Автор: Oohoo
Геополитика Категория: Oohoo. Хроники Третьей мировой
Просмотров: 2802

09.02.2018 После Бала 28

 

Рис. карандашом Александра Ботвинова

28. Аплодисменты 

   Один небольшой момент мы в прошлый раз упустили при толковании вот этого отрывка: «…Бегемот почему-то зааплодировал.» Хотя можно было уже привыкнуть, что Автор расставляет вопросительные местоимения именно для того, чтобы побудить нас искать скрытый смысл в этой фразе. Придется поискать в тексте Романа все, что так или иначе связано с аплодисментами.

   Впервые такой аплодисмент появляется в 13 главе про Варьете, то есть про разгул демократии в начале 90-х и первых фокусов:
«После этого кот  раскланялся, шаркнув правой задней лапой, и вызвал неимоверный аплодисмент
И чуть ниже сразу после фокуса с червонцами, когда конферансье Бенгальский потребовал разоблачения:
«Тут он зааплодировал, но в совершенном  одиночестве, и на лице при этом у него играла уверенная улыбка, но в глазах этой уверенности отнюдь не было, и скорее в них выражалась мольба.»
   Фокус с червонцами был разоблачен еще в 1994 году в приложении к «Новой ежедневной газете» в одном из первых толкований Романа как пророчество. Еще подробнее об этом было в «MMIX». Не так уж сложно распознать чубайсовские ваучеры номиналом в 10 тысяч рублей, то есть 10 рублей, червонец позже деноминированных. И цвет, и происхождение оценки с потолка, и обесценивание через некоторое время – все было угадано Автором за семь десятилетий до событий.
   Есть ли сегодня повод вспомнить лихие 90-е? Помимо того, что именно Чубайс вдруг снова оказался в фокусе внимания из-за «кремлевского списка». Ну разве что все бенефициары ваучерной приватизации тоже оказались в фокусе внимания и под угрозой разоблачения. Другим совпадением является фактическое повторение событий рубежа 1991/92 годов теперь уже в глобальном масштабе с угрозой гиперинфляции и такими же наглыми фокусами на фондовом рынке.
   Что еще может указывать на связь между 2018 и 1992 годами. Ах, ну да – тогда тоже в начале года для отвлечения внимания от приватизационных фокусов стартовала относительно скандальная зимняя Олимпиада в Альбервиле. И тоже российские спортсмены выступали под «нейтральным» олимпийским флагом. Это уже знаковое совпадение.
   Только в 1992 году было две таких олимпиады – зимняя и еще летняя в Барселоне, которая как раз и совпала с летними политическими каникулами и отвлечением внимания от скандального, противозаконного указа о ваучерах. Это чуть позже объединенная право-левая оппозиция, ласково названная либеральной прессой «красно-коричневыми», стала требовать разоблачения этого фокуса. За это оппозиции «оторвали голову» в лице так называемого Фронта национального спасения. Впрочем, сил у полосатой, как бенгальский тигр, оппозиции, кроме как на возмущенный «конферанс», не было. Хотя потом, после смены правительства и запуска ваучерной приватизации, «голову» в политику вернули – разрешили восстановить компартию.
   Можно еще заметить, что слово «аплодисмент» является самой близкой анаграммой для «олимпиады», да и по смыслу предполагает популярное массовое шоу, подчиненное после развала СССР глобальной финансовой олигархии, Бегемоту. Так что в качестве знака, указывающего на те или иные события, может еще пригодится.
   Следующее упоминание аплодисментов будет в 15 главе «Сон Никанора Ивановича». Глава эта выпадает из общего течения времени Романа, поэтому два указания на аплодисменты могут подсказать привязку к следующим двум олимпиадам в 1994 и 1996 годах. В этот период тоже случались фокусы на финансовом рынке вроде МММ, а Никанор Иванович, в котором мы ранее угадали архиерейскую корпорацию, тоже был в 1996 году втянут в «табачный скандал» на фоне политического театра президентских выборов. Второй аплодисмент из 15 главы в дальнем «женском театре», скорее всего, связан с выборами в США и летней Олимпиадой в Атланте.
   Наконец, в самом начале 24 главы «Бегемот отрезал кусок ананаса, посолил его, поперчил,  съел  и после этого так залихватски тяпнул вторую стопку спирта, что все зааплодировали.» Этот фрагмент мы уже отчасти истолковали в начале данного эссе «После Бала», сделав привязку к лету-осени 2012 года. Тогда в Лондоне тоже прошла олимпиада, которую тоже пытались сорвать или понизить участие угрозами атомных терактов, как и сейчас пытались отпугнуть от корейской олимпиады. Однако и в тот, и в этот раз этот фокус не удался – «все зааплодировали», то есть все участвуют.
   К этим растолкованным аплодисментам Бегемота можно добавить толкование следующего фрагмента из диалога Воланда с мастером: «Это потрясающе! И вы не могли найти другой темы?»
   В прошлый раз мы выяснили, что роман с Понтием Пилатом у философски настроенной советской публицистки и литературы соцреализма – означал восхваление Сталина и советского руководства. Однако и сегодня на фоне скандальной олимпиады проходит выборная кампания, в которой имя Сталина и восхваление советских достижений является одной из ключевых тем публицистики нынешних литераторов. Так что не случайно «мастер» здесь с маленькой буквы. И все эти ранее истолкованные в негативном духе (сожженные в печке постсоветских СМИ) вдруг оказались опять востребованными, причем именно глобально-финансовым Бегемотом, под хвост которому вся такого рода публицистика была ранее пущена. Но теперь в тех же самых олигархических СМИ был нанесен знаковый удар по либеральным толкованиям в лице Сванидзе от лица новой «полосатой» право-левой оппозиции во главе с "олигархом".
   И все же, при всем совпадении видимых знаков, нужно иметь в виду, что кроме предсказанных событий на поверхности политического бытия, символика Романа имеет и более глубокие слои смыслов, требующие иного толкования. И в этих глубоких слоях смысл может быть совершенно противоположный. Но об этом в следующий раз. 

Рис. карандашом Александра Ботвинова

https://oohoo.livejournal.com/221834.html