24.05.2018 Из истории торговых войн
Или как мы докатились до ВТО
Фото: Leemage/AFP
Почти четверть века мировая торговля развивается под эгидой Всемирной торговой организации (ВТО), которая всегда стимулировала либерализацию рынков, понижение таможенных тарифов и борьбу с протекционизмом. Торговые войны прошлого уступили место цивилизованному решению конфликтов, где ВТО играет роль арбитра. Нынешний американский президент, устанавливая заградительные тарифы, фактически развязал торговую войну с Китаем, Европой и Россией. История торговых войн говорит о том, что нынешние решения Дональда Трампа могут иметь весьма серьезные последствия.
Джин импортозамещения
Народы с давних пор боролись друг с другом за торговые преимущества, но настоящие торговые войны начались в эпоху Великих географических открытий, когда у сторонников жесткой экономической борьбы появилась своя теория — меркантилизм. Сторонники этого учения считали, что богатство — это деньги, точнее монеты, отчеканенные из драгоценных металлов. Из этого следовало, что государство богатеет, если в него ввозится больше золота и серебра, чем вывозится. Меркантилисты требовали от правительств активно защищать внутренний рынок с помощью высоких пошлин на импортные товары, а также поощрять отечественных производителей и экспортеров, дабы деньги текли в страну, но из нее не утекали. Такая политика была во многом оправданной в эпоху, когда золото попадало в Европу в основном из американских колоний, сосредотачивалось в Испании, а оттуда растекалось по национальным экономикам торговых государств.
С давних пор торговые войны перерастали в войны обыкновенные. Фото: Leemage/AFP
Джин быстро завоевал Англию и едва ее не погубил. Это был очень крепкий и токсичный напиток, который нередко разбавляли скипидаром и прочими сомнительными добавками. Он вызывал тяжелое опьянение и быстро приводил к хроническому алкоголизму. В последующие десятилетия страну охватило "джиновое безумие". К 1730 году в Лондоне было около 7 тыс. заведений, торговавших джином, а в целом англичане ежегодно выпивали по 10 млн галлонов этого напитка. Ухудшалось качество рабочей силы, портились нравы, зато росли смертность и преступность. По крайней мере, так считал автор трактата "Исследование о причинах недавнего увеличения числа грабителей" Томас Филдинг, не сомневавшийся, что всему виной "яд, именуемый джином", который в скором времени "уничтожит множество людей низшего сорта". В 1734 году некая Джудит Дуфор задушила своего двухлетнего ребенка и продала его одежки, чтобы купить джин. После этого случая парламент начал ограничивать торговлю патриотическим напитком, но запретительные пошлины на французский алкоголь сохранялись еще долго. Общий экономический ущерб от "джинового безумия" так никогда и не был подсчитан.
Как учил Адам Смит
Во второй половине XVIII века идейная монополия меркантилистов начала давать трещины. За критику их теорий взялся Адам Смит, ратовавший за свободу торговли и против вмешательства государства в экономическую деятельность людей. Из его идей вырос экономический либерализм, главным составляющим которого было фритредерство — учение о свободе торговли, в том числе международной. Фритредеры считали, что отечественного производителя не надо защищать от импорта. Если людям нужно что-то купить, то пусть покупают, а невидимая рука рынка сама все расставит по местам. Многие фритредеры были убежденными пацифистами и считали, что свободная торговля избавит мир от войн и ненужных торговых конфликтов.
В XIX веке фритредерство утвердилось в Великобритании, понизившей ввозные пошлины на сырье и продовольствие. При этом британская промышленность не нуждалась в защите, ведь конкурентов у нее не было. В то же время в молодых США утвердился протекционизм, ведь американская промышленность находилась в зачаточном состоянии и конкуренции с англичанами могла не пережить. Принципиальными сторонниками протекционизма стали республиканцы, защищавшие интересы промышленного Севера, а идеи экономического либерализма отстаивали демократы, защищавшие рабовладельцев Юга, заинтересованных в торговле с Англией. Так что Гражданская война в США оказалась еще и столкновением двух экономических школ.
Протекционизм по-итальянски
Во второй половине XIX века протекционизм начал уверенно шагать по Европе. Молодые нации, такие как Германия и Италия, закрывали свои рынки, чтобы дать вырасти своей промышленности, да и Россия после недолгих тарифных послаблений с 1877 года вернулась к жесткому протекционизму. Разумеется, все эти страны вскоре стали участниками торговых войн.
Вудро Вильсон считал, что свобода торговли сделает Первую мировую последней войной в истории. Фото: The Granger Collection/ТАСС
До объединения Италии Сардинское королевство проводило образцовую фритредерскую политику, причем особенно дружило с Францией, что позволило создать на итальянском севере относительно развитую промышленность. В 1861 году Сардиния завершила объединение Италии, но вскоре выяснилось, что остальная и более отсталая часть новой страны не готова к свободной конкуренции. В 1878 году Италия повысила тарифы, но этим дело не кончилось. В 1886 году Италия разорвала торговое соглашение с Францией, а в 1887 году пост итальянского премьера занял Франческо Криспи, развязавший полномасштабную торговую войну. Криспи был человеком импульсивным и непоследовательным, а главное — он искренне верил в собственные фантазии. Он вообразил, будто Франция готовит вторжение, и решил нанести ей упреждающий экономический удар. Тарифы на французские товары взлетели до 60%. Криспи потребовал от Парижа понизить пошлины на итальянские вина, шелк, скот и оливковое масло, но французы в ответ удвоили тарифы на все итальянские товары. В результате с 1887 по 1897 год французский экспорт в Италию сократился на 21%, а итальянский экспорт во Францию рухнул на 57%. В ответ Криспи взял курс на союз с Германией и Австро-Венгрией, что рано или поздно привело бы Италию к войне с Францией и ее союзниками. В 1896 году Криспи угробил итальянскую армию в Эфиопии, на чем его политическая карьера закончилась, но Италия еще долго страдала от французских пошлин и с трудом избежала втягивания в Первую мировую войну на стороне проигравших.
Война до смены ориентации
Заградительные пошлины привели к Великой депрессии. Фото: Imago/ТАСС
В те же годы на востоке Европы гремела "тарифная война" между Россией и Германией. Прежде две империи были друг для друга важнейшими торговыми партнерами. В конце 1870-х годов порядка 35% русского экспорта шло в Германию, а 30% германского экспорта уходило в Россию. В то же время 60% внешних заимствований Петербурга приходилось на Германию, а доля Франции составляла только 15%. Идиллия продолжалась до 1877 года, когда Россия, нуждавшаяся в средствах для войны с Турцией, начала взимать все пошлины золотой монетой. Поскольку курс золотого рубля был выше ассигнаций, эта мера фактически означала повышение пошлин на 30%. Бисмарк нанес ответный удар, подняв пошлины на российское зерно. Россия сочла такие меры враждебными действиями и повысила тарифы на промышленные товары из Германии. Дошло до того, что в 1887 году Россия запретила продавать иностранцам земли на территории Царства Польского, что наносило прямой ущерб немецким предпринимателям. В ответ Бисмарк запретил торговлю русскими ценными бумагами на германской территории, но добился лишь того, что Россия оказалась в объятиях Франции. Уже в 1888 году французские банки ссудили России 500 млн франков, и это было только начало. В результате "тарифной войны" доля Германии в российском импорте упала с 46% в 1888 году до 34% в 1890 году. Россия же окончательно определилась с союзником и в грядущей войне встала на сторону Франции.
Так торговые войны конца XIX века стали прологом к большой войне, принесшей бесчисленные беды всему человечеству. Многим тогда стало ясно, что без глобального регулирования торговых отношений мечты о вечном мире останутся мечтами. Но до реализации такого проекта было еще очень далеко.
Отцы Великой депрессии
Президент США Вудро Вильсон считал, что свобода торговли поможет сделать Первую мировую последней войной в истории. В его знаменитых "Четырнадцати пунктах" на третьем месте стояли "свобода торговли, устранение экономических барьеров", а последним пунктом стоял призыв создать международную организацию, которая гарантировала бы всем государствам целостность и независимость. Лига Наций была создана в 1919 году, но, к огорчению Вильсона, США в нее так и не вступили из-за позиции Конгресса. Впрочем, Лига не имела инструментов решения торговых споров, если не считать постоянной палаты международного правосудия, где время от времени рассматривались жалобы правительств друг на друга. Это нисколько не мешало государствам вести друг с другом торговые войны. В частности, демократическая Веймарская Германия с 1925 года душила экономику Польши, требуя экономических и территориальных уступок. Таможенная война между Берлином и Варшавой закончилась в 1934 году, но остановил ее не международный арбитраж, а "миротворец" Адольф Гитлер.
Тем временем США пытались захватить европейские рынки, но при этом защитить своих разоряющихся фермеров от европейской конкуренции. В 1921 году президентские выборы выиграл республиканец Уоррен Гардинг, обещавший поднять тарифы на сельхозтовары, многие из которых тогда ввозились беспошлинно. В 1922 году он выполнил и перевыполнил свои обещания, поддавшись давлению промышленных лоббистов. Если раньше импортное молоко не облагалось пошлинами, то теперь за фунт молока брали 2,5 цента. Чугун и скот прежде также ввозились беспошлинно, но теперь за первый платили по 75 центов с тонны, а за второй — по 1,5 цента за 700 фунтов живого веса. В среднем американские пошлины в 1922 году достигли 38% от стоимости ввозимых товаров. В ответ европейские страны подняли пошлины на американские товары. В частности, Франция подняла тарифы на автомобили с 45% до 100% их стоимости, что крайне не понравилось Генри Форду. Трудно сказать, до какой степени тарифные войны 1920-х годов спровоцировали Великую депрессию, но свою лепту в приближение надвигавшейся катастрофы они определенно внесли.
Настоящая причина Второй мировой
Когда беда разразилась, Америка столкнулась с резким падением производства, что означало банкротства и безработицу. Республиканцы предлагали стране проверенное средство от депрессии — закрытие внутреннего рынка от иностранных конкурентов. Новый закон о тарифах продвигали сенатор Рид Смут и конгрессмен Уиллис Хоули — оба республиканцы. Законопроект предполагал резкое повышение тарифных ставок на более чем 20 тыс. наименований ввозимых товаров. Люди, понимавшие, как работает экономика, пришли в ужас. Генри Форд помчался в Белый дом уговаривать президента Гувера наложить на закон вето. О том же просил один из руководителей банка J.P. Morgan Томас Ламонт: "Я едва не упал на колени, умоляя Герберта Гувера наложить вето на идиотский тариф Хоули--Смута",— вспоминал банкир. С той же просьбой выступили более тысячи американских экономистов, подписавших петицию против республиканского билля, но все было тщетно. 17 июня 1930 года Гувер подписал закон о тарифе Смута--Хоули и вызвал настоящее цунами. Многие тарифы выросли на 50%, а некоторые — на 100%. С того же чугуна теперь брали $1,125 за тонну, а за обувь, которую до 1930 года ввозили беспошлинно, стали взимать 20% от стоимости.
Такие меры не могли остаться односторонними. Торговые партнеры Америки поспешили ввести собственные запретительные тарифы, так что американский экспорт к 1933 году упал на 61%. В целом объемы мировой торговли между 1929 и 1934 годами сократились на 66%. Мир окончательно погрузился в пучину Великой депрессии, но были и такие, кому обрушение мировой торговли было на руку. Итальянские, немецкие и прочие фашисты видели свой экономический идеал в автаркии, то есть мечтали об абсолютно замкнутой и самодостаточной экономике, поскольку независимость от торговых связей развязывала руки для агрессивной войны. Одним из идеологов автаркии был, в частности, Герман Геринг, ставший в 1936 году экономическим диктатором Германии, ответственным за четырехлетний план. Крах мировой торговли укрепил позиции милитаристов по всему миру, ведь если ресурсы нельзя купить, то их остается только захватить силой. Так закон Смута--Хоули приблизил Вторую мировую войну, если не стал одной из ее главных причин.
Время бюрократов
Еще не смолкли пушки, а политики, предприниматели и экономисты уже задумывались о том, как будет развиваться мировая торговля после войны. Было ясно, что в условиях автаркии мир будет обречен на нищету и войны. В 1944 году состоялась знаменитая Бреттон-Вудская конференция, где обсуждались принципы послевоенного экономического устройства. Было решено учредить Международный валютный фонд и Международный банк реконструкции и развития. Планировалось учредить и третий орган — Мировую торговую организацию (МТО), которая способствовала бы снижению таможенных барьеров и регулировала бы торговые споры, но с ней возникли сложности.
В 1947 году 23 страны подписали Генеральное соглашение по тарифам и торговле (ГАТТ), в котором были определены основные принципы торговой политики будущей МТО. Речь шла о снижении тарифов на товары общей стоимостью $10 млрд по тогдашнему курсу, что в те времена составляло примерно пятую часть оборота мировой торговли. На конференции в Гаване был выработан устав МТО, однако США не ратифицировали гаванское соглашение, и МТО так никогда и не была создана. ГАТТ формально не было международной организацией, но оно предоставило формат для многосторонних переговоров и исполняло роль ВТО задолго до ее создания. СССР, разумеется, не участвовал в ГАТТ, оставаясь верным идеалам автаркии.
Результаты работы ГАТТ проявились довольно быстро и были впечатляющими. Если в 1950 году объем мирового экспорта, по данным ООН, составлял $60,9 млрд, то через десять лет — уже $127,3 млрд (по курсу 1960 года).
Бренди опять не повезло
Благодаря снижению таможенных барьеров мировая экономика смогла оправиться от небывалой депрессии и двух мировых войн, но торговые споры никуда не делись. Так, в 1962 году страны Европейского экономического сообщества одновременно подняли тарифы на американскую курятину. За год до того американский куриный экспорт в Европу составил $50 млн по тогдашнему курсу, а теперь разом рухнул на 67%. США пожаловались в ГАТТ и выиграли спор, но ЕЭС проигнорировало решение. Американцы отомстили, подняв тарифы на ряд европейских товаров, причем французскому бренди снова не повезло. Словом, решения ГАТТ не были обязательными, но в целом участники соглашения старались не раскачивать лодку, видя, что либерализация международной торговли идет на пользу всем. В результате к началу 1970-х средневзвешенный уровень таможенных тарифов в развитых странах сократился до 8-10%, хотя на момент создания ГАТТ превышал 40%.
В рамках ГАТТ время от времени проводились новые раунды переговоров, которые могли длиться несколько лет. Результатом этих раундов обычно становилось очередное снижение тарифов и нетарифных барьеров, в частности квот, а также принятие антидемпинговых мер. Постепенно количество участников увеличивалось: если в первом, Женевском раунде 1947 года участвовало 23 страны, то в Уругвайском, длившемся с 1986 по 1994 год,— уже 125 государств. По результатам этого самого длинного раунда была создана Всемирная торговая организация со штаб-квартирой в Женеве, которая должна была вывести на новый уровень сотрудничество в области мировой торговли. Отчасти так оно и вышло, но результаты оказались неоднозначными.
Дело черепах
Структура ВТО получилась разветвленной и многоуровневой. Во главе организации встали конференция министров, созываемая раз в два года, и генеральный совет, состоящий из представителей всех стран-участниц и действующий постоянно. При генеральном совете был создан орган по разрешению споров (ОРС), создающий третейские группы для рассмотрения отдельных жалоб. Ниже уровнем образовались три совета: совет по торговле товарами, совет по торговле услугами и совет по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности, а при каждом совете сформировались профильные комитеты и рабочие группы по отдельным вопросам. Деятельность организации с первых дней основывалась на четырех принципах: отсутствие дискриминации, свободная торговля, поощрение конкуренции и поддержка слаборазвитых стран. При этом борьба с протекционизмом была объявлена одной из главных целей. Движущей силой ВТО остались многосторонние переговоры — формат, хорошо зарекомендовавший себя со времен ГАТТ.
Споры в ОРС разрешались небыстро, но достаточно эффективно. Там, где раньше могла развернуться полноценная торговая война, теперь в ход шла юридическая казуистика. Весьма показательна история, тянувшаяся с 1998 по 2001 год. Индия, Пакистан, Малайзия и Таиланд пожаловались в ОРС на США за то, что те отказывались покупать у них креветки. Американский закон запрещал импорт креветок из стран, где их ловят способом, небезопасным для морских черепах. Страны-истцы вылавливали креветок как раз таким способом: ракообразных ловили траловым мешком, куда попадались многие морские обитатели, включая черепах. В своей жалобе истцы утверждали, что США нарушают нормы, принятые еще в рамках ГАТТ, запрещающие устанавливать запреты на ввоз отдельных видов товаров. Третейская группа ОРС встала на сторону истцов, но США не сдались и подали апелляцию.
Встал вопрос о том, являются ли морские черепахи истощаемым природным ресурсом. Страны--экспортеры креветок утверждали, что черепахи способны размножаться, а значит, они являются возобновляемым ресурсом, как, например, деревья или солнечная энергия. США настаивали, что черепах можно выловить всех до единой, что не позволит им восстановить популяцию, а значит, они истощаемый ресурс. Апелляционный орган ОРС принял истинно соломоново решение, заявив, что "возобновляемые ресурсы" вполне могут быть "истощаемыми", но США при этом все равно нарушают правила ВТО. Дело закончилось компромиссом. США поменяли свой закон, и теперь экспортеры креветок могли выйти на американский рынок, доказав, что ловят ракообразных способом "сравнительно безопасным" для черепах. То есть, с одной стороны, страны Индийского океана избавились от неприятного запрета, но с другой — США сами решали, чей способ ловли креветок безопасен для черепах. Большинство споров в ВТО так и заканчиваются — компромиссом.
Кто породил китайское чудо
Дала ли ВТО новый толчок для развития мировой торговли? Очевидно, что темпы роста объемов мирового экспорта товаров и услуг резко выросли после 2000 года, но вряд ли это произошло от того, что страны, ранее состоявшие в ГАТТ, решили сменить формат своих многосторонних переговоров. В 2001 году к ВТО присоединился Китай, став 143-м членом этой организации. Судя по всему, именно взлет Китая обеспечил резкий скачок мирового экспорта, но без ВТО этот взлет вряд ли был возможен.
Объемы экспорта зависели главным образом от структуры и состояния экономики каждой отдельной страны. Так, стагнирующая Япония после присоединения к ВТО в 1995 году осталась примерно там же, где была, а динамичные США и Германия после 2000 года устремились вверх. Сырьевая Россия, вступившая в ВТО в 2012 году, с тех пор не показывала признаков экспортного роста. Китай же совершил рывок с очень низкого старта, причем начало этого рывка последовало чуть ли не на следующий день после вступления в ВТО.
Свободная торговля породила китайское экономическое чудо. Его причины и механизмы хорошо известны: труд китайского рабочего стоил во много раз дешевле, чем труд его американского или европейского коллеги, поэтому западным компаниям с понижением таможенных барьеров стало выгодно переносить производство в развивающиеся страны, и особенно в КНР. При этом значительная часть китайского экспорта на поверку оказывалась результатом сборки иностранных комплектующих, ввозившимся обратно на Запад уже в качестве китайского импорта.
Жертвы деиндустриализации
Деиндустриализация шла на Западе как минимум с 1960-х годов, но одно дело — снижение доли промышленного производства в ВВП страны благодаря росту сектора услуг, а другое — снижение абсолютных цифр и потеря рабочих мест в промышленном секторе. Число рабочих, занятых в американской промышленности, с 1980 по 2000 год колебалось в пределах 17-18 млн человек, но после 2001 года, когда к ВТО присоединился Китай, их число начало стремительно сокращаться. В 2010 году в американской промышленности трудились всего 11,5 млн человек. Разумеется, уволенные рабочие в большинстве своем нашли работу в сфере обслуживания, но для них это означало потерю сложных трудовых навыков и чаще всего понижение доходов.
Дефицит в торговле с Китаем стал для США хронической проблемой. Так, в 2017 году американский экспорт в Китай составил $130 млрд, а Китай поставил в США товаров и услуг на $506 млрд. При этом Китай ввез компьютеров и электроники на $167,3 млрд, электрического оборудования — на $38,6 млрд, машин на $25,7 млрд и т. п., в то время как главными статьями американского экспорта в Поднебесную оказались продукты сельского хозяйства ($15,3 млрд), транспортное оборудование ($10,5 млрд), нефть и газ ($6,9 млрд), а также отходы ($5,5 млрд). Словом, из Китая в Америку идут индустриальные и технологичные товары, а в обратном направлении вывозится продукция, достойная среднеразвитой аграрно-сырьевой страны. В этой модели американцам отведена роль простых потребителей китайских товаров, причем нередко покупающих их в кредит.
Такое положение вещей устраивает многих в американской деловой элите. Среди части экономистов утвердился взгляд на мировую торговлю как на постоянно растущий пирог. Пусть доля Америки в этом пироге снижается, зато сам кусок растет вместе с пирогом. Однако борьба за политическое могущество на мировой арене — это игра с нулевой суммой, поскольку политическому пирогу некуда расти, а мировая мощь не в последнюю очередь зависит от доли страны в мировой торговле. Поэтому многие американцы обеспокоены создавшимся положением, и во многом поэтому президентские выборы в США выиграл кандидат-протекционист, обещавший сделать Америку снова великой.
Благодаря администрации Трампа торговые войны снова вернулись на повестку дня, что ставит под угрозу достижения всей послевоенной эпохи ГАТТ--ВТО. Это довольно опасно, поскольку прежде торговые войны нередко вели к самым обычным и даже мировым войнам. Остается надеяться, что само наличие международных организаций позволит решить проблемы мирными средствами, благо у ВТО имеется громадный опыт разрешения торговых споров.
Кирилл Новиков
https://www.kommersant.ru/doc/3630716