Введение
Геополитика представляет собой дисциплину, расположенную на пересечении двух наук – политологии и социологии. Двойственный характер геополитики, ее метода, терминологии и инструментария послужил причиной того, что она долгое время не могла найти себе места среди классических академических дисциплин, что почти на столетие замедлило ее полноценную институционализацию.
С точки зрения политологии геополитика определяется как область исследований отношения государства к пространству (Р.Челлен). Но в такое определение не совсем укладываются обобщения, которые первые геополитики, начиная с Х. Макиндера, делали относительно цивилизационных и социологических аспектов изучаемых ими явлений. Говоря о «цивилизации Суши» и «цивилизации Моря», геополитики неминуемо уходили от понятия «государства». Это им не преминули поставить в вину представители классической политической науки, упрекая их в нестрогости методов и отсутствии корректного анализа структуры властных отношений рассматриваемых политических систем. Столь же зыбкими казались выводы геополитиков относительно глобальной стратегии, или геостратегии, в которых классические политологи отказывались видеть обобщающий пространственный вектор, указывая на разнообразие и подчас антагонизм факторов, действующих в политических процессах в каждом отдельно взятом регионе.
Эта критика, внутренне обоснованная критериями политической науки, стала главным препятствием на пути институционализации геополитики с момента первых формулировок геополитического метода в начале XX века Х. Макиндером, Р. Челленом и К.Хаусхофером. Долгое время никто не обращал внимания на присущее геополитике социологическое измерение: формулировка Р. Челлена о геополитике как о дисциплине, изучающей соотношение государства и пространства, всех сбивала с толку. Р. Челлен, который ввел термин «геополитика» в научный оборот, был учеником и последователем Ф. Ратцеля и развивал его идеи. В свою очередь, теория Ф. Ратцеля имела два параллельных направления: антропогеографию, исследовавшую пространственные особенности культур, обществ и цивилизаций, и политическую географию, которая в центр внимания ставила пространственные особенности государств, национальных территорий и границ. Антропогеография, без сомнения, относится к социологии и изучает именно общество, социо-культурные и этносоциальные образования. А политическая география действительно приоритетно анализирует отношение государств и национально-административных образований к пространству.
На практике геополитики с самого начала применяли геополитический метод как развитие одновременно антропогеографии и политической географии, то есть объединяли социологию и политологию, взятые в аспекте их отношения к пространственному фактору. Таким образом, с одной стороны, геополитика изучает цивилизации, культуры и этносы, их социологические признаки и свойства, а с другой стороны, исследует их как политические единицы, то есть как государства, империи и военно-политические блоки. При этом основные концепты геополитики (такие, как «Sea Power», «Land Power», «Heartland», «Rimland» и т.д.) мыслятся как элементы базовой матрицы, на которую можно спроецировать одновременно два слоя: политический (в форме политической карты мира в каждый конкретный исторический период) и социологический (глубинно определяющий специфику цивилизаций, культур и религий в конкретную эпоху). Этот синтетический -- одновременно социологический и политологический -- характер геополитического метода за время становления и развития геополитики никогда не осмыслялся ясно и эксплицитно, хотя, так или иначе, подразумевался представителями всех геополитических школ и направлений, в своих рассуждениях легко и часто бессознательно переходивших от культур, цивилизаций и обществ к государствам и военным блокам и обратно.
Негативную роль в институционализации геополитики сыграли также два исторических момента. Первый связан с относительной близостью немецкой школы геополитики К.Хаусхофера к национал-социалистическому режиму Гитлера (несмотря на противоположность теории Хаусхофера внешней политике Гитлера и участие сына Хаусхофера в покушении на Гитлера в 1944 году). Второй момент заключается в отвержении геополитики по идеологическим соображениям советской наукой, на семьдесят лет блокировавшее полноценное становление континентальной евразийской геополитической школы, являющейся естественным симметричным дополнением англосаксонской школе, развивавшейся в Англии и США. Поэтому полноценно и органично развивалось только одно направлене геополитики – англо-американское, атлантистское, которое и стало сегодня неотъемлемой и важнейшей частью системы политического образования американских и английских элит. Во Франции геополитику как академическую дисциплину принялись реабилитировать только после 1970-го года (Ив Лакост и журнал «Геродот»), а в России эта дисциплина создавалась в рамках неоевразийскогой школы лишь с начала 1990-х годов.
Сегодня в целом в глобальном масштабе сложились все исторические предпосылки для того, чтобы отдать должное этой науке, точно определить ее место в контексте социальных, политических и экономических дисциплин, а также в структуре знаний, связанных со сферой международных отношений. Геополитика должна рассматриваться как область социологических и политологических знаний, а также как неотъемлемая часть современного стратегического анализа мировой экономики и международных отношений. Все преграды исторического, идеологического и методологического характера для полноценной институционализации геополитики сегодня сняты. Все основные направления – морская геополитика, сухопутная геополитика, береговая геополитика – представлены широким спектром теорий, авторов и школ. Начиная с 1990-х годов, геополитика постепенно утверждается и в российском высшем образовании, начиная с военных академий и училищ и заканчивая общим стандартом гуманитарного образования. Осталось осуществить последний логический шаг, напрашивающийся сам собой, и ввести преподавание этой дисциплины в федеральный компонент вузовского образования в широком спектре социальных, политических, исторических и экономических наук.