Автор: Администратор
Социология Категория: Soft Power: Freedom House и другие НПО Хозяев денег
Просмотров: 2641

 

«Система систем» Уильяма Оуэнса и другие наработки Пентагона

 

Одним из разработчиков «системы систем» сетевого боевого применения стала команда американского адмирала Уильяма Оуэнса (У. Оуэнс входил в руководство Комитета Начальников Объединенных Штабов Вооруженных Сил США).

Коллектив У. Оуэнса к 2001 году смоделировал сетевую систему «Полноспектрового доминирования» (Full Spectrum Dominance). Основной смысл данной концепции заключается в следующем. Для успешного проведения операции с целью уничтожения потенциального противника в любом регионе мира необходимо добиться тотального превосходства над врагом в информационной среде. Речь идет о превосходстве во всех направлениях (от разведки до кампании в прессе, активности в Интернет-пространстве). Обеспечение стратегического преимущества идет через такую систему:а)  военно-промышленный комплекс -системы космической разведки — спутниковая группировка — сеть командных пунктов и структур обработки информации  - коммуникационные системы, доводящие команды до различных родов войск (ВВС, ВМС, ракетных войск, сухопутных сил и различных подразделений спецназа); б) комплекс информационно-пропагандистских действий на территории потенциального противника.

Ранее в 1993 году Дэвид Ронфельд и уже упомянутый нами  Джон Аркилла из РЭНД-Копрорации предложили иную модель сетевой войны, сделав акцент на использование социальных сетей и дезинтеграционных сообществ. В своей книге «Подготовка к конфликтам в информационную эпоху» Д. Ронфельд и Д. Аркилла утверждают, что в новом постмодернистском обществе власть переходит от вертикально-бюрократической системы времен индустриального модерна XX столетия к новым действующим структурам: транснациональным корпорациям (ТНК); социально-политическим движениям; криминальным и террористическим группировкам, наркокартелям и т. д. 

Д. Ронфельд и Д. Аркилла выстроили новую технологию конфликта: атакующая сторона действует по принципу «роения», а не «массированности», как то было раньше.

«Роение» размывает хронологические и физические рамки границ конфликта. (Не ясно, когда он начинается, кто и насколько сильно в него вовлечен. В качестве акторов сетевых войн могут использоваться третьи лица — от небольших организаций до отдельных государств).

Принципы «рассеяности» и «роения» (так похожие на принципы эриксоновского гипноза) по Д. Ронфельду и Д. Аркилле достигаются благодаря правильному проектированию и использованию форм коммуникаций и информационных технологий, вроде бы не связанных друг с другом фондов,  общественных организаций, социально-политических движений, спецслужб, преступных группировок, масс-медиа, интернет-сайтов, боевых террористических групп, финансовых структур и т. д.

Все это приводит к созданию новых метагрупповых сетей, действующих именно по принципу атакующего «пчелиного роя». При этом внутри сети распределение обязанностей облегчено сведением бюрократической вертикали к минимуму.

Одни части сети заняты финансами, другие — информационными операциями, третьи — безопасностью и т. д.

При ведении сетевых войн различные акторы конфликтов становятся неясными и сосредоточенными. Сама война заполняет все пространство и идет везде: в политике, культуре, экономике, технологии, на улицах городов, в идеологии.

В сетевых войнах применяется обширный арсенал средств воздействия на противника: от диверсионно-террористической активности до информационно- пропагандистских атак.

В книге «Сети и сетевые войны: будущее террора, преступления и вооруженной борьбы»  Ронфельд и Аркилла делают следующий вывод: основой сетевых войн сегодня становится бурно разрастающийся третий социальный сектор самоуправляемых, частных, неправительственных организаций (nongovernmental organizations – NGO). Эти организации связаны в единую «рояющуюся» сеть. Данные выводы полностью совпадают с исследованиями Д. Ная. Най тоже утверждал что НПО (NGO) не ставят между собой задач по прямому, «линейному» управлению объектом воздействия через властную вертикаль, которая оказывается под контролем через  многовекторные атаки извне, а, затем, и внутри. Так создаются предпосылки для «асоциальной революции», исходящей как бы от частных действующих лиц. Все эти концепции  максимально активно претворяются в жизнь и на постсоветском пространстве.

С середины 1990х годов офисом реформирования Вооруженных сил Секретаря Обороны (Office Force Transfomation) США была разработана концепция «Новой теории ведения войн» (Emerging theory of War). Данной проблематикой занимался коллектив вице-адмирала Артура К. Сибровски и аналитика Джона Гарстка.

Основы данной концепции были обобщены в документе «Внедрение сетецентричного военного искусства» (The Implementation of Network – Centric Warfare). По мнению авторов этого документа «сеть» (сетецентризм) формирует новое информационное пространство, в котором разворачиваются основные стратегические операции как разведывательного, военного характера, так и их медийное, дипломатическое, экономическое, техническое обеспечение. По этой линии коллективы У. Оуэнса и Сибровски практически солидарны друг с другом в выводах и предложениях. В обоих случаях высшие чины и аналитики Пентагона выстраивают следующую технологическую цепочку: боевые единицы-системы связи-информационное обеспечение операции-формирование общественного мнения-дипломатические шаги-социальные процессы-разведка и контрразведка-этнопсихология-религиозная  коллективная психология-экономическое обеспечение-влияние через научные круги-внедрение особых технических инноваций.

Элементы данной цепочки видятся как «реперные точки» (точки дальнейшего развития) единой сети. Регулярная армия, все виды разведок, технические открытия, высокие технологии, журналистика и дипломатия, экономические процессы и социальные трансформации, гражданское население и кадровые военные, регулярные части и слабо оформленные группы — все это интегрируется в единую сеть, по которой циркулирует информация.

Наличие сетевых технологий в арсеналах ВС и спецслужб американской империи позволяют США проводить «Операции Базовых Эффектов» («Effects-Based Operations”) в любой точке земного шара. Концепцию ОБЭ детально разработал Эдвард Смит (Edward А.Smith).

ОБЭ предназначена для установления полного и абсолютного контроля над всеми участниками актуальных или возможных боевых действий с помощью тотального манипулирования всеми потенциальными участниками конфликта (Smith E.A. Effects Based Operations Applying Network. Centric Warfare in Peace, Crisis and War).

ОБЭ призвана создать структуру поведения всех участников «большой игры» (друзей, врагов, нейтральных сил) еще до начала войны и формирования новой обстановки. Согласно ОБЭ они должны заранее подчиниться выгодному «большому игроку» (США) сценарию действий, встроиться в конструируемую реальность сегодняшнего и завтрашнего дня (да и дня прошлого тоже).

Стратегия ОБЭ базируется на следующих принципах:

-перенос внимания от «концепта» платформы к сети;

-переход от рассмотрения отдельных субъектов (единиц) к рассмотрению их как части непрерывно адаптирующейся «сетецентрированной системы»;

-важность осуществления стратегического выбора в условиях адаптации сетецентричной системы.

Итак, информационная революция резко изменила характер военных и иных конфликтов.

Она способствовала укреплению сетевых форм организации социума, дало им преимущество над «линейно» иерархическими формами организации. Рост сетей означает , что использующие их  крупные субъекты заинтересованы в дальнейшем развитии и укреплении сетевых структур, постольку поскольку они способны организоваться в беспорядочно растущие мультиорганизационные сети (в частности, во «всеканальные сети» («all-channel networks»), в которых каждый узел связан с каждым узлом. [здесь мы сталкиваемся с достаточно механистическим и искаженным, но эффективным в хаотической системе восприятия и переживания реальности использованием «холистической» модели действительности или с принципом голограммы Прим. авторов].

Таким образом, освоивший сетецентрированный метод участия в конфликте фактически обладает информационным и коммуникационным оружием нового поколения.

Сегодня более чем когда-либо конфликты вращаются вокруг знания и «концепции реальности». Технологии управления восприятием («perception management») уже стали основой привлечения, дезорганизации или принуждения того или иного общества принять определенные «правила игры». (Отметим, забегая вперед, что, находясь в системе координат противника, мы оказываемся в заранее проигрышном положении — нам нужен свой язык, свое «предание,» свой способ описания и объяснения реальности. Основанная на искаженном взаимодействии субъекта и Другого (акцент на «эго») психоаналитическая «коррекция» психической реальности через образы и символы находит свое мощное выражение в американской культурной экспансии. Представителям же русской цивилизации необходимо утверждение своего собственного дискурса в противовес западному.)

Психологический срыв противника может стать более важным, чем его физическое уничтожение, т. к. такой срыв приводит к цепной реакции по захвату его «ментального поля» в интересах конкурента, действующего «зряче» и многовекторно, в то время как объект агрессии оказывается в положении слепого слона, которого кусают крысы.