXXII научная конференция / Ин-т востоковедения; Сост. и отв. ред. Н.П. Свисту нова. - М.: Вост. лит., 2002.

16. Головачева Л.И. Урок в школе Конфуция. // Общество и государство в Китае: XXXI научная конференция / Ин-т востоковедения; Сост. и отв. ред. Н.П. Свистунова. — М. : Вост. лит., 2001.

17. Горбунова С.А. Буддизм как один из факторов общественной жизни // Китай на пути модернизации и реформ. 1949-1999. - М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1999.

18. Граве В.В. Китайцы, корейцы и японцы в Приамурье, 1912.

19. Грубе В. Духовная культура Китая. М.: Евролинц, 2003.

20. Гусев И.В. «Фалуньгун» - социокультурное явление современного Китая // Информационные технологии в технических и социально-экономических системах. Вып. 2. М.: «Янус-К», «Станкин», 2004.

21. Гусев И.В. Китайская система религиозного синкретизма как социокультурное явление // Проблемы управления: современное состояние и пути решения: М.: «Янус-К», 2003.

22. Гусев И.В. Социальные особенности религиозного сознания современных китайцев // Проблемы управления социальными и технологическими процессами. М.: «Станкин», 2002.

23. Дао и даосизм в Китае. М.: изд-во «Наука», 1982.

24. Зайцев В.А. Религиозное сознание китайцев. Международное радио Китая от 26.07.04 // russian.cri.com.cn

25. Записки о музыке (Юэ цзи) // В. Рубин. Личность и власть в древнем Китае. М., 1999.

26. Зельницкий А.Д. Великий беспредел // Независимая газета. - 2 003. -3 сентября.

Зинин C.B. О структуре коррелятивного мышления в Китае. — XIX научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы докладов. Ч. 1.М., 1988.

Иванов П. Новая китайская секта «Фалуньгун» // Журнал «Китайский Благовестник». - 2001. - №1 // www.chinese.orthodoxy.ru Избранные произведения Мао Цзэдуна. Т.1, Пекин, 1976. История Китая. Под редакцией A.B. Меликсетова. - М.: Изд-во МГУ, 1998.

Калкаев Е.Г. Категория «Великий предел» в философии Шао Юна // Человек и духовная культура Востока. Альманах. Вып. 1. - М.: Издательство «ОГНИ». 2003.

Карсавин Л.П. Основы средневековой религиозности в XII-XIII веках. - Сочинения. T. II. СПб., 1997.

Китайская философия: Энциклопедический словарь / РАН. Ин-т Дальнего Востока; гл. ред. М.Л. Титаренко. - М.: Мысль, 1994. Кобзев А.И. «Великое учение» - конфуцианский катехезис. // Историко-философский ежегодник. М., 1986.

Кобзев А.И. Философия китайского неоконфуцианства. М.: Вост. лит., 2002.

Кобзев А.И., Юркевич А.Г. Ци // Китайская философия. Энциклопедический словарь. Под ред. М.Л. Титаренко. М., Мысль, 1994. Конрад Н.И. Запад и Восток, М.: Наука, 1966. Коростовец И. Китайцы и их цивилизация, СПб., 1898. Костюкович П.И. Религиоведение: Учеб. пособие / П.И. Костюкович. -Мн.: Новое знание, 2001.

Кочетов А.Н. Буддизм. М.: изд-во «Наука», 1983.

Кравцова М.Е. История китайской культуры. СПб., 1999.

Кравчук Л. Взаимодействие элитарной и народной культуры в Китае на

примере средневековых сект // Материалы конференции «Путь Восто-

ка. Культурная, этническая и религиозная идентичность». Санкт-Петербург. 21.04.2004 //www.religare.ru

43. Кривцов В.А. Эстетика даосизма. ИДВ РАН, М.: Восточная литература, 1993.

44. Крывелев И.А. История религий. Очерки в двух томах. Т.2. М.: «Мысль», 1976.

45. Крюков М.В. Формы социальной организации древних китайцев. М., 1967.

46. Крюков М.В., Малявин В.В., Сафронов М.В. Этническая история китайцев на рубеже средневековья и нового времени. М., 1987.

47. Кычанов Е.И. Основы средневекового китайского права (УИ-ХП вв.). М., 1986.

48. Лампси А. Истинное блаженство «Фалуньгун» // Известия. - 2004. -4 февраля.

49. Лао-цзы. Дао-дэ цзин, пер. Ян-Хин-шуна, М., 1950.

50. Лисевич И.С. Литературная мысль Китая. М.: «Наука», 1979.

51. Ли Хунчжи. Величие учеников. 13 мая 2001 г. // www.falundafa.ru

52. Ли Хунчжи. Китайский Фалуньгун. М.: Изд-во РУДН, 1999.

53. Ли Хунчжи. Лекция Закона на Вашингтонской международной конференции 21 июля 2001г.

54. Ли Хунчжи. Проповедь Закона на конференции консультантов в г. Чан Чун 26 июля 1998г.

55. Ли Хунчжи. Фалунь дафа. - М.: Изд-во РУДН, 1999.

56. Ломанов А. Поднебесные знаки. // Время новостей. - 2004. - 26 апреля.

57. Лукьянов А.Е. Понятие философии у древних китайцев // «Проблемы Дальнего Востока», №2, 1998.

58. Лукьянов А.Е. Совершенная мудрость и ранняя философия древних китайцев // «Проблемы Дальнего Востока», №4, 2001.

59. Лукьянов А.Е. Становление философии на Востоке (Древний Китай и Индия). - Издание 2-е, исправленное и дополненное. - М.: ИНСАН, РМФК, 1992.

60. Малявин В.В. Китай в XV-XVII веках. Традиция и культура, М.: «Искусство», 1995.

61. Малявин В.В. Китайская цивилизация. - М.: «Издательство Астрель», «Фирма «Издательство ACT», Издательско-продюсерский центр «Дизайн. Информация. Картография», 2000.

62. Малявин В.В. Человек в культуре раннеимператорского Китая. - Проблема человека в традиционных китайских учениях. М., 1983.

63. Малявин В.В. Чжуан-цзы. М., 1985.

64. Мартынов A.C. Государство и религия на Дальнем Востоке. // Буддизм и государство на Дальнем Востоке. М., 1987.

65. Мелинда Лю. Марксизм мертв. Дышите глубже // Итоги. - 1999. -3 августа.

66. Мень A.B. У врат молчания. — М.: Фонд имени А. Меня, 2002.

67. Мирча Элиаде, Ион Кулиано Словарь религий, обрядов и верований. — М. - С.-П.: ВГБИЛ «Рудомино» и Университетская книга, 1997.

68. Мэлон Мейер. Инакодышащие // Итоги. - 2001. - 27 февраля.

69. Никитин С. «Фалуньгун»: зло или добро? Азиатская библиотека. — 2001 - 17 января.

70. Об истинной сути еретического учения «Фалуньгун». Материал Посольства КНР в России, http://www.chinaembassy.ru

71. Позднеева Л.Д. Атеисты, материалисты, диалектики древнего Китая, М.: «Наука», 1967.

72. Попов П.С. Изречения Конфуция, учеников его и других лиц, СПб., 1910.

73. Поршнева Е.Б. О понятии «религиозная секта» - сецзяо (Историография вопроса) // Девятая научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы и доклады. Часть 3. М.: Издательство «Наука», 1978.

Поршнева Е.Б. Религиозные движения позднесредневекового Китая: Проблемы идеологии. - М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1991.

Религии Китая. Хрестоматия. Составление Е.А. Торчинова. - СПб.: «Евразия», 2001.

Семененко И.И. Луньюй. Читателю Конфуция. // Конфуций. Я верю в древность. Сост., перевод и коммент. И. И. Семененко. — М.: Республика, 1995.

Сидихменов В.Я. Китай: страницы прошлого. М.: Изд-во «Наука», 1978. Сунь Ятсен. Избранные произведения. М.: изд-во «Наука», М., 1985. Сыма Цянь. Исторические записки. Т. 4. М.: «Наука», 1958. Тайные общества в старом Китае. М.: «Наука», 1970. Тертицкий K.M. Китайские синкретические религии в XX веке. - М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2000. Тертицкий K.M. Китайские синкретические религии в XX веке. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. М.: ИСАиА МГУ, 2001.

Тертицкий K.M. Китайцы: традиционные ценности в современном мире. ИСАиА Московского госуниверситета, В 2-х ч., М.: Изд-во МГУ, 1994.

Тихвинский С.Л. Маньчжурское владычество в Китае. М., 1966. Ткаченко Г.А. Космос, музыка, ритуал: Миф и эстетика в «Люйши Чуньцю». М., 1990.

Ткаченко Г.А. Культура Китая: Словарь-справочник. - М.: ИД «Муравей», 1999.

Торчинов Е.А. Даосизм: опыт историко-религиозного описания. СПб.: Издательство «Лань», 1998.

Торчинов Е.А. Религии мира: Опыт запредельного: Психотехника и трансперсональные состояния. СПб.: Центр «Петербургское востоковедение», 1997.

89. Торчинов Е.А. Даосско-буддийское взаимодействие (теоретико-методологические проблемы исследования).Народы Азии и Африки, 1988. № 2.

90. У Хань. Жизнеописание Чжу Юань-чжана. М.: «Наука», 1980.

91. Федоренко Н.Т. Древние памятники китайской литературы. М.: «Наука», 1978.

92. Харро фон Зенгер. Стратагемы о китайском искусстве жить и выживать. М.: изд-во «Прогресс», 1995.

93. Штейн В.М. Экономические и культурные связи между Индией и Китаем в древности, М.: «Наука», 1960.

94. Эберхард В. Китайские праздники. М.: «Наука», 1977.

95. Этика и ритуал в традиционном Китае. М.: изд-во «Наука», 1988.

На иностранных языках

96. Attitude Survey of City Dwellers Beijing Review. 1998, №5.

97. Balazs E. Chinese Civilization and Bureaucracy, New Haven, 1964.

98. Bary W.T. Common Tendencies in Neo-Confucianism, - Confucianism in Action, ed. D.S. Nivison and A.F. Wright, Stanford, 1959.

99. Bodde D. China's Cultural Tradition, New York, 1957.

100. Carus P. Chinese Philosophy, Chicago - London, 1902.

101. Ch'en K.S. Buddhism in China. A Historical Survey, Princeton, 1964.

102. Chao Pu-chu. Buddhism in China, Pekin, 1960.

103. Chen Jie, Zhong Yang, Hillard J.W. The level and Sources of popular support for Chinas current political regime / Los-Angeles. 1997, vol. 30, №1.

104. Cheng Che-yu. Oriental and Occidental Cultures Contrasted. An Introduction to «Culturology», Berkeley, 1943.

105. China Daily.

106. Chou Hsiang-Kuang. A History of Chinese Buddhism, Allahabad, 1956.

107. Chu Tung-tsu. Chinese Ckass Structure and Its Ideology, - Chinese Thought and Institutions, ed. J. Fairbank, Chicago, 1961.

108. Conze E. Buddhism. Its Essence and Development, New York, 1959.

109. Creel H.G. Chinese Thought from Confucius to Mao Tse-tung, Chicago, 1953.

110. Creel H.G. On the Origin of Wu-Wei, - «Symposium in Honor of Dr. Li Chi on His Seventieth Birthday», P. I, Taipei, 1965.

111. Creel H.G. The Fa-chia: «Legalists» or «Administrators», - «Bulletin of the Institute of History and Philology, Academia Sinica», vol. IV. «Studies Presented to Tung Tso Pin on His Sixty-Fifth Birthday», Taipei, 1961.

112. Doeblin A. The Living Thoughts of Confucius, London, 1959.

113. Doolitle J. Social Life of the Chinese, T. 1, New York, 1967.

114. Dubs H.H. An Ancient Chinese Mystery Cult, - «Harvard Theological Review», vol. 35, 1942.

115. Dun J. Li. The Ageless Chinese. A History, New York, 1965.

116. Edkins J. Books of the Modern Religious Sects in North China, Chinese Recorder, 1888, N 19.

117. Eisenstadt S.N. The Political Systems of Empires, London, 1963.

118. Fang T.H. The Chinese View of Life. The Philosophy of Comprehensive Harmony, Hong Kong, 1957.

119. Franke W. The Reform and Abolition of the Traditional Chinese Examination System, Cambridge, Mass., 1960.

120. Fung Yu-lan. A Short History of Chinese Philosophy, New York, 1958.

121. Giles L.A Gallery of Chinese Immortals, London, 1948.

122. Goodrich L.C. A Short History of the Chinese People, New York, 1957.

123. Hodous L. Folkways in China, London, 1929.

124. Houn F.W. Chinese Political Traditions, Washington, 1965.

125.Hsieh Yu-wei. Filial Piety and Chinese Society, - Philosophy and Culture East and West, ed. C.A. Moore, Honolulu, 1962.

126. Hsu F.L.K. Clan, Caste and Club. N.Y., 1963.

127. Hu Shih. The Chinese Renaissance, Chicago, 1934.

128. J.J. de Groot. Secterianism and Religious Persecution in China, Amsterdam, 1905.

129. Johim Ch. Chinese Religions: A Cultural Perspective. Englewood Cliffs (N.Y.), 1986.

130. Johnston R.F. Confucianism and Modern China, New York, 1935.

132. Judith Berling. The syncretic religion of Lin Ch'ao en. N.-Y., 1980.

133. Legge J. The Religions of China, London, 1880.

134. Levy N.S. Yellow Turban Religion and Rebellion at the End of Han, - Journal of the American Oriental Society, vol. 76, 1956, № 4.

135. Lin Yutang. My Country and My People, London - Toronto, 1936.

136. Liu Wu-chi. A Short History of Confucian Philosophy, London, 1955.

137. Maspero H. Le religion chinoise dans son development historique, -A. Maspero, Melanges posthumes sur les religions et l'histoire de la Chine, Paris, 1950, vol. 1.

138. Maspero H. Le Taoisme et les religins chinoises. A. Maspero, Melanges posthumes sur les religions et l'histoire de la Chine, Paris, 1972.

139. Needham J. Science and Civilization in China, vol. II, Cambridge, 1956.

140. Overmyer D. Folk Buddhist Religion. Dissenting Sects in Late Traditional China, Cambridge (Mass.) - London, 1976.

141. Pott W.S.A. Chinese Political Philosophy, New York, 1925.

142. Problems of Communism, 1985, vol. 34, №2.

143. R. Chu Yun-deh. An Introductory Study of the Whit. Lotus Sect in Chinese History, Ph. D. diss. Columbia University, 1967.

144. Reischauer E.O. Ennin's Travels in T'ang China, New York, 1955.

145. Rygaloff A. Confucius, Paris, 1946.

146. Smith D.H. Religious Developments in Ancient China Prior to Confucius, -«Bulletin of the John Rylands Libraiy», vol. 44, 1962, №2.

147. The Level and Sources of popular Support for China's current political regime. Los-Angeles, 1997, vol. 30. № 1.

148. Twitchett D.C. Monastic Estates in T'ang China, - Asia Major, vol. V, pt. 2, 1956.

149. Wall Street Journal, 1987, Vol. 30, № 42.

150. Weber M. The Religion of China. Confucianism and Taoism, New York -London, 1964.

151. Wei F.C.M. The Spirit of Chinese Culture, New York, 1947.

152. Welch H. The Parting of the Way, Boston, 1957.

153. Wilhelm R.A. Short History of Chinese Civilization, New York, 1929.

154. Wittfogel K.A. New Light on Chinese Society, New York, 1938.

155. Wright A.F. Buddhism in Chinese History, Stanford, 1959.

156. Wright A.F. The Confucian Persuasion, Stanford, 1960.

157. Yang C.K. Introduction, - «M. Weber, The Religion of China. Confucianism and Taoism», New York, 1964.

158. Yang C.K. Religion in Chinese Society, Berkeley - Los Angeles, 1967.

159. Yang Y.C. China's Religious Heritage, New York, 1943.

160. Zia Z.K. The Confucian Civilization, London - Shanghai, 1925.

161.Zurher E. The Buddhist Conquest of China, Leiden, 1959, vol. 1.

162. Хаттори Унокити. Ко:сикё: тайги (Основные принципы конфуцианства), Токио, 1939.

На китайском языке

163. «Ш.Ш&» - «Дао-дэ цзин» («Книга о дао и дэ»), изд. «Чжуцзы цзичэн», т. I, ч. I, Пекин, 1956.

164. «ЗЗИШйЁ» - «Дао-дэ цзин», изд. «Чжуцзы цзичэн», т. 3. - Шанхай, 1986.

165. «}LiS» - «Лицзи» («Книга ритуалов»), изд. «Шисань цзин чжушу», т. XIX, Пекин, 1957.

166. «i&ifb> - «Луньюй» («Изречения и беседы»), изд. «Чжуцзы цзичэн», т. I, ч. I, Пекин, 1956.

167. «3&-F» - «Мэн-цзы», изд. «Чжуцзы цзичэн», т. 1, ч. 2, Пекин, 1956.

Хбй.ц.^ЖШ'щТ» - «Синьхай гэмин» (Синьхайская революция), Шанхай, 1957, т.З.

169. ^fe^Wä» - «Фошо сышиэр чжанцзин цзяньчжу» («Комментарий к сутре из 42 статей»), Шанхай, 1918.

170. «1ЙЛ!| » - «Цзю Таншу» («Старая история династии Тан»), изд. «Эр-шисы ши соинь бонабэнь», т. 12, Пекин, 1958.

171. «JEtT» - «Чжуан-цзы», изд. «Чжуцзы цзичэн», т. III, ч. 2, Пекин, 1956.

172. «Ш^Ш^Ш^МШ» - Вэйху чжэнфа, пайцюй сецзяо (Защищать истинную дхарму, давать отпор сектам) // Фа Инь. - Пекин, 2001. - № 5.

173. Гао Чжэньнун. « 43 И № >> - Чжунго фоцзяо (Китайский буддизм). Шанхай, 1986.

174. Гу Цзе-ган. «тэ- Цинь-Хань ды фанши юй жушэн (Даосские маги и конфуцианцы в Цзинь и Хань), Шанхай, 1957.

175. «%Щ В $Ь> - Гуанмин жибао (Газета "Свет").

176.Жун Чжаоцзу. —StJ^^tSM» - Тичан сань цзяо хэи ды Линь Чжао-энь (Борьба Линь Чжао-эня за слияние трех учений), Пекин, 1948.

177. Жун Шэн. - Шилунь «Тайпинцзин» (О «Тайпинц-зин»), - Лиши яньцзю (Исследование истории), 1959, №11.

178. «АВД В - Жэньминь жибао (Народная газета).

179. Кун Чжихуа, Юй Синьянь. Отцы и дети. Семейное воспитание в Китае. Шанхай. Жэньминь чубанынэ. 1996.

180. Линь Кэ-тан. «^Ш-^ШШ» Сун жу юй фо цзяо (Сунское конфуцианство и буддизм), Шанхай, 1933.

181. Лю Ми. - Сань цзяо пинсинь лунь (О существовании трех учений), [б.м.], [б.г.].

182. Лян Цичао. Ш-ЬТЖ» - Фоцзяо яньцзю ши ба янь шан-ся цэ (Восемнадцать исследований буддизма, в двух томах), Шанхай, 1925.

183. Ma Сиша, Хань Бинфан. « Ф И Pi |н] ж Éfc JÈ >> - Чжунго миньцзянь цзунцзяо ши (История китайских народных религий). Шанхай, 1992.

184. «fe й 0 iß.» - Нунминь жибао (Крестьянская газета).

185. « Й Ш.ШШ» - Нэйчжэн гайяо (Общая ситуация в сфере внутренних дел). Тайбэй, 1992.

186. Сыма Цянь. «üfeiB» - Шицзи (Исторические записки), изд. «Эршисы ши соинь бонабэнь», т. 1, Пекин, 1958.

187. Сюй Ди-шань. - Даоцзя сысян юй даоцзяо (Идеология даосизма и даосская религия), - Яньцзин сюэбао, т. 2, 1927.

188. сюн дэ-цзи.

— «Тайпинцзин» ды цзочжо хэ сысян цзи ти юй Хуан-цзинь хэ Тяныни-дао ды гуаньси (Автор и идеи трактата «Тайпинцзин» и связи их с «Желтыми повязками» и сектой «Тяныпидао»), - Лиши яньцзю, 1962, №4.

Тайвань дицюй шэхуй бяньцянь цзибэнь дяоча цзихуа. Ди и, эр цы дяо-ча цзихуа чжисин баогао (План обследования основных социальных изменений в обществе тайваньского региона. Отчет о выполнении плана первого и второго обследований второго этапа). Тайбэй, 1991.

190. Тан Юн-тун. - Хань-Вэй лян Цзинь Нань-бэйчао фоцзяо ши (История буддизма в Хань и Вэй), т. 1, Пекин, 1955.

191. Фань Е. «ZÜfÖt^» - Хоу Ханыпу (История поздней Хань), изд. «Эршисы ши соинь бонабэнь», т.З, Пекин, 1958.

192. «Jx^^üniifti?» - Фаньдун хуйдаомэнь цзяньцзе (Краткое описание реакционных обществ и сект). Пекин, 1985.

193. 0 Ш» - Фачжи жибао (Законодательная газета).

194. Фу Цинь-цзя. «Ф - Чжунго даоцзяо ши (История даосизма в Китае), Шанхай, 1937.

195. Фэн Ю-лань. I Й - Сянь Цинь даоцзя сань пай ды цзыжань гуаньды итун (Общее и особенное в натурфилософии трех школ доциньского даосизма), - Чжэсюэ яньцзю, 1959, № 4.

196. Хоу Вай-лу. «Ф - Чжунго лидай датун лисян (Учение датун в истории Китая), Пекин, 1959.

197.Хоу Вай-лу. «ФЩ®^!®.^.» - Чжунго сысян тунши (История китайской идеологии), т. I, Пекин, 1960.

199. «^ЗЙ ПШт&» - Хуйдаомэнь цзяньлунь (Тайные общества и секты). Чжэнчжоу, 1992.

200. «£Ш» - Хунци (Журнал «Красное знамя»), 1983, № 20.

202. «ШШШШ» - Цзунцзяо цзяньцзе (Краткое описание религий). Тайбэй, 1991.

203.Цуда Сокити. «Ш-ШШШ^Ш^» - Жу-дао лян-цзя гуаньси лунь (О связях конфуцианства с даосизмом), Шанхай, 1930.

204. Чжуан Цзифа. - Циндай минь-цзянь цзунцзяо дэ юаньлю цзи ци шэхуй гуннэн (Народные религии в период правления династии Цин: их происхождение, развитие и социальные функции).--Цзунцзяо юй вэньхуа (Религия и культура). Тайбэй, 1990.

новые проблемы в сфере религии в условиях реформы и открытости внешнему миру). — Ланьчжоу сюэкань. 1990. №1.

206. Юй Гомин, Лю Сян. Жэньда дасюэ чубаныпе. 1996, №2.

207.Юй Сун-цин. - Даоцзяо ды циюань хэ синчэн (Истоки и формирование даосизма), - Лиши яньцзю, 1963, № 5.

209.Ян Куань. - Лунь «Тай-пинцзин» - вого дии бу нунминь гэмин лилунь чжоцзо («Тайпинц-зин» - первое произведение крестьянской революционной теории в Китае), - Синь ши юанькоу, 1959, № 9.

 

 http://www.dslib.net/sociologia-kultury/

http://cheloveknauka.com/