Нагорный А. 2019

2019 Статьи. Часто в соавторстве с Н. Коньковым

20.12.2019 Об Украине

В гостях День ТВ журналист Сергей Заворотный. Нормандский формат и расклады. Ведущий А. Нагорный

18.12.2019 "Кинжальный" визит Лаврова

Зачем глава МИД РФ сорвался в Вашингтон?

11.12.2019 «Нормандская четвёрка»: кто победил?

Зачем Москва пошла на возрождение «нормандского формата»

06.12.2019 НАТО увеличивает бюджет

Блок Европы с "глубинным государством" создаёт для России больше угроз, чем возможностей

04.12.2019 Гонконг без огня

Оппозиционеры-"гонконгеры" выступают как "полезные идиоты" Пекина, собственными руками разрушая основу своего благополучия и ухудшая реальные жизненные перспективы

27.11.2019 Боливия в огне

Почему Кремль хранит молчание

20.11.2019 Мораль от Моралеса 

Американский ковбой выигрывает политические партии в странах третьего мира за счёт своей динамики и безоглядной наглости

17.11.2019 Субъекты будущего

Президент России — за права искусственного интеллекта

10.10.2019 Союз для мира

 Альянс России и Китая предотвращает ядерный Апокалипсис

19.09.2019 Призрак «ядерной зимы»

«Треугольная дипломатия»: время испытаний

04.09.2019 Привкус войны.  Александр Нагорный Александр Маслов

Варшава в поисках «исторической правды» о Второй мировой

28.08.2019 Академик Глазьев и экономическая политика РФ

Либертарианство — культ Золотого Тельца в его долларовом эквиваленте

22.08.2019 Лавровый венок для Путина

1999—2019: успехи и проблемы внешней политики Кремля

20.08.2019 «Имидж — ничто, жажда — всё!» 

Протестующие в Гонконге не только захватили аэропорт, но и вывели на улицы бывшей британской колонии не менее миллиона человек

31.07.2019 Будущая Украина: страна без земли?

Олег Царёв об итогах и последствиях парламентских выборов

24.07.2019 Николай Азаров: 10 миллионов украинцев перестали поддерживать антирусский курс

Экс-премьер-министр Украины об итогах досрочных парламентских выборов

05.07.2019 Религия и революция

Об острой и провокационной книге Саида Гафурова "Крест, Полумесяц и арабская нация"

03.07.2019 G20: триумф Путина и кое-что ещё

Об итогах саммита «Большой двадцатки» в Осаке 

02.07.2019 Трамп-шоу продолжается

Кто заставил помириться лидеров США и КНДР?

26.06.2019 Путин и левый поворот

О «прямой линии» президента России

19.06.2019 Либеральный реванш и революция сверху

Размышления накануне "прямой линии" президента

11.06.2019 Россия и Китай: в шаге от военно-политического союза

"момент истины" стремительно приближается

30.05.2019 Николай Азаров: "Украина нужна только себе"

Премьер-министр Украины в 2010-2014 гг., председатель «Комитета спасения Украины» о проблемах и перспективах своей страны

28.05.2019 «Крот» ЦРУ в Кремле

«рубка» началась всерьёз, и многим, судя по всему, её не пережить

14.05.2019 Победа и Путин

Линия фронта и стратегия власти

07.05.2019 Война и нефть

Слабость позиции США определяется тем, что на нефтяном рынке сегодня отсутствует стабильное превышение предложения над спросом

18.04.2019 Пример КНР

О России и её восточном соседе

17.04.2019 О цифровых угрозах…

Говорит Наталья Касперская, глава группы компаний InfoWatch

12.04.2019 Вечное солнце чучхе

Корейская мечта

10.04.2019 НАТО не вечно

Юбилей на фоне противоречий

03.04.2019 У разбитого корыта

Главным бенефициаром Брекзита остаются США

13.03.2019 Меж двух огней

Дела Пола Манафорта как «точка невозврата» для всей политической системы Соединённых Штатов

05.03.2019 Не срослось

"очень содержательные", но безрезультатные переговоры североамериканского и северокорейского лидеров

19.02.2019 Спасибо Трампу- агенту Кремля!

В Мюнхене 15-17 февраля прошла 55-я ежегодная конференция по международной безопасности

07.02.2019 Сварка под флюсом

У США что-то пошло не так

30.01.2019 Мадуро, держись!

Мы потерпим поражение не тогда, когда потерпим поражение, а когда перестанем сопротивляться

09.01.2019 Движение вверх. Или нет?

Россия в мире — основные тенденции 2018 года

25.12.2018 «Сталин и Мао слушают нас»

К 125-летию со дня рождения основателя Китайской Народной Республики 

18.12.2018 «Дело Бутиной» и «дело Мэн»

Россия сегодня почти не использует в отношениях с США принятый ещё с древнейших времен принцип талиона

 

 

20.12.2019 Об Украине

 

 

В гостях День ТВ журналист Сергей Заворотный.

Нормандский формат и расклады. Ведущий А. Нагорный 

 

18.12.2019 "Кинжальный" визит Лаврова

 

Зачем глава МИД РФ сорвался в Вашингтон? 

10 декабря министр иностранных дел РФ Сергей Лавров посетил с рабочим визитом США, где состоялись его встречи с госсекретарём Майком Помпео и президентом Дональдом Трампом.

Поскольку глава отечественного дипломатического ведомства отправился в Вашингтон прямиком из Парижа, даже не дожидаясь завершения саммита "нормандской четвёрки", в работе которого он принимал участие, это событие вызвало широкий отклик во всём мире — особенно с учётом нынешнего характера российско-американских отношений, запущенной противниками Трампа процедуры импичмента 45-го президента США и роли в ней "украинского фактора". Недостатка в гипотезах по этому поводу не было. Отмечалось лишь, что ранее Белый дом стремился до минимума свести открытые контакты с Кремлём, и в этом случае манифестация лавровского визита выглядела настоящим политическим вызовом со стороны Трампа своим оппонентам: мол, ваше мнение меня больше не интересует, а угрозы и обвинения — не пугают.

Лавров и Трамп говорили при закрытых дверях около часа, что вызвало дикий вой со стороны американских массмедиа и политиков-демократов, которые в это же время утверждали новый пакет санкций против "путинского режима". В чём же заключался смысл такого "кинжального" визита Лаврова — при том, что русофобская пропагандистская компания продолжается в США с неутихающей силой, а "президентская гонка" 2020 года фактически уже началась?

Официально заявленные темы состоявшихся в Вашингтоне переговоров: региональные конфликты, включая украинский, проблемы двусторонних отношений (санкции, ограничение гонки вооружений) и т.д., — всем обстоятельствам данного визита явно не соответствовали. Лавров явно привёз из Парижа в Вашингтон что-то срочное для Трампа. Но что?

До этого произошли три знаменательных события. Во-первых, политический "куратор" и личный адвокат Трампа Рудольф Джулиани 3-6 декабря побывал в Будапеште и Киеве, откуда выдал сигнал о масштабной коррупции Джозефа Байдена, Петра Порошенко и Ко: мол, эти голубчики разворовали совместными усилиями американскую помощь, то есть деньги налогоплательщиков, на 5,3 млрд. долларов. Во-вторых, демократы в Конгрессе определились с обвинениями против 45-го президента США в процессе импичмента. В-третьих, МВФ, которым теперь рулит не Кристина Лагард, а Кристалина Георгиева, внезапно решил выдать Украине (читай — Зеленскому) 5,5 млрд. долл. в течение ближайших трёх лет, 2020-2022 гг. А на следующий день было заявлено о возбуждении против того же Порошенко дела о госизмене…

Всё это даёт повод для различных конспирологических гипотез о том, что от Зеленского Трампу через Лаврова мог пройти "слив" компромата на Байдена, который теперь припишут усилиям Джулиани, а "проплатят" благодаря "крыше" от МВФ, транши которого служат "зелёным светом" и для других финансовых структур. А участие России в этой схеме определяется её ролью гаранта достигнутых договорённостей. 

Разумеется, всё это — не более чем домыслы. Но в Кремле чётко уловили, что начало избирательной кампании заставляет Трампа предъявить своему электорату что-то новое и позитивное — прежде всего, в отношениях с Китаем и Россией. Тем более, что Трамп на юбилейной сессии НАТО, фактически разругался с ведущими европейскими союзниками и даже не участвовал в подписании итогового документа этого мероприятия. Отсюда — прогресс на торговых переговорах с Пекином, и отсюда же — встреча с Лавровым.

Хотя официальные заявления по итогам этой встречи были достаточно сдержанными, с полной уверенностью можно предположить, что именно в её ходе обсуждалась целая серия возможных инициатив в американо-российских отношениях. Это, безусловно, диалог по ограничению гонки вооружений и продлению договора СНВ-3, расширение двусторонних контактов и, как пик, приезд Трампа в Россию на празднование 75-летия Победы. Последнее, конечно, выглядит сегодня чем-то из области ненаучной фантастики, но факт остаётся фактом: по всем социометрическим данным Трамп уверенно обходит всех своих потенциальных противников от Демократической партии, а после его победы на президентских выборах 2020 года может начаться реальная чистка "глубинного государства", тесно связанного не только с Демократической партией, но и со значительной частью республиканцев.

Но любые тактические подвижки не изменят стратегический курс американских элит по отношению к России, независимо от того, кто будет занимать Овальный кабинет Белого дома. Ставка на ослабление и расчленение нашей страны остаётся главной и неизменной стратегической целью США, поскольку только Россия имеет с ними военно-стратегический паритет и ограничивает возможности "проекции американской силы" по всей планете. То же самое — только в финансово-экономическом отношении — касается и коммунистического Китая. Отсюда — растущее желание Вашингтона отказаться от "войны на два фронта" и добиться раскола российско-китайского стратегического союза, а ещё лучше — конфликта между Москвой и Пекином. И этот интерес также был спрятан за ширмой американских мотивировок встречи с Лавровым.

 

http://zavtra.ru/blogs/kinzhal_nij_vizit_lavrova

 

 

11.12.2019 «Нормандская четвёрка»: кто победил?

  

Зачем Москва пошла на возрождение «нормандского формата» 

В Париже 9-10 декабря прошла встреча лидеров России, Франции, Германии и Украины в «нормандском формате», посвящённая урегулированию военно-политической обстановки в Донбассе.  

Можно ли говорить о том, что восставший Донбасс, вот уже шестой год сражающийся против необандеровской хунты, которая захватила власть на Украине, вновь должен стать частью «унитарного» украинского государства, чьей идеологией является ультранационализм нацистского толка, подавление прав русскоязычного населения и почти биологическая русофобия? Оказывается, для наших западных «партнёров», не говоря уже о «партнёрах» из Киева, — это само собой разумеющиеся, очевидные вещи. И вновь избранный президент «незалежной» Владимир Зеленский не только советует своим контрагентам «походить ногами, руками и глазами», но и рассказывает всему миру про «сепаратистов на оккупированных территориях Донбасса». И никто не отвечает ему в том духе, что, мол, уважаемый, вы или крестик снимите, или трусы наденьте: «сепаратисты» не могут быть «оккупантами». Наоборот, все старательно делают вид, что воспринимают всерьёз этого «клоуна с роялем», который старательно, по пунктам, перечисляет требования из «ультиматума оппозиции», чтобы на него — не дай Бог! — не рассердились контролирующие «улицу» правые радикалы-«необандеровцы».  

Российский   президент не мог не предвидеть, что окажется в Париже в определённой  изоляции и даже в обструкции, но его сильная сторона состояла в том, что он единственный опирался на Минские соглашения, подписанные всеми участниками «нормандского формата» и одобренные на уровне ООН, в то время как все его «партнёры» настаивали на их «гибкости», без которой, мол, ничего исполнить невозможно. При этом вопрос о том, чего стоят подписи представителей Германии, Франции и Украины, снова повисал в воздухе.  

Понятно, что Москва пошла на возрождение «нормандского формата», чтобы создать повод для улучшения отношений с двумя ведущими странами Евросоюза и для слома единого санкционного режима, наносящего чувствительный урон финансово-экономическим интересам России. Или хотя бы для создания видимости подвижек в этом процессе на период завершения строительства газопроводов в акваториях Балтийского и Чёрного морей. 

Поэтому паллиативные договорённости по мелким вопросам, вроде обмена пленными с дальнейшим разводом войск, присутствием миссии ОБСЕ и полным прекращением огня в Донбассе, — только повод для встречи через четыре месяца (в начале апреля, когда и газопроводы будут достроены, и отопительный сезон на Украине пройдёт, а холод — не тётка). Таким образом достигалась важная цель дальнейшего привязывания Германии и Франции к российским энергоносителям в обход украинской «трубы».  

Что касается дальнейших стратегических  шагов, то здесь  стороны практически сохранили свои исходные позиции. Путин требовал  имплементации Минских соглашений на основе «формулы Штайнмайера», предусматривающей проведение выборов на независимых территориях одновременно с выборами на муниципальном уровне совместно со всей остальной Украиной, что предполагало  серьёзнейшие конституционные изменения, которые, по сути, ведут к федерализации «незалежной» и подрывают стабильность необандеровской диктатуры. 

Зеленский присутствием на данной встрече добивался дополнительной международной легитимации своей власти в противостоянии с внутриполитическими оппонентами, а также поддержки со стороны ЕС (и МВФ, который накануне парижской встречи выделил Киеву новый транш в размере 5,5 млрд. долл. на три года). А Франция и Германия усиливали своё влияние на Украину и Восточную Европу в целом, демонстрируя способность самостоятельно, без формального участия Вашингтона, решать вопросы с Россией.  

Но дополнительные риски для Кремля в этой политической игре чрезвычайно высоки. Прежде всего, это касается самой идеологии нынешнего украино-российского конфликта. Господствующий ныне в Киеве, «матери городов русских» политический режим является одновременно и центром притяжения всех антироссийских оппозиционных сил: от либералов до чеченских сепаратистов, и клином, разделяющим патриотическую часть российского общества с «властной вертикалью». В исторической перспективе РФ, мирясь с украинской «анти-Россией», вселяет  неуверенность в сторонников Русского мира и на Украине, и по всему миру. Кроме того, контакты, приведшие к возобновлению встреч «нормандской четвёрки» на высшем уровне, как и сами результаты парижских переговоров  отнюдь не снимают проблему «иконоборческой» борьбы Запада против России, а выводят её на новый уровень. Не случайно специально к 9 декабря были «подгаданы» и упомянутый выше транш МВФ, и дискриминационное решение ВАДА, и высылка двух российских дипломатов из Германии по надуманному обвинению, и многое другое…  Поэтому вопрос о том, кто победил и кто проиграл, пока остаётся пока открытым. 

 

http://zavtra.ru/blogs/normandskaya_chetvyorka_kto_pobedil

 

06.12.2019 НАТО увеличивает бюджет

 

Блок Европы с "глубинным государством"  создаёт для России больше угроз, чем возможностей.

3-4 декабря в Лондоне прошёл саммит лидеров стран НАТО, посвящённый 70-летию этого военно-политического блока.

Большинство зарубежных и отечественных комментаторов данного события называют его провальным, а сам Североатлантический альянс — стоящим чуть ли не на грани распада. Некоторые основания для подобной трактовки ситуации действительно существуют, но вряд ли их можно считать главными или даже сколько-нибудь важными для оценки итогов лондонского саммита. 

Прежде всего, это касается резкого увеличения бюджета НАТО — на 120 млрд. долл. в 2020-м и на 400 млрд. долл. в 2021 году. Это увеличение произойдёт в основном за счёт европейских государств, которые, согласно утверждениям Дональда Трампа, «недоплачивают за свою безопасность», получая тем самым конкурентные преимущества перед американской экономикой. В итоге доля США должна снизиться с 22,1% до 16%, а, например, доля Германии — вырасти чуть ли не до 15%, «в счёт долгов предыдущего периода». В какой-то мере согласие Ангелы Меркель на такие расходы можно считать результатом мощнейшего давления Вашингтона на Берлин по всему фронту американо-германских отношений, включая, разумеется, и «Северный поток-2». 

Но «кто платит, тот и заказывает музыку». Увеличение расходов НАТО вовсе не означает, что все эти деньги пойдут в Америку. Европейские члены Североатлантического альянса, рупором которых выступает президент Франции Эммануэль Макрон, заявляют о том, что закупки новой военной техники и оборудования должны касаться и европейских производителей. В политическом плане — это явный подрыв позиций действующего президента США, который опирается на американский ВПК, и существенная помощь его противникам, ведущим сейчас против Трампа процесс импичмента. Не случайно «Большой Дональд» покинул британскую столицу досрочно, даже не подписав итоговый документ саммита, на котором подвергся скрытой и явной обструкции со стороны целого ряда европейских лидеров.  

Пока трудно сказать, является ли фактический блок Европы с Deep State заговором, направленным против Трампа для восстановления военно-политического единства «коллективного Запада» во главе с США, или же ситуативным союзом для отказа от абсолютной гегемонии Вашингтона и преодоления зависимости от него в сфере безопасности. Но для России данный процесс создаёт больше угроз, чем возможностей. Ведь рост военных расходов подразумевает масштабное перевооружение — а против кого? В документах саммита зафиксировано, что главной военной угрозой для НАТО в настоящее время является как раз Россия, и Североатлантический альянс усиливается для того, чтобы противостоять её «агрессивной политике».  

Насколько обоснованным является данный тезис, можно спорить (с моей точки зрения, он абсолютно не соответствует реальности, поскольку это НАТО после уничтожения СССР расширялось на Восток, создавая дополнительные военно-политические угрозы для России, а заявленная готовность продолжить этот курс за счёт принятия Украины и Грузии лишь подтверждает данный тезис). Но факт остаётся фактом: 29 стран-членов НАТО заявили своей целью противостояние России и, в конечном счёте, уничтожение нашей страны в её современном виде. Это явная военная угроза для безопасности нашей страны, и почему она не фиксируется публично российским руководством и почему Россия не использует данный момент в отношениях со своими европейскими «партнёрами», включая и предстоящую встречу «нормандского формата» в Париже 9 декабря, остаётся непонятным. 

Не исключено, что наиболее русофобское крыло Североатлантического альянса, которое составляют Польша, прибалтийские и некоторые балканские республики, призвано, в том числе, оттенять «более взвешенную позицию Старой Европы» с целью добиться от России каких-то преференций и уступок, но принимать попытки силового шантажа как нечто, не выходящее за рамки приемлемых межгосударственных отношений — это явная игра с огнём. Даже не газовым. Как говорил ещё Бисмарк, «меня не интересуют ваши намерения — меня интересуют ваши возможности». А НАТО теперь недвусмысленно нацелено на усиление своего военного потенциала — не только непосредственно у российских границ, но и во всём мире. 

Помимо прочего, Североатлантический альянс заявил о том, что обеспокоен растущей угрозой со стороны Китая, который рассматривается им как второй по значению, после России, военный противник. Не будем говорить о том, будто даже гипотетическая возможность появления вооружённых сил КНР в Северной Атлантике и в примыкающих к ней регионах нашей планеты полностью исключена, — Китай уже получил военную базу на Ближнем Востоке и готов участвовать в обеспечении коллективной безопасности на территориях, входящих в зону проекта «Один пояс, один путь». Но реакция НАТО буквально понуждает Россию развивать военно-техническое сотрудничество и укреплять взаимодействие в сфере безопасности со странами, не входящими в Североатлантический альянс, — прежде всего, с Китаем и Индией. Но это, в свою очередь, будет усиливать нестабильность в международных отношениях, вероятность возникновения внутригосударственных и региональных конфликтов, а в перспективе — и новой мировой войны.  

 

http://zavtra.ru/blogs/sammit_nato

 

04.12.2019 Гонконг без огня

  

Оппозиционеры-"гонконгеры" выступают как "полезные идиоты" Пекина, собственными руками разрушая основу своего благополучия и ухудшая реальные жизненные перспективы.

Прошедшие в Гонконге выборы в местные органы власти принесли победу кандидатам от оппозиции, которые получили 300 из 452 мест в окружных советах и контроль над 17 городскими округами из 18 при рекордной явке избирателей, достигшей 71%. 

На время выборов протестные акции, привлекшие к Гонконгу внимание всего мира, по команде оппозиционных лидеров были прекращены. А "вотум недоверия" Гонконга Китаю — состоялся. Внешне всё это выглядит как очевидное и тотальное поражение официального Пекина и правящей компартии Китая. А что на деле? 

Когда в 1997 году Великобритания "вернула" свой главный форпост на китайской земле наследникам Мао Цзэдуна, это не было отказом от колониального наследства эпохи "опиумных войн" — скорее, типичной сделкой неоколониализма high-tech. Лондон сохранял фактический контроль за финансово-экономической сферой Гонконга, предоставляя "материковому Китаю" честь видеть свой красный флаг над этим городом и разместить там свои войска. "Переходный период" сроком до 2047 года предполагал поэтапное расширение полномочий центральной власти над этим "особым административным районом", созданным в рамках провозглашённой Пекином концепции "Одна страна — две системы". Взамен англичане сразу получали расширенный доступ к финансовым и торговым транзакциям "красного дракона", объём которых с того времени стал расти, словно на дрожжах. Кульминацией созданного в 1997 году формата британо-китайского сотрудничества стал памятный визит председателя КНР Си Цзиньпина в Лондон в октябре 2015 года. 

Видимо, предполагалось, что в итоге Китай станет новым "глобальным лидером" — под "мягким" управлением со стороны Великобритании, взяв на себя все геополитические риски и разделив с Лондоном все дивиденды. 

Но с избранием Трампа президентом США вся конфигурация мировой политики резко изменилась, а попытка "товарища Си" на Давосском форуме 2017 года предложить Китай в качестве нового глобального лидера закончилась полным провалом. "Коллективный Запад" претензии лидера КНР фактически высмеял, заявив, что деньги деньгами, но без авианосцев, глобальных массмедиа и боевых IT-технологий, — они мало что значат. После этого в Пекине, кажется, окончательно осознали, что "хуже вражды с англосаксом может быть только дружба с ним", и взяли курс на "развод" с Лондоном. Разумеется, китайская сторона предпочла бы сделать это мягко, без "битья посуды" и прочих громких скандалов, но, как известно, "англичанка гадит", и здесь она своему характеру не изменила. 

Нет, официально к протестам "гонконгеров", настаивающих на своей избранности и несовместимости с материковыми "кули", Туманный Альбион никакого отношения не имеет: НКО, ставшие зачинщиками и организаторами массовых протестов, имеют в массе своей сугубо американские корни, торговую войну против Пекина тоже ведёт не Лондон, а Вашингтон, так что тут всё "в ёлочку". Но все действия британской дипломатии и позиция британских масс-медиа являются открыто антикитайскими, а финансово-экономические, политические и репутационные издержки, связанные  с "гонконгским фактором", для КНР весьма чувствительны. 

Проблема только в том, что китайские товарищи, судя по всему, к такому развитию событий были не только готовы, но и заинтересованы в нём. Весьма сдержанную позицию официального Пекина по отношению к гонконгским протестам, длившимся более полугода, конечно, можно объяснять желанием не обострять и без того сложное взаимодействие с США как главным потребителем продукции made in China, продемонстрировать свою "демократичность" и "гуманность". Но "гонконгские" законы, принятые по инициативе Трампа, уже начатое по новой раскручивание уйгурских (а в ближайшей перспективе — и тибетских) проблем не оставляют сомнений в том, что Америка за Китай "взялась всерьёз и надолго". По-другому и быть не могло: статус "державы номер один" стоит дорого, в США к нему не просто привыкли — такая утрата приведёт к краху всего американского жизнеустройства. 

И в Китае хорошо понимают, что спешить с ответными "акциями возмездия" не стоит, они необходимы только в том случае, если их отсутствие ухудшит общее соотношение сил. С этой точки зрения, принятые только что в Пекине законы об "иностранных агентах" (кстати, практически одновременно с аналогичным российским законом) и о запрете на заход в порт Гонконга американских авианосцев и других военных кораблей, являются обоснованными и своевременными. Так что, "выиграв Гонконг", Америка и Великобритания, похоже, "проиграли Китай". 

А роль крупнейшего финансового центра для Юго-Восточной Азии китайцам намного удобнее передать полностью "своему" Шанхаю. И здесь оппозиционеры-"гонконгеры" выступают как "полезные идиоты" Пекина, собственными руками разрушая основу своего благополучия и ухудшая реальные жизненные перспективы. Пример Украины им в помощь! Теперь оппозиционерам, "взявшим власть на местах", предстоит не только превратить окружные советы Гонконга в штабы для подготовки к парламентским выборам 2020 года, но и заниматься коммунальным хозяйством, ликвидируя хотя бы самые вопиющие последствия собственных протестных акций, не говоря уже о прекращении "бегства" капиталов, восстановлении туристического потока и так далее. Товарищ Си будет с интересом наблюдать, как это у них получится. 

 

http://zavtra.ru/blogs/gonkong_bez_ognya

 

17.11.2019 Субъекты будущего

 

Президент России — за права искусственного интеллекта 

 8-9 ноября в Москве под эгидой Сбербанка России проходила международная конференция Artificial Intelligence Journey (AIJ), в работе которой приняли участие более 5000 специалистов по искусственному интеллекту и смежным проблемам из России, стран Восточной Европы и всего мира. На пленарном заседании этой конференции выступил президент РФ Владимир Путин, чья речь вызвала широкий резонанс в мировом медиа-пространстве. При этом наибольшее внимание комментаторов привлекло не сравнение исследований в сфере искусственного интеллекта с эпохой Великих географических открытий и даже не фактическое признание войны, под видом "технологической гонки, самой жёсткой и бескомпромиссной в истории нашей цивилизации", уже идущей на этом пространстве, а тезис о том, что необходимо формирование свода этических правил взаимодействия человека с искусственным интеллектом. 

Здесь ключевое слово — "этических". Уберите его из путинской фразы — и сказанное было бы простой банальностью на тему соблюдения техники безопасности. Но оно прозвучало, и оно, судя по всему, не является случайной оговоркой. А это, поскольку этические правила возможны только в отношениях между субъектами, в свою очередь, может означать, что системы искусственного интеллекта (ИИ) либо уже достигли, либо близко подошли к уровню субъектности. Гораздо раньше, чем ожидалось и планировалось. И, если это так, то за одним-единственным словом российского лидера действительно стоит новая эпоха в истории человечества. Но даже если слова Путина были оговоркой или намеренным "вбросом" (а вся затея Германа Грефа очень похожа на попытку по максимуму "засветить" и раскрыть российские разработки в сфере ИИ перед "международным сообществом"), ясно, что эта проблема уже стоит в повестке дня. А потому требует рассмотрения и в более широком контексте. 

Данные генетических исследований утверждают, что люди современного биотипа ("Y-хромосомный Адам" и "митохондриальная Ева") появились 150-200 тысяч лет назад. И нам до сих пор неизвестны имеющие иную природу, чем Homo sapiens, системы, способные обладать свойством самосознания (самоотражения) и, соответственно, статусом субъекта. 

Иными словами, человеческая цивилизация, во всех её социальных, общественных проявлениях, строилась исключительно на биологическом фундаменте вида "человек разумный", а потому носила и до сих пор носит исключительно антропогенный и антропоцентричный характер. Однако уже не сегодня-завтра, благодаря научно-технологическому прогрессу, всё может измениться. 

Полный спектр этих изменений и их последствий пока даже нельзя адекватно представить, поскольку и с теоретической, и с практической точки зрения множественная эволюция "диссипативных", по терминологии И.Р.Пригожина, систем такого уровня выглядит уникальным событием — сравнимым, например, с такими событиями, как "Большой Взрыв" в истории нашей Вселенной, зарождение жизни на Земле, "кембрийский взрыв" многоклеточных организмов, или же сам антропогенез.  

Подавляющее большинство современных философов и футурологов пытаются моделировать варианты дальнейшего развития событий при помощи терминов "трансчеловечество", "постчеловечество", "альтчеловечество" и других, часто используя эти термины как синонимы "не-человечества" и одновременно — как антонимы по отношению к человечеству "традиционному". Как будут выглядеть формы взимодействия "традиционного" человечества с "не-человечествами" будущего: как всеми вместе, так и каждым из них по отдельности, или же конфликты между разными типами "не-человечеств"? Необходимо ли полное табу на научно-технологические эксперименты в данной сфере, так и полная, ничем не ограниченная, свобода для них. 

С этой точки зрения необходимым представляется не только различение и классификация технологических магистралей "дегуманизации" человечества, но и закрепление за ними соответствующих терминов. 

Развитие человеческой цивилизации достигло такого уровня, на котором стали принципиально возможными следующие направления социальной эволюции, которые можно назвать "неосоциогенезом". 

"Трансчеловечество" — результат направленных изменений вида Homo sapiens и, возможно, других биологических видов путём использования технологий "генной инженерии". 

"Постчеловечество" — интеграция системы организма Homo sapiens и других биологических видов с неорганическими компонентами нано-, микро- и макромасштабов. 

"Альтчеловечество" — создание искусственных систем, обладающих свойствами самосознания, самоотражения и саморазвития как минимум на сопоставимом с Homo sapiens и человеческими сообществами уровне без использования биогенных элементов, то есть результат развития того, что сегодня называется "искусственным интеллектом". 

Разумеется, возможны и различные комбинированные варианты применения подобных "субъективирующих" технологий. 

Период 2017-2019 годов можно считать настоящей "зоной бифуркации вокруг аттрактора". Даже с учётом возможной "фейковой" составляющей приведённых ниже сообщений, ясно, что "дыма без огня" не бывает. 

"В начале ноября 2018 года в Китае родились первые генетически модифицированные дети. Вмешательство в их геном на стадии эмбриона сделало двойняшек, получивших имена Лула и Нана, невосприимчивыми к ВИЧ". 

"В 2018 году более 3,5 тысяч граждан Швеции добровольно записались на чипирование; подкожный чип, вживляемый с помощью специального пистолета между большим и указательным пальцем, позволит объединить в одном устройстве кошелёк, проездной на метро, поезд, пропуск от офиса и ключи от квартиры". 

В мае 2017 года "искусственный интеллект", программа AlphaGo победила в матче против Кэ Цзе, сильнейшего в мире игрока в го, а ещё раньше, в феврале 2017 года, алгоритм Libratus впервые обыграл в безлимитный техасский холдем четырёх профессиональных игроков в покер, выиграв при этом 1,8 млн. долл. 

Как сообщается в публикации журнала Nature от 23 октября 2019 года, специалистами фирмы Google разработан квантовый суперкомпьютер Sycamore, который использует 53 программируемых сверхпроводящих кубита, соответствующих вычислительному пространству состояний размерности 253 (около 1016) и позволяет за считанные минуты решать задачи, на которые у "классических" суперкомпьютеров должны уйти 10 тысяч лет. 

Кроме того, как отмечается, во время обучения нейросети регулярно корректируют собственные настройки способами, которые создатели не в состоянии интерпретировать. 

То есть мир действительно уже сейчас стоит на грани перехода, в процессе которого человек теряет привычный статус "вершины творения" и "меры всех вещей". 

Перспективы неосоциогенеза приобретают особую остроту на фоне растущей "прекариатизации" человечества, когда социально-экономическая "матрица" глобализма делает ненужным и бессмысленным существование уже сотен миллионов и даже миллиардов людей, поскольку ресурсная база планеты не бесконечна, производство основной массы товаров и услуг может осуществляться практически без участия "живого" человеческого труда, а платёжеспособный спрос и рост ВВП (при отсутствии роста реального сектора экономики) обеспечиваются пока за счёт "эмиссионной" накачки через разного рода кредитные механизмы. 

Иными словами, существование значительной, а в ближайшей перспективе — и подавляющей части человечества становится "нецелесообразным" с финансово-экономической точки зрения. В отличие от продуктов "транс-", "пост-" и "альт-" человеческих технологий, которые, напротив, будут становиться всё более востребованными в рамках "повышения глобальной конкурентоспособности". 

Британский физик-теоретик и космолог Стивен Хокинг, при жизни страдавший от бокового амиотрофического склероза и считавшийся одним из главных "гуру" современной науки, в своей последней книге "Короткие ответы на серьёзные вопросы", увидевшей свет в октябре 2018 года, писал: "Уверен, что в течение этого века люди откроют для себя возможность модифицировать как свои интеллектуальные способности, так и инстинкты, например, агрессию… Появление суперлюдей сразу приведёт к возникновению серьёзных политических проблем с неулучшенными людьми, которые не будут в состоянии с ними конкурировать. По-видимому, они вымрут или станут малозначимыми. Вместо этого мы получим расу людей, которые сами себя проектируют, всё больше и больше улучшаясь". 

На самом деле перспективы человечества выглядят гораздо более сложными и гораздо менее определёнными, чем выделенный Стивеном Хокингом и предсказанный ещё Фридрихом Ницше конфликт между "юберменшами" и "унтерменшами", и речь должна идти не о "расе суперлюдей" или даже разных "расах суперлюдей", а об отмене самого понятия "человечество", или же о выходе данного понятия за рамки биологического вида Homo sapiens и его социально полноценной (дееспособной) и полноправной части. 

Возможно, с этой точки зрения масштабные эксперименты последнего времени с "толерантным" и "мультикультурным" обществом, правами сексуальных и прочих меньшинств, "международным терроризмом", "кризисом беженцев" etc. носили своего рода пробный характер, а настоящие "краш-тесты", с вытеснением "неконкурентоспособных систем", только предстоят. И далеко не факт, что они будут везде и всегда носить управляемый и контролируемый характер. Возможно, отдельные аспекты такого неосоциогенеза удастся "приморозить" — как, например, после Карибского кризиса 1962 года было "приморожено" создание, развитие и распространение ядерного оружия, которое, впрочем, в отличие от неосоциогенетических систем, априори не обладало качеством субъектности и способностью к саморазвитию. 

Одним из главных инструментов неосоциогенеза могут оказаться уже привычные и даже "банальные" социальные сети, где анонимность участников, а также наличие "закрытых" уровней и групп — позволяет создавать почти бесконечное множество "онлайн-личностей", виртуальных крипто- и псевдосубъектов, то есть существование и даже моделирование идеальной среды для неосоциогенеза уже налицо. 

Кажется, совсем недавно в связи с изменением коммуникативного поведения людей, которые всё в большей степени "переселяются" в интернет-пространство, активно обсуждалась проблема "нетократии" как нового типа социального устройства, реализуемого посредством Мировой Сети. И, соответственно, связанная с проблемой "нетократии" проблема "нетосов" — "сетевых коммуникативных общностей" как носителей такого типа, идущих на смену традиционным "этносам" и "демосам", которые на фоне "нетосов", как и деньги на фоне криптовалют, внезапно обнаружили свою истинную информационную природу. 

В данной связи не стоит забывать, что сам интернет создавался в рамках взаимодействия Пентагона с американскими спецслужбами и американским академическим сообществом через программу DARPA, и до сих пор имеет "закрытый" сверхскоростной сегмент, который может использоваться исключительно военно-политическими структурами США — в то время как "открытый" глобальный сегмент Интернета находится под непрерывным мониторингом серверов американских спецслужб, именуемых в просторечии "ботами ЦРУ", как об этом свидетельствуют показания Эдварда Сноудена и публикации WikiLeaks. 

Но на пороге "конца человека" и появления новых субъектов ноосферы проблема "нетоса" приобретает весьма специфические черты, поскольку в рамках данной коммуникативной общности ситуативно отличать Homo sapiens от генно-модифицированного человека, "киборга", системы искусственного интеллекта или иных представителей транс-, пост- и альт-человечества будет всё сложнее, если вообще возможно. В киберпространстве "эмулировать" можно не только текстовые сообщения, но также любые аудио- и видеофайлы, в общем — практически всё. Тем более, что развитие 3D-печати, вкупе с нано- и биотехнологиями, в принципе, открывает возможность для создания любых "тел"-носителей комплекса программ "субъектного" уровня сложности и выше. 

Одним из важнейших моментов неосоциогенеза представляется также изменение коммуникативной этики, комплекса поведенческих стандартов (этоса) в межсубъектных отношениях, весьма заметное уже на нынешнем уровне развития социальных сетей и других интернет-сообществ. Все последствия такого вскрытия "ящика Пандоры XXI века": идеологические, военно-политические, финансово-экономические, эстетические, этические, правовые, криминальные и т.д., — трудно себе представить и, тем более, предсказать, но избежать его вряд ли удастся. И это, в свою очередь, приведёт к фундаментальной трансформации новых субъектных сообществ, включая их, базовый на сегодня, государственный уровень. 

 

Александр Нагорный, Владимир Винников

http://zavtra.ru/blogs/sub_ekti_budushego

 

10.10.2019 Союз для мира

  

Альянс России и Китая предотвращает ядерный Апокалипсис 

На прошедшей неделе произошли два важных события, которые, на мой взгляд, способны значительно изменить форму и содержание всех геополитических процессов, идущих в современном мире. Оба эти события несут равновеликие последствия для международных отношений и для российского общества, хотя лежат в принципиально разных политических плоскостях. 

Начну с более яркого и броского. В Сочи, отвечая на вопросы журналистов и участников Валдайского форума, Путин сделал — как бы походя — сверхсенсационное заявление о том, что Российская Федерация создаёт для Китайской Народной Республики систему предупреждения ракетного нападения (СПРН). "До сих пор такой системой обладали только США и Россия", — подчеркнул он. Теперь к этим военным сверхдержавам в ближайшее время присоединится и КНР. Своим заявлением российский лидер практически поставил точку во всех спорах о реальной глубине российско-китайского стратегического сотрудничества, его целесообразности и о степени доверия между Москвой и Пекином, — спорах, которые не первый год ведутся как во всём мире, так и внутри нашей страны. Совместные действия в такой сверхсложной и сверхчувствительной сфере, как ракетно-ядерное взаимодействие, означают максимальный уровень взаимодействия в целях выживания при потенциальном первом ядерном ударе со стороны США и "по умолчанию" предполагают наличие договорённости о нанесении совместного ответного удара российских и китайских стратегических ядерных сил по целям на территории не только самих Соединённых Штатов, но также — их союзников по НАТО и "коллективному Западу" в целом (включая, например, Японию). 

Это заявление, несомненно, заставит пересмотреть риски безусловного следования в военно-политическом кильватере официального Вашингтона для всех государств, где находятся американские военные базы. Напомним, что в настоящее время таких баз насчитывается свыше 730, а расположены они в 80 странах мира. Действующий президент США Дональд Трамп неоднократно высказывался в пользу сокращения американского военного присутствия за рубежом и расходов на их содержание — теперь этот процесс может пойти намного быстрее… 

Конечно, данное путинское решение даёт немало поводов для критики как со стороны наших западников-либералов, так и некоторых псевдопатриотов. Причём и те, и другие основной упор делают на то, что Россия, помогая Китаю, действует в ущерб своим долгосрочным стратегическим интересам. Мол, Китай спит и видит, как отобрать у России Дальний Восток с Сибирью вплоть до Урала, и как только почувствует себя достаточно сильным для этого, а Россию — слабой, постарается осуществить эти планы на практике. Отсюда и вывод о том, что передача КНР российских технологий и оборудования СПРН принципиально недопустима. Правда, либералы добавляют к этому, что Россия должна стремиться занять достойное место в ряду "цивилизованных стран" и нормализовать свои отношения с США и ЕС. Обе эти группы внутренне осознают, что происходит не только изменение соотношения и баланса сил, но и смена идеологических приоритетов дальнейшего мирового развития, в котором их влияние будет снижаться вплоть до того, что они, в конце концов, рискуют просто покинуть российское политическое поле. 

Но "коллективный Запад" во главе со всё ещё мощными Соединёнными Штатами явно вздрогнул и задумался о том, что эпоха их военно-политического шантажа с позиции силы действительно завершается, угроза первого "обезоруживающего" удара американскими ракетами снята с повестки дня не только для России, но и для Китая, начинается "Новая эра", движение к более гармоничному и "многополярному" миру. 

Здесь можно вспомнить реакцию американских политических руководителей в 1949 году на испытания советской атомной бомбы и в особенности — министра обороны Джеймса Форрестола, который с криком "Русские идут!" выбросился из окна психиатрической клиники. На этот раз пока такого замечательного акта со стороны представителей американской политической верхушки мы не видим. Но легко предположить, что внутренняя атмосфера в Пентагоне и в "глубинном государстве" США сейчас становится всё более напряжённой. 

Второе событие прошедшей недели имеет даже большее историческое и идеологическое значение, чем окончательное формирование российско-китайского военно-стратегического союза. Я имею в виду празднование 70-летия провозглашения Китайской Народной Республики, 70-летия победы коммунистического Китая над своими внутренними и внешними врагами. 

К этой дате готовились не только в Пекине, но и в Вашингтоне, начав против КНР торгово-финансовую войну и разжигая при помощи своих спецслужб масштабную "цветную революцию" в Гонконге. Эта деятельность преследовала не только утилитарные, прагматические цели — её сверхзадача заключалась в том, чтобы дискредитировать успехи "красного Китая", вбить клин между его властями и обществом, посеять отчуждение, недоверие и страх, вызвать цепную реакцию конфликтов в разных городах и регионах КНР. 

Перед политическим руководством, государственным и партийным, стояла сложная задача — пройти буквально по острию ножа, не допустив ни хаоса внутри страны, ни массовых репрессий против населения, сохранить единство партии и народа. 

Эта задача была решена тремя методами. Наступательным выступлением Си Цзиньпина, широким показом новой военной техники на параде в Пекине и масштабной народной демонстрацией с упором на преемственность нынешней власти по отношению к идеалам народной революции 1949 года. 

Выступление "товарища Си", который прямо заявил, что сегодня нет такой мировой силы, которая могла бы остановить стремительное движение коммунистического Китая вперёд и достижение поставленных целей, прямо адресовалось Вашингтону, а проведённый в Пекине парад, изобиловавший новыми образцами техники и великолепно марширующими колоннами военнослужащих НОАК, демонстрировал растущую мощь китайской армии. Именно там были показаны новые баллистические ракеты с 14 разделяющимися головными частями, а также стратегические беспилотники, способные оперировать на больших высотах. Третьим важнейшим компонентом празднования 70-летия КНР явилась народная демонстрация. И она всем своим смысловым наполнением заставила вспомнить о праздничных демонстрациях на Красной площади в советское время. 

Интересная и знаковая деталь заключалась в том, что завершалась демонстрация проездом нескольких открытых автобусов, где сидели прямые родственники руководителей Китайской революции: от Мао Цзедуна и Лю Шаоци до Дэн Сяопина, что должно было свидетельствовать единство всех линий коммунистического движения и компартии на нынешнем этапе. А жёсткие конфликты, которые имелись между ними в ходе самой революции и первых лет социалистического строительства, остались достоянием прошлого. Тем самым китайская компартия показывала, что в её руководство не сумеют прорваться враги социализма, как это произошло в Советской России, что партия остаётся единой, выполняя стратегический план развития до 2049 года, разработанный китайским политическим руководством. 

Необходимо также сказать, что сразу после праздничных трансляций парада и демонстрации по центральным телеканалам Китая был показан российский шестисерийный документальный фильм "Второе Возрождение Поднебесной", который был подготовлен российским каналом "История" на основе архивных съёмок советскими документалистами событий 1949 года (руководитель проекта — Алексей Денисов). Именно этот фильм Путин подарил Си Цзиньпину на юбилей победы Китайской революции. И, несомненно, показ этой ленты стал настоящей сенсацией для китайского общества, мощным фактором его сплочения и гордости за собственную историю. 

Оба этих разноплановых события едины по своему идеологическому вектору. И в них необходимо выделить, по крайней мере, пять основополагающих следствий, которые имеют важнейшее значение для мира и, несомненно, для России. 

Во-первых, Китайская Народная Республика праздновала свою годовщину на пике социально-экономического и политического успеха с упором именно на формулу "социализма с китайской спецификой в современных условиях", что напрочь дезавуирует утверждения о некоей стратегической "победе Запада" над коммунистической идеологией и левыми силами в мировой экономике и политике, которые так любят руководители и европейских стран и, конечно же, США, не говоря уже про отечественных идеологов неолиберализма вроде Кудрина, Ремчукова, Чубайса, Шохина, Юргенса и прочих, имя им — легион. 

Во-вторых, мы становимся свидетелями создания мощнейшего военно-политического альянса Китая и России без официального оформления каких-то стратегического союзного договора между ними, — альянса, который делает невозможным возникновение большой ядерной войны, поскольку устраняет возможность одной из трёх сторон "глобального треугольника XXI века" остаться в стороне от конфликта между двумя другими и тем самым оказаться его безусловным победителем. А с учётом раскрытых связей между Москвой и Пекином — баланс сил оказывается не в пользу наших западных "партнёров", что меняет перспективы региональных конфликтов, где воля российско-китайского комплота будет выдавливать американское влияние, как это происходит сейчас, скажем, в Венесуэле. 

В-третьих, экономические успехи КНР, равно как и опережающие достижения "красного дракона" в сфере науки и техники при централизованном планировании создают серьёзный политико-психологический эффект, который усиливает аналогичные китайским тенденции в развитии других стран мира, включая и Российскую Федерацию, где прозападные круги, при всём их влиянии, не могут бесконечно удерживать государство в формате "вашингтонского консенсуса" и МВФ как его действующего исполнительного органа. Это предопределяет ослабление мировой капиталистической системы как в глобальном, так и национальном измерениях. 

В-четвёртых, происходящие сдвиги, которые создают более длительную перспективу борьбы за мировое лидерство без военного конфликта, способствуют тому, что ведущими факторами этой борьбы становятся научно-технические достижения и их внедрение в процессы производства/потребления, что наиболее успешно осуществляется в рамках китайской социально-экономической мобилизационной модели. Следовательно, если Россия хочет быть в числе мировых лидеров, ей необходимо срочно воспользоваться китайским опытом, который в значительной мере опирается на советские модели управления страной сталинского периода, повысить уровень и статус образовательных и научно-исследовательских работ внутри страны. 

Наконец, в-пятых, российскому руководству необходимо в кратчайшие сроки разработать, утвердить и начать осуществлять план крупнейших совместных проектов с КНР — не только на территории нашей страны, но и по всему миру, включая космическое и информационное пространства, с целью наиболее рационального и эффективного использования сырьевых, энергетических и демографических ресурсов всей планеты в целом. 

Тем самым планы Запада по окружению РФ и КНР при помощи гибридной агрессии с использованием технологий "цветных революций" и угроз военного конфликта утратят актуальность не только в текущем моменте, но и на обозримую историческую перспективу. "Неолиберальный" Апокалипсис не состоится. Распрягайте, хлопцы, коней!  

 

http://zavtra.ru/blogs/soyuz_dlya_mira

  

 

19.09.2019 Призрак «ядерной зимы»

  

«Треугольная дипломатия»: время испытаний 

В ночь с 13 на 14 сентября 2019 года неидентифицированные беспилотники с бомбами на борту атаковали самый крупный нефтеперерабатывающий завод Саудовской Аравии и фактически сожгли его. В результате добыча нефти в этой стране упала почти вдвое, с 10 до 5 млн. баррелей в день, а на устранение последствий проведенной атаки, как сообщается, может уйти несколько недель, что должно привести и уже привело к существенному росту мировых цен на "чёрное золото". Во всяком случае, только за день 16 сентября нефть сорта Brent подорожала более чем на 11%, с 60,2 до 67,5 долл. за баррель, не исключается и перспектива дальнейшего повышения — до планки в 80 или даже 100 долл. А, самое главное, — нет никаких гарантий того, что подобная атака не может повториться в любой следующий момент времени, причём с непредсказуемыми последствиями.

Это была тонкая и изощрённая военно-технологическая операция, в которой оказалось "завязано" и учтено сразу множество важных моментов. Прежде всего, главным бенефициаром такой операции сразу выглядят крупные нефтеэкспортирующие страны (за исключением пострадавшей Саудовской Аравии, у которой "железное алиби", и США, которые практически не продают свой "сланец" за рубеж). Вряд ли на что-то подобное могли пойти как далёкие от места действий страны типа Нигерии с Венесуэлой, так и монархии Персидского залива или Ирак. Отсюда виртуальный выбор вероятного организатора и заказчика данного инцидента фактически сужается до двух стран: это Иран и Россия.

Поскольку о своей ответственности за атаку на объекты нефтекомпании Saudi Aramco в Абкайне и Хурайсе сразу же заявила некая организация "Ансар Аллах", именующая себя хуситской, а "признание — царица доказательств", то все мировые масс-медиа, словно по команде, перевели стрелку "вины" на проиранских хуситов и на сам Иран. А официальный Вашингтон и официальный Израиль мгновенно высказались насчёт необходимости ответного удара по объектам, имеющим отношение к атомной и ракетной программам Тегерана, причём с намёком на их ядерное исполнение — правда, в тактическом варианте.

Насколько данная версия соответствует действительности — отдельный вопрос. В общем, мотив атаковать Саудовскую Аравию у хуситов, несомненно, есть, и такие атаки проводятся ими постоянно. Но боевые "дроны", способные преодолевать современные системы ПВО, — это достаточно сложная техника, эффективно использовать которую могут только весьма квалифицированные специалисты. И до сих пор хуситы ударные БПЛА, да ещё оборудованные средствами радиоэлектронной борьбы (РЭБ), не задействовали, как правило, атакуя саудитов ракетами класса "земля—земля". Не имели подобной практики и силовые структуры Ирана, которые ограничивались захватом иностранных "беспилотников" и разведывательными полётами. Зато большой опыт в этой сфере накоплен как раз военнослужащими и спецслужбами США и Израиля.

Это вовсе не означает, что йеменские повстанцы не могли оказаться третьими в этом ряду, позаимствовав тактику и даже технику у своих противников, но не отметить данный момент нельзя. Точно так же должен насторожить и второй момент: поразительная беспомощность систем ПВО, призванных защищать воздушное пространство Саудовской Аравии в целом, и её важнейшие объекты нефтедобычи и нефтепереработки в частности. Чтобы нанести такие существенные повреждения, ударные БПЛА должны были обладать  не только совершенными системами наведения, но и достаточно большой грузоподъёмностью, а также дальностью полёта, а значит — и далеко не микроскопическими размерами. Как им в таком случае удалось подобраться туда, куда они подобрались, почему ни один атакующий дрон не был замечен и сбит, — загадка. Не меньшая, чем вопрос о том, почему бездействовала американская ПВО 11 сентября 2001 года, и почему все причастные к защите неба над Нью-Йорком и Пентагоном в тот день после трагедии не ушли в отставку, а пошли на повышение. Возможно, у этих вопросов один и тот же ответ.

В общем, если бы атаки 13 сентября не существовало, её стоило бы придумать. Ведь, помимо "нефтянки", где "цена вопроса" исчисляется, в общем-то, максимум сотнями миллиардов долларов, есть проблема глобального лидерства США, где речь идёт уже о десятках триллионов. Полыхающие в Саудовской Аравии нефтяные зарева явно освещают путь к другим заревам — ядерным. Ведь мечта ультра-радикалов Израиля во главе с Нетаньяху втянуть США (а по возможности — и Саудовскую Аравию) в прямой военный конфликт против Ирана почти сбылась или, если выражаться точнее, начала сбываться. Ведь Иран в ответ на заявления США и Израиля тут же объявил, что будет наносить ответные удары по американским базам и кораблям. А это означает перспективу перехода от каких-то ситуативных тактических ударов к полноценным конвенциональным боевым действиям или же вхождение в настоящую крупномасштабную ядерную войну. Ведь у Америки победить Иран без тактики тотальной выжженной земли — в любом случае не получится.

Хотя никто не знает, что на самом деле есть "в загашнике" у персов. И надо полагать, что очередной рабочий визит Нетаньяху в Россию, который он нанёс 12 сентября, вполне мог быть связан с этими обстоятельствами. При этом премьер-министр Израиля, как сообщалось, ждал встречи с российским президентом около трёх часов, а у того на встрече с дорогим гостем из Земли Обетованной было настолько печальное лицо, будто он потерял кого-то из самых близких, родных и любимых людей. Видимо, "иранский узел" и был центральной темой на прошедших в таком антураже переговорах. И, вероятнее всего, Путина не удалось подписать на привезённую хитроумным "Биби" комбинацию. Более того, российская сторона заявила, что будет сбивать израильские самолёты в воздушном пространстве Сирии. Для Саудовской Аравии, в отличие от Сирии, такая опция пока не предусмотрена, но, может быть, это только пока — тем более, что Владимир Владимирович предложил Эр-Рияду, по примеру Анкары, закупить комплексы С-400 и прикрыть ими свои нефтяные объекты вместо бесполезных, как выяснилось, "Пэтриотов". Тем самым не столько рассчитывая на новые контракты, сколько  тестируя реальность заявленной версии с "атакой дронов" (или клонов?).

***

Вся эта ситуация разворачивалась на фоне важных изменений в структуре "большого геополитического треугольника" США—КНР—РФ.

Для тех, кто более или менее  внимательно отслеживает ситуацию в отношениях между Вашингтоном, Пекином и Москвой, очевиден тот факт, что Белый дом за последние недели предпринял целый ряд шагов, направленных на нормализацию отношений с Кремлём, при сохранении и даже усилении давления на Чжуннаньхай. Вспомним хотя бы недавний саммит "Большой семёрки", на котором шла речь о возвращении России, но вовсе не о включении Китая. В эту же лузу падает шар таинственного визита в Москву неназванного высокопоставленного представителя властей США, которого в Кремле встретили "с красной дорожкой" и после переговоров проводили прямо к трапу его самолёта. Наконец, увольнение Болтона с поста помощника президента США по вопросам национальной безопасности произошло буквально на следующий день после его возвращения из поездки по маршруту Белоруссия—Украина—Молдавия, где этот заслуженный "ястреб" инспектировал новую геополитическую ситуацию и искал возможности переломить тенденцию усиления российского влияния в этих бывших союзных республиках. В этом отношении стоит отметить внезапно сдвинувшийся с "мёртвой точки" диалог Москвы с Киевом, итогом которого стало не только освобождение узников  необандеровского режима (ранее в таких обменах были задействованы только народные республики Донбасса), но и подготовка очередной встречи в "нормандском формате" с выходом на реализацию Минских соглашений.

Но не надо забывать и о том, что сегодня политическая "верхушка" США находится в ситуации жёсткого внутреннего конфликта, который никак не удаётся преодолеть и прийти к какому-либо устойчивому консенсусу. "Линия баррикад" здесь пролегает не прямо между правящей Республиканской партией и её оппонентами из числа демократов — всё гораздо сложнее и запутаннее. В частности, тренд на сближение с Россией, при сохранении давления на Китай — плохо восприняли не только в Пекине, но и в Вашингтоне. Поэтому на поверхность выплыл скандал с "кротом ЦРУ в Кремле", на роль которого выдвинули сбежавшего из РФ в США ещё в 2017 году Олега Смоленкова, долгие годы работавшего под непосредственным руководством Юрия Ушакова, сначала — российского посла в Вашингтоне, а затем — помощника президента России по внешнеполитическим вопросам.

Эту информацию, которая по непонятным причинам не предавалась широкой огласке в течение более чем двух лет, через New-York Times и CNN явно вбросила группа Клинтонов (возможно, с участием китайских спецслужб, которым Трамп — из-за потенциальных потерь объёмом более 1 трлн. долл. после введения 45-м президентом США импортных пошлин — надоел хуже горькой редьки). В поданном таким образом "деле Смоленкова", которое экс-глава ЦРУ, а ныне госсекретарь США Майк Помпео охарактеризовал как "в целом недостоверное", судя по всему, присутствует слишком много "взрывоопасных" и куда более достоверных продолжений, которых и в Вашингтоне, и в Москве явно стараются избежать.

Практически параллельно в "Независимой газете", принадлежащей главному современному идеологу российских либералов Константину Ремчукову, публикуется статья высокопоставленного сотрудника РСПП и директора исследовательского центра ИНСОР Игоря Юргенса (давно сотрудничающего с западными структурами и, в частности, имеющего статус Почётного генерального консула княжества Монако), где автор рецензирует книгу известного писателя Святослава Рыбаса, посвящённую председателю КНР Си Цзиньпину. Рецензирует таким образом, что нынешний общественно-политический строй Китая предстаёт перед читателями как… разновидность национал-социализма, а "товарищ Си", таким образом, — как чуть ли не наследник и реинкарнация Гитлера.

Что ж, весьма "креативный" идеологический ход! Юргенс явно выполняет либеральный заказ, позволяя Ремчукову, Чубайсу, Грефу и Ко объяснить свою разрушительную деятельность на российском политическом поле как священную борьбу против "китайских нацистов" и, само собой, — против их "союзников, сидящих в Кремле", таким образом перетягивая на свою сторону весь антинацистский потенциал российского общества. Трактуя официальную формулу политики Пекина "социализм с китайской спецификой" через призму национал-социализма, союз либералов и "патриотов" стремится не только ослабить или даже разорвать российско-китайский стратегический союз, но и добиться смены власти в Кремле, реализовав тем самым озвученный ещё в середине 90-х годов сценарий "Веймарской России". Новое — это хорошо забытое старое…

***

Конечно, нарастание конфликтного потенциала в рамках "глобального треугольника" — ситуация абсолютно закономерная, предсказуемая и неизбежная. И в ней китайская сторона — впрочем, как и российская — предпочла бы мирный размен и урегулирование имеющихся противоречий с Вашингтоном. Для РФ это, безусловно, вопросы гонки вооружений, а у китайских товарищей налицо, по крайней мере, три задачи, которые поставил перед ними президент США Дональд Трамп. Это, во-первых, смягчение торгово-экономической "войны", которая сказывается на конъюнктуре всей глобальной экономики. Во-вторых, это деэскалация в Гонконге, где миллионы жителей под американскими звёздно-полосатыми и колониальными британскими флагами вот уже два с половиной месяца выходят с требованием независимости от КНР. Тем самым ставится вопрос о самом существовании единого китайского государства и власти КПК в нём. Многомиллионные массы в мегаполисах Китая с огромным вниманием следят за тем, как развивается ситуация в данном анклаве. Верхушка КПК не потерпит слабости Си в отношении взбунтовавшегося города, а применение силы, без которой запущенные процессы уже не остановить, нанесёт смертельный удар по лицу КНР на международной арене, скажется на экономике и на социальной ситуации внутри страны. И, наконец, в-третьих, Китаю хотелось бы иметь гарантии безопасности на территории сопредельных стран, где реализуется стратегия "Один пояс, один путь". Что Вашингтон легко ломает, активизируя, например, Индию и Вьетнам как традиционных противников Китая, к которым сейчас американские и, возможно, израильские стратеги решили подвязать ещё и Россию. Ведь понятно, что в случае "сдачи" официальной Москвой Ирана в ситуации после ударов 14 сентября — это вызовет не только разрыв с Тегераном, который, в частности, играет важную роль в сирийском конфликте, но и ухудшение взаимодействия с Пекином, который только что подписал крупный договор с Тегераном и укрепил отношения с Пакистаном, бросая тем самым вызов Вашингтону. А отказ от такой "сдачи", скорее всего, приведёт к тому, что Россия будет обвинена в причастности к ударам хуситов по Саудовской Аравии — например, через предоставление йеменским повстанцам современных средств РЭБ, спецдоступа к спутниковой навигации и т.д.  Разумеется, подобные обвинения должны нанести России существенный финансово-политический урон — прежде всего, за счёт разрушения уже сформированного и эффективно работающего механизма OPEC+ (или, как его ещё называют, ROPEC, т.е. "Россия + OPEC).

Выбор для России здесь очевиден и, как показывают итоги очередного саммита Астанинского формата (Россия—Турция—Иран), прошедшего 16 сентября в Анкаре, он сделан. Россия не намерена менять свой внешнеполитический курс под влиянием провокаций, подобных "атаке дронов" 14 сентября. Однако действия либеральной прозападной оппозиции: как "несистемной", так и "системной", т.е. входящей в "вертикаль власти", — значительно увеличивают внутриполитические риски, подрывая социально-экономическую стабильность российского общества.

Как представляется, для России сегодня жизненно важно не только выдержать внешнее давление, но и провести давно назревшее "техобслуживание" всей "властной вертикали", освободив её от растущей либеральной "накипи". Без этого выстоять и победить в системных конфликтах современности и ближайшего будущего будет неизмеримо сложнее. 

 

http://zavtra.ru/blogs/prizrak_yadernoj_zimi

 

04.09.2019 Привкус войны

  

Варшава в поисках «исторической правды» о Второй мировой 

 Древняя мудрость гласит, что всякий, кто забывает уроки истории, обречён на их повторение. И то, как официальная Варшава отметила 80-летие даты 1 сентября 1939 года, когда началась агрессия гитлеровской Германии против Польши, наводит на мысли о том, что мир действительно движется к новой глобальной войне.

Даже не столько потому, что финансово-экономический конфликт между лидером прежнего глобального технологического уклада в лице США и набирающим силу претендентом на статус "державы номер один" в лице Китая продолжает расширяться и углубляться, втягивая в своё поле всё большее число политических акторов во всём мире. Главную опасность представляет здесь категорическое нежелание "коллективного Запада" в целом и его системообразующих "блоков" в частности хоть на йоту поступиться привычными для себя и паразитическим по своей сути привилегиями, признать "новую реальность" и принять участие в процессе совместной с остальным миром её трансформации.

Даже когда французский президент Эммануэль Макрон говорит о конце западной гегемонии, за этими словами стоит его желание стать политическим лидером "единой Европы", а то и всего "коллективного Запада", заодно тем самым укрепив собственные позиции внутри страны, — и, похоже, ничего больше.

Как известно, системные конфликты такого рода начинаются с того, что признанный гегемон утрачивает необходимый контроль над процессами, происходящими внутри новых "центров силы". Манифестацией этого стали события 1989 года на площади Тяньаньмэнь в Пекине, которые поставили крест на планах "китайской перестройки" по советскому образцу.

Затем начинаются аналогичные процессы на периферии "зоны влияния", от которой начинают откалываться самые крупные и претендующие на определённую степень свободы и самостоятельности "куски". Манифестацией этого периода стал приход к власти в России Владимира Путина, который произошёл в 1999-2000 годах.

Третьим этапом становится череда конфликтов на крайней периферии "зоны влияния", в которых действующий гегемон чередует победы с поражениями: поначалу редкими, но затем всё более частыми и масштабными, что свидетельствует об истощении у него "резервных мощностей" и "выработки ресурса". Манифестацией этого периода стала знаменитая Мюнхенская речь Путина и южно-осетинский конфликт, то есть период 2007-2008 годов.

Четвёртый этап — неустойчивое равновесие с общей тенденцией к ослаблению позиций действующего гегемона. Этот этап начался 7 октября 2015 года успешным запуском крылатых ракет "Калибр" из акватории Каспийского моря по целям в Сирии, после которого стало ясно, что американская военно-морская мощь резко утратила возможность своего "проецирования" в Мировом океане, а следовательно — и контроль за логистикой международной торговли.

Теперь мы можем видеть, как "на всех парах" ситуация движется к следующему этапу — выходу из-под контроля гегемона его союзников из ядра "зоны влияния". Это уже наглядно показали как саммиты G20 и G7 2019 года, так и нынешние памятные мероприятия в Польше, целью и главным содержанием которых стала попытка переписать историю, итоги и смысл Второй мировой войны.

Квинтэссенцией этого стал отказ нынешнего польского правительства от приглашения высших должностных лиц России на 80-летие "начала Второй мировой войны", который был объяснён якобы "незаинтересованностью Кремля в сохранении духа исторической правды". Как говорится, на воре шапка горит. Если премьер-министру Борису Джонсону позволено говорить о том, что в конце 30-х годов Польша "оказалась между молотом фашизма и наковальней коммунизма", пытаясь тем самым оправдать действия своих предшественников, то уж полякам-то, казалось бы, нет никакого смысла на весь мир размахивать актуальным вариантом собственной "исторической правды", по сути своей не сильно отличающимся от соседнего украинского варианта с "украми-предками человека", выкапыванием Чёрного моря, взятием Дюнкерка и прочими "перемогами". Но нет — чем хуже ситуация для "незгинелой", тем неадекватнее ведут себя её политики.

В этой связи весьма показательно, что 45-й президент США отказался от заранее анонсированной большой поездки в Польшу, где планировал пробыть целых три дня, с 31 августа по 2 сентября. Отказ был мотивирован угрозой суперурагана "Дориан" для Флориды (где расположено поместье Трампа Мар-а-Лаго). Но на самом деле действующий хозяин Белого дома послал вместо себя вице-президента Майка Пенса, а сам отправился играть в гольф. Надо отметить, что и упомянутые выше политические лидеры Франции и Великобритании не нашли возможности почтить своим присутствием устроенный польскими коллегами "цирк на крови и костях" людей, погибших в ходе Второй мировой войны.

Показательно, что и первая экономическая держава современного мира, коммунистический Китай, даже не предполагала участвовать в данном мероприятии. В Китае справедливо считают — и председатель КНР Си Цзиньпин не раз говорил об этом, — что Вторая мировая началась со вторжения японских войск в Маньчжурию в 1931 году, а не в Европе восемь с лишним лет спустя, поэтому в Пекине категорически не согласны со статусом "сентябрьской войны" 1939 года, усматривая в этом проявление "белого расизма" и "европоцентризма", а также отрицания значимости жертв китайского народа, понесённых им в ходе борьбы против японской агрессии.

Отказались от визита и президент Белоруссии Александр Лукашенко, и президент Армении Никол Пашинян. Поэтому компанию Майку Пенсу и польским "ПиСкам" (лидерам партии "Право и справедливость") составили, прежде всего, немцы во главе с президентом Франк-Вальтером Штайнмаером, продолжающий стрелять по мирным домам Донбасса президент Украины В.А.Зеленский со свитой, прибалтийские "тигры" и ряд других делегаций — всего из 40 стран мира.

В итоге получилось, что в нынешней политической иерархии исторических событий "польская трагедия" 80-летней давности стоит много ниже открытия Второго фронта в Европе. Во всяком случае, осенью прошлого года, 75-летие операции "Оверлорд", то есть "D-Day" высадки союзников в Нормандии, отмечали с куда большим размахом. А уж про 100-летие завершения Первой мировой войны даже говорить не приходится. Но, пожалуй, самое показательное подтверждение данного тезиса состоит в том, что от участия в этих мероприятиях, кроме Дональда Трампа, отказался и его тёзка Дональд Туск, экс-премьер-министр Польши, а ныне — председатель Европейского Совета. Он объяснил свой демарш тем, что нынешнее политическое руководство Польши, "не желало видеть" его среди гостей, а потому запоздало с приглашением, поступившим только 29 августа…

То есть внутриполитические разногласия для видного политика мирового уровня, недавно принявшего участие в саммите G7, и его польских оппонентов — гораздо важнее общей памяти о той войне… И причиной тому, похоже, является внутренне осознание тех фактов, наличие которых либо замалчивается, либо извращается публично. Во-первых, это позиция Англии и Франции в связи с гитлеровским вторжением в Польшу ("странная война" против Гитлера и необъявление войны "агрессивному" СССР за "польский поход"). Во-вторых — действия самой Польши как накануне, так и в ходе, а, в лице "лондонского" правительства, — после этого вторжения. А в-третьих — и это, наверное, самое главное — нынешняя, длящаяся вот уже более 30 лет антироссийская и антисоветская истерия в Польше.

Особое место в этой истерии занимают претензии к утрате польским государством земель, захваченных им в ходе своего "восстановления" после Первой мировой войны, но в ходе Второй мировой перешедших в состав Советского Союза, а теперь, после распада СССР, являющихся частями независимых Украины, Белоруссии и Литвы. Мол, Вильно и Львув — это исконно польские города, которые лишь по злой воле Сталина оказались отторгнуты от Речи Посполитой. При этом, продолжая публично всячески проклинать Москву, никаких требований по отношению к Киеву, Минску и Вильнюсу официальная Варшава пока не выдвигает — это, видимо, запланировано на период после того, как Россия "признает свою вину" за 1939 год.

При этом про переданные решением того же Сталина в состав Польши Силезию, Померанию и половину Восточной Пруссии, польские политики предпочитают следовать фигуре умолчания: мол, "возвращённые земли" (112 тысяч кв. км) — это одно, а "кресы всходни" (187 тысяч кв. км, если считать без Подляшья с Белостоком и Надсанья, переданных из состава СССР в состав ПНР в 1947 году) — совсем другое, и одно с другим никак не связано… Это — наше, и то — наше тоже! Но немцы-то всё помнят! И если президент ФРГ каждый год 1 сентября заявляет, что Германия не забывает о своей ответственности за преступления Второй мировой войны, и даже просит за них прощения, это вовсе не отменяет того презрения и ненависти, с которым к полякам относятся в немецком обществе, — примерно так же сами поляки относятся к украинцам.

Причём это немецкое отношение укрепляется не только событиями давнего и недавнего прошлого, но и нынешней позицией Польши, при поддержке США претендующей на особую роль в бывшей Восточной Европе и в этом качестве "альтернативного центра" выступающей против интересов ФРГ. Для Берлина "польский вопрос" сегодня далеко не главный, но сильно его раздражает — как заноза, которую по ряду причин пока невозможно вынуть. В Варшаве знают об этом, но продолжают всё в том же духе, постоянно козыряя перед Берлином и Москвой наличием "большого брата" в лице Вашингтона. Готовность сделать всё для которого (закупки ракет Patriot на 8 млрд долл., строительство хаба для СПГ, пляски вокруг создания американских военных баз на польской территории и т.д.) сочетается с откровенным хамством в адрес крупнейших своих соседей. Даже в ходе нынешних памятных мероприятий президент Польши Анжей Дуда не удержался и пообещал выставить Германии новый счёт "за агрессию и оккупацию".

А потому приезд Пенса вместо Трампа поляки восприняли чрезвычайно остро — чуть ли не в качестве "предательства", подобного "предательству" со стороны Великобритании и Франции осенью 1939 года. Никаких объективных предпосылок тому вроде бы нет — Пенс не только озвучил все "правильные" слова, но и подписал сверхвыгодный для Польши "тройственный газовый договор" с Украиной, — но для польских "элит" оказаться между Россией и Германией без внешней поддержки — это намного хуже, чем оказаться между молотом и наковальней, просто смерти подобно.

И если ранее Трамп охотно и даже демонстративно посещал Польшу, всячески поддерживая самые амбициозные планы её политического руководства (например, геополитический проект "Троеморья"), то после саммита G7 в Биаррице явно "что-то пошло не так". Характерно, что и советник Трампа по национальной безопасности Джон Болтон, совершая на днях достаточно "громкий" визит по маршруту Белоруссия—Украина—Молдавия, "проехал мимо" Варшавы. Всё это свидетельствует о приближении на пространстве между Россией и "старой" Европой достаточно серьёзных событий, в которых Польше будет отведена совсем иная роль, чем та, на которую она последние 15-20 лет претендовала.

 

Александр Нагорный, Александр Маслов

http://zavtra.ru/blogs/privkus_vojni

 

28.08.2019 Академик Глазьев и экономическая политика РФ

 

Либертарианство — культ Золотого Тельца в его долларовом эквиваленте 

В отечественных и зарубежных масс-медиа последнюю пару недель бушует настоящая "буря в стакане воды", связанная с переходом академика Сергея Глазьева с позиции советника президента России на министерский пост в аппарате ЕврАзЭС. Казалось бы, обычное кадровое решение, но оно вызвало множество комментариев со стороны разного рода "экспертов", плохо представляющих структуру и функции нынешней российской "вертикали власти", но уверенных в том, что Глазьев "давал Путину плохие советы", что привело к снижению темпов роста отечественной экономики после 2014 года и, в итоге, к "позорной отставке".

В этой связи следует сказать, что макроэкономические концепции Глазьева не имели никакого отношения к финансово-экономическому курсу правительства, Банка России и других органов федеральной власти — он занимался исключительно проблемами интеграции на постсоветском и — шире — евразийском пространстве, а теперь получает возможность реализовать свои представления и наработки на практике, включая развитие стратегически важных российско-китайских отношений. Но вот попытка возложить на академика Глазьева ответственность за чужие грехи и, вдобавок, дискредитировать его в глазах евроазиатских партнёров России говорит о многом.

Приверженность правительства и Банка России курсу "вашингтонского консенсуса" (далее — ВК) определяется не их научной обоснованностью, а определённым идеологическим, политическим и финансово-экономическим выбором. Он определяется не установленным в Конституции РФ понятием социального государства и не целями повышения общественного благосостояния, которым такое государство должно следовать. И даже не целями роста национальной экономики и повышения её эффективности/конкурентоспособности, хотя сторонники данного идеологического выбора постоянно этим прикрываются.

Наоборот, как показано в многочисленных научных исследованиях, реформы, проводимые в разных странах под эгидой МВФ как главного "надзирателя" за соблюдением правил ВК, в подавляющем большинстве приводят к снижению темпов экономического роста, росту социального неравенства, деградации национальной инфраструктуры. Исключения существуют (например, Польша), но они обычно носят временный характер, определяются особой политической конъюнктурой и "страхуются" неподъёмным внешним долгом страны. За период 1970-2015 гг. темпы экономического развития стран, прибегавших к помощи МВФ и, соответственно, следовавших его рекомендациям, оказались в среднем вдвое хуже (20% против 40%), чем у государств, которые, вопреки этим советам, проводили суверенную финансово-экономическую политику.

В России переход на рельсы "вашингтонского консенсуса" привёл к социально-экономической катастрофе начала 90-х годов, дефолту 1998 года, глубокому экономическому спаду в 2008-2009 годах, а также длящейся с тех пор до нынешнего дня стагнации. При этом каких-то реальных объективных причин для столь плачевной деградации экономики не было и нет: имеющиеся производственные, интеллектуальные, трудовые, научно-технические ресурсы, как отмечается, например, в исследованиях Сергея Глазьева, позволяли производить продукции и обеспечивать доходы населения вдвое больше фактических.

Нужно разобраться в теоретических предпосылках и реальном смысле этой саморазрушительной для нашей страны, да и для всего мира, политики, уже охарактеризованной президентом России как "окончательно изжившая себя" и "противоречащая интересам подавляющего большинства населения".

Либертарианство как основа "вашингтонского консенсуса"

Прошло уже больше четверти века с начала так называемых "рыночных реформ" в России, а если считать их началом закон 1988 года "О кооперации в СССР" — почти треть века. С точки зрения развития отечественной экономики можно сказать, что это настоящая "сказка о потерянном времени". Объём производства промышленной продукции в современной России составляет примерно 80% от уровня РСФСР 1990 года, а уровень инвестиций — вдвое ниже, уровень социального неравенства, даже по самой мягкой методике (в квинтилях, то есть по 20% населения) вырос более чем в 4 раза, при этом население страны (без учёта Крыма) сократилось более чем на 2,5 млн. человек.

Как говорится, по плодам их узнаете их. Тем не менее, сторонники "вашингтонского консенсуса" и видные фигуры "рыночных реформ" продолжают занимать ключевые позиции в финансово-экономическом блоке правительства, позиционируя себя как последовательных "либералов", пользующихся полным пониманием и поддержкой со стороны насквозь либерального "коллективного Запада", вот уже пять с лишним лет осуществляющего против России политику "санкций". При этом нет ни ограничения "бегства капиталов" за рубеж, ни прогрессивной налоговой шкалы, ни суверенной, независимой от "золотовалютных запасов" эмиссии национальной валюты, а регуляция курса национальной валюты осуществляется на уровнях, в 2,5-3 раза превышающих паритет покупательной способности, со скачками скорее "вверх", чем "вниз" — вспомним хотя бы падение рубля во второй половине 2014 года.

Тем не менее, одним из главных оправданий такого положения дел служит тезис о том, что по-другому — нельзя, что всё делается "по науке", которая, мол, даёт прекрасные результаты в самых экономически "развитых" странах. Хотя тот "мейнстрим", которому следуют отечественные "либералы", уже давно потерял свой некогда непререкаемый авторитет в глазах научного мира. Как говорится, музыка закончилась, но они продолжают танцевать.

Связано это с тем, что экономическая теория, будучи очень важной составляющей общественного сознания, несет в себе не только познавательные, когнитивные функции, но и функции аксиологические, ценностно-целевые, определяющие, куда и каким путём нужно двигаться, а потому тесно связанные с интересами властвующей элиты, которые далеко не всегда соответствуют общенациональным целям социально-экономического развития.

При этом для достижения и сохранения политической стабильности такая аксиология должна позитивно восприниматься всем обществом, или хотя бы его большинством. В современном информационном обществе, "обществе знаний" для этого требуется объяснение того, что "всё действительное разумно, всё разумное действительно", или, более того, что "мы живём в самом лучшем из возможных миров". И не просто объяснение, а такое объяснение, которое может быть воспринято в качестве каузального, причинно-следственного. Поэтому "мейнстрим" (англ. mainstream — "основное течение") любой науки, экономической — в том числе, призван обосновывать правильность и безошибочность проводимой государством (или иным заказчиком) политики — даже вне зависимости от реальной результативности.

"Мейнстрим" современной экономической науки ведёт свою родословную от экономического монетаризма, признающего "собственную внутреннюю ценность" денег, и на либеральном тезисе о свободе, рациональности и оптимальном поведении хозяйствующих субъектов, а потому носит название "неоклассической" теории или же "либерал-монетаризма".

Несмотря на уже явное и растущее несоответствие реальному ходу экономических процессов в современном мире, эта "неоклассическая", "либерал-монетаристская" парадигма остаётся "мейнстримом" научной экономической мысли как по числу публикаций и разного рода грантов и премий, включая "нобелевские", так и по своему весу в структуре преподавания экономических дисциплин. В результате она формирует соответствующий образ мыслей в головах многих "капитанов" экономики и политики, тем самым задавая некую общую логику и "логистику" действий зависимых от крупного транснационального финансового капитала национальных элит, включая и российскую.

Чтобы понять суть той или иной теории, следует разобраться в её аксиоматическом фундаменте. В неоклассической экономической парадигме к таковым относятся: представление всего разнообразия хозяйствующих субъектов в качестве экономических агентов, мотивация которых сводится к максимизации текущей прибыли как абсолютной и высшей ценности; тезис о том, что все эти экономические агенты действуют абсолютно рационально; способны учитывать все имеющиеся технологические возможности и свободно конкурируя друг с другом в институциональном вакууме. Неизменным результатом любых интерпретаций экономического поведения хозяйствующих субъектов в рамках "либерал-монетаризма" остаётся достижение "рыночного равновесия" между платёжеспособным спросом и актуальным предложением, которое характеризуется наиболее эффективным использованием имеющихся ресурсов, но никогда не наблюдается на практике. Хотя в современных интерпретациях неоклассической теории эти аксиомы усложняются включением разнообразных оговорок и уточнений, в основе они остаются неизменными, порождая соответствующие искажения в представлениях об экономических процессах.

Последние полвека основополагающие классические постулаты экономической теории являются предметом острой научной критики. Эмпирические исследования поведения фирм на реальных рынках позволили установить, что мотивация хозяйствующих субъектов отнюдь не ограничивается стремлением к максимизации прибыли или какого-либо другого показателя экономической результативности. Был доказан факт неполной информации о рыночной конъюнктуре и технологических возможностях, доступной реальному хозяйствующему субъекту, а также раскрыто значение транзакционных издержек и других затрат, связанных с её получением. Сомнению была подвергнута также сама возможность достижения "рыночного равновесия" в результате решений, принимаемых реальными хозяйствующими субъектами. Но, пожалуй, главный удар пришелся на постулат о рациональности поведения хозяйствующего субъекта на рынке. В многочисленных исследованиях реального поведения фирм была установлена ограниченная способность хозяйствующих субъектов к проведению расчётов, необходимых для осуществления оптимального выбора. В разработанной ещё полвека назад концепции ограниченной рациональности Саймона фирмы ориентируются не на оптимальный, а на приемлемый для них и определяемый, как правило, внеэкономическими факторами, выбор варианта своего поведения.

Сегодня эта фундаментальная неадекватность "неоклассической" теории может оспариваться только самыми зашоренными и/или ангажированными апологетами "рыночного фундаментализма", которых, правда, по целому ряду причин, отмеченных выше, более чем достаточно среди лиц, определяющих экономическую политику во многих странах мира, включая Россию. Принципиальная неопределенность множества производственных возможностей, экономической эффективности новых технологий, различия в способностях хозяйствующих субъектов к усвоению нововведений, получению и обработке рыночной информации — таков далеко не полный перечень свойств экономической реальности, не нашедших адекватного отражения в рамках "либерал-монетаризма". В концепции "рыночного равновесия" существенно упрощается содержание экономических процессов, игнорируется ряд важных свойств реальной конкурентной борьбы разнообразных фирм в условиях неопределённой рыночной конъюнктуры и научно-технического прогресса — и так далее, и тому подобное.

В целом можно сказать, что "неоклассическая", "либерал-монетаристская" парадигма в условиях опережающих, по сравнению даже с ВВП, темпов роста денежных агрегатов всех уровней всё больше отрывается от науки и приобретает всё более выраженные черты религиозного культа, где "либерал-монетаризм", не меняя формального названия, подменяется экономической версией либертарианства, а монетаризм — поклонением Золотому Тельцу в его долларовом эквиваленте.

Целью данного наукообразного религиозного культа является перераспределение всех ресурсов и доходов в пользу транснационального крупного капитала и его агентуры по всему миру. В качестве его "Символа веры" выступает догма о невмешательстве государства в рыночную стихию, а также примат права частной собственности, которое именуется "священным". Адепты этой религии всегда и везде ориентируются на своих "пророков" из США, где хорошо налажена подготовка неофитов из периферийных стран. Соответственно, сам человек приравнивается к количеству денег, которым он может, вернее — ему предоставлено право — распоряжаться. Всё остальное: раса, религия, пол, возраст и так далее, — больше не должно иметь никакого значения. Во всяком случае, на уровне "массы", откуда и следует "отрицательная толерантность" в пользу всякого рода меньшинств, что составляет сущность идеологии "либертарианства", представляющего собой крайне примитивную и радикальную версию либеральной идеологии, — версию, которую, в силу её господства на современном Западе, президент России и отождествил с "либеральной идеей" здесь и сейчас: "Убивай, грабь, насилуй — тебе ничего, потому что ты мигрант (или гей, или негр, нужное вставить. — А.Н.), надо защищать твои права".

Весь "вашингтонский консенсус" строится на признании разными государствами мира своим "божеством" некоей "денежной сущности", которая по факту является мнимой или, лучше сказать, ложной сущностью и пока явлена в форме доллара, который уже более ста лет эмитируется не государством США, а частно-государственным партнёрством, известным нам под именем Федеральной резервной системы.

Экономическая политика на практике всегда представляет собой некий результирующий вектор интересов. В отличие от абстрактных моделей рыночной конкуренции, реальной экономикой управляет не пресловутая "невидимая рука рынка", а реальные люди, имеющие свои интересы. Чьи же интересы сегодня обслуживает в России либертарианская доктрина через "мейнстрим" экономической науки, усиленно навязываемый общественному сознанию?

Кому выгодно?

Ещё раз стоит подчеркнуть, что конечным результатом проводившейся в России по рекомендациям МВФ либертарианской политики стал вывоз за 20 лет более триллиона долларов за рубеж, перевод в иностранную юрисдикцию контроля над самыми прибыльными предприятиями, подчинение финансового рынка интересам иностранных спекулянтов. В отсутствие внутренних источников кредита развивались только те отрасли и виды деятельности, которые представляли интерес для иностранного капитала: экспортно-ориентированные производства сырья и торговля импортными товарами. Ориентированные на внутренний рынок производители оборудования и высокотехнологических товаров конечного спроса в отсутствие кредита вынуждены были уступить рынок иностранным конкурентам и свернуть производство.

Параллельно вследствие переключения кредитного спроса на зарубежные источники, потребовалось перемещение туда залоговой и расчётной базы, что привело к "оффшоризации" российской экономики. Финансово-экономические власти РФ не препятствовали и не препятствуют данному процессу, оправдывая его ещё одной либертарианской догмой — о необходимости максимальной либерализации внешнеэкономической деятельности, включая отмену валютного контроля. Следование данной догме привело к "бегству капиталов" в объёме свыше триллиона долларов. При этом примерно половина данной суммы безвозвратно потеряна для российской экономики, поскольку "растворилась" в иностранных юрисдикциях, а вторая половина — возвращается в Россию под видом иностранных инвестиций, которые пользуются льготным налогово-правовым режимом с правом на полную "репатриацию" получаемой прибыли.

Вследствие нарастающей монетизации американских долговых обязательств, сопровождающейся одновременно резким ростом эмиссии и вывозом долларов за пределы США для приобретения реальных активов, эта политика возвращает отечественную экономику к ситуации более чем столетней давности, когда иностранцы владели в Российской империи почти половиной промышленных и двумя третями финансовых активов, что стало главной причиной революции и гражданской войны. Проводимая в России либертарианская денежно-кредитная политика объективно влечет колонизацию российской экономики иностранным капиталом, лишая её возможностей для самостоятельного развития. В условиях проводимой национальным ЦБ РФ политики "currency board" преимущество получает иностранный капитал, связанный с эмиссионными центрами мировых фиатных валют.

Итак, результатом этой, навязанной международными финансовыми институтами "вашингтонского консенсуса", политики закономерно стали деградация и дезинтеграция российской экономики, её оффшоризация и втягивание в неэквивалентный внешнеэкономический обмен, разрушение научно-технического потенциала страны. Ущерб от этой политики уже намного превысил экономические потери СССР в ходе Великой Отечественной войны и продолжает расти минимум на 100-150 млрд. долл. в год. Ведь, вопреки интересам отечественных товаропроизводителей и несмотря на постоянную критику учёных, протесты предпринимателей и профсоюзов финансовые власти России продолжают следовать рекомендациям из Вашингтона, даже уклоняясь от публичного обсуждения принимаемых ими решений.

По сути, реализуемая МВФ либертарианская доктрина "вашингтонского консенсуса" (предписывающая либерализацию внешней торговли и валютного регулирования, ограничительную денежную политику и отказ государства от ответственности за развитие экономики) является когнитивным оружием, парализующим способность финансовых властей к проведению самостоятельной денежной политики. Под предлогом "независимости" Центробанка от правительства она искусственно отделяется от целей развития национальной экономики и подчиняется "макроэкономическим" задачам обеспечения свободы движения капитала. При этом ограничения внутреннего кредитования ставят национальную экономику в крайне зависимое положение от внешней конъюнктуры и делают её уязвимой для спекулятивных атак, что мы наблюдали как в ходе кризиса 2008-2009 гг., когда наша национальная экономика пострадала намного больше других стран G20, так и во второй половине 2014 года, после введения "коллективным Западом" режима антироссийских санкций, когда рубль по отношению к доллару дополнительно упал почти в 2,5 раза.

Поскольку на мировом финансовом рынке доминируют валюты США и ЕС, либертарианский курс правительства и Банка России предоставляет эмитентам этих валют возможность контролировать состояние российской экономики. Именно поэтому после кризиса 2008-2009 гг. произошло втягивание нашей страны в стагфляционную "ловушку" — даже на фоне затронувшего большинство стран мира посткризисного подъёма. Потери российской экономики, согласно подсчётам С. Ю. Глазьева, оцениваются в 25 трлн. рублей по производству продукции и свыше 10 трлн. рублей по инвестициям. Её продолжение будет означать невозможность "поймать" длинную волну роста на основе нового технологического уклада.

Практически ни одна из социально-экономических целей, которые заявлялись отечественными властями, начиная с 80-х гг. ХХ века, не была достигнута. Так, например, тотальная приватизация госпредприятий навязывалась обществу на основе либертарианского тезиса о якобы намного более высокой эффективности частной собственности по сравнению с государственной. В реальности основная часть приватизированных предприятий была разорена неподготовленными к управлению "собственниками" — многие индустриальные города превратились в "кладбища заводов", на месте которых выросли торгово-офисные и складские помещения. А созданный в СССР передовой научно-технический потенциал сохранился почти исключительно в госкорпорациях.

Характерным примером, как указывает С. Ю. Глазьев, стала и "реформа", а точнее — приватизация Чубайсом и Ко самой эффективной в мире системы генерирования и распределения электроэнергии и тепла РАО "ЕЭС России". После раздробления и приватизации входивших в неё генерирующих мощностей произошёл многократный рост тарифов, что резко снизило конкурентоспособность практически всех отраслей российской экономики.

Эффективность промышленного производства по таким общепринятым показателям, как производительность труда и энергоёмкость, снизилась более чем на треть, вдвое сократился объём производства.

Результаты провальных с точки зрения социально-экономического развития страны реформ, видимо, вполне соответствуют интересам властвующей элиты.

Вообще, учинённый под "либерал-монетаристскими" лозунгами погром российской экономики во многом объясняется не какими-то абстрактно-теоретическими заблуждениями наивных реформаторов, но их вполне материальными интересами. В выводах экспертного заключения Счётной палаты о приватизации гссобственности в 1993-2003 гг. указывалось, что она: "сопровождалась многочисленными нарушениями как со стороны федеральных органов государственной власти, их уполномоченных представителей, так и руководителей приватизируемых предприятий, что приводило, в частности, к незаконному отчуждению объектов государственной собственности, в том числе имеющих стратегическое значение, в пользу российских и иностранных лиц по заниженным ценам…"

Хозяйственная деятельность не сводится к производству, она погружена в социальную среду, обитатели которой ведут, организуют, обеспечивают хозяйственную деятельность и используют её результаты в своих интересах. Как отмечал академик Д. С. Львов, "жить на рынке невозможно". Сами же производственные отношения определяются социальными институтами, удерживающими в них людей и задающими формы реализации мотивов их поведения. Эти социальные институты регулируют поведение людей в той мере, в которой последние склонны соблюдать задаваемые ими нормы. Чем выше соответствие моральных ценностей индивида с господствующей идеологией, тем эффективнее работают институты, определяющие социально-экономические отношения. И, напротив, с ростом доли людей, отвергающих господствующую идеологию, сужается способность институтов поддерживать социально-экономическую стабильность, что мы, например, имеем возможность наглядно наблюдать после принятия правительством РФ "пенсионной реформы".

Исходя из всего вышеизложенного, центральным вопросом экономической науки должно стать изучение взаимосвязи технологических, институциональных и идеологических изменений. Именно такой подход характерен для Изборского клуба, в авторских и совместных работах участников которого выявлены реальные закономерности современного социально-экономического развития и обоснованы рекомендации по их использованию для управления развитием российской экономики.

К сожалению, эти рекомендации — по отмеченным выше причинам — до сих пор игнорируются либертарианским финансово-экономическим блоком правительства и ЦБ России.

 

http://zavtra.ru/blogs/akademik_glaz_ev_i_ekonomicheskaya_politika_rf

 

22.08.2019 Лавровый венок для Путина

 

1999—2019: успехи и проблемы внешней политики Кремля

 Можно ли считать внешнюю политику Кремля в течение последних 20 лет дипломатией Русской Мечты? На этот вопрос, несмотря на все бесспорные успехи и на огромный путь, пройденный нашей страной на мировой арене с августа 1999 года, тем не менее, пока нельзя ответить однозначным "Да!"

"Фактор Путина" во внешней политике России

Накануне нового, 2020 года мы, вероятнее всего, отметим двадцатилетие пребывания Путина на вершине российской власти. И почти всё это время "фактор Путина" является важнейшим фактором российской внешней политики. Правда, в 1999 году, когда Ельцин выдвигал Путина в качестве своего преемника, в кремлёвских коридорах шла достаточно острая борьба за властные позиции и, соответственно, компромиссы оказывались неизбежными. Одним из таких компромиссов, несомненно, была позиция министра иностранных дел, которую с сентября 1998 года и до завершения первого президентского срока Путина занимал Игорь Иванов.

Между тем — и это стоит отметить особо — даже при Ельцине внешнеполитический курс России не являлся неизменным, хотя и находился в рамках тотальной и безоглядной сдачи стратегических позиций нашей страны США и их союзникам. К власти в 1991-92 гг. пришли стопроцентные противники суверенитета России и независимой стратегической линии в глобальном мире. Эту позицию ярче всего засветил первый глава российского МИДа Андрей Козырев, ныне гражданин США, "руливший" отечественной дипломатией до января 1996 года и превративший здание на Смоленской площади в фактический филиал американского Госдепартамента.

Мотивы, по которым этого "мистера Да" сменил Евгений Примаков, до конца непонятны, но, видимо, поддержка тех сил, которые стояли за Евгением Максимовичем, остро требовалась "всенародноизбранному", рейтинг которого к тому времени достиг дна в 3%, а до президентских выборов оставалось всего несколько месяцев. Примаков руководил российским МИДом больше двух лет, а после дефолта 1998 года на некоторое время возглавил правительство РФ, но из-за знаменитого "разворота над Атлантикой" Ельцин был вынужден отправить чересчур самостоятельного премьера, фактически бросившего перчатку всесильной Америке, в отставку.

Пришедший ему на смену карьерный дипломат Иванов, бывший и у Козырева, и у Примакова первым замом, проработал с президентом Путиным весь его первый президентский срок, после чего уступил это место Сергею Лаврову, возглавляющему внешнеполитическое ведомство России на протяжении вот уже 15 лет, с начала ХХ века это второй по длительности результат после Андрея Громыко, бывшего министром иностранных дел СССР в 1957-1985 гг., и четвёртый — за всю историю этого отечественного ведомства, после Карла Нессельроде (1816-1856) и Алексея Горчакова (1856-1882). Так что можно сказать о формировании устойчивого и эффективного тандема Путин—Лавров в современной российской дипломатии.

Справедливости ради надо отметить, что внешняя политика ельцинской России до какого-то момента полностью продолжала внешнюю политику горбачёвского СССР. Благодаря захвату власти в стране группой "перестройщиков" в конце 80-х—начале 90-х годов произошли следующие события: сдача ГДР и стран Восточной Европы с роспуском СЭВ и Варшавского договора, что продолжилось расчленением самого Советского Союза с формированием 15 "новых независимых государств" из бывших союзных республик (1991-92 гг.). Наша страна в этот период потеряла треть своих территорий и более половины своего населения, а русский народ стал крупнейшим разделённым народом современного мира: более 25 млн. русских оказались за пределами Российского государства. В неизвестном направлении "исчезла" гигантская зарубежная собственность СССР, крохотный неприватизированный осколок которой, компания "Вьетсовпетро", в первой половине 90-х годов давала бюджету РФ больше доходов, чем вся остальная федеральная собственность. Был подписан неравноправный договор с США о делимитации акватории Берингова моря. Этот список можно множить и множить.

Более того, процессы распада глубоко затронули и саму Российскую Федерацию: после 1991 года началось массовое изгнание русского населения из ряда республик Северного Кавказа, прежде всего — из Чечни; некоторые автономии и регионы (та же Чечня, Татарстан, Якутия, Свердловская область при губернаторе Росселе и другие) заявили свои претензии на независимость от России и выход из её состава.

Этот процесс приобрёл ещё более острые формы после политического кризиса 1993 года, расстрела Верховного Совета и принятия новой, "ельцинской" Конституции РФ.

При этом внешнее влияние Запада в целом и США в частности "на местах" становилось всё значительнее и подталкивало местные элиты ко всё более сепаратистской и антироссийской политике, противодействовать которой у федеральной власти оставалось всё меньше сил и средств. В том же направлении толкали страну и компрадорские олигархические группы, справедливо считавшие, что им проще и дешевле будет "договориться" с "независимыми" Тюменью или Якутском, чем с Москвой.

Возрождение суверенитета России: закономерность истории?

В сложившемся политическом хаосе почти нерешаемой задачей было само сохранение государственного единства России, а внешнеполитические проблемы, как правило, отступали на второй план, для их решения не имелось ни сил, ни средств, ни даже целеполагания, поскольку главной целью власти была конвертация этой власти в собственность и присоединение к "империи доллара" хоть тушкой, хоть чучелом.

Казалось, что для России наступал настоящий "конец истории", кардинально противоположный описанному под этим названием Фрэнсисом Фукуямой глобальному "либеральному раю". Даже русские регионы, не говоря уже о "национальных", начали заниматься собственным конституционным строительством и недоперечислением налогов Центру. Эти процессы распада дополнительно подстёгивались явной функциональной недееспособностью самого Ельцина и его ближайшего окружения из так называемой "семьи".

В этой ситуации, неуклонно близящейся к политической и социально-экономической катастрофе, смена власти "сверху" с гарантиями лично Ельцину и его "семье" была единственной альтернативой смене власти "снизу", с распадом России на множество "новейших независимых государств". Сегодня трудно сказать, насколько выдвижение на первый пост в российском государстве Владимира Путина было простимулировано спецслужбами, а насколько оно было обусловлено необходимостью "сильной руки" в Кремле для олигархата и "семибанкирщины", где за роль флагмана соперничали тогда Борис Березовский и Владимир Гусинский. Но именно первый из них, имевший значительное влияние на "семью", пролоббировал вывод Путина на позицию искомого ельцинского "преемника".

Само по себе это мало что значило — на той же позиции с той же целью перебывало уже несколько различных фигур, но ни одна из них по своим личностным качествам "семью" не удовлетворяла. Но за назначением Путина, который до того активно "поработал" с российскими регионами, почти сразу же последовала громкая победа над террористическими отрядами Басаева и Хаттаба, вторгшимися с территории Чечни в Дагестан, которая перечеркнула позорные для России Хасавюртовские соглашения 1996 года и переросла во "вторую чеченскую войну".

В данном формально внутрироссийском конфликте уже тогда была задействована немалая внешнеполитическая составляющая, которая должна была показать всему миру, что формирования "второго Косово" на своей территории Россия не допустит. Это стало асимметричным, но жёстким ответом Москвы на предыдущие натовские бомбардировки Югославии в марте-июне 1999 года.

Надо сказать, что третирование Ельцина со стороны западной прессы после 1996 года привело к тому, что этот разрушитель советского стратегического блока начинал проявлять всё больше несговорчивости в отношениях с западным блоком. Ярким примером такой эволюции может служить саммит ОБСЕ в Стамбуле (18-19 ноября 1999 года), где Ельцин неоднократно резко высказывался в адрес НАТО не только в закрытом, но и в открытом режиме, чем поразил участников той встречи. Прорычав, что "бомбардировки безнравственны", а западные "друзья" забыли о ядерном компоненте России, Ельцин — пусть на словах, но явно — сменил свои внешнеполитические приоритеты.

Таким образом, российские "элиты" уже в конце 90-х годов поняли, что к их мнению США и НАТО не намерены прислушиваться, а их интересы — в должной мере учитывать. И это, в свою очередь, сделало востребованным использование российской властью патриотической риторики и патриотической идеологии, которые она достаточно легко перехватила у "народно-патриотической оппозиции во главе с КПРФ". То есть эти элиты, при полной власти ярых "западников" ельцинско-гайдаровского образца, в целях самосохранения вынуждены были начать дрейф в сторону традиций отечественного общественно-политического сознания, которое, в свою очередь, сильно трансформировалось в результате понесённых Россией внешних и внутренних потерь, фактически ничем не компенсированных. Тем более, что буквально за несколько дней до начала бомбардировок Югославии, состоялось первое расширение НАТО на Восток: 12 марта в состав Североатлантического альянса вошли Венгрия, Польша и Чехия. Статус-кво в Европе после уничтожения СССР был нарушен "коллективным Западом". И это вызвало ответную реакцию со стороны Москвы. Но, похоже, никто не ожидал, насколько длительной и мощной она окажется.

Есть ли у Путина внешнеполитическая идеология?

А вот на этот вопрос можно смело ответить, что такая идеология у российского президента есть, и она проявляется во всех его действиях на международной арене, которые часто оказываются неожиданными и непредсказуемыми, но никогда не являются абсолютно и бесповоротно проигрышными.

Владимир Владимирович уже на отрезке своего выдвижения и утверждения в качестве нового политического лидера России демонстрировал поразительно широкий диапазон убеждений и оценок, на поверхности нередко противоречащих друг другу. Одним из первых его внешнеполитических заявлений было заявление о желательности для РФ членства в Североатлантическом альянсе (что привело к созданию формата "Совета Россия—НАТО"). Он фактически "спустил на тормозах" гибель АПЛ "Курск" с явным американским следом, демонстративно поддерживал даже самые спорные внешнеполитические действия США, в том числе — связанные с провокацией 11 сентября 2001 года, вплоть до переброски войск в Афганистан через российскую территорию и согласия на военное присутствие Соединённых Штатов в Средней Азии, закрыл российские военные базы во Вьетнаме и на Кубе. Самые благоприятные отношения Путина фиксировались как во взаимоотношениях с широким кругом либералов-"питерцев" (Чубайс, Кудрин, Греф и др.), так и в его оценках лидирующей роли Запада и перспектив "глобального рынка" (сохранение модели "вашингтонского консенсуса" для российской экономики, вступление в ВТО и т.д.). Что вызывало соответствующую позитивную реакцию и у Билла Клинтона, и у его преемника на посту президента США Джорджа Буша-младшего. Для установления позитивных контактов с последним Путин приложил гигантские личные усилия, вплоть до посещения ранчо семейства Бушей, которое было подкреплено солидными пакетами акций нефтяной компании "Лукойл".

Но при этом Путин начал с "равноудаления олигархов" и перекрытия им основных финансовых потоков. Кульминацией этой политики, начатой с выдавливания за рубеж олигархов калибра Гусинского и Березовского, стал арест Михаила Ходорковского и передача активов его компании ЮКОС государственной "Роснефти", укрепления госбюджета и мягкого вывода страны из западной кредитно-долговой петли. Путин всегда шёл на соглашения и компромиссы, если это не касалось урезания его возможностей и его "степеней свободы": и во внутренней политике, и во внешней. Возможно, нагляднее всего идеология его внешней политики проявилась в отношениях со странами так называемого "ближнего Зарубежья", то есть с бывшими союзными республиками СССР. Шаг за шагом, медленно, но верно Путин отказывался от любых дотаций в их пользу, типичных для времён президентства Ельцина. Уже в 1999-2001 годах ему удалось получить от президента Украины Леонида Кучмы в обмен на списание части газовых долгов важнейшую военную технику, а после назначения главой "Газпрома" Алексея Миллера — сокращать "кормовую базу" украинских партнёров. Это привело к целой серии "газовых войн", последней из которых, длящейся по сей день, стал госпереворот в Киеве в феврале 2014 года, но лишило "незалежную" важнейшего источника валюты и дешёвой энергии для своей экономики — за российский счёт, разумеется.

При этом Путин даже не остановился перед политической жертвой такой важной политической фигуры, как Украина, американским "партнёрам", взамен получив Крым и значительно большую свободу рук по всему миру (что было проявлено при решении сирийского кризиса и недавнего политического кризиса в Венесуэле).

Наверное, делая какой-то общий вывод, можно сказать, что внешнеполитической идеологией Путина является идеология силы. Не какого-то её компонента: военного, финансово-экономического, культурно-информационного или любого иного, а силы как комплексного ресурса, всегда свободного и готового к применению, но применяемого только в случае необходимости и в необходимых же размерах.

К новому русскому экспансионизму?

Западные "партнёры" сегодня практически постоянно обвиняют Путина и Россию в агрессивности и экспансионизме, уточняя, что понимают под этими терминами любые попытки нашей страны выйти за пределы границ, определённых для неё после 1991 года. При этом они, разумеется, не обращают внимания на два очень важных для нас и совершенно неважных для них обстоятельства.

Первое из них заключается в том, что Россия (понимая под "Россией" весь СССР) в конце ХХ века была обманута и предана собственной "верхушкой", но не побеждена. Поэтому относиться к ней, как стране побеждённой, на чём настаивал русофоб Збигнев Бжезинский и что стало "мейнстримом" на Западе, было гигантской ошибкой. Обещания "нового дивного мира" для всех, сотрудничества и совместного процветания на деле обернулись разграблением и унижением России. Такое не забывается и не прощается ни в личных, ни, тем более, в международных и межгосударственных отношениях.

А второе обстоятельство состоит в том, что у "коллективного Запада" на поверку вообще не оказалось приемлемой для всего мира модели жизнеустройства, кроме банального "умри ты сегодня, а я завтра"", прикрытого виртуальными декорациями "постиндустриального общества потребления", "экономики знаний", "экономики услуг" и тому подобного театрального реквизита. После кризиса 2008 года это стало ясно уже всему миру, а на уровне "верхов" было очевидно ещё раньше. А следовательно, терпеть грабёж и унижения ради некоего совместного "светлого будущего" не имело уже никакого смысла.

Следовательно, если ни коммунистический, ни капиталистический рай оказались невозможными, то надо сделать всё, чтобы не допустить своего падения в ад. И здесь "идеология силы" Путина оказалась полностью соответствующей доминанте общественного сознания России, что по определению невозможно во внутренней политике — при сохранении крупной частной собственности на средства производства и соответствующих механизмов государственного распределения результатов их использования.

Именно эта попытка России хотя бы частично вернуть себе отобранное у неё в ходе уничтожения Советского Союза, включая статус великой державы на международной арене, и рассматривается на Западе как агрессия и экспансионизм со стороны её нынешнего политического руководства и лично Путина. Возможно, для них это действительно так, а расширение НАТО на Восток, выход США из всех договоров по контролю над вооружениями плюс непрерывное вмешательство во внутренние дела России под предлогом защиты свободы, демократии и прав человека, — всего лишь системная защита собственной безопасности и позитивного глобального имиджа, но такая позиция является стремлением даже не к сохранению статус-кво, а к уничтожению России любыми силами и средствами, лучше всего — доведением нашей страны до повторного самоубийства, как это уже удалось однажды в 1991 году. Но такой "мир без России" нам уж точно не нужен, а считать представителей "коллективного Запада" единственно заслуживающими право на жизнь — да ещё за наш счёт — для нас нет никакого смысла.

Мюнхенская речь, Крым и "новая холодная война"

Уже в 2004-2007 гг., несмотря на видимо тёплые личные отношения между Путиным и Бушем-младшим, давление США и Запада на Россию стало нарастать практически по всем азимутам. Президент РФ столкнулся с целой серией "цветных революций" на границах страны. Это и "оранжевая" Украина с Ющенко и Тимошенко и их трёхактным голосованием, и Киргизия в Средней Азии, и "розовая" Грузия с Саакашвили. В те годы Путин относился к "прозападным переворотам" спокойно и даже поддерживал их — вопреки очевидным интересам России. Так, победа "революции роз" в Тбилиси и в Батуми произошла только после приезда спецпредставителя Президента РФ Игоря Иванова, который своим публичным обращением санкционировал захват правительственных зданий в Тбилиси, а также выдавливание Абашидзе из Батуми. Не было принято никаких видимых действий и в Киеве, где "оранжисты" добились даже не пересчёта голосов, а проведения противоречащего конституции Украины повторного второго (то есть третьего) тура голосования.

Но отзвуки и последствия этих событий и их осмысление, в конце концов, привели Путина — уже на исходе второго срока его президентства — к знаменитой и во многом загадочной (поскольку её появление не определялось текущими событиями) Мюнхенской речи, где он впервые в полном объёме предъявил свои претензии к мировому гегемону в лице "коллективного Запада", нагло попирающего любые договорённости и соглашения, если те не соответствуют его интересам.

Прежде всего, президентом России была дезавуирована модель "однополярного мира" Pax Americana и "империи доллара" как безальтернативного выбора для всего человечества, наподобие чёрного цвета для автомобиля "Форд". Такая модель была названа им не только неприемлемой, но и "вообще невозможной".

Как следствие, было признано недопустимым распространение действия сферы внутреннего права одного государства, то есть в данном случае — США, "которое перешагивает свои национальные границы во всех сферах: и в экономике, и в политике, и в гуманитарной сфере и навязывается другим государствам", — на весь мир.

В Мюнхене Путин в очередной раз призвал считать ООН главным механизмом урегулирования международных отношений, сделав упор на том, что "для принятия решений по использованию военной силы как последнего довода может быть только Устав ООН".

Кроме того, Путин заявил, что "НАТО должна прекратить выдвигать свои передовые силы к российским государственным границам, тем самым нарушая Договор об обычных вооружённых силах в Европе (ДОВСЕ)". Из его уст прозвучала также критика сформированной в мире модели политических и экономических отношений, а также системы международных организаций типа МВФ или ОБСЕ, которые выступают инструментом давления "коллективного Запада" на страны "развивающихся рынков", то есть "третьего мира".

Заключительным залпом прозвучала путинская фраза о том, что Россия является страной с более чем тысячелетней историей, которая практически всегда пользовалась привилегией проводить независимую внешнюю политику, а потому не собирается изменять этой традиции и сегодня.

По форме и по сути это выступление Путина было равнозначно объявлению Западу новой "холодной войны", зеркальным аналогом знаменитой Фултонской речи Черчилля. Но силы сторон выглядели настолько несоизмеримыми, что российского президента на Западе назвали "рычащей вошью", а его слова не восприняли всерьёз. Как показало дальнейшее развитие событий, со стороны России за путинскими словами дела последовали далеко не сразу. Ни в 2007 году, ни после того новая холодная война между Россией и Западом не началась, хотя устроенная тбилисским режимом Саакашвили агрессия против Южной Осетии привела к быстрому и полному поражению грузинской армии. Но к каким-либо видимым внешнеполитическим последствиям это не привело: Путин на "третий срок" не пошёл, сделав паузу на четыре года, а его сменщик в Кремле Дмитрий Медведев ездил в гости к Обаме, где ел бургеры, пил колу и восхищался "айфоном", после чего дал в ООН фактическое добро на уничтожение Ливийской Джамахирии и Муаммара Каддафи. Сергей Лавров и госсекретарь США Хиллари Клинтон дружно жали на бутафорскую красную кнопку с надписью "перезагрузка", а внутренняя политическая система и идеологическая матрица России не изменились ни на йоту, с установкой на квазилиберальный порядок внутри страны и на попытки убедить "западных партнеров" не воспринимать Москву как совсем пустое место.

Как впоследствии оказалось, всё это было "затишьем перед бурей". Которая не замедлила разразиться, когда Путин, вопреки настойчивым "рекомендациям" официального Вашингтона, выставил свою кандидатуру на президентские выборы 2012 года и, вопреки протестам "болотной оппозиции", вернулся в Кремль. При этом на словах президент России продолжает выступать за полное восстановление всего спектра отношений с Западом, а его реакция на различные провокации со стороны последнего: от "допингового скандала" и "дела Скрипалей" до госпереворота в Киеве и режима санкций, — оказывается стандартно одинаковой: на захваты зданий, аресты российских граждан за рубежом следуют формальные протесты, прямые оскорбления игнорируются, выход США из соглашений по стратегической безопасности воспринимается как должное. И всё это — на фоне заявлений о полной готовности к взаимовыгодному сотрудничеству с Западом. Если бы не воссоединение Крыма, не уничтожение исламистов в Сирии, не создание новейших уникальных образцов оружия, не реформа армии, резко усилившая её боеспособность, не формирование сети союзников по всему миру на основе российско-китайского стратегического партнёрства, — можно было бы предположить, что Путин вообще индифферентен к внешнеполитическим вызовам. Но на деле это далеко не так. И если попытаться сделать вывод из приведённых выше фактов, то он окажется очень простым и понятным. Действующий президент России был и остаётся представителем "западников" в отечественном политическом истеблишменте. Но его эволюция и эволюция российской дипломатии проходила и проходит под воздействием растущего количества антироссийских факторов во внешней политике США и их союзников.

>

Неизбывная и уже неприкрытая американская русофобия заставляет Путина вместе с его ближайшим окружением в той или иной мере реагировать на все обстоятельства прямой конфронтации с "коллективным Западом". При этом надежды на разворот американских, британских, немецких и прочих "партнёров" к признанию очевидного: растущей внешнеполитической мощи и роли России на международной арене, — в Кремле не исчезают, а двери специально "остаются открытыми", хотя в условиях режима всё более жёстких санкций и тотальной диффамации в духе "хайли-лайкли" Кремлю, казалось бы, уже давно пора перейти к активной наступательной политике против американской гегемонии, как это и было заявлено Путиным в его Мюнхенской речи. Триумфальный лавровый венок уже ждёт Владимира Владимировича, но нужен ли он ему, и если нужен, то насколько — пока остаётся вопросом без ответа. Но "момент истины" в этом отношении неумолимо приближается.

 

http://zavtra.ru/blogs/lavrovij_venok_dlya_putina

 

20.08.2019 «Имидж — ничто, жажда — всё!» 

  

Протестующие в Гонконге не только захватили аэропорт, но и вывели на улицы бывшей британской колонии не менее миллиона человек

Подобного рода демонстраций мир не видел почти десять лет, а в самом Сянгане (китайское название Гонконга) их не было вообще никогда. Более того, за те 22 года, которые прошли после «возвращения в Китай», не было даже намёка на возможность такого развития событий. Даже знаменитая «революция зонтиков» 2014 года на своём пике не собирала больше нескольких десятков тысяч участников. Что же изменилось за неполные пять лет? 

Прежде всего, процесс мягкой китаизации Гонконга, рассчитанный на его полную интеграцию в КНР к 2047 году, подошёл к такому рубежу, на котором «гонконгеры» массово почувствовали опасность фундаментального изменения привычного для них «экстерриториального» образа жизни. Камнем преткновения стали претензии Пекина на право экстрадировать с территории Сянгана лиц, подозреваемых в различных преступлениях, в «материковый» Китай и судить их по законам КНР. 

Чтобы понять, насколько этот вопрос чувствителен для обитателей Гонконга, можно привести аналогию из отечественной истории, когда донские казаки вплоть до восстаний отстаивали главный принцип своих отношений с Московским царством — «с Дону выдачи нет», что и давало им возможность считать себя «вольными казаками», в отличие от подданных и полностью подвластных московскому царю «холопов». Если какой-нибудь гонконгский или даже китайский «казак» нашкодил, с точки зрения пекинских властей, он всегда мог найти надёжное убежище в Гонконге, где «достать» и наказать его не было никакой возможности. 

Учитывая размах финансовых операций Гонконга, «под ударом» оказывался чуть ли не каждый второй его обитатель, а в принципе — практически каждый. Разумеется, это ощущение обеспечило протестующим небывалую поддержку: как активную, так и пассивную. А, казалось бы, незначительный, в рамках страны, повод: требование экстрадировать молодого человека, подозреваемого в преступлении (убийстве своей девушки), которое, к тому же, произошло на Тайване, — стронул с места многомиллионную лавину. 

Само собой, здесь не обошлось без американского вмешательства. Для начавшего торговую войну против КНР президента США Дональда Трампа гонконгские протесты — как манна небесная, поскольку без них, с использованием чисто финансово-экономических методов, решить в свою пользу конфликт с «красным драконом» Америка не имела никаких шансов. Поэтому сотрудники Госдепартамента, работающие в Китае и Гонконге, вовсю «светятся» на поддержке протестующих, то есть на вмешательстве во внутренние дела КНР. Что, конечно, полностью дискредитирует официальные заявления США о «российском вмешательстве» в их «демократические процессы», режим санкций и так далее. Но тут, как говорилось в известной рекламе, «Имидж — ничто, жажда — всё!». «Вашингтонскому обкому» нужно любой ценой «сломать» дальнейшее усиление Пекина, не допустить конвертации его экономической мощи в политическое доминирование. Здесь уже не до сохранения каких-то формальных приличий… 

Конечно, Америке всё это ещё «аукнется», и не раз — особенно в случае проигрыша «гонконгской партии», но сейчас китайское руководство во главе с Си Цзиньпином поставлено в чрезвычайно сложное положение. Прежде всего — потому что продолжение гонконгских протестов может начать «цепную реакцию» по всему Китаю, где «горючего материала» тоже достаточно, причём не только в Синьцзяне и Тибете, но и на юге КНР, где по-прежнему сильны позиции сторонников «мира и торговли с Западом», связанных с экспортным сектором экономики, западными ТНК и банками. 

А если всё же начать подавлять столь массовые протесты силой, то возможностей местной полиции и других силовых структур для этого явно не хватит, придётся объявлять чрезвычайное положение, выводить из казарм войска и идти на риск полной демонизации КПК и КНР на мировой арене глобальными масс-медиа и международными структурами, где по-прежнему доминируют страны «коллективного Запада». По сути, официальный Пекин загнан в ситуацию цугцванга, где любой ход только ухудшает его положение. Но, конечно, товарищу Си не впервой выходить из самых сложных положений. Скорее всего, он будет решать проблему Гонконга комплексно и асимметрично, воздействуя не только на лидеров и организаторов массовых беспорядков «на месте», но и на «болевые точки» Вашингтона и Лондона, который здесь вроде бы «стоит в стороне», но на деле всеми силами разжигает конфликт. В любом случае всё это ведёт к дальнейшему витку напряжённости в отношениях между США и КНР, открывая новые возможности для российской внешней политики. Вопрос только в том, сумеет ли Москва этими возможностями воспользоваться?  

 

http://zavtra.ru/blogs/imidzh_nichto_zhazhda_vsyo

 

31.07.2019 Будущая Украина: страна без земли?

 

На фото: типичное заседание Верховной рады Украины: люди меняются, традиции остаются?

 Олег Царёв об итогах и последствиях парламентских выборов 

 Александр НАГОРНЫЙ.

Олег Анатольевич, на Украине 21 июля прошли досрочные парламентские выборы. Их официальным результатом стала полная победа абсолютно новой, ранее не существовавшей политической силы, партии Владимира Зеленского "Слуга народа", получившей 124 места по партийным спискам и 130 — по одномандатным округам, то есть её фракция в Верховной раде IX созыва будет насчитывать 254 депутата из 424. Такое парламентское большинство даёт возможность формирования однопартийного и при этом полностью "президентского" правительства — впервые за всю историю независимого украинского государства. Как получился, что означает этот результат, и какими могут оказаться его последствия для самой Украины, а также для России?

Олег ЦАРЁВ.
Во-первых, это были выборы с достаточно низкой явкой. Для страны, которая чрезвычайно политизирована, меньше 50% официальной явки — очень тревожный показатель. На президентских выборах в марте-апреле нынешнего года проголосовали 62,86% избирателей в первом туре и 61,37% — во втором. Пять лет назад, после госпереворота в Киеве, показатели явки были такими: 60,19% — на президентских выборах в мае и 52,42% — на парламентских в октябре. Это показатель или нарастающей "усталости" избирателей, или их массового — по разным причинам — отсутствия на территории страны. А если учитывать "вбросы" бюллетеней, данный показатель должен быть ещё меньше.

Во-вторых, в списках победившей "президентской" партии практически отсутствовали традиционные "перебежчики", и на местах в Раду прошли, в основном, люди, ранее не имевшие отношения к политике. То есть избиратели высказали недоверие к той системе политической "элиты", которая сформировалась после 2014, а во многом — и после 1991 года, сделали запрос на полную "перезагрузку" власти, на отказ от войны на Донбассе, фактически гражданской войны в стране, от ультранационалистической истерии и необандеровского террора. Сторонники Майдана не простили своим политикам, что те "предали идеи Майдана". Противники Майдана не простили политикам Партии регионов того, что они допустили Майдан, а потом своими действиями и голосованиями в Раде легитимизировали заговорщиков. Разочарование в старых политиках — вот то общее, что сейчас объединило противников и сторонников Майдана.

В-третьих, две выборные кампании подряд: и президентскую, и парламентскую, Владимир Зеленский и его команда активно использовали социальные сети и мессенджеры в интернете — то есть те коммуникативные технологии, которые принесли сенсационную победу Дональду Трампу в 2016 году. Более того, они использовали их точно так же, как нынешний президент США. В том же ключе, но с гораздо меньшим успехом, действовали партия "Голос" Святослава Вакарчука; с опозданием и не так эффективно начала работать "Батькивщина" Юлии Тимошенко, да и результат сторонников Анатолия Шария, "сходу" набравших 2,23% голосов, не стоит списывать со счётов.

Александр НАГОРНЫЙ.
А насколько, на ваш взгляд, новый президент Украины, новое парламентское большинство и новое, пока ещё не сформированное, правительство намерены выполнять обозначенный вами системный запрос своих избирателей и те обещания, с которыми они шли на выборы?

Олег ЦАРЁВ.
Скорее всего, это будет определяться реальной политической конъюнктурой: как внутренней, так и — это особенно важно — внешней. Потому что есть долги, которые уже превысили отметку в 80 млрд. долл. и которые нужно возвращать с процентами. Промышленность утратила основные рынки сбыта в России, инфраструктура, экономическая и социальная, — на грани обвала, а почти половина трудоспособного населения страны работает за её пределами. При этом обеспечение боевых действий в Донбассе "съедает" около 10% реального госбюджета, война — очень дорогое удовольствие, которое сегодня может оплачиваться только за счёт получения всё новых и новых кредитных "траншей" от МВФ и других "друзей Украины". От этого позиция официального Киева и будет зависеть в первую очередь. И по Донбассу, и по преобразованию унитарного украинского государства в федеральное, и по формату дальнейшего взаимодействия с Россией.

Здесь, кстати, уже даже налицо конкуренция за право налаживать отношения с Москвой. Зеленский настаивает на "прямом" контакте с Москвой, как это принято в нормальных межгосударственных отношениях. В то же время российские власти достаточно жёстко обозначили своё желание общаться с Киевом по всем вопросам только через "шлюз" в виде структур Медведчука. Особую линию ведёт Игорь Коломойский, активно предлагающий свои посреднические услуги, — разумеется, с расчётом заработать на этом процессе. В результате он сегодня превратился в самого пророссийского — по крайней мере, на словах, — олигарха и политика Украины.

Александр НАГОРНЫЙ.
Можно ли сказать, что 21 июля необандеровская "партия войны" потерпела поражение? И, если да, то насколько такое поражение серьёзно, и способно ли оно повлиять на дальнейший курс официального Киева?

Олег ЦАРЁВ.
На первом этапе работы Запада с Украиной ставилась цель захватить власть и выдавить с легального политического поля всех, кто сопротивляется переходу Украины под внешнее управление. Эта цель была достигнута. Поэтому теперь начался другой этап — сохранения и укрепления Украины в качестве уже постоянно действующего антироссийского и русофобского геополитического фактора. А для этого нужно обеспечить её экономическое существование, что объективно невозможно без восстановления отношений с Россией. За деньги, полученные от России, должны формироваться антироссийские государственные и общественные структуры Украины, обучаться в русофобском духе подрастающие поколения её граждан и так далее.

Александр НАГОРНЫЙ.
В полном соответствии с заветом Збигнева Бжезинского: "На обломках России, против России и за счёт России"?

Олег ЦАРЁВ.
Конечно, ничего нового здесь на Западе не придумано. Да и зачем, если формула много раз оправдала себя и продолжает успешно работать? Поэтому в США сейчас активно продавливают и Украину, и Россию в этом направлении, чтобы полностью исключить вероятность "антимайданного" реванша. Если Украина не восстановит отношения с Россией, не прекратит войну в Донбассе, то существует большая вероятность того, что страна не выдержит и развалится. Тогда все усилия, которые предпринял коллективный Запад по превращению Украины в таран против России, будут напрасно потраченными. 

Александр НАГОРНЫЙ.
Это чрезвычайно важное замечание, которое, насколько я знаком с украинской проблематикой, ранее не озвучивалось. И что в такой ситуации, на ваш взгляд, может и должна предпринять Россия?

Олег ЦАРЁВ.
Россия после 1991 года работала на Украине с очень ограниченным кругом людей: в основном, с действующими политическими лидерами и олигархами, — поскольку полностью приняла "матрицу" международного права, рыночной экономики и "общечеловеческих ценностей". В противном случае она попадала бы под обвинения во вмешательстве во внутренние дела, в антигосударственной подрывной деятельности и так далее. А её западные "партнёры" подобными ограничениями никогда и ни в чём себя не стесняли. Потому что они не только играли на "большой шахматной доске", но при этом ещё и писали правила игры, при необходимости произвольно, в соответствии только со своими интересами, их меняя. Если бы при подписании Большого договора 1997 года или очередного газового контракта Россия выдвинула бы, например, одно единственное условие: признание русского языка вторым государственным языком Украины — никакого госпереворота в Киеве, никакой войны в Донбассе не случилось бы и случиться не могло. А так — действительно пророссийская часть украинского общества тает буквально на глазах, и 13% голосов, поданных за ОПЗЖ Бойко/Медведчука, — это максимум, который там остался. А нет социальной базы — нет и политических лидеров. То же самое, только несколько в иной форме происходит и в Молдове, с Приднестровьем и Румынией, да на всём так называемом постсоветском пространстве: в Прибалтике, в Закавказье, в Центральной Азии…

Александр НАГОРНЫЙ.
Но этот поезд, как говорится, давно ушёл и теперь вряд ли стоит ожидать его возвращения в обозримом будущем. Хотя президент России в интервью Financial Times и назвал либерализм "изжившим себя", в российском правительстве обозначенная вами либеральная "матрица" по-прежнему живёт и процветает. Поэтому и работать не с элитой, а с обществами стран "ближнего зарубежья" наше государство вряд ли начнёт уже с завтрашнего дня.

Олег ЦАРЁВ.
Хочу отметить, что американцы начинали напрямую работать с Украиной в условиях распада Советского Союза, когда 99% украинцев считали себя даже не братьями, а одним с русскими народом: была общая трехсотлетняя история, общая многонациональная советская культура, единая экономика, — и вот каких успехов они сумели добиться за время жизни всего одного поколения! Просто потому что постоянно и последовательно "били в одну точку". Но у России даже сейчас позиции на Украине намного лучше, чем те, с которых тридцать лет назад стартовали там американцы.

Александр НАГОРНЫЙ.
Сейчас на территории России находится, по разным данным, от 3 до 5 миллионов граждан Украины, которые здесь живут и работают более-менее на постоянной основе. Это огромный ресурс, который российской стороной все эти годы практически не использовался и до сих пор не используется в политическом плане.

Олег ЦАРЁВ.
Конечно, этот ресурс тоже надо использовать. Но не на территории России. А на территории Украины. Там надо формировать сеть своих сторонников, продвигать их во властные структуры. Что, собственно, шаг за шагом делали американцы, раздавая десятки тысяч небольших грантов, отбирая тех, кто эти гранты не воровал, а оправдывал, сначала помогая им занимать места помощников депутатов, сотрудников районных администраций, внештатных корреспондентов в различных масс-медиа. И таких проамерикански, антироссийски настроенных функционеров постепенно становилось всё больше и больше, они занимали всё более и более важные позиции, быть в их числе становилось всё выгоднее, и это, в конце концов, превратилось в саморазвивающийся процесс. Я ведь помню, какие яркие антибандеровские речи произносил с трибуны Верховной рады, да и в своей родной Ровенской области социалист Юрий Луценко, отец которого был первым секретарём обкома КПСС. Я хорошо знаю семью Юлии Тимошенко, где никаким украинским национализмом отродясь не пахло. Про львовскую "комсомольскую богиню" Ирину Фарион даже говорить не хочется.

Александр НАГОРНЫЙ.
Получается, нам нужно научиться сочетать американскую деловитость с русским размахом, как это и завещал в своё время дедушка Ленин? Или, помимо "фактора дяди Сэма", сыграли свою роль и европейские страны, и католическая церковь со своим униатским филиалом, и ряд этноконфессиональных общин — таких, как евреи, крымские татары и другие?

Олег ЦАРЁВ.
Понимаете, я не вправе что-то указывать или даже советовать президенту и правительству России, или даже руководству народных республик Донбасса, пока они у меня этого не спросят. И не всё тут можно выносить в открытое медиа-пространство. Но если говорить в общем и целом, то всем просто надо настраиваться на кропотливую, тяжёлую многолетнюю работу и начинать её по всему спектру существующих проблем. Вот, например, идут переговоры по пленным, и они зашли в тупик, потому что стороны банально не могут согласовать списки. Наших политзаключённых — я имею в виду не Россию, а Новороссию — на Украине официально около двухсот, в реальности их до пятисот. Но это же не настолько большое количество людей, чтобы в течение такого времени нельзя было установить и подтвердить их личные данные. Хорошо, наших правозащитных организаций на территории, находящейся под контролем Киева, нет, они там не работают, но можно договориться об этом с международными правозащитными структурами, выделить на эту работу необходимые деньги, которые не так и велики. Создать такие организации. У меня на эту работу уходило около 50 тысяч долларов в месяц, за эти деньги формировали базу данных, обеспечивали юридическую защиту, вносили залоги, собирали передачи более чем для ста человек с начала 2015-го по 2016-й год, то есть в течение почти года. И люди работали в основном не за деньги, а за совесть. Нашим юристам и повестки в АТО вручали прямо в зале суда. Естественно, наши по идеологическим причинам в АТО не хотели идти. Поменяли юристов на девушек, чтобы уйти от этих проблем. Двоих — это было в Одессе и в Харькове — прямо на выходе из здания суда сбивали машины, хорошо, что не насмерть. И они после этого всё равно продолжали работу. Русские — героический народ, когда верят в правоту своего дела. Потом, в силу ряда финансовых и политических моментов, мне эту свою самодеятельность пришлось прекратить, но речь о том, что это не какие-то несусветные деньги, и особенно если помнить фразу Бодрова-младшего о том, что русские своих на войне не бросают. Да у одних только праздничных конференций, посвящённых пятилетию воссоединения Крыма с Россией, бюджет был в 10 раз больше! Продать один даже не дом, не участок, а сотку земли на Рублёвке — этих денег хватило бы на то, чтобы год поддерживать всех политзаключённых Украины.

Александр НАГОРНЫЙ.
Может быть, проблема заключается в том, что нынешней капиталистической России просто нечем привлечь на свою сторону народные массы в такой же капиталистической Украине? И пример того же Крыма показывает, что многие крымчане, выступая за воссоединение с РФ, в результате этого рассчитывали "вернуться в Советский Союз", но получилось нечто совсем иное — даже с учётом гигантских вложений в экономику и инфраструктуру полуострова за счёт российского федерального бюджета.

Олег ЦАРЁВ.
В условиях глобальной рыночной экономики Россия может претендовать на роль "старшего брата" только в том случае, если уровень жизни её граждан будет выше или сопоставим с таковым в США или в Германии — тогда что там Донбасс и Новороссия? От желающих присоединиться к России отбою не будет.

Александр НАГОРНЫЙ.
Но сейчас на самом Западе идут дискуссии о том, что глобальный капитализм перестал быть эффективной социально-экономической системой, что он ведёт человечество к цивилизационной катастрофе, и эта катастрофа может произойти в самых разных формах, включая и всемирную "украинизацию", под которой понимается стремительная деградация всех сфер общественной жизни в различных странах к доиндустриальному, а далее — к рабовладельческому и чуть ли не первобытно-общинному строю.

Олег ЦАРЁВ.
Лично я думаю, что будущее человечества — за социализмом, за общественной собственностью на средства производства. Правда, не в тех формах, которые были раньше или существуют сейчас в ряде стран мира, включая Китай, — и, может быть, под другим именем. Кстати, Владимир Зеленский провозгласил в качестве своей президентской программы некий пока неясный вариант либерал-социализма, в его команде много людей Сороса, который не так давно вместе с братьями Кох создал Институт Куинси для выработки новой стратегии США, а чуть ранее написал книгу "Кризис мирового капитализма". Повторюсь, я считаю, что будущее за цифровым социализмом, которое наступит автоматически по мере внедрения цифровых технологий. Задача России вписаться в этот процесс, возможно даже возглавить, а не продолжать строить дикий государственный капитализм, который из-за наличия слова государственный не становится менее диким, в то время как Запад уже движется в другую сторону.

Александр НАГОРНЫЙ.
Будет ли, с вашей точки зрения, Зеленский в этой связи предпринимать какие-то действия против ультранационалистического крыла украинской политической системы? Или, наоборот, произойдёт сращивание его власти с этим крылом?

Олег ЦАРЁВ.
Один процесс вовсе не исключает другого. Даже наоборот, они обязаны идти параллельно. Я уже не раз говорил, что неонацистов в любом случае ждёт "ночь длинных ножей", — но в несколько ином виде, чем это случилось с Эрнстом Ремом и его штурмовиками ночью 30 июня 1934 года. Физически уничтожать их вряд ли будут, но вот лишить ореола героизма и даже видимости самостоятельной политической силы — это обязательно. То есть будут суды, будет соответствующая медиа-кампания…

Александр НАГОРНЫЙ.
А будет ли какой-то casus belli, необходимый для начала такой "чистки"? Некоторые мои коллеги высказывали гипотезу о том, что какие-то подопечные Авакову "добробаты" с его подачи могут совершить попытку захвата АЭС — якобы в знак протеста против действий нового президента и правительства?

Олег ЦАРЁВ.
Нет, это — огромный риск, причём риск совершенно необязательный. В этом деле можно обойтись без подобных эксцессов. Тем более, что его целью будет не нейтрализация радикалов, а установление полного контроля новой власти за их действиями. Задача Зеленского — концентрация власти в своих руках. Радикалы в качестве альтернативной власти ему не нужны.

Александр НАГОРНЫЙ.
А какой видится вам дальнейшая судьба экс-президента Украины Петра Порошенко?

Олег ЦАРЁВ.
Порошенко был идеальным лидером для Запада на первом этапе — захвата власти и тотального террора против всех несогласных, подавления любого сопротивления. Но он стал заложником той роли, которую играл и не смог: не захотел или не сумел, — вовремя "сменить пластинку". Но времена поменялись, и наступил другой этап, с другой пьесой и с другими главными героями. Поэтому 5-го президента Украины ничего хорошего не ждёт. Сколько на него в итоге "повесят собак", какие обвинения предъявлять и по каким судить, — сегодня от него уже не зависит. Не забывайте ещё о том, что Порошенко стал собственником большого состояния, на которое теперь есть много претендентов.

Александр НАГОРНЫЙ.
С него снимут депутатскую неприкосновенность?

Олег ЦАРЁВ.
Могут снять. Как в своё время с меня сняли. Большинство депутатов проголосовало — и всё. Я, кстати, потом обзванивал своих соратников по Партии регионов, спрашивал каждого: мол, как же так? как ты мог так проголосовать? Ответ был примерно один: "Ну, ты понимаешь, Олег, нам же жить здесь надо".

Александр НАГОРНЫЙ.
Им жить надо, а вам, значит, — не надо? Очень продуктивная позиция: "Умри ты сегодня, а я — завтра…"

Олег ЦАРЁВ.
Вот именно. Поэтому в том, что Порошенко — сдадут, я ничуть не сомневаюсь. Как только — так сразу. И фракция его разбежится.

Александр НАГОРНЫЙ.
Вы упомянули о том, что Украина может стать "страной без земли". Что это значит?

Олег ЦАРЁВ.
Это значит, что будет разрешена продажа земли иностранцам. Зеленский пообещал это сделать и, судя по всему, он теперь это сделает. Сейчас в Европе гектар земли сельскохозяйственного назначения — по плодородности это далеко не украинские чернозёмы — стоит от пятидесяти до ста тысяч долларов. На Украине пока её покупали — разумеется, "в порядке исключения", — по 500-1000 долларов за гектар. Общая площадь только земель сельскохозяйственного назначения, то есть без лесов и "неудобий" — около 43 млн. гектаров. Их стоимость, если оценить по минимальным европейским ценам в районе 30 тысяч долларов за гектар, — это больше 1,3 трлн. долл. Как их делить — особый вопрос, но, например, все долги Украины сейчас составляют 80 млрд. долл., то есть тут всё очень серьёзно и, я бы даже сказал, принципиально.

Ведь не случайно одним из ключевых требований МВФ к официальному Киеву является продажа земли. Прежде всего, потому что на этом можно озолотиться, приобретая чернозёмы за бесценок, а потом выпуская обеспеченные этой землёй ценные бумаги по их реальной "европейской" рыночной стоимости. Но здесь надо понимать ещё один момент: если Россия, Украина и Казахстан создадут завтра "зерновой ОПЕК", то в нём будет сосредоточено около трети мирового производства пшеницы, риса и других зерновых культур. Конечно, на Западе этого допустить не могут, поэтому будут активно заходить на Украину, скупая её землю, чего ни Китай, ни Россия, ни Казахстан иностранным компаниям пока не позволяют.

Кстати, Янукович в годы своего президентства тоже проталкивал соответствующий закон, поскольку у него якобы существовала договоренность по этому поводу с вице-президентом США Джозефом Байденом. Под это создавался Аграрный банк, мы в Верховной раде как могли этому мешали, но ключевым моментом, как говорят, стало то, что вместо оговоренных 20% или 25% Виктор Фёдорович от американских партнёров решил заработать больше, предложив нашу землю китайцам. Все помнят поездку Януковича в Китай, после чего, собственно, и разгорелся "евромайдан". Так что, возможно, не только пресловутая ассоциация с ЕС была там причиной. Во всяком случае, не она одна.

И с Порошенко случилась похожая история. Когда его рассматривали на пост президента Украины, то одним из первых был вопрос о земле. И Пётр Алексеевич, как истинный сын своего народа, сказал: "Да, конечно, я всё сделаю — но если только депутаты позволят". Зато все годы своего президентства Порошенко активно скупал землю и в результате стал крупнейшим землевладельцем Украины.

Александр НАГОРНЫЙ.
Олег Анатольевич, удивительное дело, но мы, кажется, в течение всей нашей беседы ещё ни разу не удосужились упомянуть украинскую "трубу", по которой до сих продолжают идти основные поставки российского газа в Европу. Известно, что действующий контракт между "Газпромом" и "Нафтогазом Украины" истекает 1 января 2020 года в 10.00 по московскому времени, что между этими хозяйствующими субъектами существует множество конфликтов, выходящих и в политическую плоскость, что "Газпром" строит в обход украинской территории два газопровода: "Турецкий поток" и "Северный поток-2", которые оставляют на долю "Нафтогаза", в лучшем случае, транзитный поток в 10-15 млрд. кубометров "голубого золота" ежегодно вместо нынешних 90 млрд., и, соответственно, до 500 млн. долл. вместо нынешних 3 млрд., что в этом случае эксплуатация украинской ГТС является экономически необоснованной, что США и ЕС всячески препятствуют строительству "Северного потока-2", несмотря на прямую заинтересованность, прежде всего, Германии в гарантированных поставках дешёвого природного газа. Могут ли здесь итоги нынешних президентских и парламентских выборов на Украине сыграть какую-то роль и как-то повлиять на дальнейшее развитие ситуации?

Олег ЦАРЁВ.
Я прошу прощения, но здесь вопрос, можно сказать, решённый — "Газпром" уже вложил в эти проекты, прямо и косвенно, под сотню миллиардов долларов. Посмотрите, насколько выгоднее было бы для России чуть вдумчивее заниматься Украиной, чем тратить столько денег на все эти проекты и нести убытки от санкций.

Александр НАГОРНЫЙ.
Попытаюсь обозначить основные выводы из нашей беседы: для себя и для читателей "Завтра", — о том, как России необходимо действовать на "украинском фронте" против "коллективного Запада" во главе с США после смены власти в Киеве.

Во-первых, это новая идеология, которая соответствует интересам большинства как граждан РФ, так и граждан Украины — тот "левый поворот", который зафиксирует крах либерально-рыночной "матрицы" не только в России, но и на всём постсоветском пространстве, да, в общем-то, и во всём мире. Можно назвать это каким-то "новым социализмом" — точного термина пока нет, но уже примерно понятно, из чего и как эта модель должна быть построена.

Во-вторых, это переход на практике к опережающему развитию России в рамках модели "нового социализма", что сделает чрезвычайно выгодным сотрудничество с нашей страной при любых исходных идейно-политических разногласиях. В конце концов, как говорил Дэн Сяопин, кошка должна ловить мышей, независимо от того, какого она цвета…

Олег ЦАРЁВ.
Здесь уточню, что от покраски кошки в жёлто-голубые или красно-чёрные цвета, она лучше ловить мышей точно не станет. А по первому пункту должен сказать, что лично я — сторонник метода последовательных итераций и конечных приближений, то есть небольших улучшений, а не революции. Меняется жизнь. Общество всё время меняется. Власть должна меняться. Хоть медленно, но меняться, подстраиваясь под новые вызовы. Если власть не меняется, то в обществе нарастает ожидание и требование перемен. Застой хорош и удобен. Я помню благословенные времена Брежнева. Но если застой оказывается слишком долгим, то во время смены лидера возникает большой риск возникновения системных катастроф: революций, "перестроек", государственных переворотов, "майданов" и так далее. У каждой из таких катастроф есть имена и фамилии.

Александр НАГОРНЫЙ.
Уточнения принимаются. В нынешних условиях, на мой взгляд, "революция сверху" намного предпочтительнее "революции снизу". Но если не получится первая, то обязательно, увы, случится вторая.

Наконец, в-третьих, Россия, на мой взгляд, не может помешать принятию закона о продаже украинской земли, который финансово обеспечит и укрепит нынешнюю антироссийскую киевскую власть. Но она может повлиять на его практическую реализацию и на его восприятие гражданами Украины, у которых фактически выбьют землю из-под ног в обмен на мифическую чечевичную похлёбку. Надеюсь, Олег Анатольевич, я ничего важного не упустил?

Олег ЦАРЁВ.
Какие-то упущения всегда неизбежны. Но можно сформулировать и так.

Александр НАГОРНЫЙ.
В таком случае примите искреннюю благодарность за то время, которое вы уделили нашей газете. И надеюсь, что эта встреча будет не последней.

 

http://zavtra.ru/blogs/budushaya_ukraina_strana_bez_zemli

 

24.07.2019 Николай Азаров: 10 миллионов украинцев перестали поддерживать антирусский курс

  

Экс-премьер-министр Украины об итогах досрочных парламентских выборов 

Главных итогов, на мой взгляд, два. Первый из них — безусловное поражение "партии войны", которую представлял целый ряд политических структур, включая самую респектабельную и недавно стоявшую у власти партию экс-президента Петра Порошенко. На прошлых парламентских выборах, 2014 года, за неё проголосовало 3,4 миллиона избирателей, на нынешних — чуть более миллиона. Полностью исчез "Народный фронт" Турчинова—Яценюка—Авакова, получивший пять лет назад почти 3,5 миллиона голосов. "Самопомощь" Садового потеряла более полутора миллиона голосов, Радикальная партия Ляшко — 600 тысяч, "Свобода" Тягнибока — 400 тысяч. В сумме — почти 10 миллионов украинских избирателей перестали поддерживать антирусский и антироссийский курс, который доминировал после победы "Евромайдана".

Что пришло ему на смену? Пока неустойчивый баланс "ни мира, ни войны", который олицетворяет собой президентская партия "Слуга народа", "с нуля" получившая почти 6 миллионов голосов. И этот баланс может качнуться в любую сторону, что во многом будет зависеть от позиции России. А второй важный итог — это сдача позиций всей прежней политической "элитой" Украины, сформировавшейся ещё в 90-е годы прошлого века. 

 

http://zavtra.ru/blogs/nikolaj_azarov_10_millionov_ukraintcev_perestali_podderzhivat_antirusskij_kurs

 

05.07.2019 Религия и революция

 

Об острой и провокационной книге Саида Гафурова "Крест, Полумесяц и арабская нация" 

Саид ГАФУРОВ. "Крест, Полумесяц и арабская нация: Идейные течения на Ближнем Востоке". — Москва, Берлин: Директмедиа Паблишинг, 2019. — 242 с.

Не так часто случается, что страстный (хоть и пытающийся казаться сдержанным) публицист провозглашает принцип: "Пишу, чтобы меня читали, а не чтобы со мной соглашались". Гафуров идёт на это: он сделал острую (а во многих местах — и остроумную), провокационную работу, заставляющую читателя думать самостоятельно, а не обсуждать уже готовые представления, созданные и внедрённые планировщиками военно-политических операций ЦРУ, Пентагона и Государственного департамента США. Грубо говоря, Гафуров пытается сломать навязанный России извне дискурс об арабских странах.

Писать о революциях (а появление любой религии, особенно — дожившей до наших дней, несомненно, представляло собой революцию в истории человечества), не впадая в общие места и стараясь быть нетривиальным, — сложно. Автор справедливо подмечает, любая революция очень плохо сочетается со здравым смыслом, и его книга ставит очень важный для современной России вопрос: как случилось, что в XXI веке, в эпоху покорения космоса и генной инженерии политический ислам (после "арабской весны") завоевал улицу и "базар", оказавшись в шаге от взятия власти (а зачастую этот шаг и сделав)?

Начиная свою работу, Гафуров рассуждает о философии научного познания. Всего парой абзацев автор пытается разделаться с величайшей проблемой западной и исламской философской мысли о существовании универсалий. Гафуров — крайний номиналист, для него понятия ориенталистики являются лишь средством координации деятельности людей, и сами по себе никакого физического существования нести не могут, он утверждает, что "прогресс в человеческом знании в области нейрофизиологии, психологии, науки о языке решил эту великую проблему в пользу "номиналистов": в реальном мире абстракций не существует. Существуют только реальные объекты, которым можно приписать три пространственные и временную координаты". Хотя сам автор вовсе не отказывается от использования универсалий в своей работе.

Но, приписывая универсалиям значение только средства координации совместных действий "высших приматов вида гомо сапиенс", Гафуров логично приходит к базовому выводу своей книги. Он достаточно убедительно показывает, что содержательная сторона религии маловажна, потому что любая религия в своём развитии проходит одни и те же стадии, и в итоге превращается в нечто, прямо противоположное тому, чем она была при своем рождении. И тогда ей на смену приходит новая религия с новыми пророками.

Гафуров — марксист (хотя многие патентованные марксисты будут недовольны этим самоопределением автора), и он исходит из того, что религия является сердцем бессердечного мира и одушевлением бездушных порядков, существующих в неизбежно эксплуататорском обществе.

Появление новой конфессии, считает Гафуров, отражает и придаёт религиозную форму происходящей одновременно с ней социальной революции. Но поколения религиозных реформаторов выходят в тираж, и новую религию начинают возглавлять опустошённые люди; религиозные аппаратные скрепы только придают им внушительный вид, как парадная форма придаёт его страдающему подагрой генералу, мантия — кардиналу, а тюрбан — муфтию.

Политика вообще быстро изнашивает людей, а революционная религиозная политика — тем более. Каждое революционное поколение становится на известном рубеже препятствием к дальнейшему развитию той идеи, которую оно вынесло на своих плечах. Исключения редки, но они есть: без них бы не было религиозной преемственности.

Интересной, хотя и спорной является логическая структура книги — Гафуров соотносит древней истории каждой конфессиональной общины пример из современной истории. Так, говоря о католицизме на Ближнем Востоке, автор описывает политику администрации Барака Обамы в Сирии (виднейшие её архитекторы: вице-президент США Джо Байден и государственный секретарь Джон Керри, — "тесно связаны с аппаратом католической церкви в США"); православие увязывается с деятельностью пока ещё, к сожалению, малоизвестной у нас, но очень влиятельной и в Ливане, и в Сирии Сирийской национально-социальной партии; о монофизитах и несторианах рассказывается в рамках темы колониального раздела Ближнего Востока и северной Африки.

Говоря об исламе, Гафуров суфизм иллюстрирует примером истории сенусситской и современной Ливии; идеологию "братьев-мусульман" — трагической историей правления президента Египта Мухаммеда Мурси; ваххабизм — неожиданным (и сомнительным) прогнозом грядущего распада Саудовской Аравии в результате следующего витка "арабской весны"; шиизм — внешней политикой Ирана; исмаилизм — историей раскола Индии и Пакистана; зейдизм — гражданской войной в Йемене; алавизм — политическим и социальным развитием новейшей Сирии; друзизм — палестинским вопросом. Изложение и привязка к древности у Гафурова выходят достаточно естественными и ненатянутыми, но это, скорее, недостаток, а не достоинство книги, потому что выбор примеров носит весьма субъективный характер.

Что в итоге? Книгу "Крест, Полумесяц и арабская нация: Идейные течения на Ближнем Востоке" стоит прочесть. Не столько, чтобы согласиться с автором, сколько с тем, чтобы с ним поспорить.

Гафуров рассказывает не столько о прошлом, сколько о будущем арабских стран, как он их видит, а на повестке дня сегодня стоит военно-политическое, культурное и экономическое возвращение России в Азию и Африку. И, как он подчёркивает: "чем больше возражений встретит эта работа, тем ближе она будет к цели, которую ставил перед собой автор".

 

http://zavtra.ru/blogs/apostrof_gafurov

 

03.07.2019 G20: триумф Путина и кое-что ещё

  

На фото: 28 июня 2019 года. Осака. Саммит G20. Владимир Путин и Дональд Трамп: встреча на японском меридиане 

Об итогах саммита «Большой двадцатки» в Осаке

"Но пораженья от победы
Ты сам не должен отличать…"
Борис Пастернак

В конце прошедшей недели состоялся саммит лидеров "Группы двадцати" в японском городе Осака. В его аэропорту, начиная с 27 июня, приземлилось, наверное, больше правительственных лайнеров, чем за всю предшествующую историю этой древней столицы Страны восходящего солнца. И, помимо лидеров Австралии, Аргентины, Бразилии, Великобритании, Германии, ЕС, Индии, Индонезии, Италии, Канады, Китая, Мексики, России, Саудовской Аравии, США, Турции, Франции, Южной Кореи, ЮАР и самой Японии (жирным шрифтом выделены страны "Большой семёрки", G7. — авт.), здесь открыто собралась практически вся "верхушка" современного мира. Что же представлял собой этот ключевой, по определению президента России, форум мировой политики, чему он, собственно, был посвящён и каковы его итоги?

Глобальные проблемы: трансформация повестки дня

Большинство комментаторов сосредоточилось на самых ярких моментах "двадцатки", типа встреч Трампа с Си Цзиньпином или Путина с Трампом, подчёркивая, что основные вопросы обсуждались и решались "на полях" саммита лидерами с глазу на глаз, а не в зале общих заседаний. Такая "фасеточная" оптика, свойственная глазу насекомых, более чем понятна, поскольку доминирование глобальной повестки дня осталось в прошлом, а ведущие мировые лидеры: такие, как Путин, Си Цзиньпин и Трамп, — демонстрируют в своей политике всё более явный национально-государственный уклон. Да и в целом человечество ближайшего будущего видится не столько единым, сколько разделённым на "зоны влияния", сформированные несколькими разными "центрами силы".

Но значит ли это, что больше не существует та "сумма технологий", которая позволила придать человеческой цивилизации качество глобальности? Или что куда-то исчез весь комплекс глобальных кризисов, связанных с этой "суммой технологий"? Или что ведущие страны мира разочаровались в запущенных более полувека назад процессах либеральной конвергенции, отчаялись найти какой-то общий язык между собой и решили вместо "вавилонской башни" совместного будущего самостоятельно, каждый для себя, строить собственное, отдельное от других будущее?

Разумеется, ничего подобного в Осаке не было даже и близко. Скорее, напротив, мы имели дело с сессией настоящего Мирового правительства — правда, пока ещё разделённого на национально-государственные "квартиры". Неожиданный вывод? Но именно он возникает после ознакомления с итоговыми документами прошедшего саммита. Имеются в виду Осакская декларация лидеров стран "Группы двадцати", такая же отдельная декларация по вопросам цифровой экономики, плюс заявление о предотвращении использования интернета для целей терроризма и насильственного экстремизма.

Все эти соглашения, подписанные не только официальными участниками, но и многими высокопоставленными гостями саммита, направлены на внедрение общей, единой для всех юрисдикции в целом ряде областей международной жизни. Это касается правил мировой торговли и мировых инфраструктурных инвестиций, контроля за финансовыми транзакциями (американский режим FATF "приветствуется и принимается"), энергетики, где предусматривается снижение выбросов "парниковых газов" (с исключением для США), производства и использования пластика, защиты технологий, гендерных нормативов труда, и так далее, и тому подобное, — всего почти два десятка документов, имеющих обязательную силу для всех государств, их подписавших, если специально не оговорено иное.

Тектонический процесс стандартизации всего человечества идёт уже вовсю и не останавливается, причём уже понятно, что планки этого стандарта не могут устанавливаться слишком высоко, поскольку "скорость эскадры определяется скоростью самого тихоходного корабля", — отсюда вытекает, что данный процесс стандартизации неизбежно сопровождается деградацией, отступлением ряда "ушедших вперёд" стран, регионов и культур от ранее достигнутого ими и даже ставшего традиционным для них уровня. Всё это весьма болезненно, а порой — даже трагично.

И ни Путин, ни Си, ни Трамп, ни Макрон, ни Меркель, не говоря уже про других лидеров, — никто из участников нынешней G20 не "выламывался" из рамок данного процесса, не ставил под вопрос его существование и его необходимость, все они находились "внутри". В этом заключается самый важный и, похоже, самый "замаскированный" результат саммита в Осаке.

Постлиберальный глобализм: пчёлы против мёда? 

Накануне поездки в Японию российский президент, как известно, дал интервью редакторам британской Financial Times, в котором отдельное место уделил теме "смерти либерализма" — вернее, утраты либеральной доктриной статуса абсолютной и единственной истины для всех человеческих сообществ и человечества в целом.

Вряд ли это было случайным совпадением. И Путин явно не имел в виду одну только идеологию либерализма, с её "толерантными" последствиями для человеческих сообществ любого уровня, скорее — весь выстроенный на этой идеологии финансово-экономический и военно-политический механизм современного мира, который по-прежнему продолжает работать, но уже в закритическом режиме, а потому нуждается даже не в капитальном ремонте, но в полной смене.

Эта заявка, вкупе с гигантской подготовительной работой — самыми заметными "реперными точками" здесь были государственный визит председателя КНР Си Цзиньпина в РФ, Международный экономический форум в Санкт-Петербурге, саммит ШОС в Бишкеке и СВМДА в Душанбе, президентская "прямая линия", голосование в ПАСЕ по возвращению прав делегации РФ, а также встреча Патрушева, Болтона и Нетаньяху в Иерусалиме, — во многом предопределили ту ситуацию, которую мировые масс-медиа называют "путинским триумфом в Осаке".

Если фигура Трампа в международном сообществе ассоциируется с лозунгом "Сделаем Америку снова великой!", а Си Цзиньпина — с проектом "Одного пояса, одного пути", то Путин теперь, можно сказать, воспринимается как "буревестник всемирной постлиберальной революции", а это, согласитесь, совсем иной уровень — к тому же, подкреплённый не только словами, но и двадцатилетним опытом успешного руководства одной из мировых держав, военно-технологическим первенством и гигантским ресурсным потенциалом.

Financial Times — рупор крупнейшего транснационального финансового капитала. И публикацию такого интервью с президентом России накануне саммита G20 при желании можно рассматривать не в качестве забавного артефакта, а как нечто вроде "установочной" передовой в газете "Правда" сталинской эпохи СССР. Тем более, что и в преамбуле Осакской декларации значится: "Мы, лидеры стран "Группы двадцати", встретились в Осаке, Япония, 28–29 июня 2019 года с тем, чтобы предпринять совместные усилия к решению основных глобальных экономических проблем. Мы будем сотрудничать в целях поддержки глобального экономического роста, при этом раскрывая потенциал технологических инноваций, в особенности цифровизации и её применения для всеобщего блага". Сотрудничество крупнейших государств мира в целях решения глобальных экономических проблем — это что, либерализм? Или нечто совсем иное?

А как соотносятся с либеральной концепцией те же "санкции" и "торговые войны"? Нет, при желании объяснить всё это можно: "несвобода во имя свободы", "убытки во имя прибылей" и так далее, — но если всё это становится постоянной практикой, тем более — безрезультатной, то становится ясным, что идеология разошлась с реальным положением дел и перестала работать. И куда её тогда? "Годится — молиться, не годится — горшки покрывать", — гласит по этому поводу известная русская пословица. Но свято место пусто не бывает, и теперь отвечать за его наполнение, в каком-то смысле, поручено российскому президенту — вот каким был смысл путинского интервью в Financial Times. И, надо сказать, этот сигнал всеми был уловлен и понят — к лидеру недавно "изолированной" и "разорванной в клочья" санкциями России в Осаке буквально стояла очередь.

Очередь к Путину. День первый

Если посмотреть на график основных, в двустороннем и многосторонних форматах, встреч президента России в рамках "Большой двадцатки", представленный официальным сайтом kremlin.ru, то картина получится весьма впечатляющей: фактически за полтора дня Путин встретился с 12 лидерами стран G20. И это были полноценные, продолжительностью не менее часа, переговоры. Плюс множество контактов менее продолжительных и формальных, или же выходящих за рамки "двадцатки" — как, например, встреча с президентом Египта.

При этом вся "логистика" президента России в Осаке была выстроена с жёстким прагматизмом. Сначала — встреча с ближайшими "партнёрами" по БРИКС: лидерами КНР, Индии, ЮАР и Бразилии. Смысл — Россия в "связке" не только с Китаем, но и с другими важнейшими странами "третьего мира", "держит руку на пульсе", в Африке — в том числе. Затем, после заданного таким образом камертона, — формальный поход в гости к Дональду Трампу. Эта встреча выступала в роли основной темы и интриги саммита: будет ли официальный Вашингтон и дальше безудержно повышать ставки на всех "столах", включая российский, или же у 45-го президента США более богатый арсенал политической тактики? Как выяснилось, да: действующий "хозяин Белого дома" очень любит использовать образ безбашенного ковбоя, но если ему приходится делать выбор между выгодой и "крутизной", то с вероятностью 100% будет выбрано первое. А главной выгодой для него сейчас является второй президентский срок: если раньше нью-йоркский миллиардер действительно ворочал миллиардами, то в своём нынешнем статусе — сотнями миллиардов и триллионами долларов, как минимум. И для повторения в 2020 году победы 2016 года Трамп будет делать всё, что в его силах, и даже более того. Это наши наблюдения со стороны, а Путин полученную в ходе встречи информацию сразу же обсудил со Си Цзиньпином и Нарендрой Моди, подтвердив тем самым своё серьёзное отношение к взаимодействию с ними. Видимо, эта информация была небесполезной для председателя КНР, которому предстояли сложные переговоры с президентом США относительно "торговой войны".

Далее был запланирован визит Терезы Мэй в российскую зону. За последние годы расхожая фраза "англичанка гадит" стала оправданной вдвойне и даже втройне: уходящая ныне в отставку премьер-министр Великобритании сделала всё для того, чтобы отношения между Москвой и Лондоном были испорчены фундаментально и без каких-либо зримых перспектив восстановления до хотя бы минимально приемлемого уровня. И было ясно, что нынешней встречи в Осаке Мэй, будь на то её личная воля, хотела бы избежать, но в данном случае она, скорее всего, выполняла волю своего монарха, королевы Елизаветы II. Ритуальные фразы об "отравлении Скрипалей" и требования к России "прекратить агрессивную дестабилизирующую деятельность" явно не были и не могли быть ни поводом для этой беседы, ни главным её смыслом. Но некое важное послание "хозяину Кремля" из Виндзорского дворца "ржавая леди", несомненно, передала.

Собственно "западную" тему завершила встреча Путина с Эммануэлем Макроном. Французский президент всем своим видом демонстрировал готовность к максимальному взаимодействию и сотрудничеству: от возобновления работы "нормандского формата" до приезда в Москву на празднование 75-летия Победы. Но за всем этим оживлённым дружелюбием явно просматривалось некое "второе дно" — ведь в ту же Нормандию на недавнее празднование юбилея открытия Второго фронта российского лидера демонстративно не пригласили, а в прошлом году встреча президентов РФ и США на торжествах в честь 100-летия окончания Первой мировой войны была официально заблокирована по просьбе того же Макрона. То есть тут всё очень "не гладко".

Финалом первого рабочего дня Путина в Осаке стала встреча с президентом Южной Кореи ("корейский проект" — отдельная и важная тема), после чего началась общая культурная программа: приём у Синдзо Абэ, общее фото под тёплыми июньскими звёздами, театр кабуки в древнем императорском дворце, изысканный ужин…

Очередь к Путину. День второй

29 июня в этом отношении было не менее насыщенным, но куда более "спокойным" днём, поскольку встречи не касались каких-то остроактуальных конфликтных моментов. Да, Эрдоган потребовал, под пришедшийся весьма кстати "грузинский шум", изменить в пользу Турции ряд ранее достигнутых договорённостей, считая себя ущемлённым — по сравнению с иранской стороной — в Сирии и находясь под растущим давлением Вашингтона (вопрос о поставках российских ЗРК С-400, проблемы с турецкой лирой, недавние выборы мэра Стамбула, на которых победил представитель "проамериканской" оппозиции Экрем Имамоглу). Но эти турецкие жалобы, подаваемые как требования, судя по всему, были учтены ещё в проекте российско-ирано-турецкого "треугольника" на Ближнем Востоке.

Что же касается Ангелы Меркель, то необходимо признать очевидное: Германия сегодня — как, впрочем, и Турция — это уже не совсем Европа, или даже совсем не Европа, потому что ни одна по-настоящему европейская страна не позволит себе закупки авторитарного российского газа вместо американского, "с молекулами свободы". В крайнем случае — только прошедшего через сложную процедуру "европеизации" в украинской "трубе". Поскольку Путин демонстративно совместил в одном своём утреннем блоке 29 июня встречи с бундесканцлерин и президентом Турции, то он явно относится к этим политикам через призму газопроводов "Северный поток-2" и "Турецкий поток", рассматривая их как своих помощников в деле оккупации Европы российским "голубым золотом".

А где газ — там и нефть. После небольшого перерыва на итоговое заседание "двадцатки" российский президент, по его собственному признанию на пресс-конференции, договорился с наследным принцем Саудовской Аравии о продлении соглашения ОПЕК+ "на срок до девяти месяцев", что означает мировые цены на "чёрное золото" не ниже 60 долл. за баррель до конца марта 2020 года и, соответственно, около 70 млрд. долл. дополнительных доходов от экспорта российской нефти.

"Вне очереди" к Путину на "двадцатке" оказался президент Египта Абдул-Фаттах Ас-Сиси, тесно связанный всё с той же Саудовской Аравией. Встреча с ним входила одновременно и в "ближевосточный", и в "африканский" блок современной российской политики. Не секрет, что Египет в любой момент может оказаться в самом фокусе мировых событий: здесь и Суэцкий канал, и урегулирование израильско-палестинского конфликта, и конфликт в Ливии, где Каир вместе с Эр-Риядом поддерживает силы Халифы Хафтара.

Почти в одиннадцать часов утра по московскому времени началась пресс-конференция президента России, которая продолжалась чуть более получаса, и на которой прозвучало несколько новых путинских афоризмов, наподобие следующего: "Наши действия в отношении партнёров всегда будут зеркальными: как к нам относятся, так и мы будем ко всем относиться. Хочу, чтобы все это запомнили". Или: "Мы точно ни о чём не будем просить". Или термин "трансформеры" применительно к представителям "сексуальных меньшинств" и "людям это поднадоело"…

После пресс-конференции официальная программа саммита G20 была завершена, и начался визит Владимира Путина в Японию, но это уже немного иная история.

Лепестки сакуры у разбитого корыта

В эмблеме нынешнего саммита "Большой двадцатки" присутствовали сразу три главных символа Японии: гора Фудзияма, солнечный диск и цветок сакуры. Кроме того, в ряде материалов саммита Южные Курильские острова были представлены как часть японской территории. Но публично поднимать этот вопрос и ссориться с хозяевами Путин не стал — видимо, полагая, что его заявления о российском флаге, который на Южных Курилах никогда спущен не будет, сделанного буквально накануне поездки в Осаку, более чем достаточно.

С момента подписания в 1951 году американо-японского Договора о безопасности, а в 1960 году — Договора о взаимном сотрудничестве и гарантиях безопасности Страна восходящего солнца оказалась в роли военно-политического союзника США, а её суверенитет во внешней политике — ограничен. Курс императора Хирохито (годы правления 1926-1989) и его сына императора Акихито (1989-2019) был связан с попыткой развития в рамках подконтрольного Америке "глобального рынка". В период 1960-х—1980-х годов "японское экономическое чудо" стало одним из факторов победы коалиции стран "коллективного Запада" в холодной войне, а сама Япония какое-то время была второй экономикой мира, темпы роста которой намного опережали среднемировые.

Перелом наступил во второй половине 80-х годов, когда в преддверии краха СССР и советской зоны влияния в 1985 году были подписаны пресловутые "соглашения Плаза", фактически убившие японскую экономику. Стране восходящего солнца не досталось почти ничего, даже "северных территорий", а вроде бы предназначенную для неё роль "мастерской мира" с успехом начал играть… красный Китай. Япония же осталась, образно говоря, "у разбитого корыта", и осознание этого факта может привести к серьёзным изменениям её политики. Более того, это осознание подошло уже к "красной черте", за которой безусловное и безоговорочное следование официального Токио в фарватере Вашингтона может быть прекращено и оставлено в прошлом.

Китай и Россия уже предложили Японии достаточно привлекательную альтернативу "Большого кольца Северо-Восточной Азии", в рамках которой предусмотрено формирование мощного производящего кластера не только для Азиатско-Тихоокеанского региона, но и для всего человечества. Гипотетический пока "четверной" блок в формате Россия — Китай — Япония — (единая) Корея — это вообще геополитическая "водородная бомба", абсолютное оружие, которое способно полностью переформатировать весь послевоенный мир.

Японии предоставлен шанс стать неотъемлемой и важной частью такого Кольца, и есть все основания полагать, что с воцарением императора Нарухито, который избрал девизом своего правления слоган "Райва", то есть "Цветущий мир", Япония намерена этим шансом воспользоваться. И ясно, что на четырёх южнокурильских островах в этой новой парадигме свет больше клином не сходится. Обо всём этом и должны были говорить, и, скорее всего, говорили Владимир Путин с Синдзо Абэ в Осаке после саммита G20, который оба лидера безусловно могут записать себе в актив: первый — как его главное действующее лицо, второй — как его организатор и хозяин предоставленной "площадки".

Что дальше?

Если подводить хотя предварительные итоги нынешней "Большой двадцатки", то необходимо выделить следующие моменты.

Прежде всего, нужно сказать, что формирование российско-китайского стратегического союза стало реальным фактором международной политики, и его роль в обозримой перспективе будет только нарастать. Именно его наличие является главной причиной того, что США в Осаке — впервые за всю историю саммитов "двадцатки"! — не были безусловно доминирующей силой и не диктовали свою волю с позиции безусловно доминирующей силы. И если тандем Россия—США определял в ходе встречи Трампа и Путина глобальную военно-политическую составляющую современного мира, то его глобальную финансово-экономическую составляющую точно так же определял в ходе встречи Трампа и Си Цзиньпина тандем Китай—США. В обоих случаях американский президент сдавал, хотя и не слишком сильно, свои позиции, обозначенные накануне этих встреч. "Перемирие" в торговой войне с КНР состоялось, поскольку Дональд Трамп перестал выдвигать самое сложное, болезненное и неприемлемое для Пекина условие "технологического мониторинга" за китайскими предприятиями, использующими американское "железо" и технологии, а также "заморозил" повышение на 25% пошлин на часть китайского импорта объёмом 300 млрд. долл. "на время проведения дополнительных переговоров". Точно так же Трампу пришлось пойти на переговоры с Путиным относительно продления действия договора СНВ-3 и нового формата глобальной безопасности в целом. Сам факт его встречи и прямых переговоров с президентом РФ вбил последний гвоздь в гроб мифа о "международной изоляции Кремля". Тем более, что одной из главных тем в этих переговорах была тема Ирана, чьи интересы в Осаке фактически было доверено представлять российскому лидеру, — впрочем, так же как и интересы всех участников Евразийского экономического союза (ЕАЭС).

Американское стратегическое отступление, зафиксированное не только на Ближнем Востоке (Сирия, Иран), но и в Латинской Америке (Венесуэла), и в Европе ("Северный поток-2"), во многом связано с тем, что "верхи не могут" править по-старому, и США переживают кризис не только действующей модели "глобального либерализма", в рамках которой они занимали вершину "пищевой пирамиды", но и внутриполитический кризис, и кризис отношений с союзниками. Всё это разрушает и трансформирует не только Америку, но и весь "коллективный Запад", что привело к таким явлениям, как "брекзит" и отказ Германии от повышения оборонных расходов.

В этих условиях заявленные намерения США "успешно вести войну сразу на два или даже на два с половиной фронта" вряд ли могут быть осуществимы. Америке нужен период для консолидации, внутренней перегруппировки сил и разрешения конфликта между "трампистами" и "глубинным государством". Не исключено, что в этих условиях реальное перемирие в "торговой войне" с Китаем будет означать усиление американского давления на Россию, или же наоборот. Чем дольше окажется период неопределённости, тем большим окажется "осыпание" однополярного мира Pax Americana.

В данной связи весьма интересным выглядит реакция на G20 и новую роль Путина со стороны глобальных масс-медиа. В частности, британская Times снова попыталась запустить в оборот образ России как "Верхней Вольты с ракетами", добавив для пущей убедительности ещё и "кибершпионов". Нельзя сказать, что этот образ сегодня никак не связан с реальностью — и это лишний раз подтверждается тем, что сразу после своего триумфа в Осаке российскому президенту пришлось заниматься проблемами "сибирского потопа".

У современной России множество проблем. Но подавляющее большинство из них связано как раз с её включением в либеральную "матрицу" "глобального рынка", которое началось не в 1991-м и даже не в 1985-м году, а гораздо раньше, чуть ли не со времён Хрущёва. Заявленный Путиным отказ от абсолютной ценности либерализма может обрести истинную силу только в том случае, если за словами последуют соответствующие действия — и даже не столько на международной арене, сколько внутри страны. Уничтожьте в России вопиющую социальную несправедливость, уберите либеральную прозападную "верхушку" во власти и собственности, включите вместо механизма рыночной конкуренции механизмы творческого синергетического сотрудничества — и тогда на фоне "русского прорыва" США с Великобританией будут выглядеть даже не "Верхней Вольтой", а Древним Римом эпохи его распада.

 

Александр Нагорный,  Николай Коньков 

http://zavtra.ru/blogs/g20_triumf_putina_i_koe-chto_eshyo

 

02.07.2019 Трамп-шоу продолжается

 

 Кто заставил помириться лидеров США и КНДР? 

 30 июня президент США Дональд Трамп и председатель Госсовета КНДР Ким Чен Ын провели встречу в демилитаризованной зоне на границе Северной и Южной Кореи.

"Чудны дела божьи", — наверняка сказал про себя папа Римский Франциск, обращаясь к толпам верующих 1 июля, в связи с почти неожиданной встречей президента Трампа и северокорейского лидера Ким Чен Ына, которые совершили своего рода политический кульбит. Надо напомнить, что на своей заключительной пресс-конференции после саммита G20 — Трамп неожиданно обратился к журналистам с размышлениями о предстоящей поездке в Южную Корею, сразу после заседаний в Осаке (Япония). И она, эта предстоящая поездка, не давала ему никаких особенных плюсов. И здесь следует вспомнить всю трамповскую эпопею с КНДР. Ведь сразу после своей инаугурации 45-й президент США стал обругивать молодого северокорейского вождя разными нехорошими прозвищами и словами. "Вонючка" — это был ещё не самый жёсткий термин. А Ким отвечал возрастному Трампу не менее обидными словечками, параллельно усиливая испытания своих межконтинентальных ракет и ядерных устройств. Трамп в ответ очень скоро, разъярившись, направил сразу три авианосных соединения с угрозами "порвать" Пхеньян. Корабли в объёме десятков и сотен шли и шли к берегам Корейского полуострова, но потом вместо удара куда-то свернули, и Трамп явно потерял своё политическое лицо. Затем, чтобы выбраться из этой северокорейской ямы, Трамп и его соратники начали мирные увертюры с предложениями договориться и урегулировать конфликт. Этот манёвр удался. Ким откликнулся на американские предложения, поскольку был фактическим победителем в этой изначально неравной дуэли. Произошли встречи и переговоры с некими обещаниями. Но Трамп не пошёл на отмену санкций, изолирующих КНДР. А Ким остался при своих, с тайным ракетно-ядерным потенциалом. Всё замерло. Трамп переключился на угрозы Ирану. Но и там последовал "облом". И теперь, после встречи в рамках "двадцатки", ему надо было ехать в Сеул и что-то говорить, а никаких успехов у него не было.

Надо сказать, что Трамп и его окружение уже на "двадцатке" стали применять весьма мягкие и хвалебные характеристики в отношении всех своих потенциальных противников: от КНР и РФ вплоть до КНДР и Ирана. Было очевидно, что Трампу и его компании надо готовиться к избирательной кампании и предъявлять позитив своему избирателю. И вот на завершающей пресс-конференции в Осаке Трамп, в глубоком раздумии, вдруг озвучил своё желание повидаться с Ким Чен Ыном на его территории. Если, конечно, сам Ким того пожелает. И северокорейский лидер ответил позитивно, хотя в текущей ситуации мог выдвинуть какие-то свои условия. И пошло-поехало.

Трамп прилетает в Сеул, видится с южнокорейским президентом, после чего они вместе мчатся в демилитаризованную зону, где американского президента встречает Ким с дружескими объятиями и совершается символический переход границы. Сенсация состоялась. А политическое лицо клоуна-президента Трампа — спасено.

Казалось бы, всё это развивалось и происходило само собой. Но нет. Мы присутствовали на заключительном этапе работы китайской дипломатии. Ведь ларчик открывался очень просто: Си Цзиньпин и его сотоварищи, в рамках подготовки к Осаке и решающей встрече с Трампом по тарифам и прочим претензиям Вашингтона, осуществили блиц-поездку в Пхеньян, где китайская сторона буквально выломала руки своему младшему партнёру по всему спектру вопросов, которые Вашингтон ставил перед Пхеньяном. Именно такой "подарок" китайцы сделали Трампу. В ходе секретных переговоров с Ким Чен Ыном ему были сказаны жёсткие слова, и гости из Пекина имели все на то основания, поскольку экономическая жизнь и энергетика КНДР всецело зависят от Китая. Так вот, на закрытой части переговоров в Осаке Пекин дал понять Вашингтону, что-либо США отказываются от 25%-ного повышения тарифов и технологического контроля за промышленностью КНР — и тогда КНДР примет условия США, либо Ким Чен Ын своим "плохим поведением" будет разрушать избирательную компанию Трампа в содружестве с демократической партией США, которая максимально использует "позор Трампа" на Корейском полуострове с ядерным разоружением Пхеньяна. Вот такой подарок и одновременно "рычаг принуждения" Пекин подготовил и осуществил для Вашингтона. И механизм сработал. США пошли на перемирие в "торговой войне". Именно это — с учётом, опять же, избирательной кампании — китайские коммунистические стратеги выложили на стол, предложив Трампу убавить пыл своего давления и взамен получить послушную Северную Корею. Гениальный ход.

Но как показали последние события, искусники из ЦРУ также не остались в долгу, подняв студенческий бунт в Гонконге. Вот такая "веселуха" пошла. То ли ещё будет?! 

 

http://zavtra.ru/blogs/tramp-shou_prodolzhaetsya

 

26.06.2019 Путин и левый поворот

  

О «прямой линии» президента России 

В устоявшейся системе путинской "властной вертикали" ежегодно присутствуют три базовых коммуникативных пакета: федеральное послание, "прямая линия" и "большая" пресс-конференция. Первая из них адресуется, прежде всего, к российским правящим кругам (государственным и негосударственным) и носит характер монолога; вторая подаётся как общение с народом, а третья — как ответы на вопросы представителей отечественного и мирового медиа-сообщества. Помимо своей содержательной части, все эти мероприятия выполняют и важную, можно сказать, ритуальную функцию, подчёркивая полноценность — включая, так сказать, легитимность и сакральность, — президентской власти во всех её измерениях. Поэтому понятно, насколько высокий системный статус имеет каждое из них и насколько оно отражает приоритеты действующей власти.

Нынешней "прямой линии" явно придавалось максимально возможное значение. В рамках подготовки к ней Путин дважды проводил целевые совещания с руководством федеральных телеканалов, и те, судя по всему, вняли воле президента, уделив данной теме и её позитивному освещению множество драгоценного эфирного времени. Информационная "артподготовка" по данному поводу явно соответствовала уровню "генерального сражения", и это было не случайно.

Что бы ни говорили данные разных социальных опросов, и объективная социально-экономическая ситуация в стране, и, что немаловажно, её восприятие российским обществом, мягко говоря, не внушают особого оптимизма. Низкие темпы экономического роста и связанное с ним падение платёжеспособного спроса населения, высокая скрытая безработица и запредельное социальное неравенство, "сквозная" коррупция на всех этажах "властной вертикали", нарастающие инфраструктурные проблемы, — всё это и многое другое, как отмечалось в нашей предыдущей статье  является неизбежным следствием действующей в России модели периферийного государственно-олигархического капитализма в рамках "глобального рынка" и "вашингтонского консенсуса".

Соответственно, речь должна идти не об исправлении каких-то "отдельных недостатков" в системе нашей государственной власти по принципу латания тришкина кафтана, а о смене её курса в целом. И от президента в ходе нынешней "прямой линии" ожидалось, помимо неизбежного и обязательного в данном формате "царёва правежа" по множеству конкретных вопросов, хотя бы сигнал о каком-то решении по этой, главной проблеме. И этот сигнал был дан: пока всё останется по-прежнему, время для перемен пока не наступило, но в целом всё под контролем, и как только — так сразу.

Разумеется, эта путинская позиция вызвала настоящий "девятый вал" критики со стороны его оппонентов всех сортов и расцветок. Общий же смысл этой критики сводится к тому, что действующая власть, погрязла во всех грехах и, стремясь сохранить нынешний порядок вещей, ведёт государство и общество к катастрофе. С такой постановкой вопроса можно и согласиться. В общем и целом, о чём уже говорилось выше. Нельзя согласиться с двумя более частными моментами, которые при этом оппозиционерами провозглашаются: во-первых, что этот "пир во время чумы" нужно прекратить немедленно, что поворот необходимо совершать здесь и сейчас, и чем раньше — тем лучше, а единственным способом для этого являются массовые протесты населения во главе с активистами оппозиции, и чем больше — тем лучше.

Вот эти выводы трудно признать верными — прежде всего, по причине их полного соответствия интересам и пожеланиям наших западных "партнёров", уже не первый год ведущих "гибридную войну" не против Кремля, а против России в целом. И, надо признать, без особых успехов. Более того, терпящих одно поражение за другим.

Как говорится, наши недостатки — продолжение наших достоинств. 

Конечно, если бы в российских городах, включая Москву, продолжались террористические акты, на улицах царил криминал, а зарплаты по-прежнему не платились месяцами, список претензий к действующей власти и состав оппозиции ей оказались бы совсем иными. Как это, собственно, и было в "лихие девяностые", при Ельцине.

Надо ли напоминать, что наши западные "партнёры" в те "святые" для нынешней либеральной оппозиции годы не были озабочены ни повсеместными избиениями, ни даже массовыми расстрелами людей в центре российской столицы, ни вопиющими подтасовками на президентских выборах 1996 года, ни катастрофическим снижением уровня жизни и вымиранием населения России? Про террористов, объявленных "борцами за свободу" и получавших всестороннюю международную поддержку тут и говорить не приходится…

Не случайно на нынешней путинской "прямой линии" громче всего прозвучали два контрапункта. Первым из них стал озвученный президентом тезис о "не совсем банде", которая, тем не менее, в 90-е годы довела Россию до состояния, когда наша страна буквально "лежала в руинах" без всякой надежды на спасение. А вторым контрапунктом оказалось "прямое включение" из Ботлиха, где местные жители, которые в 1999 году воевали против вторжения террористических отрядов Басаева и Хаттаба с территории Чечни, своим колоритным видом и не менее колоритными словами напомнили — не столько самому Путину, сколько всем зрителям, — о событиях двадцатилетней давности, с которых, по сути, начиналось его президентство.

Это включение случилось уже далеко на третьем часу "прямой линии", которая до того, исключая эпизод с "бандой" и замечания о том, что "даже Кудрин дрейфует в сторону Глазьева", шла ни шатко, ни валко.

Да, была налицо огромная подготовительная работа, каждый участник мероприятия "знал свой манёвр", сам Путин без особого труда оперировал огромными массивами данных и цифрами, но явной была нехватка привычной для него внутренней энергетики, вызванная не столько очевидной простудой, но и внутренним "выгоранием". Что не удивляет, если учитывать предшествующий график президента, а также всё происходящее за пределами студии в Гостином дворе.

В этом отношении нынешняя "прямая линия" была мало похожа на предыдущую, которая прошла 7 июня 2018 года. Не потому, что в студию вернулись тщательно отобранные "элитные" гости, а потому что общая ситуация в стране заметно отличалась от прошлогодней, когда между президентом и обществом ещё не стоял целый ряд проблем, связанных с повышением финансовой нагрузки на население, и без того переживающее не самые лёгкие для себя времена. И разговор на этот раз Путину пришлось начинать не с успехов, а с признания того, что: а) такой проблемный ряд существует, и б) быстро "расшить" эти проблемы не получится. Президент сходу признал, что "несколько лет", т.е., надо понимать, с 2014 года, уровень реальных доходов россиян снижался, "самое большое падение было, кажется, в 2016 году", что у страны сейчас нет свободных источников финансирования национальных проектов, а потому заметного перелома ситуации к лучшему в ближайшие годы ожидать не приходится, какие-то изменения будут происходить, но очень осторожно и постепенно. И трижды указал на главную причину — необходимость перехода российской экономики на новый технологический уклад, который он обозначил как "повышение производительности труда". О том, как будет распределяться объём дополнительной продукции, полученной благодаря этому повышению, он говорить ничего не стал, затем отметив, что уровень социального неравенства останется примерно таким же — и намекнул, что в противном случае многие "генералы" российской экономики и политики открыто перейдут на сторону наших западных "партнёров". Рискнём предположить, что всё это связано с одним серьёзным идеологическим просчётом стратегического характера. В последнее время по российскому государству и по его лидеру было нанесено множество ударов извне и изнутри. Некоторые из них явно достигли своей цели. Судя по всему, Путина они не "потрясли", но сменить свою манеру боя и тактику ему всё-таки приходится. Потому что "коллективный Запад", ощутив и осознав, что упускает из своих рук привычное и, казалось бы, вечное военно-технологическое преимущество, после этого не пошёл, как ожидалось, на разумный компромисс, но лишь активизировал свою "гибридную агрессию" против России, максимально распространив её и на финансовую, и на информационную сферу.

Наверное, это было настолько же неприятным сюрпризом для нынешней российской власти, как для советской власти в 1941 году — поведение массы солдат гитлеровского вермахта, почему-то не желавших действовать в соответствии с логикой пролетарской солидарности и классовой борьбы. Согласно всем постулатам либеральной доктрины, США и их союзники были должны — просто обязаны! — пойти на компромисс с Россией и Китаем. Но на деле всё оказалось иначе — под маской прагматичного либерализма таилась совершенно иная структура. А что "либерализм"? А "это всё на публику, рыжий!" Как говорил один из героев знаменитой киноленты Леонида Быкова "В бой идут одни "старики"…": "Этот не отвернул!", — и после полученного шока нужно было сражаться уже не только и даже не столько с врагами, сколько с самим собой.

Иными словами, красивая "атака с ходу", обозначенная президентом и в Федеральном послании, и в "прямой линии" 2018 года, не удалась. Очень многое пошло не настолько гладко, как хотелось бы. И эту объективную ситуацию "весом" в сто с лишним (а то и намного больше) миллионов человек исправить посредством одной только "прямой линии" принципиально невозможно. Потери оказались существенными, а картинный образ вождя, неустанно и легко "идущего от победы к победе", — снят с повестки дня.

Может, оно и к лучшему.

Ведь любая война — это не цепь непрерывных наступлений и побед. В ней неизбежны и оборонительные бои, и отступления, и поражения, порой — неожиданные и тяжёлые. Но именно в эти сложные периоды определяется истинная цена, истинные боеспособность и боеготовность армии, государства и общества. В такие сложные моменты необходимо с максимальной адекватностью оценивать ситуацию и принимать оптимальные решения.

Трудно сказать, насколько это предусматривалось сценарием, а насколько произошло спонтанно, но на глазах у миллионов телезрителей случился "момент истины": Путин после включения Ботлиха как будто "перезарядил батареи". "Нам всё удалось вместе", — сказал он. А дальше, уже отвечая на вопрос глав фонда "Вера" Анны (Нюты) Федермессер, фактически предложившей либерализовать контроль за оборотом наркотических средств, отрезал: "Нет. Никакой либерализации здесь быть не может!" — а со злоупотреблениями будем бороться как можно жёстко.

В том же духе прошёл и как бы несерьёзный вопрос директрисы Пушкинского музея Марины Лошак насчёт "щукинского домика": мол, не отдадите ли вы его как-нибудь нам, людям мирового искусства в штатском, господин президент? На что последовало весьма сакраментальное пояснение: интересующий вас объект — режимный, он входит в комплекс зданий, который используется Министерством обороны РФ, а потому должен остаться в его ведении, поэтому договаривайтесь с Шойгу насчёт возможного совместного использования данного здания в культурных целях… А уж фоновые (тоже прошедшие трижды) сообщения о постоянных кибератаках на президентский колл-центр из-за рубежа (DDOS-атаки усиливаются, но мы справляемся, всё работает в штатном режиме) служили прекрасным камертоном для президентских ответов.

Поэтому, максимально отстраняясь от эмоций: как позитивного, так и негативного плана, — можно сделать вывод о том, что в ходе и по итогам "прямой линии" Путину в целом удалось "стабилизировать линию фронта" и на международной арене, и внутри страны, и, видимо, внутри самого себя. Кроме того, по своему обыкновению, он обозначил несколько новых плацдармов, дальнейшая роль которых будет определяться развитием реальных событий, в том числе — по итогам встречи "Большой двадцатки" в Осаке, а также признал принципиальную необходимость "поворота влево", место и время которого, тем не менее, будут определять не мнения и требования оппозиции, а он лично. 

 

http://zavtra.ru/blogs/kak_tol_ko_tak_srazu

 

19.06.2019 Либеральный реванш и революция сверху

  

Размышления накануне "прямой линии" президента 

Призрак бродит по России. Призрак либерального реванша. Он возникает то на северной станции Шиес, то в мегаполисах типа Екатеринбурга, то в Москве, то вновь растворяется на необъятных просторах нашей Родины, чтобы внезапно проявиться в самых разных местах снова и снова. Попытки властей как-то справиться с этим неуловимым и пугающим призраком всё больше напоминают попытки поймать солнечный зайчик. Потому что его порождает само нынешнее российское общество, которое создавалась в условиях уничтожения Советского Союза и встраивания его составных частей, включая РФ, в систему «глобального рынка» под эгидой США и «коллективного Запада» в целом. 

За прошедшие десятилетия модель «глобального рынка» практически изжила себя, прогресс технологий и исчерпание ресурсного потенциала планеты поставили перед человечеством в целом, отдельными метарегионами и странами современного мира принципиально новые проблемы выживания и развития, однако социально-экономическая система России и сегодня продолжает оставаться, по существу, системой зависимого, периферийного капитализма, с такими её «родовыми травмами», как зависимость от экспорта сырья и иностранных кредитов, запредельное социальное и региональное неравенство, низкий уровень доходов подавляющего большинства населения и технологическая стагнация.

При этом Россия по-прежнему обладает грандиозным потенциалом природных ресурсов, мощными высокотехнологичными производствами (особенно — в оборонной, ядерной и аэрокосмической промышленности), достаточно эффективными структурами электроэнергетики, транспорта, связи, образования, здравоохранения и фундаментальной науки, которые являются, как правило, сохранённым и трансформированным наследием советского периода, в значительной мере находящимся под контролем и управлением государства. 

Но российское государство — не символ и не абстракция. Государственный аппарат и примыкающие к нему структуры, в том числе «олигархические», — это примерно 10-15 миллионов «боевых единиц», или около 10% населения страны, которые в различной форме управляют (не получают, не присваивают, а управляют) 95% национального дохода, в то время как на остальные 90% приходится не более 5%. Если в 2018 году национальный валовой доход РФ, по данным Росстата, составил 97,283 трлн. рублей, а население — 146,793 млн. человек, то средний доход на душу «низового» населения (за вычетом обязательных платежей и жизненно необходимых затрат) не достигает даже 32 тысяч рублей в год, или 3 тысяч рублей в месяц, или 100 рублей в сутки. Вот та сумма, которой в среднем девять из десяти наших сограждан (да и то не все, учитывая запредельную долговую нагрузку) свободно управляют «в реале». В то же время «наверху» российского общества «степеней свободы» оказывается больше не в разы, а на порядки — причём и здесь, в этом «верхнем дециле», наблюдается не линейное, а экспоненциальное распределение.  

Такая система сформировалась за годы ельцинских «рыночных реформ» и является системой государственно-олигархического капитализма, который и набрасывает на народы России жёсткий намордник и практически лишает их будущего. 

При этом характерная для государств периферийного капитализма концентрация власти и богатства на самом верху социальной системы является одним из важнейших — хотя и далеко не единственным — в наборе встроенных инструментов внешнего управления ими со стороны «глобального центра». Как заметил некогда Збигнев Бжезинский, «Россия может иметь сколько угодно ядерных чемоданчиков, но, поскольку 500 млрд. долл. российской элиты лежат в наших банках (на деле — гораздо больше. — авт.), вы разберитесь: это ваша элита или уже наша?» Сарказм: «вы разберитесь», — признанного гуру американской геополитики в данном случае вполне понятен. Оказываясь перед выбором: потерять свои зарубежные активы в качестве коррупционеров, или же сохранить их путём «правильного» поведения в качестве «агентов влияния», — подавляющее большинство представителей «элиты» выбирает второе. Это и называется «компрадорским сознанием». «Окнами уязвимости», через которые используется данный инструмент, как правило, являются экспортно-импортный финансово-экономический кластер экономики и комплекс коммуникативных структур (ранее — традиционных векторных: пресса, радио, телевидение; а ныне — и новейших тензорных: интернет, с его социальными сетями, электронной почтой и т.д.). 

Как известно, в 2018 году ВВП России «по номиналу», то есть по обменному курсу доллара составил, согласно данным Росстата, 1,551 трлн. долл., а объём её внешней торговли — 688 млрд. долл., или чуть более 44% от ВВП. Эту цифру, которая остаётся практически неизменной с середины 90-х годов прошлого века, можно, с известным допущением, считать примерно соответствующей текущему влиянию «либерально-компрадорского лобби» в структурах российской власти. И это гигантская цифра. В российской же медиа-сфере зависимость от внешнего управления ещё более высока, поскольку её «элита» целенаправленно скупается структурами «коллективного Запада» буквально на корню. 

Таким образом, финансовое управление «элитой» России и коммуникативное управление населением России осуществляется по преимуществу из-за рубежа, «глобальным центром». И попытки «команды Путина» выйти из-под воздействия этих инструментов управления, чтобы сохранить нынешнюю конфигурацию российской социально-политической системы (описанную, в частности, хорошо знающим её «изнутри» Владиславом Сурковым как «долгое государство Путина») вызывают активизацию данного «управляющего контура», что и является сутью «гибридной агрессии коллективного Запада». И, если бы вся модель «глобального рынка» в настоящее время не находилась в ситуации системного кризиса, шансы сохраниться и выжить у «команды Путина» были бы исчезающе малы. Но даже в нынешних, сверхвыгодных для неё условиях, обеспечивающих значительные внешнеполитические успехи, социально-экономический фундамент российской государственно-олигархической системы продолжает автоматически генерировать внутреннюю нестабильность, которой рано или поздно, в той или иной форме — в своих целях и интересах воспользуется «глобальный центр».  

Отсюда должен следовать вывод, что единственным способом избежать «материализации призрака» либерального реванша, последствия которого для населения будут уже неисправимой катастрофой, является «революция сверху», то есть управляемая смена социально-экономической базы российского государства.  

Без этого системные конфликтные потенциалы в нашей стране неизбежно будут нарастать, приобретая всё более критичный для сохранения нашего государства и общества, их целостности и единства, характер. Все эти химкинские леса, екатеринбургские скверы, кучинские свалки, иваны голуновы etc. будут генерироваться не просто автоматически, но и в нарастающем режиме.  

Здесь необходимо подчеркнуть, что данная «смена базы» по определению не может трактоваться как простое «возвращение в СССР»: на любом его историческом этапе, не говоря уже о других, более ранних этапах развития, — поскольку в настоящее время и внешние, и внутренние проблемы нашей страны, как и всего человечества, не имеют сопоставимых аналогов в прошлом. Никакого «золотого века», никакого идеального общества не было в прошлом, нет в настоящем и, скорее всего, не возникнет в будущем. Но и попытки «остановить мгновенье» в его сиюминутной полноте абсолютно бесперспективны. Вопрос о том, исчерпал или нет современный политический режим некий «лимит на революции», является спорным, но бесспорно то, что лимита на историческое творчество мы не исчерпали, поскольку такового не существует в принципе. Отказ от «смены базы» в нынешней ситуации «гибридной войны» как «перенапряжения России изнутри и снаружи» является, по сути, не только скрытым согласием на «либеральный реванш» внутри Российской Федерации, но и предательством всех традиционных ценностей русской цивилизации, а также человечества в целом. 

В условиях наступающего в очередной раз западнического либерализма нужна срочная ликвидация критичных дисбалансов его функционала: ослабление социального и регионального неравенства, восстановление работы «социальных лифтов», технологического развития, роста производства/потребления, увеличение «степеней свободы» и расширение «коридора возможностей» для каждого человека в общем целевом (то есть векторном) пространственно-временном потоке. Но пока движения в этом направлении не видно, а эпизодическая постановка данных целей носит несистемный и декларативный характер. Иными словами, вероятность того, что российская «властная вертикаль» справится с призраком либерального реванша непрерывно уменьшается, а вероятность того, что этот призрак обретёт «плоть и кровь» за счёт пожирания и замещения этой «властной вертикали» собой — напротив, постоянно растёт, так что катастрофа России по сценарию катастрофы СССР в 1991 году выглядит всё более реальной.   

 

http://zavtra.ru/blogs/liberal_nij_revansh_24

 

11.06.2019 Россия и Китай: в шаге от военно-политического союза

  

Фото: 5 июня. Московский зоопарк. С 1992 года КНР не разрешает продажу или дарение бамбуковых медведей за рубеж, допуская только временную их аренду. Для России было сделано исключение, которое Путин назвал «знаком особого уважения» к нашей стране

"момент истины" стремительно приближается 

 6 июня 2019 года, в день русского языка и день рождения Пушкина, когда лидеры России и Китая находились в Санкт-Петербурге, а большинство лидеров "коллективного Запада" — в Нормандии на праздновании 75-й годовщины "Дня Д", то есть открытия союзными англо-американо-французскими войсками Второго фронта в Европе, можно было наглядно увидеть те перемены, которые произошли и продолжают происходить на международной арене. В фокусе внимания оказались берега Невы, а не побережье Франции, и весь мир прислушивался к тому, что в этот день говорили Владимир Путин и Си Цзиньпин, а не Дональд Трамп, Елизавета II, Эмманюэль Макрон, Ангела Меркель, Тереза Мэй etc. Два глобальных "центра силы": старый, раздираемый конфликтами, дробящийся на враждующие между собой части; и новый, который только начинает формироваться и совместными усилиями быстро наращивает свой потенциал, — предстали перед нами во всей своей нынешней определённости, со всеми своими достоинствами и недостатками. Тем более, что параллелизм двух этих событий и по времени, и по структуре (перед этим Дональд Трамп побывал в Лондоне, а Си Цзиньпин — в Москве) выглядел вовсе не случайным совпадением, а проявлением некоей "железной", хотя в целом ещё и скрытой, не торчащей полностью наружу, исторической закономерности.

Разумеется, всё это придало нынешнему питерскому бизнес-форуму совершенно новое и неожиданное политическое значение, вполне сопоставимое со значением, скажем, Давосского форума — в лучшие для того времена. Прежде всего — потому, что он стал площадкой для презентации "новой эпохи" (или, вернее, проекта "новой эпохи") в российско-китайских отношениях. Несомненно, эти формулировки были заранее отработаны сторонами в ходе предварительных совместных консультаций. При этом 5 июня в Москве и Владимир Путин, и Си Цзиньпин характеризовали нынешнее состояние этих отношений как находящееся на самом высоком, беспрецедентно высоком историческом уровне, как пример добрососедского сосуществования и взаимовыгодного сотрудничества, устойчивые и стабильные, не подверженные влиянию извне, обладающие огромным внутренним потенциалом и имеющие широкие перспективы для своего развития.

Разумеется, при этом сам собой возникал вопрос: а в чём же тогда может заключаться "новая эпоха", какие конкретно из имеющихся перспективы в ней будут задействованы?

Ответ на него был дан сразу же, в тексте "Совместного заявления Российской Федерации и Китайской Народной Республики о развитии отношений всеобъемлющего партнёрства и стратегического взаимодействия, вступающих в новую эпоху".

Прежде всего, это касается заявленного курса Москвы и Пекина на "дальнейшее объединение усилий со странами-единомышленниками в целях защиты мирового порядка". Позвольте, а как это соотносится с тем, что стороны до этого настойчиво — даже в названии заявления — позиционировали свои отношения как "всеобъемлющее партнёрство и стратегическое взаимодействие", но не "стратегический союз", декларируя отказ от установления союзнических отношений, конфронтации и ненаправленность против третьих сторон? Значит, "в целях защиты мирового порядка" они не только допускают, но и ставят своей целью "объединение усилий" не только между собой, но и со "странами-единомышленниками". Ведь понятно, что такого рода усилия не могут быть направлены "в никуда", "в пустоту", но будут иметь своим объектом вполне конкретных "нарушителей порядка". Или нет?

Как известно, американцы — те ещё прагматики. И им прекрасно известно, кого в России и Китае считают "нарушителями мирового порядка". Ведь не где-нибудь ещё, а именно в США придумали и широко используют знаменитый "дак-тест": "Если нечто выглядит как утка, плавает как утка и крякает как утка, то это, скорее всего, и есть утка". Точно так же, если объявленное Россией и Китаем "всеобъемлющее партнёрство и стратегическое взаимодействие" несёт в себе все функциональные признаки стратегического союза, то это, скорее всего, и есть стратегический союз. Тем более, что уже на пленарном заседании ПМЭФ-2019 Путин уточнил: "Мы не создаём с Китаем военных союзов. Да, мы стратегические союзники (выделение наше. — авт.). Мы не работаем против кого-то, мы работаем во благо себя самих и наших партнёров".

На недоуменные вопросы, может ли такое быть и, если может, то как, следует сделать отсылку к доктрине стратегической безопасности Российской Федерации, а конкретнее — к её пунктам, касающимся первого, ответного и встречно-ответного ядерного удара. Там всё расписано: и что, и как.

Более того, в тексте заявления официально подтверждено существование не имеющего аналогов "канала двусторонних связей по линии Администрации Президента Российской Федерации и Аппарата Центрального Комитета Коммунистической партии Китая", что означает систему прямого документообмена в режиме реального времени, который, к тому же, планируется совершенствовать и развивать, прежде всего — в части, посвящённой проблемам национальной и международной безопасности, в том числе — информационной.

Там же подчёркнута необходимость выработки и реализации на международной арене комплекса мер, направленных на преодоление исторически сложившейся системы неравноправного обмена товарами и услугами, преодоление любых проявлений протекционизма и дискриминации. Что, в общем-то, равнозначно разрушению всей современной финансово-экономической структуры.

Добавьте к этому "необходимость поддержания совместными усилиями глобальной и региональной стратегической стабильности, а также центральной роли ООН как источника и гаранта современного международного права, особенно — в сфере контроля над оружием массового поражения" (включая новые типы такого оружия) — и общая картина того, что должна представлять собой "новая эпоха" российско-китайского "всеобъемлющего партнёрства и стратегического взаимодействия" станет более-менее понятной.

На этом фоне выглядит чисто прикладной программа интеграции логистического и информационного пространства двух стран, с подключением к ней программ ЕврАзЭС и "Один пояс, один путь" для формирования "Большого евразийского партнёрства" и с реализацией целого комплекса финансовых, экономических, инфраструктурных, экологических и культурных проектов (включая соглашение о расчётах и платежах, которое, судя по всему, должно обеспечить финансовый фундамент не только для стимулирования двусторонней торговли, но и для всех совместных российско-китайских проектов, расширения "бездолларовой зоны" и создания новой международной расчётной единицы; контракт на сооружение двух энергоблоков АЭС "Сюйдапу" и подключение компании МТС к использованию и развитию 5G-технологий китайской корпорации Huawei).

Зачем же тогда, спрашивается, огород городить и уже готовую программу действий уже готового стратегического союза, нового глобального "центра силы" официально именовать какими-то иными, "маскирующими" словами?

Похоже, что такая нота диссонанса прозвучала не случайно и обусловлена позицией китайской стороны. Ведь с этими заявлениями Путин и Си Цзиньпин отправились не куда-нибудь, а на Питерский экономический форум, который традиционно играл роль прозападной и проамериканской площадки, где отечественные либералы и олигархи общались со своими зарубежными коллегами. Конечно, появление там тысячной делегации китайских бизнесменов во главе с "председателем Си" должно было произвести не меньшее впечатление, чем на армию Дария — появление у Фермопил легендарных трёхсот спартанцев во главе с царём Леонидом.

Тень китайского коммунистического колосса пересеклась с тенью российских "Авангардов", "Посейдонов" и "Пересветов" — достаточно впечатляющая "политическая анимация" перед заявленными встречами Си Цзиньпина и, не исключено, Путина с 45-м президентом США на саммите лидеров "Большой двадцатки" в Осаке 28-29 июня.

К тому же, дополненная, вне всякого сомнения, сенсационной речью президента России на пленарной сессии ПМЭФ 7 июня, где Путин де-факто обозначил возможность курса на фундаментальные финансово-экономические и связанные с ними военно-политические изменения во всём мире.

Прозвучавшие там характеристики кризисной ситуации в мировой экономике и в мировых финансах заставляли вспомнить Мюнхенскую речь того же спикера в 2007 году, после которой на "коллективном Западе" перестали задаваться вопросом "Who is mr. Putin?", решив, что имеют дело с "рычащей вошью". Время показало, что это было ошибочное решение, а за "вошь" — видимо, под действием веществ, искажающих восприятие реальности, — приняли, как минимум, настоящего "русского медведя".

Проецируя эту историю в финансово-экономическую сферу, нашим западным и особенно — американским партнёрам есть чего опасаться.

"Что касается финансов, отмечу: основные глобальные институты были созданы ещё в рамках бреттон-вудской системы 75 лет назад. Пришедшая ей на смену в 70-е годы ямайская валютная система, подтвердив приоритет доллара, по сути, не решила главных проблем, в первую очередь — сбалансированности валютных отношений и торгового обмена. За это время появились новые экономические центры, повысилась роль региональных валют, изменился баланс сил и интересов. Очевидно, что эти глубокие перемены требуют адаптации международно финансовых организаций, переосмысления роли доллара, который, став мировой резервной валютой, превратился сегодня в инструмент давления страны‑эмитента на весь остальной мир. Кстати говоря, на мой взгляд, большая ошибка американских финансовых властей и политических центров — они сами подрывают свои преимущества, появившиеся во время создания бреттон-вудской системы. Доверие к доллару падает просто", — сказал Путин и далее разъяснил: "Повестка технологического развития должна объединять страны и людей, а не разобщать их. И для этого нам нужны справедливые принципы взаимодействия в таких ключевых областях, как высокотехнологичные услуги, образование, трансфер технологий, отраслей новой цифровой экономики и глобальное информационное пространство. Да, выстроить подобную гармоничную систему будет, безусловно, непросто, но это лучший рецепт восстановления взаимного доверия, и другого пути у нас нет… Система, если в её основе — всё более очевидная несправедливость, никогда не будет устойчивой и сбалансированной… (Необходимо) провести своего рода демилитаризацию ключевых сфер глобальной экономики и торговли, а именно — оградить от торговых и санкционных войн поставки товаров первой необходимости: лекарств, медицинского оборудования".

К этому "финальному аккорду" прибавить что-либо трудно. Но факт остается фактом — до подобных теоретических фигур высшего пилотажа даже гигант Си не поднялся. И от этих слов на либеральную аудиторию повеяло смертным холодом. Ведь глобальное изменение основ мировой финансово-экономической системы с понижением роли США ведёт и к неизбежным переменам внутри России.

Всё это вовсе не значит, что заявленные президентом РФ теоретические тезисы сразу (или даже вообще) воплотятся в какие-то практические последствия. Но Путин показал, что, условно говоря, у него в кремлёвском кабинете висит ещё одно, заряженное уже непосредственно на "империю доллара" ружьё, причём далеко не made in China, и оно в любой момент может выстрелить. Независимо от того, что по этому поводу думают все остальные.

Как справедливо заметил в своё время известный американский мафиози Аль Капоне, "при помощи доброго слова и револьвера можно добиться гораздо большего, чем при помощи одного только доброго слова". Но точно так же справедлива и обратная сторона этого высказывания. То есть при помощи доброго слова и револьвера можно добиться гораздо большего, чем при помощи одного только револьвера. Именно эта монетка и была подброшена в воздух Путиным на Международном экономическом форуме. А уж как её захотят поймать наши западные "партнёры": "орлом" или "решкой", и захотят ли ловить вообще, — это уже их дело. И заодно — их собственный "момент истины".

Можно утешать себя тем, что с финансово-экономической точки зрения Россия сегодня не так сильна, как с военно-политической; что режим санкций против неё будет продолжаться и, возможно, даже усугубляться; что 650 соглашений на сумму 3,1 трлн. рублей (примерно 47,7 млрд. долл.) по итогам ПМЭФ-2019, о которых было официально заявлено — это блеф, и наполовину не соответствующий реальности. Но сегодня Российская Федерация, несомненно, находится в лучшем состоянии, чем накануне сталинской индустриализации или послевоенного восстановления, а с учётом возможности использования китайского и другого "внешнего" потенциала эти слабости могут быть ликвидированы точно так же, как была ликвидирована "отсталость" современной российской армии. Разумеется, с понятными последствиями и для российских либералов (не персонально, а как прослойки "агентуры влияния" Федрезерва, Всемирного банка и Международного валютного фонда).

В том же стиле, с тем же смыслом прошла и ещё одна знаковая встреча "на полях" ПМЭФ-2019: российского президента с главами информационных агентств Bloomberg, Синьхуа, Associated Press, Deutsche Presse, France-Presse, IRNA (Иран), Press Association Ltd. (Великобритания), EFE (Испания), ANSA (Италия) и Kiodo News (Япония). Если рассматривать Bloomberg в качестве "медиа-рупора" не США как государства, а пресловутого "глубинного государства" (Deep State) и стоящего за ним крупного транснационального капитала, то в этом списке, составленном по порядку участия в диалоге с президентом России, при желании можно увидеть точное отражение текущих приоритетов российской внешней политики (обратите внимание на факт присутствия директора информационного агентства Исламской Республики Иран IRNA Сейеда Зийи Хашеми и на отведённое ему место — "выше" Великобритании, Испании, Италии и Японии! — авт.).

Путин вроде бы продемонстрировал этим "акулам мирового информационного океана" желание и готовность на "мир без аннексий и контрибуций", условия которого — в очень упрощённом виде — можно сформулировать так: ситуация фиксируется по состоянию сразу после воссоединения Крыма (скажем, на конец марта 2014 года), последующие антироссийские действия западных "партнёров" аннулируются и признаются "небывшими", всё начинается "с чистого листа". Эту позицию можно трактовать как "слабую", но на деле она полностью укладывается в привычную внешнеполитическую "матрицу" путинского Кремля: первые условия для контрагентов оказываются самыми наилучшими, далее позиция ужесточается.

При этом президент России обозначил для своих собеседников три важнейшие проблемы, по которым будет проходить "линия водораздела":

— слом глобальной системы международной безопасности, вызванный выходом США из всех договоров, регулирующих "гонку вооружений";

— вмешательство во внутренние дела суверенных государств, включая признание США и их союзниками самопровозглашённого "временного/переходного президента Венесуэлы" Хуана Гуаидо и ситуацию в Сирии и на Украине;

— собственно формирование соглашения о новых "общих правилах" поведения на мировой арене, обязательных для исполнения всеми участниками данного соглашения.

Если первые две проблемы носят актуальный и вполне конкретный характер, то третья выглядит несколько абстрактной и размытой. Тем не менее, она является самой фундаментальной и главной, поскольку без этого добиться сколько-нибудь устойчивого решения первых двух не удастся в принципе. Но даже начинать её обсуждение без гарантий договороспособности всех заинтересованных сторон не имеет никакого смысла. А такую договороспособность как раз можно проявить только через решение двух первых, более частных и достаточно легко верифицируемых проблем.

Вряд ли наши западные "партнёры", включая "команду" Дональда Трампа, окажутся в состоянии — по разным причинам — пройти даже этот нехитрый "краш-тест" на политическую вменяемость, но, как говорится, "худой мир лучше хорошей ссоры", а попытка — не пытка.

Какие же основные выводы можно сделать по итогам государственного визита председателя КНР Си Цзиньпина в Россию, неразрывно связанного с Петербургским международным экономическим форумом?

Во-первых, Россия и Китай находятся в шаге от заключения официального стратегического союза. Но будет ли сделан этот шаг — зависит от позиции официального Вашингтона, которому и из Москвы, и из Пекина протягивают руки, тем самым подтверждая свою готовность к конструктивному мировому взаимодействию и решению действительно актуальных для человечества проблем, к тому же — носящих глобальный и системный характер.

Но эта готовность — уже во-вторых — накладывалась на одновременную готовность строить многополярный мир и без США, в иной конфигурации, с другими доминирующими центрами, которые и подрывают американскую гегемонию. Разумеется, и США, и их основные союзники понимают, что именно от их решения зависит, по какому пути: сотрудничества с плавной кончиной их привилегий или же бескомпромиссного конфликта с надеждой на выигрыш "коллективного Запада", — пойдёт дальнейшая история человечества. Так что здесь явно "ставка больше, чем жизнь".

В-третьих, по всем главным проблемам позиции РФ и КНР либо уже согласованы либо будут согласовываться в оперативном рабочем порядке. В частности, возможность войны "западной коалиции" против "одинокого" Ирана в Москве и Пекине категорически исключают.

В-четвёртых, при необходимости возможно преодоление существующих идеологических и структурных противоречий между Россией и Китаем путём перехода России от нынешней либерально-монетаристской матрицы "вашингтонского консенсуса" к модели мобилизационного общества с высоким уровнем социальной справедливости, что сегодня, с учётом "постсоветского" исторического опыта представляется неактуальным или даже вообще невозможным. Но "момент истины" в той или иной его форме, не просто неизбежен — он стремительно приближается.

 

http://zavtra.ru/blogs/moment_ictini

 

30.05.2019 Николай Азаров: "Украина нужна только себе"

  

 Рис. Геннадия Животова

Премьер-министр Украины в 2010-2014 гг., председатель «Комитета спасения Украины» о проблемах и перспективах своей страны 

 Александр НАГОРНЫЙ. Николай Янович, каковы, на ваш взгляд, уроки тех событий, которые происходили на Украине в течение последних 10-15 лет, и каковы перспективы дальнейшего развития ситуации на территории бывшей союзной с нами и братской нам республики?

Николай АЗАРОВ. Начну с того, что президентские выборы 2019 года, которые в двух турах принесли победу Владимиру Зеленскому, — это показатель страшной катастрофы и деградации украинского общества: и по сравнению с 1992 годом, когда был уничтожен Советский Союз, и по сравнению с 2013 годом, когда начался "евромайдан". И если через "лихие девяностые", так или иначе, прошли все бывшие союзные республики — включая Россию и, может быть, за исключением Прибалтики, взятой на почти полное содержание Западом, — то нынешняя украинская трагедия представляет собой принципиально новый феномен, который ещё предстоит осмыслить. Говорю об этом потому, что сейчас в России распространена такая точка зрения, что, мол, Украина "отстаёт на 20 лет", а в Киеве в феврале 2014 года повторилось то же самое, что случилось в Москве в октябре 1993-го, а поэтому "евромайдан" в российской столице принципиально невозможен и так далее. Это понятный, но совершенно необоснованный оптимизм.

Александр НАГОРНЫЙ. Сможет ли Владимир Зеленский продвинуться на политическом поле Украины и стать там самостоятельной значимой фигурой, сопоставимой хотя бы с его предшественником Петром Порошенко, или же его спеленают, скукожат другие политические силы, сегодня представленные в Верховной раде, или ему предстоит, как утверждают многие российские эксперты, роль "марионетки Коломойского" и ассоциированных с ним олигархов?

Николай АЗАРОВ. Хотелось бы надеяться, что у него что-нибудь получится. Прежде всего, потому что он — не Порошенко. Я вовсе не хочу защищать нового президента Украины от какой-то критики в его адрес, но хочу сказать одно: "второго Порошенко" быть не может. Ни из Зеленского, ни из любого другого политика. Почти три четверти украинских избирателей, которые 21 апреля, во втором туре президентских выборов направленно проголосовали против Петра Порошенко на высшем государственном посту — наглядное тому подтверждение.

Главная проблема самого Зеленского сейчас заключается в том, насколько работоспособную и эффективную президентскую команду сможет он подобрать. Потому что в любом случае "короля играет свита", и даже самый яркий, харизматичный и исполненный сверхважных идей лидер не может работать без команды, которая будет воплощать эти идеи на практике и обеспечивать его связь с обществом. Лидер или направляет работу своей команды, или становится её рабом, фикцией, за которой стоят совсем другие люди. Поэтому пока делать какие-то выводы и прогнозы относительно президентства Зеленского, по большому счёту, бессмысленно. Можно сказать только то, что он до момента инаугурации проявлял выдержку и не торопился с какими-то программными заявлениями, что он имеет очевидную поддержку со стороны "большой семёрки", которая призвала Порошенко не препятствовать передаче власти новому законно избранному президенту Украины.

Александр НАГОРНЫЙ. Значит, такие попытки предпринимались?

Николай АЗАРОВ. Что значит: предпринимались? Происходила самая настоящая узурпация власти, когда уходящий президент менял состав Верховного суда Украины, менял состав Высшего Совета правосудия, других органов государственной власти, пытался максимально отсрочить дату вступления в должность победившего кандидата, осуществлял даже не сотни, а тысячи странных награждений и кадровых назначений. И всё это делалось в последние дни президентства Порошенко, когда ясно и очевидно, что подобного делать нельзя, поскольку народ высказал ему полное недоверие. Даже если бы результат был почти "пятьдесят на пятьдесят", с небольшим преимуществом одной из сторон, такая активность вызывала бы вопросы, а при столь сокрушительном поражении она была попросту недопустима!

Александр НАГОРНЫЙ. Вы рассуждаете как порядочный человек, а не как политик.

Николай АЗАРОВ. А вы считаете, что политик не может быть порядочным человеком? Лично я в политике с 1989 года, то есть уже тридцать лет. За это время у меня были, наверное, тысячи или десятки тысяч публичных выступлений и высказываний, но мои многочисленные оппоненты уличали меня за эти годы во всем, что угодно, вплоть до неправильного произношения, но ни одного случая вранья или непорядочности мне предъявлено не было ни разу. Помните знаменитую фразу Авраама Линкольна, которого прозвали "честным Эйбом": "Можно обманывать часть народа всё время. Можно обманывать весь народ некоторое время. Но нельзя всё время обманывать весь народ". Не хочу сказать, что Азаров — такой уж уникум в политике, даже в украинской, но среди всех кандидатов, которые претендовали на президентский пост в 2019 году, Зеленского упрекнуть в непорядочности труднее всего. У него просто нет политического прошлого, пока он — чистый лист бумаги, на котором написана только фамилия. И граждане Украины выбрали его, потому что все остальные кандидаты уже проявили себя и утратили доверие.

Александр НАГОРНЫЙ. Владимир Зеленский — человек безусловно талантливый. Во всяком случае, как актёр и режиссёр. А режиссёр в своей профессии — это Господь Бог, который дёргает за ниточки не только актёров, но весь театр или съёмочную группу. В этом смысле он может оказаться достаточно сильной и творческой политической личностью. Но анализ его нынешнего окружения показывает, что подавляющее большинство "команды Зеленского" — это люди даже не Коломойского, а Сороса, абсолютно прозападные и антироссийские. Но практика показывает, что "европейский выбор" Украины привёл к почти двукратному сокращению её населения, к тем самым деградации и катастрофе, о которых вы, Николай Янович, упомянули в самом начале нашей беседы.

Николай АЗАРОВ. Для необандеровцев, которые пришли к власти в Киеве в феврале 2014 года, это как раз допустимое и нормальное развитие событий. Один из их кумиров, Роман Шухевич, утверждал: "Не надо бояться, что люди проклянут нас за жестокость. Пусть из 40 миллионов украинского населения останется половина — ничего ужасного в этом нет". Лишь бы оставшиеся полностью приняли бандеровские идеи и националистическую власть, рассматривали Россию как своего главного врага.

Дело не в том, что к развалу на Украине привёл "европейский выбор". Разве плохо, если в стране будут законы, которые максимально защищают права человека, будет соответствующая правоприменительная практика, будет система социальных гарантий с высоким уровнем образования и здравоохранения для всех граждан страны, будет стабильная финансовая система и работающий без коррупционной "смазки" аппарат государственной и местной власти?

Думаю, ничего плохого в таком "европейском выборе" нет и быть не может. Ни для Украины, ни для России, ни для любой другой страны современного мира. Проблема только в том, как этой цели достичь, какой будет "дорожная карта" и какой окажется полная "цена вопроса". Не будем забывать, что Европа пришла к нынешнему своему благополучию, которое, кстати, уже размывается миграционным и экономическим кризисом, через пять веков мирового господства, использования колониальных ресурсов, войн и революций. Повторить этот путь мы не можем по определению: для этого нет ни времени, ни пространства. Но есть ли другой путь?

Лично я полагал, полагаю и буду полагать, что такой путь возможен — при правильном использовании даже тех относительно небольших ресурсов, которые имелись у Украины до победы "евромайдана". Напомню, что в 2012 году нам удалось свести инфляцию ниже нуля, то есть наблюдалась дефляция, а в 2013 году инфляция не превышала 0,5%, то есть два года инфляции в стране вообще не было. А рост ВВП за период 2010-2013 годов в среднем превышал 1,4%, внешний долг не только не рос, но даже сокращался. Что теперь? В 2014 году инфляция составила почти 25%, в 2015 году — 43,3%, в 2016 году — 12,4%, в 2017 году — 13,7%, в 2018 году — 9,8%, экономика (ВВП по номиналу) составляет меньше 80% от показателя 2013 года — 131 млрд. долл. вместо 177,8 млрд. долл., государственный долг, внешний и внутренний, вырос с 73 до более чем 135 млрд. долл. Это, что ли, "европейский путь"? Это имитация!

Александр НАГОРНЫЙ. Но, значит, есть силы, которым такая имитация выгодна?

Николай АЗАРОВ. Конечно. Но что ещё тут нужно понимать? Сейчас, когда наши люди в течение уже многих десятков лет свободно ездят за границу, и все мы знаем, что в какой-нибудь Франции уровень жизни в среднем значительно выше, чем у нас. И попробуй ты докажи простому человеку, что не надо так жить, как живут в Европе, а нужно что-то свое, исконное и посконное. Поэтому не надо противопоставлять путь сотрудничества с Россией "европейскому вектору". На мой взгляд, это абсолютно неправильно и дезориентирует людей. Вот сейчас на этом играют. Порошенко построил всю свою политику на "остаточнэ прощевай!" с Россией. То есть он проповедовал отрыв, а мы проповедовали единое экономическое пространство — есть разница? Это было совместное решение четырех президентов: Путина, Назарбаева, Кучмы и Лукашенко, — о создании единого экономического пространства. Вот это и являлось европейским путём. Потому что ЕС шёл по какому пути? По пути создания единого европейского рынка. Они создали это единое экономического пространство, а мы его между бывшими союзными республиками разрушили, надеясь непонятно на что — на то, что мы будем где-то кому-то нужны… Вот же логика националистов: что Украина — это такое бесценное сокровище, которое, оторвавшись от России, будет где-то пригрето, получит за это колоссальные субсидии и прочие блага жизни, посыплется манна небесная.

На самом деле, кроме самой себя, Украина никому не нужна. А если она хотя бы себе нужна, то мы должны понимать, что истинно европейский вектор — это следование своим интересам, а не против них, это создание общего рынка со странами, которые близки нам по уровню развития. ЕС, исходя из политических соображений, подтянул под себя восточноевропейские, бывшие социалистические, страны. И что? Да, уровень жизни там повыше, чем у нас, но он и был повыше. А где там промышленность, чья она? Та же Прибалтика потеряла треть своего населения — даже без "евромайдана" и гражданской войны. Литву заставили закрыть Игналинскую АЭС, и теперь она не экспортирует, а импортирует электроэнергию. Точно так же её заставили отказаться от природного газа из России и построить терминал для приёма СПГ, но это оказалось экономически невыгодным решением, газ теперь почти в полтора раз дороже — тем более, что терминал работает на треть своей проектной мощности.

Александр НАГОРНЫЙ. Получается, что ЕС и США — не друзья и не союзники Украины, а её враги?

Николай АЗАРОВ. Там просто рассматривают Восточную Европу и бывшие союзные республики — повторюсь, включая Россию, — в качестве источника ресурсов и рынка сбыта для своих экономик. Такие "внутренние колонии", "зависимые территории". Что, мы должны закрывать на это глаза?

Когда в 1997 году был заключен так называемый Большой договор между Россией и Украиной, из него вытекала необходимость заключения около двухсот межгосударственных соглашений и договоров, которые определяли бы все сферы нашего взаимодействия. И больше сотни таких договоров было подписано. Наш товарооборот достиг в 2012 году 55 млрд. долл., Украина была крупнейшим торговым партнером России. Премьер-министр Сингапура Ли Куан Ю, с которым я неоднократно встречался, говорил мне, что Украина должна смотреть на Запад, но лицом быть повернута на Восток. То есть все наши интересы связаны с Россией, но вот как их реализовывать,  — этому мы должны учиться у Европы. Вот таким должен быть по-настоящему "западный", "европейский" вектор для Украины.

Александр НАГОРНЫЙ. Если от этих фундаментальных объективных моментов вернуться к итогам президентских выборов на Украине, то есть такое впечатление, что Владимир Зеленский, несмотря на феноменальное количество полученных им голосов, может действовать только в очень узком коридоре возможностей. Так ли это, на ваш взгляд?

Николай АЗАРОВ. Повторюсь: того, что у нас называется "европейским путём", на самом деле ни одна страна Европы не делает и такой дорогой не идёт. Если Зеленский этого не сможет осознать и не будет учитывать в своей дальнейшей деятельности, его президентство станет новым гигантским провалом.

И не политические интересы должны определять экономические решения, а наоборот: политика должна исходить из национальных экономических интересов. Образно говоря, сколько можно из условных ЮАР ли Пенсильвании уголь возить, когда мы в Донбассе добывали по 80 миллионов тонн? По газу мы добываем 20 миллиардов кубометров, промышленность стоит, поэтому реальная потребность около 35 миллиардов — и 16 миллиардов покупаются "по реверсу", то есть у европейских посредников по завышенным ценам. Если это не прикрытая соображениями "высокой политики" коррупция, то что это такое? Но украинцев уже настолько зомбировали: мол, Россия это враг, с которым нельзя иметь никаких дел, кроме войны, — что выйти из данной "матрицы" новому президенту будет очень трудно. Хотя, судя по его заявлениям и даже первым практическим шагам, он в таком выходе заинтересован достаточно сильно, сразу, уже во время инаугурации, "взяв быка за рога".

При этом Зеленский в политике — абсолютно новый человек, который при более-менее нормальной ситуации в стране никогда не был бы избран на пост президента. Но что случилось, то случилось — и сейчас вокруг него строятся самые разные комбинации тех политических сил, которые получили власть путем государственного переворота в 2014 году и которые довели Украину до её нынешнего состояния.

Александр НАГОРНЫЙ. Если бы Зеленский каким-то образом обратился к вам за советом, с учётом вашего опыта и знаний, что бы вы ему посоветовали?

Николай АЗАРОВ. Я не могу рассматривать такие гипотетические ситуации. Тем более, что я всю жизнь не давал кому-то советы, а делал всё сам, своими руками и головой. Сейчас такая возможность, на мой взгляд, исключена. А советчик из меня, скорее всего, никакой. Я очень надеюсь на то, что здравый смысл в нынешней ситуации всё-таки должен возобладать. Но для этого тот же Зеленский должен не полагаться на советников, а самостоятельно разбираться в том, что представляет собой страна, которая доверила ему высшие политические полномочия, как ею управлять, какие цели достижимы, а какие — нет. Нельзя просто так со сцены шоу-программы пересесть в кресло президента и сразу добиться каких-то позитивных результатов.

Александр НАГОРНЫЙ. Очень похоже на то, что на выборах в Верховную Раду, когда бы те ни состоялись, 73% поддержки пока еще виртуальная политическая партия Зеленского "Слуга народа" не получит. Скорее, результат ее будет близок к итогам первого тура президентских выборов, в котором этот кандидат набрал чуть больше 30% голосов. Максимально он может рассчитывать на 40-45%, а это означает необходимость вступать в какие-то коалиции с другими политическими силами и договариваться с ними. Какие коалиции, на ваш взгляд, возможны, а какие — нет?

Николай АЗАРОВ. Для того, чтобы ответить на этот вопрос, необходимо понимать, что такое, собственно говоря, Украина. Реально она состоит из двух больших частей, это Юго-Восток и Запад. И так исторически сложилось, что почти вся промышленность, вся энергетика были сосредоточены на Юго-Востоке. В этом отношении ситуация начала немного изменяться только в последние годы советской власти. Тот же Львов до Второй мировой войны не имел ни одного крупного промышленного предприятия. Только после 1945 года там начали строить автобусный завод, предприятия электроники и так далее. В результате переворота 2014 года из политической жизни страны была практически вытеснены все те силы, которые представляли интересы промышленного Юго-Востока. Отсюда возник тезис, что Украина должна стать "аграрной сверхдержавой", "житницей Европы", а то и всего мира.

Помню, как мы обсуждали эту проблему с известным ученым, лауреатом Нобелевской премии по физике Жоресом Ивановичем Алфёровым — в контексте того, как можно поднять национальный валовой продукт Украины в 5-10 раз. Нам ведь именно такой рост был нужен, чтобы не на словах, а на деле стать европейской страной. Вот производство зерна было 60 миллионов тонн, предположим, что мы увеличим его вдвое, или там подсолнечника — не получится за счёт этого нужного роста. Даже если мировые цены на продовольствие тоже вырастут вдвое. И за счёт металла не получится. Единственный путь — это резкое увеличение производства высокотехнологичной продукции. А как это сделать? Нужно поднимать уровень образования, уровень науки, вкладываться в инфраструктуру и новые технологические цепочки, найти рынки сбыта. Кто это может сделать? Только те политические силы, которые в этом заинтересованы. То есть представители Юго-Востока. Политики Западной Украины в этом не заинтересованы от слова "совсем". А они с 2014 года стоят у власти. Зеленский, который получил на Юго-Востоке добрую половину своих голосов, тоже интересы этой части Украины не представляет. Следовательно, те политические силы, которые заинтересованы в развитии страны, на предстоящих парламентских выборах должны поднять голову и предложить свою политическую программу. Если этого не сделать, если пропорционально Юго-Восток в органах власти представлен не будет, то нынешняя ситуация сохранится — не скажу, что навсегда, но последствия для страны окажутся очень тяжёлыми, даже — катастрофическими. Темы Крыма и войны в Донбассе остаются весьма болезненными для украинского общества, но они специально раздуваются националистами, которые были главным источником этих проблем и на деле препятствуют их решению. Но это очень застарелая болезнь. Мы помним, какое одобрение Горбачёва получало создание националистических движений в союзных республиках: все эти "народные фронты", "Саюдис" в Литве, "Народный рух" в Украине и так далее. Во время встречи, когда шли забастовки шахтёров в Донбассе, Горбачёв говорил нам: "Вы — слепые. Вы не видите, как народ пробудился, как он почувствовал себя хозяином на своей земле, хозяином своей судьбы!" И первые "руховцы" у нас в своё время появились под покровительством союзного КГБ, кстати. Поэтому они очень быстро набрали силу. Как принималась та же декларация о независимости Украины летом 1991 года? Многие депутаты тогда колебались — и бандеровцы подогнали на площадь полный бензовоз, угрожая его взорвать, если декларация не будет принята. А в КГБ на этот, по сути, террористический акт смотрели сквозь пальцы. Уже тогда это должно было всех насторожить: что за демократия, которая внедряется такими методами?

Александр НАГОРНЫЙ. Думаю, здесь не только КГБ несёт ответственность за уничтожение Советского Союза, а большая часть партийной и государственной номенклатуры того времени. Взять хотя бы Леонида Кравчука, первого секретаря украинской компартии, или Леонида Кучму, который был директором "Южмаша", крупнейшего оборонного предприятия СССР. Почему тот же Янукович не решился разогнать "евромайдан" до февраля 2014 года?

Николай АЗАРОВ. Все лидеры Украины, начиная с 1991 года, разными путями пытались сшить свою страну, поскольку, как я уже сказал, есть не одна Украина, а две или даже три Украины. Поэтому громадные средства изымались у Юго-Востока и через Центр вкладывались в развитие Запада. Поэтому всегда шли не на конфликт, не на обострение, а пытались примирить Запад с Юго-Востоком, найти какой-то компромисс между ними. Возможно, это была главная наша ошибка. Потому что те политики, которые возглавляли "евромайданную" оппозицию, не стремились к компромиссам — они при поддержке внешних сил и по их команде рвались к власти любым путём и любой ценой.

В развитии самого этого кризиса, который привёл к государственному перевороту, было несколько этапов. В начале всё можно было легко ликвидировать, без каких-то осложнений и тяжёлых последствий. Но президент занял позицию, что нужно договариваться с оппозицией.

Александр НАГОРНЫЙ. Это происходило под воздействием американского посольства в Киеве?

Николай АЗАРОВ. Это происходило не под воздействием американского посольства, а под личным контролем вице-президента США Джозефа Байдена. Уже к середине декабря было очевидно, что Яценюк, Тягнибок и Кличко, эти евромайданные клоуны, которых я так и называл, когда разговаривал с Януковичем, — вообще никого и ничего не представляют, а протестами управляют из штаба, где были Турчинов, Пашинский, Аваков. Когда появились боевики, нужно было решаться на подавление протестов — уже кровавое подавление, а военное положение должна была утверждать Верховная рада, где у нас не было большинства. К тому же, Байден гарантировал Януковичу сохранение власти, если Азаров перестанет быть премьер-министром. Янукович на это согласился, но гарантии Байдена после 28 января, когда я ушёл в отставку, просуществовали всего три с половиной недели. Эта отставка стала сигналом для всего управленческого аппарата Украины, что президент не управляет ситуацией, а ситуация управляет президентом. Всё начало разваливаться, и развалилось очень быстро.

Александр НАГОРНЫЙ. Большую роль в победе "евромайдана" сыграли украинские средства массовой информации, которые — особенно телевидение — были полностью подконтрольны олигархическим структурам и постоянно освещали ситуацию в выгодном заговорщикам свете. У президента и правительства Украины в критический момент не оказалось ни одного канала медиа-коммуникации с обществом.

Николай АЗАРОВ. Влияние олигархов на постсоветские страны — это отдельная и особая тема. На Украине такое влияние оказалось максимально значимым. Я с самого начала, когда пошла приватизация основных телеканалов, не понимал, почему государство полностью отказывается от контроля над ними, почему теряется важная информационная составляющая работы правительства.

Александр НАГОРНЫЙ. Николай Янович, а Российская Федерация как-то участвовала в этих процессах? Или её представители только наблюдали за происходящим? Я помню такую формулировку, которая тогда широко использовалась в кремлёвских кругах: "Мы доверяем украинской власти, мы с ней работаем…", — в то время как американцы и их союзники работали с украинским обществом.

Николай АЗАРОВ. Не могу с вами согласиться, поскольку американцы организовывали этот переворот и прямо им руководили, направляя действия Турчинова, Пашинского, Авакова и других лидеров "евромайдана". А с кем должно было работать правительство России? Конечно, оно работало с официальными властями Украины. Ситуация не только обсуждалась, но и предоставлялась реальная помощь. В достаточно сложной ситуации мы получили кредит, который позволил стабилизировать ситуацию в стране. Ведь тогда уже большинство областных администраций на Западе были захвачены, прекратили работать отделения казначейства, по Украине пошла смута. Работал Юго-Восток, работал Центр, а Запад — встал, оттуда были заморожены все перечисления в государственный бюджет. Это были абсолютно незаконные действия заговорщиков, из-за которых ситуация в стране резко обострилась. И мне даже говорили: "Прекращай платить пенсии, прекращай выдавать зарплату в западных областях!" — вот как стоял вопрос. Янукович говорил российским коллегам, что держит ситуацию под контролем, но это уже не полностью соответствовало действительности. И глава СБУ, и министр внутренних дел, с которыми я общался практически ежедневно, тоже докладывали мне, что держат ситуацию под контролем. Это было до моей отставки. А после неё, за эти три недели, Янукович полностью потерял контроль и над силовыми структурами, и над Верховной радой. Там сформировалось большинство, которое поддерживало действия заговорщиков, поэтому развитие событий стало приобретать необратимый характер.

Конечно, это трагедия. Трагедия и украинского народа, и тех политических сил, которые выступали за сохранение мира, стабильности и развитие отношений как с Россией, так и с Европой. В истории Украины после обретения независимости, то есть с 1991 по 2019 годы, было только три периода, когда она развивалась, то есть росла экономика, рос уровень жизни населения. Это 2002-2004, 2006-2007 и 2010-2013 годы. Всё.

Возникает вопрос: почему так? А потому, что это — периоды пребывания у политической власти в стране сил, представляющих Юго-Восток Украины.

Александр НАГОРНЫЙ. А что, на ваш взгляд, должна сделать сегодня Россия на украинском направлении, какие действия предпринимать?

Николай АЗАРОВ. Я — русский человек, но украинский, а не российский и не "пророссийский" политик, поэтому высказываться на данную тему считаю не вполне корректным, поскольку для меня национальные интересы Украины стоят на первом месте. Могу сказать только то, что сейчас момент, который можно назвать поворотным, в отношениях двух наших стран еще не наступил. Одного только избрания Зеленского недостаточно для того, чтобы маятник качнулся в сторону от "западенского" ультранационализма. И очень многое будет зависеть от того, как пройдут выборы в Верховную раду. Потому что, согласно конституции Украины, правительство назначается не президентом, а парламентом, — следовательно, и политику страны определяет её высший законодательный орган. Даже министра обороны и министра иностранных дел, кандидатуры которых вносятся президентом, утверждает всё-таки Верховная рада. И если там снова не будет представлен Юго-Восток Украины — даже безотносительно к тому, какие именно партии и люди будут представлять его интересы, катастрофа и распад Украины окажутся неизбежными.

Ведь предприятия закрываются сейчас в основном на Юго-Востоке, и люди уезжают тоже оттуда. Причем уезжают высококвалифицированные специалисты. Например, Украину после 2014 года покинуло 70 тысяч врачей. Что такое 70 тысяч врачей? Это пять лет работы всех наших медицинских вузов. Это громаднейшие деньги. И принципиально та же картина — по большинству других специальностей. Получается, что система подготовки кадров работает "на дядю": хоть западного, хоть восточного. И с чем, с кем мы остаёмся? Я вот такую цифру ещё назову. К началу 2014 года на Украине было 23,5 миллиона человек экономически активного населения. Сейчас осталось 11 миллионов. Было 14 миллионов пенсионеров — сейчас пенсионеров тоже 11 миллионов. Даже с учётом "заробитчан" социально-экономическая ситуация в стране ухудшается с каждым днём, и продолжать евромайданные скачки становится уже смертельно опасным, самоубийственным занятием.

Александр НАГОРНЫЙ. Спасибо, Николай Янович, за эту беседу. Думаю она окажет определенное позитивное воздействие на развитие событий по обе стороны российско-украинской границы.

 

http://zavtra.ru/blogs/ukraina_nuzhna_tol_ko_sebe

 

28.05.2019 «Крот» ЦРУ в Кремле

  

«рубка» началась всерьёз, и многим, судя по всему, её не пережить 

24 мая «Нью-Йорк Таймс» опубликовала статью, в которой утверждалось, что в ближайшем окружении Путина работает агент американских спецслужб.

«Именно этот человек предоставил США информацию о вмешательстве России в президентские выборы 2016 года, в частности, сообщив о личном интересе главы РФ к возможности повлиять на результаты голосования. Сейчас безопасность этого человека может оказаться под угрозой из-за борьбы между американским лидером Дональдом Трампом и сотрудниками ЦРУ», — сообщила газета со ссылкой на «пожелавшие остаться неназванными» источники в ЦРУ и намекая на то, что расследование Барра будет противоречить национальным интересам Соединённых Штатов. 

То есть устроить в стране «холодную гражданскую войну» с большими шансами перерастания в «горячую», два с лишним года всячески препятствовать действиям и в перспективе отстранить от власти законно избранного президента страны — это не противоречит национальным интересам США, а возможное разоблачение одного из тех агентов, которые, по словам самого Трампа, «продали свою душу и свою страну», давая, к тому же, ложную информацию, и тем самым вводя в заблуждение весь мир, — это станет непоправимой катастрофой для Америки? 

Если так, то с тамошним «глубинным государством» всё понятно. 

Напомню, что двухлетняя работа комиссии спецпрокурора и бывшего главы ФБР Роберта Мюллера не выявила фактов «сговора» команды Трампа с Кремлём, о котором постоянно кричали (и даже сейчас пытаются кричать) все политические противники 45-го президента США. 

После этого, взяв небольшую паузу, Трамп поручил генеральному прокурору и министру юстиции Уильяму Барру своего рода контрраследование, целью которого было выявить механизм и участников несостоявшейся попытки фактического государственного переворота в США. И вот тут оказалось, что к подобной «ответке» в кругах так называемого Deep State («глубинного государства») абсолютно не готовы, превращаться из охотника в дичь категорически не желают, а потому любой ценой намерены воспрепятствовать расследованию Барра. Включая появление таких шизофренических, по сути, статей в самых авторитетных американских средствах массовой информации. 

Ещё один интересный нюанс данной публикации связан с тем, что в Америке уже буквально на носу начало президентской кампании 2020 года. Трамп намерен идти на второй срок от республиканской партии, а его главным оппонентом, разумеется, будет кандидат от демократов. И самым вероятным лидером «партии осла» сейчас называют бывшего при Обаме вице-президентом Джозефа Байдена, который почти на четыре года старше «Большого Дональда». А Байден очень ярко «засветился» на Украине, где не только восседал в президентском кресле, но и, судя по всему, получал не вполне законные преференции от режима Порошенко, вплоть до получения денежных средств и включения своего сына Хантера Байдена на различные «хлебные места» в украинском нобилитете. 

Стоит заметить, что поручение Трампа Барру о расследовании состоялось только после того, как новые киевские власти отказали личному адвокату президента США, экс-мэру Нью-Йорка Рудольфу Джулиани в предоставлении информации о контактах между Порошенко и демократами, после чего Джулиани отменил визит на Украину, заявив, что в окружении Зеленского находятся «враги Трампа и США», посол Мари Йованович была отозвана из Киева, а уровень контактов между двумя странами с американской стороны снижен до «временного поверенного» на неопределённое пока время. 

Так что «рубка» в Америке началась всерьёз, и многим, судя по всему, её не пережить, включая пресловутых «кротов ЦРУ» в Кремле и на других этажах российской «властной вертикали». 

И если в Америке сообщение о том, что виртуальному «их человеку в Москве» из-за действий Трампа и Барра может угрожать опасность, подаётся и воспринимается как своего рода сенсация, то в России к ней отнеслись с нескрываемой иронией: «Как, всего один?» 

Ведь у нас, в отличие от американских партнёров, не настолько короткая память, чтобы забыть «лихие девяностые», когда кадровую политику ельцинского Кремля определяли кураторы из Вашингтона, и отобранные ими кадры до сих пор стоят во главе, как минимум, финансово-экономического блока российской власти. 

Если учесть, что деятельность этого блока (куда входят, в частности, Силуанов, Набиуллина, Кудрин и, конечно, Чубайс в качестве закулисного руководителя, а также многие другие, включая только что переизбранного главой Сбербанка Германа Грефа) привела к стагнации отечественной экономики при массированном (порядка 100 млрд. долл. каждый год) «бегстве капиталов» из России и к «денежному голоду»  (насыщенность экономики РФ денежной массой  составляет сегодня около 45% от ВНП, тогда как на Западе — больше 100%, а в США и Японии — около 200%) со схлопыванием реальных доходов и платёжеспособного спроса населения, «подсаженного» на кредиты коммерческих банков, то нам ли бояться какого-то «одинокого крота», за которого вступилась «Нью-Йорк Таймс»?  

 

http://zavtra.ru/blogs/krot_tcru_v_kremle

 

14.05.2019 Победа и Путин

  

Линия фронта и стратегия власти 

 9 мая, в День Победы, Владимир Путин выступил с поздравительной речью, после чего возложил венок к Могиле Неизвестного Солдата в Александровском саду и принял участие в акции «Бессмертный полк» на Красной площади. 

«Память о Великой Отечественной войне…  — это наша совесть и наша ответственность», —  сказал президент России. И эти слова не прозвучали как дежурная фраза. Путин в условиях обостряющейся русофобии «коллективного Запада» во главе с США и усиления военно-политического давления на Россию отметил, что ключевая точка национальных интересов нашей страны и сегодня связана с Великой Отечественной войной и Победой. Именно здесь проходит линия фронта, и именно здесь, на линии Победы 1945 года, памяти о ней, Россия разрушает надежды недругов на силовое уничтожение нашей страны. И далее прозвучала весьма точная характеристика и классификация противостоящих нам сил.  

«Сегодня мы видим, как в ряде государств осознанно искажают события войны, как возводят в кумиры тех, кто, забыв про честь и человеческое достоинство, прислуживал нацистам, бесстыдно врут своим детям, предают своих предков». Несомненно, здесь глава нашего государства имел в виду, прежде всего, необандеровский режим в Киеве, который сносит памятники героям Великой Отечественной войны, запрещает советскую символику, выбрасывает на свалку красные флаги Победы, пытается возвести прихвостней Третьего рейха в ранг национальных героев.  

«Наш святой долг, ― отметил Путин, —  защитить подлинных героев. Мы преклоняемся перед всеми ветеранами поколения победителей. Вы живёте в разных странах, но подвиг, который вы совершили вместе, нельзя, невозможно разделить. Мы всегда будем чтить всех вас, прославлять Победу, которая была и остаётся одной на всех». 

И, естественно, обращаясь к участникам военного парада и ко всей российской и мировой аудитории, он указал на актуальность уроков Второй мировой войны и Великой Отечественной войны (как её неотъемлемой и ключевой части) для укрепления безопасности и стратегической стабильности. «Мы делали и будем делать всё необходимое, чтобы обеспечить высокую боеспособность наших Вооружённых Сил, оборонный потенциал самого современного уровня, будем и дальше укреплять престиж ратной службы, авторитет солдат и офицеров, защитников Отечества».  

И вот здесь у внимательного слушателя невольно мог возникнуть вопрос о событиях 30-летней давности, когда СССР был уничтожен не мощью вражеских танковых колонн, а предательством и идеологическим разрушением основ государства посредством прозападной «агентуры влияния», на действия которой бесстрастно взирали органы государственной безопасности.  

Об этом президент не сказал ни полслова, но он, конечно, не может не знать нынешнюю ситуацию и не оценивать её. Ведь как в конце «перестроечных» 80-х гг. на основных каналах ТВ сидели враги единого отечественного государства, так они там по-прежнему и сидят. То же касается некоторых систем нынешней «властной вертикали» сверху донизу. И именно здесь кроится главная опасность для Российского государства и для народов России. Именно в этом кроется причина медленных, а то и нулевых темпов развития страны, хотя в таком режиме нас, по словам Сталина, «сомнут». 

И как бы в унисон этим нашим размышлениям вспоминается прошедшее накануне 9 мая заседание Совета по стратегическому развитию и национальным проектам. Именно там Путин с небывало жёсткой критикой обрушился на ведомственные интересы и бюрократический аппарат как федерального, так и регионального уровня. В Кремлёвском зале тогда повисла тишина, многие поняли, что речь, возможно, шла о правительстве и премьер-министре. Ведь выдвинутые в качестве нацпроектов ещё два года назад цели оказались не выполненными либо частично, либо даже полностью. Путин на том заседании в Кремле дал указание подвести итоги выполнения нацпроектов к концу текущего года, сказав, что все «начальники» будут вынуждены ответить за свой «участок работы»… Казалось бы, это и был заключительный аккорд. Но нет, с резкой критикой работы правительства выступила Вера Чистова, заместительница известного ультралиберала и нынешнего главы Счётной палаты Алексея Кудрина, которая, словно в хорошем сатирическом фильме, ринулась обличать правительство Медведева в нецелевом и неэффективном использовании выделенных на реализацию нацпроектов финансовых средств…  

По Красной площади тем временем проходила мощнейшая боевая техника, задуманная и построенная на советских «заделах» — достойное наследие оружия Победы 1945 года…  

 

http://zavtra.ru/blogs/pobeda_i_putin

 

07.05.2019 Война и нефть

  

Слабость позиции США определяется тем, что на нефтяном рынке сегодня отсутствует стабильное превышение предложения над спросом 

2 мая США усилили режим антииранских санкций, отменив временные разрешения на импорт нефти и газового конденсата для восьми стран (Китая, Индии, Японии, Южной Кореи, Турции, Греции, Италии и Тайваня), в отношении которых смягчённые условия по покупке иранской нефти действовали с осени прошлого года.

Это решение сопровождалось бешеной антииранской пропагандой и прямыми угрозами останавливать и конфисковывать нефть и нефтепродукты, идущие из республики Иран внешним покупателям. А это, прежде всего — Китайская Народная Республика, покрывающая четверть своих нужд за счет закупок углеводородов у Тегерана, Западная Европа и Индия. Надо сказать, что практически все страны-покупатели иранского "чёрного золота" заявили, что они продолжат свою торговлю. И это стало беспрецедентным вызовом для американской гегемонии. Стоит напомнить, что всё это происходило на фоне признания официальным Вашингтоном террористической организацией Корпуса стражей Исламской революции (КСИР), де-факто государственной структуры Ирана. В ответ в Тегеране заявили, что отныне рассматривают в качестве террористической организации всю американскую армию. Такое развитие событий делает вероятность военных инцидентов в Персидском заливе, куда уже выдвинулись авианосные ударные группы U.S.Navy, или блокады Ормузского пролива чрезвычайно высокой. Что, в свою очередь, должно привести к новому витку роста "нефтяных цен", против чего всё время выступает — во всяком случае, на словах, Дональд Трамп и его "команда". Но в данном случае очевидно говорится одно, а делается совсем другое, прямо противоположное. То же самое справедливо и для политики Вашингтона в отношении другой важнейшей нефтедобывающей страны, Венесуэлы, энергетическая отрасль которой доведена до уровня "ниже плинтуса". Возможно, тем самым 45-й президент США пытается поддержать собственную "сланцевую индустрию" и восстановить отношения с американской "нефтянкой", сильно испорченные после отставки главы Exxon Mobil Рекса Тиллерсона с поста госсекретаря США.

Слабость позиции США определяется тем, что на нефтяном рынке сегодня отсутствует стабильное превышение предложения над спросом: цена нефти уже отреагировала на введение "калечащих" санкций против Ирана немедленным ростом. Таким образом, уход Ирана с мирового рынка не только составляет проблему для него самого, но и дестабилизирует ситуацию с ценами — фактически США обязывают другие страны оплатить американские внешнеполитические авантюры из своих карманов.

Нет у США и прочной поддержки в Организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК). В начале 2019 года члены ОПЕК и еще 10 государств, действующих совместно с картелем, включая и Россию, решили на шесть месяцев сократить свое производство, начиная с января 2019 года. Такая предупредительная мера учитывала и весьма вероятный уход с рынка иранской нефти, делая введение санкций США против Ирана гораздо более проблематичными. Среди членов ОПЕК только Саудовская Аравия и ОАЭ могли бы увеличить свое производство, так как они разделяют с Вашингтоном одну и ту же стратегическую цель — ослабить Иран, сократив его экспорт нефти до минимально возможного уровня. Однако, судя по всему, ни у ОАЭ, ни у Саудовской Аравии уже нет резервных мощностей для того, чтобы "подставить плечо" для поддержки американского эмбарго. А остальные члены ОПЕК и действующая теперь в сцепке с ними Россия, настроены резко отрицательно против произвола Вашингтона по отношению к мировой торговле нефтью.

Можно сказать, что сейчас на наших глазах формируется список тех, кто реально может сказать "нет" жесткой и агрессивной политике США. Список таких "диссидентов" в мировом масштабе, конечно же, окажется максимально коротким, однако даже попадание туда Китая, России, Индии и хотя бы десятка других стран может фактически обесценить все попытки США удушить Иран при помощи нефтяного эмбарго. 

 

http://zavtra.ru/blogs/vojna_i_neft_

 

18.04.2019 Пример КНР

  

О России и её восточном соседе 

Глубоко обоснованное исследование профессора Ю.В. Тавровского, посвящённое современному состоянию российско-китайских отношений в связи с предстоящей встречей на высшем уровне, фактически ставит вопрос о том, почему Россия, располагая всеми факторами для собственного экономического развития и ускоренного развёртывания сотрудничества с коммунистическим Китаем тем не менее не делает в должной степени ни того, ни другого, по большинству показателей, кроме военно-технического, всё сильнее отставая от своего главного стратегического партнёра и от других быстроразвивающихся экономик современного мира (Индия, Корея, Малайзия и др.). Почему поставленная президентом задача достичь темпов экономического роста выше среднемировых, благополучно проваливается (2,3% в 2018 году, по скорректированным данным Росстата, при среднемировых 3,2%, с выходом на показатель выше 3% только после 2025 года)? Не говоря уже про уровень жизни населения и падение его реальных доходов? Санкции, недостаточность программ импортозамещения? Или же упорное следование полностью неэффективной социально-экономической модели "вашингтонского консенсуса", которое с 1992 года проводят либеральные экономисты, идейные наследники Гайдара и Чубайса, которые оккупируют финансово-экономический блок правительства России?

В то время как КНР, используя модель смешанной экономики и стратегического планирования, с упором на собственное эмиссионное финансирование своей экономики, развивается в шесть раз быстрее, чем нынешняя РФ. В 2018 году "красный Китай" вышел на первое место в мире и по числу успешных космических пусков (38 по сравнению с 31 пуском США и 16 пусками РФ), а также по числу подтверждённых научно-технических патентов. Кроме того, в отличие от России, которая официально не ставит перед собой никаких стратегических задач ни во внешней, ни во внутренней политике, власти Китая создали и реализуют целую программу развития, целью которой определено создание в КНР "общества всеобщего благоденствия", с привязкой по конкретным показателям и датам, что, несомненно, в значительной мере объединяет и мобилизует китайское общество, а также повышает авторитет официального Пекина на мировой арене. Наконец, в третьих — и это, возможно, самое главное! — отсутствие масштабных и прорывных совместных российско-китайских проектов ("СПГ Ямал" — исключение, только подтверждающее правило) налицо, скажем мягко, полная незаинтересованность как финансово-экономического блока правительства, так и "естественных монополий", не говоря уже про чисто олигархические структуры, развивать сотрудничество с Китаем.

В то же время "на западном фронте", несмотря на всё более жёсткие санкции, наблюдается прямо противоположная картина: растут поставки энергоносителей и других ресурсов, в соответствующую инфраструктуру вкладываются многомиллиардные инвестиции, а прямой вывоз капитала из страны стабильно находится в диапазоне 50—100 млрд. долл. ежегодно, не говоря уже о косвенных потерях при использовании офшорных и других "серых" схем. Буквально каждый месяц или даже каждую неделю приходят вести о конфискации имущества в разных странах Запада миллионеров и миллиардеров российского происхождения. И если в том же Китае проявления коррупции, особенно — связанной с внешними силами, жёстко пресекаются и караются, вплоть до публичных расстрелов, то для России дорогая недвижимость и семьи за рубежом — это по-прежнему норма жизни. Поэтому неудивительно, что в российских "верхах" не рады сотрудничеству с "красным Китаем", воспринимают его как тяжёлую необходимость и всячески вставляют палки в колёса, а зачастую — и провоцируют конфликты, в том числе — методами информационной войны ("вырубили леса", "выпили Байкал", "десятки миллионов нелегальных мигрантов захватывают Сибирь и Дальний Восток" и т.д.). Так что с одним извечно русским вопросом: "Кто виноват?" — можно сказать, всё предельно ясно. А как быть с другим: "Что делать?"

Это тоже — не бином Ньютона. Прежде всего, необходимо срочно осуществить замену нынешней либеральной экономической модели на новую, по китайскому образцу. Прекратить искусственное ужатие денежной массы (сейчас в России она составляет 43—45% от ВВП, тогда как в США —180%, в Японии — 240%, а в КНР — даже 400%). Кроме того, принять концепцию стратегического планирования и прямой ответственности правительства на уровне министров за выполнение или невыполнение утверждённых планов и отказаться от принципа "ротации кадров", когда провалившего один участок работы чиновника просто передвигают на другой, где он также полностью некомпетентен.

Вот такие "заимствования" должен был бы сделать президент России, в очередной раз знакомясь со всё новыми и новыми успехами КНР. И тогда бы не стоял вопрос об отсутствии действительного крупномасштабного сотрудничества, в том числе — в создании новых транспортных коридоров через Россию в Европу по наиболее оптимальным маршрутам. Да и в других сферах сотрудничества — таких, как космос, ядерная энергетика, "оборонка", электроника и т.д. — совместные усилия двух наших стран могли бы привести к прорывным и весьма прибыльным результатам.

Но — блажен, кто верует… 

 

 Александр Нагорный

http://zavtra.ru/blogs/primer_knr

 

17.04.2019 О цифровых угрозах…

 

Говорит Наталья Касперская, глава группы компаний InfoWatch 

"ЗАВТРА". Наталья Ивановна, вы являетесь одним из ведущих специалистов в сфере информационных технологий. Насколько, на ваш взгляд, обоснованы опасения, что воздействие через Интернет, через информационные сети на политическую, экономическую и технологическую сферы нашей страны может оказаться настолько сильным, что в России будет создана совершенно новая кризисная ситуация?

Наталья КАСПЕРСКАЯ. Сразу необходимо уточнить: я не являюсь специалистом по информационным технологиям. Я — специалист по информационной безопасности, а это, в некотором смысле, принципиально иная сфера деятельности. Потому что информационные технологии — это, прежде всего, всякие новые "штуки": искусственный интеллект, технологии манипуляции через Интернет и тому подобное. Мы же придумываем защиту от связанных с этими новыми технологиями угроз в разных сферах нашей жизни, поэтому я нахожусь в определённой оппозиции к новым информационным технологиям и отношусь к ним весьма скептически.

Проблемами собственно информационной безопасности я занимаюсь более двадцати лет и ещё не видела ни одной новой технологии, которая несла бы в себе исключительно заявленный функционал. Обязательно в комплекте с ней проходят какие-то "закладки", новые способы мошенничества, вторжений, а также хищений информации. Ваши же опасения по поводу Интернета, насколько я могу понять, лежат в области не технологической, а информационно-ментальной. Но Интернет — всего лишь способ доставки информации. Такой же, каким раньше были газеты, до них — писчие книги, а в обществе, не знавшем письменности, — скажем, легенды и мифы, которые передавались из уст в уста.

"ЗАВТРА". Наши далёкие предки ещё в пещерах высекали разные рисунки.

Наталья КАСПЕРСКАЯ. Да, так и надо к этому относиться, то есть как к способу доставки информации. Конечно, Интернет — очень быстрый способ, всё моментально долетает до его пользователей. И он ещё очень зрелищный: видео, картинки и тому подобное. Этот информационный поток огромен, в нём трудно разобраться, и чем дальше, тем труднее. Объём интернет-информации долгое время ежегодно удваивался, и даже сегодня, уже на очень высокой базе, он продолжает расти со значительной скоростью. Но сейчас этот рост в большей мере происходит за счёт картинок и видео — они очень много "весят" в байтах. Тексты постепенно заменяются визуальными способами донесения информации, которые приучают нас по-другому воспринимать информацию. Я не профессиональный психолог или преподаватель, который мог бы компетентно оценить эти изменения с точки зрения формирования личности или образовательного процесса, но я могу поговорить о технологических аспектах…

"ЗАВТРА". В чём они заключаются?

Наталья КАСПЕРСКАЯ. Например, теперь, гораздо проще и легче стало осуществлять хищение информации или, например, слежку за нужным субъектом. Если раньше при "разработке" компании, корпорации или госоргана нужно было продумывать целую разведоперацию с целью получения доступа к конфиденциальной информации, то сейчас это не нужно. Потому что, например, есть мессенджеры — прекрасный способ общения. Многие министерства работают через мессенджеры. В том числе — российские.

Когда Роскомнадзор боролся с Павлом Дуровым и пытался заблокировать "Телеграм", то в какой-то момент ему это удалось, но в результате наше Министерство связи на несколько дней прекратило свою работу. Это был настоящий шок для его сотрудников — ведь они настолько привыкли общаться в мессенджерах, что тогдашний министр Николай Никифоров просто на работу не приезжал. А тут ему пришлось приехать.

"ЗАВТРА". Концептуальная опасность — в том, что эти основные площадки, где наши чиновники обсуждают вопросы государственной важности, контролируются не Россией, а в основном США. Это — как шахматная доска с их правилами игры, и мы, получается, играем в их игры.

Наталья КАСПЕРСКАЯ. Да, и надо учитывать, что сами технологии мессенджеров (как и Интернет) — это так называемые облачные сервисы. Это значит, что хранилища данных находятся где-то в "облаке". Эти "облака", если мы говорим о популярных приложениях Telegram, Viber или WhatsApp, находятся за пределами РФ. То есть любая конфиденциальная информация (в том числе — касающаяся персональных данных) вообще не должна туда попадать, поскольку это — прямое нарушение Федерального закона 152 "О персональных данных". Если мы конфиденциальную информацию отправляем в "облако" — значит, мы не можем контролировать, что с ней дальше там происходит. А "облако" — это большое количество серверов. Поскольку ты за это "облако" не платишь, и оно тебе предоставляется бесплатно, как сыр в мышеловке, то ты не можешь и требовать с них, чтобы они оберегали твою информацию. Поэтому всё, что туда положишь, считай, может быть доступно кому угодно. И обмен какой-то важной информацией или, тем более, документами с помощью таких программ — это, как минимум, странно. Видимо, в сознании многих людей связанные с этим риски не учитываются или же чашу весов склоняет в сторону "облаков" то, что это очень удобный, быстрый способ коммуникации, а сейчас почти все хотят быть постоянно "на связи".

"ЗАВТРА". Но есть ведь и пример проекта WikiLeaks, сумевшего проникнуть в сети закрытого общения, а потом выкладывать в публичное пространство огромные массивы информации, которые диффамировали западную политическую элиту…

Наталья КАСПЕРСКАЯ. WikiLeaks — очень неоднозначный проект. Я не знаю, кто его создал и не поручусь за его истинные цели и намерения. Тот факт, что любая утечка через "WikiLeaks", как правило, освещается большинством глобальных СМИ, наводит на размышления. Вот вы, например, печатаете свою статью в газете "Завтра" — и что, сразу прибегают CNN с BBC её перепечатывать или комментировать то, что вы там "нарыли"? Сомневаюсь… А здесь всё происходит ровно таким образом. Как-то в одном заграничном аэропорту я наблюдала на экранах четырёх телевизоров с разными каналами, как все они — где-то последовательно, где-то параллельно, комментировали одну из таких утечек "WikiLeaks". Это смотрелось удивительно…

"ЗАВТРА". Существует информационное поле, которое складывается из социальных сетей типа Facebook, телевидения, YouTube, газет, журналов и так далее. И все эти мощные "информационные пушки" контролируются силами, которые могут полностью "загасить" одну информацию и "раздуть" другую — например, "накрутками" лайков. Вот YouTube тоже странно работает. Там есть ролики, которые неожиданно выстреливают по непонятным причинам, а некоторые — не идут. Эти алгоритмы неизвестны, они не объявляются, правила игры таинственны, и поэтому их невозможно никак оспорить. Как известно, в России даже нет представительства Facebook! В связи с этим возникает вопрос: есть ли в России необходимая технологическая, интеллектуальная и финансовая база для создания собственной национальной системы, своего информационного мира?

Наталья КАСПЕРСКАЯ. Технологические возможности для этого есть. Вы правы в том, что иностранные площадки ангажированы. Более того, американские площадки подчиняются закону, который был принят в 2001 году после взрыва башен-близнецов и назывался раньше "Патриотический акт" (USA Patriot Act). Этот закон устанавливал обязательный характер сотрудничества корпораций с правительством США. Потом он был переименован в "Акт о свободе". У американцев прямо по-оруэлловски получилось: свобода — это рабство, мир — это война… "Акт о свободе" свёлся к тому, что все обязательно должны "сливать" информацию. В этом смысле выступление главы "Фейсбука" Марка Цукерберга в Сенате США я бы даже не назвала выступлением. Это был допрос — он там как уж на сковороде вертелся, и, в конце концов, его вынудили извиниться и публично согласиться на сотрудничество. Возможно, Facebook и до этого сотрудничал, но ему надо было показать пользователям Сети, что он не такой уж и ангажированный.

То есть проблема даже не в том, что у нас нет собственных платформ. У нас как раз даже для YouTube есть альтернатива — RuTube. И в качестве социальных платформ: пожалуйста, есть сети "Вконтакте", "Одноклассники". Проблема, прежде всего, в том, что если вы начали пользоваться какой-то соцсетью, завели себе там друзей, загрузили котиков и музыку, создали группы, то есть потратили на это какие-то силы и время своей жизни, а потом вдруг всё это исчезнет — у вас возникнет фрустрация!

А вот в КНР нет никакого "Фейсбука", они удушили его в зародыше. Я как-то спрашивала одного китайца: "Как вы себя чувствуете без "Фейсбука"?" Он ответил: "Отлично!" Они не знали его и не знают. У них — несколько своих соцсетей. Мы же пустили к себе эту возможность вещать на нашей территории, поэтому у нас выстраивается куда более сложная история. И она связана не с технологическими возможностями, а с государственной волей. Но есть и некоторые технические ограничения. Блокировать какой-то контент внутри "Фейсбука" очень трудно. Если даже мы видим группу, явно распространяющую наркотики, делающую призывы к суициду, террору или как-то иначе нарушающую законы РФ, — мы можем с "Фейсбуком" только договариваться. И они не обязаны выполнять наши пожелания, поскольку, повторюсь, даже не имеют официального представительства на нашей территории. Они ничем ни рискуют и ни за что не отвечают, поэтому — что хотят, то и делают. Единственный реальный способ — это просто "заглушить" весь "Фейсбук". Это вполне осуществимо для компьютеров, но в мобильных приложениях на смартфонах сделать это куда сложнее. В качестве приложения связь работает немного по другим каналам, поэтому разве что — всё целиком "глушить".

"ЗАВТРА". Говорят, Китай взаимодействует с остальным интернет-миром, образно говоря, через "узкое бутылочное горлышко". Что-де существует всего один кабель, через который соединение проходит, и они сразу всё контролируют…

Наталья КАСПЕРСКАЯ. Я думаю, что это не соответствует действительности. Тем более, что огромное количество китайцев находится за пределами КНР, они очень разные, и далеко не всегда сотрудничают со своей страной.

"ЗАВТРА". Есть ощущение, немного тревожное и трагическое, что современные информационные технологии являются тем локомотивом, который будет создавать не только новые виды техники и услуг, но и новое общество. Если это так, то, выходит, приоритет в этих технологиях и распределит лидерство в XXI веке. Сейчас мы видим две соревнующиеся страны: США, являющиеся матрицей этих технологий, и наступающий им на пятки Китай — прежде всего, в производстве так называемого "железа" и в создании цифровых систем. А насколько отстаёт здесь Россия?

Наталья КАСПЕРСКАЯ. Я много лет боролась за IT-импортозамещение в нашей стране. Ещё до историй с блокировками Visa и других западных платёжных систем, которые стали у нас происходить после возвращения Крыма. Уже тогда мы говорили, что налицо нечестная конкуренция на рынке, поскольку приходят транснациональные корпорации, "заливают" всё деньгами: идут в госкомпании, условно говоря, материально их заинтересовывают и начинают продавать, а мы не в состоянии конкурировать с таким предложением, потому что у них цены во много раз ниже, материальные и рекламные возможности — колоссальные. Я говорила о том, что нужно создавать преференции для отечественного разработчика. Тогда меня слушали вполуха. Я не знаю, сколько бы ещё велись такие диалоги с властями предержащими, но, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. После того, как западный мир явно продемонстрировал физическую возможность отключения у нас своих платёжных систем, в правительстве России резко призадумались о возможных последствиях и приняли соответствующие программы импортозамещения. И сейчас, в общем-то, довольно успешно внедряют отечественные разработки в органы государственной власти. Дело уже дошло до компаний с госучастием, там всё идёт сложнее — через ощутимое сопротивление, но тем не менее — идёт…

Минсвязи РФ приняло список обязательных продуктов, контролирует их внедрение. Конечно, это процесс довольно сложный. Но по информационным технологиям мы как страна, на самом деле, находимся в удивительной позиции. Нам ведь всё время любят тыкать, что у нас объём рынка 3% от мирового, что здесь никогда ничего не будет, это не выгодно — и так далее, и тому подобное. Но если мы посмотрим на количество технологий, которые содержатся в этом малом, трёхпроцентном объёме, то у нас соотношение получится намного лучше, чем, например, у Соединённых Штатов. Да, у США, допустим, есть все технологии, 100%. Потом берём наши технологии — в "софте" у нас, я считаю, процентов девяносто технологий есть. По "железу" — хуже, поскольку эта сфера сложнее восстанавливается, а в своё время мы отечественную электронную промышленность, к сожалению, уничтожили почти полностью. Начаты какие-то движения, но пока весомых результатов нет. Повторюсь: для нашего объёма рынка у нас много технологий. Оппоненты любят говорить, что качество этих продуктов сильно отстаёт от общемирового. Вопрос этот — лукавый. Потому что качество продукта невозможно проверить, не начав использовать. А чем больше его используешь, тем активнее разработчики доводят свой продукт "до ума", подгоняют к требованиям пользователей: и базовым, и специфическим. У нас есть продукты, которые замечательно конкурируют на мировой арене. Тот же "Антивирус…", система защиты от утечек DLP. В нашей группе компаний "InfoWatch" это — флагманский продукт. Мы не просто конкурируем с западными вендорами, а по многим параметрам их обходим. По уровню информационной безопасности — однозначно. У нас в этом плане есть всё. Назовите какую угодно тему — и я вам скажу, что там происходит и какие компании чем заняты. У нас — около 300 известных компаний в области информационной безопасности. А с учётом дальних регионов можно "накопать" ещё столько же. Но мы не умеем эти технологии доводить до уровня "конфетки" в красивых "фантиках". Поэтому не всегда хорошо продаём свой продукт на глобальном рынке. Вот и пользуются такой популярностью разговоры о том, что "ваши продукты хуже". Может быть, "по красоте" — да…

"ЗАВТРА". В какой степени оправданы опасения, что в "час Х" при помощи "закладок" в импортной технике можно будет нанести ущерб российской экономике, инфраструктуре, простым гражданам нашей страны?

Наталья КАСПЕРСКАЯ. Сейчас такое возможно даже безо всякого "часа Х", поскольку все современные продукты и технологии имеют опцию удалённого управления. Включая автомобили, кстати. Современный автомобиль — это большой компьютер на колёсах. У него есть операционная система, которая соединяется с Интернетом, у него обязательно есть встроенная антенна, чтобы передавать техническую информацию производителям. Они это делают, чтобы не упускать клиентов; ведь они хотят не просто продать автомобиль и забыть про него, а всё время "стричь деньги" с клиента путём продажи ему различных сервисных продуктов. В автомобиле всегда всё ломается, конкуренция за продажу устройств слишком высока, поэтому базовую маржинальность они вынуждены держать близко к нижнему пределу. А заработок на сервисе уже неограничен. Что такое дополнительные сервисные продукты? Вот вам встраивают эту антенну. А если вы её из своей машины удалите, то ваша карета превратится в "тыкву" — просто перестанет ездить, и всё.

"ЗАВТРА". Но ведь санкции, которые выдвигает Вашингтон, пока выглядят смехотворно. Они могли бы многократно усилить своё давление на Россию, вмешиваясь в наши внутренние процессы производства/потребления.

Наталья КАСПЕРСКАЯ. Думаю, они не будут этого делать до самого начала "горячей войны". Это моё личное мнение, я могу здесь ошибаться. У них есть задача превратить страну в зону своего влияния. Речь идёт о конкуренции: ничего личного, только бизнес…

"ЗАВТРА". Интернет и телевидение являются мощнейшими средствами воздействия на менталитет как отдельных людей, так и различных человеческих сообществ. Подобные воздействия, например, на Украину привели там к трансформация общественного сознания, которая для нас чрезвычайно болезненна.

Наталья КАСПЕРСКАЯ. Безусловно, существуют методики представления информации в определённом виде. Человек может, благодаря Интернету, начать общаться исключительно c кругом единомышленников и не выходить "за капсулу" такого суженного общения. У нас есть компания, которая занимается анализом социальных сетей, мы наблюдаем некоторые "анклавы", где люди начинают жить в особой атмосфере и больше не приемлют иного мнения, "затаптывают" человека с другими взглядами. А если у него хорошая аргументация — его просто "банят" и дальше продолжают жить в сфере своего "медиакомфорта".

"ЗАВТРА". Как в фильме "Матрица": главное — не адекватное восприятие реальности, а то, что воображает сам человек…

Наталья КАСПЕРСКАЯ. Даже не то, что воображает, а то, что ему показывают… Главное — в сигнале. А сигнал, к сожалению, всегда проходит в чьих-то интересах.

"ЗАВТРА". Есть информация о том, что в США намерены создать сеть космических спутников и через неё "посадить на интернет-иглу" практически всё население мира. Не даст ли реализация этого проекта дополнительные возможности влиять на политические процессы по всему миру?

Наталья КАСПЕРСКАЯ. С технической точки зрения есть возможность симметричного проведения Интернета, когда реципиент воспринимает Интернет непосредственно, то есть, условно говоря, имеется прямой сигнал. Но пока это очень сложная инженерная задача. В несимметричном варианте у реципиента есть необходимые для принятия сигнала системы приёмки. Они, как правило, адаптированы для конкретного вида сигнала. И если мы не ставим у себя эти адаптированные системы, то, соответственно, и не можем получить этот сигнал. Если же удастся реализовать симметричный сигнал и донести его до всей территории, тогда защищаться сложно. Можно было бы защищаться, как от радиоволн — путём глушения, но тогда ты заглушишь и что-то другое…

Пока эксперименты с симметричным проведением были не очень успешны, но теоретически это вполне реализуемая задача: если люди поставили себе задачу доставлять Интернет в любую точку мира — это лишь вопрос денежных средств, скорее всего… И на всякое действие есть противодействие — собственно, как раз то, чем занимается и будет заниматься наша группа компаний. У нас есть несколько программ, которые нацелены на повышение научно-технической компетенции, и у нас есть для этого возможности: наша исторически сложившаяся хорошая математическая школа сказывается, как бы её ни расшатывали. У нас — прекрасные программисты, которые могут делать самые сложные вещи. Из тех программ, которые есть в России, самая известная — это программа "Цифровая экономика". В ней шесть направлений — в частности, по технологическим заделам для создания наших собственных систем будущего, в том числе и квантовых компьютеров…

"ЗАВТРА". Могут ли наши программы идти не в "догоняющем" режиме, а с опережением?

Наталья КАСПЕРСКАЯ. Нам так и надо двигаться, потому что догонять бессмысленно! Например, создание собственных смартфонов было бы, мне кажется, правильным шагом. Или создание собственной российской доверенной среды. Но нам не хватает системности, мы распыляемся по множеству направлений.

"ЗАВТРА". В данной связи хотелось бы напомнить о ситуации с атомным проектом в СССР на рубеже 40-х — 50-х годов прошлого века. Страна, находясь в условиях войны и послевоенной разрухи, имея валовый национальный продукт, в десятки раз меньший, чем у США и других капиталистических стран, решила проблему за счёт создания централизованного проекта — и за кратчайшие сроки добилась результата! Сейчас подобная ситуация наблюдается в сфере информационных систем, что видно на примере столкновении США и КНР вокруг компании Huawei. Может быть, нашему правительству нужно обратиться к управленческому опыту времён Берии?

Наталья КАСПЕРСКАЯ. Вы всё правильно говорите, но это вопрос не ко мне. Я не являюсь государственным деятелем.

"ЗАВТРА". Но разве вы не можете оказаться в ситуации, когда вам предложат такую роль?

Наталья КАСПЕРСКАЯ. Мы занимаемся информационной безопасностью в рамках наших возможностей, но построение такой национальной программы — это всё-таки государственная задача! Тут должны государственные мужи думать. Мы стараемся что-то делать и как Ассоциация разработчиков программных продуктов (АРПП), и как члены Национальной платформы промышленной автоматизации (НППА), учредителем которой наша компания стала два года назад. Пытаемся донести мысль об опережающем развитии. Но для того, чтобы сделать единый проект, нужна государственная воля…

Вот есть программа "Цифровая экономика" — это первая попытка сделать нечто вне рамок коммерции. Потому что все институты развития, которые у нас есть, ориентированы на прибыль: и "Сколково", и Российская венчурная компания (РВК), и Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ), и инвестиционная компания "Росинфокоминвест", созданная при Минсвязи. Они не проинвестировали ни одного нашего проекта. Мы пытались получить инвестиции, но там настолько чудовищные, противоречивые и странные условия, что их просто невозможно выполнить … Поэтому и появляются клоны западных интернет-"проектиков" о том, как продавать пиццу бабушкам средних лет…

"ЗАВТРА". Кстати, такой проект действительно существует…

Наталья КАСПЕРСКАЯ. Да их много! И вопрос: нам надо проекты подобного уровня финансировать или не надо?! Выясняется, что в этой коммерциализации не достигаются никакие цели. В этом смысле, не проще ли действительно сложить деньги в две альтернативные конторы, соревнующиеся меж собой? В частности, проект по доверенной платформе, или смартфон сделать отечественный — почему нет? Была попытка: Yota. Людям дали деньги, они эти деньги "съели", выпустили на рынок продукт, который потом продали китайцам, и на этом дело закончилось. Национальной платформы в результате так и не возникло.

Мы в своё время для Ассоциации разработчиков программных продуктов (кстати, насчитывает 157 компаний технологического сектора) нарисовали карту всех имеющихся IT-технологий. Отсутствующее выделили красным цветом; то, что есть — зелёным; а то, что нуждается в доработках или существует в прототипах, обозначили чёрным. Как я уже говорила, на "железном" фланге у нас почти сплошь красный цвет, на ПО-фланге — многое зелёным выделили. А инфраструктурные вопросы у нас — серединка на половинку получились. Минсвязи, отвечающее за "софт", предложило согласовать критерии по собственно отечественному "софту", и мы два года решали эту сложнейшую задачу. Потому что разработчики, например, могут быть в России, а собственник — жить в Сингапуре. И как прикажете оценивать такой продукт, он отечественный или нет? Или, наоборот, собственник живёт в России, а разработка у него в Праге или на Украине. Мы долго спорили и, в конце концов, пришли к каким-то критериям. Но, помимо них, Минсвязи постановило, что должен быть экспертный совет из 40 человек, который будет всё решать-различать. Я, как член этого экспертного совета, могу сказать, что поначалу на нас вылился немыслимый поток "софта" — до 600 продуктов! Сейчас по "софту" — уже больше 5000 продуктов в российском реестре.

А за "железо" у нас отвечает Минпромторг, который тоже начал согласовывать критерии. Может быть, и согласуют… когда-нибудь, в рамках "Цифровой экономики". Но разве не идиотизм, что за "железо" и "софт" у нас отвечают разные министерства?! Они же по-разному устроены, у них разные начальники, они, в конце концов, конкурируют между собой! А теперь скажите: программно-аппаратный комплекс, тот же смартфон, который у нас в кармане лежит, — это что: "софт" или "железо"? Вы скажете, "железо", а я скажу, что это на 90% "софт", потому что там куча программ, которыми вы пользуетесь. Без них смартфон — не смартфон…

"ЗАВТРА". Когда общество оказывается пронизано цифровыми технологиями, выстраивается иная модель: образования, потребления информации и так далее… Ведь эти технологии всё равно придут к нам: из-за океана или из-за Китайской стены, — но придут неизбежно. И если у нас не будет своей государственной модели, то чужие технологии пронижут наше общество "снизу". Есть ли у нас какая-то концепция, более широкая, чем даже "Цифровая экономика"?

Наталья КАСПЕРСКАЯ. "Цифровая экономика", как мне казалось, должна была бы стать такой концепцией. Потому что это межведомственное взаимодействие, где объединение происходит по принципу наличия информационных технологий как основного субъекта. Но каждое ведомство стало тянуть на свою сторону — как лебедь, рак и щука. Я наблюдаю эти процессы изнутри…

"ЗАВТРА". А интегратор есть? Вот интегратором атомного проекта был Лаврентий Павлович Берия…

Наталья КАСПЕРСКАЯ. Интегратор у нас — Аналитический центр (АЦ) при правительстве Российской Федерации. А от бизнеса в этой роли выступает Автономная некоммерческая организация (АНО) "Цифровая экономика". Но там нет "архитектора" — важной для любых проектов вещи! Такого, каким для космических проектов был Королёв! Я думаю, что если бы не он, мы не создали бы ракету, способную летать в космос и забрасывать на орбиту полезную нагрузку. А в АЦ в ответ на "сетевые вопросы" отвечают: "Мы в этом ничего не понимаем, мы только рамки вам создаём". АНО "Цифровая экономика" — это просто собрание бизнесменов из крупных компаний. Как ни крути — они свои интересы лоббируют, они по-другому работают. И дальше это как-то подразделяется на "ключевые показатели эффективности" (Key performance indicators — KPI). А почему именно эти KPI, почему эти направления, а не другие? Как и кто их выбрал? — непонятно…

"ЗАВТРА". Если сейчас не совершить рывок в сфере "цифрономики", то в ближайшие 10—15 лет нас ожидают тяжёлые времена, потому что есть и американская доминанта, и китайский Huawei, уже ощутимо опередивший американцев. Есть ли с нашей стороны хотя бы понимание этой ситуации?

Наталья КАСПЕРСКАЯ. В данной связи выскажу мысль, несколько противоречащую вашей позиции. Нам надо объединяться с китайцами. Догнать китайцев по "железу" уже почти невозможно. Да, у нас тоже ведутся разработки собственных процессоров, но остаётся нерешённым и нерешаемым вопрос по себестоимости — ведь, чтобы достичь конкурентоспособного уровня по цене, нам нужно производить миллионы штук, внутри России или ЕврАзЭС такого рынка нет; а выйти на внешний рынок — значит либо вложить огромное количество денег сразу, либо каким-то образом объединиться — с теми же китайцами. Потому что сейчас всё массовое "железо" российского производства делается в Китае — давайте не будем строить иллюзий насчёт отечественных шильдиков на электронных изделиях… За исключением штучных экземпляров, которые производятся у нас для спеццелей: спецкомпьютеры и так далее… Китайцы, разумеется, будут пихать туда свои "закладки". Но ведь это меньшее зло, поскольку они, в отличие от наших "западных партнёров", по крайней мере, не военные противники России.

"ЗАВТРА". Интересен сам тип личности программиста — ведь это особые люди, которые живут в своём особом мире… Как они формируются, нужны ли им широкие знания, в том числе — гуманитарные? И если вы говорите, что надо изобретать, то это предполагает наличие творческого типа личности. В советское время "физики" часто были "лириками", а что такое — современный программист-"креативщик"?

Наталья КАСПЕРСКАЯ. Программист программисту рознь. Тут, как и в любой специальности, существуют различные роли. Есть программисты низового уровня, так называемые кодеры, которые пишут код по ранее заданным алгоритмам и схемам. Это могут быть даже студенты, ведь очень часто программировать начинают ещё в школьные годы. Программирование — это, вообще, спорт молодых. Есть ведущие программисты (специалисты), которые пишут модели, то есть программируют на концептуальном уровне. Есть IT-менеджеры, которые ещё и руководят своими командами, распределяют большие задачи на весь коллектив. Есть технические директора. Есть, конечно, аналитики, которые определяют, каким образом лучше решить ту или иную задачу, — ведь, на самом деле, программист очень многое делает не сам, а пользуется готовыми решениями. Прежде чем создать продукт, нужно понять сценарии и способы реализации для платформ, и всю эту информацию необходимо предоставить программистам с тем, чтобы они сами выбрали оптимальный способ. То есть целый клубок специальностей и технологических разделений… К тому же, есть разделение по языкам программирования — кто-то программирует на Java, кто-то на С, кто-то, вообще, на Assembler, хотя сейчас таких практически не осталось. И человек, пишущий интерфейсы, будет отличаться от системного программиста.

Я считаю, что программистов надо учить фундаментальным наукам. Говорят, что индийцы фундаментальным наукам не учат, у них задача — быстро дать много людей, которые могут начать что-то писать, то есть кодеров. В одной индийской фирме "Infosys" работает — не удивляйтесь! — 400 000 человек, занятых только написанием "софта" на заказ. Есть и такая фирма (не буду её называть), с менеджером которой я встретилась на какой-то конференции. Смотрю на визитку и интересуюсь, чем занимается эта компания. Он мне отвечает: "Мы программируем на заказ". Чтобы поддержать разговор, потому что раньше никогда не слышала о такой компании, спрашиваю: "О, круто! А много у вас сотрудников работает?" Оказывается, 350 тысяч человек! У меня три сотни сотрудников — и то сложно

Программисты — это люди, которые мыслят алгоритмически. Это люди со структурированным умом, погружённые в математические модели. Это сфера, несколько противопоставленная обычному человеческому общению, хотя я знаю исключения из этого правила. Это, естественно, вовсе не значит, что этих, условно говоря, отстранённых людей нельзя объединить, нельзя вместе с ними решать задачи. Это вопрос правильного управления коллективом.

"ЗАВТРА". Наталья Ивановна, спасибо вам за очень интересную беседу!

 

 Александр Нагорный,  Андрей Фефелов

http://zavtra.ru/blogs/o_tcifrovih_ugrozah

 

12.04.2019 Вечное солнце чучхе

  

Илл.: Ким Ир Сен произносит речь перед собравшимися в Почонбо (1946). Художник Чон. Кван Чол

Корейская мечта 

 15 апреля — день рождения основателя КНДР Ким Ир Сена (1912—1994), День Солнца. Каждый год корейцы и все другие прогрессивные люди мира торжественно отмечают эту дату.

Спрашивается: отчего так неизменно почитают его — как Солнце?

Само его имя Ким Ир Сен (буквально: "становиться Солнцем") — имеет солнечный смысл. Так он яркими лучами, словно Солнце, озарял человечеству путь вперёд, горячим теплом Солнца согревал, как говорится, клумбу любви к человеку и огромной притягательной силой привлекал к себе всех и каждого.

Ким Ир Сен, создав великие идеи чучхе, ярко осветил человечеству путь вперёд.

Суть идей чучхе — в том, что хозяева в революции и строительстве нового общества суть народные массы, их движущая сила — тоже народные массы. Иначе говоря, хозяин своей судьбы — ты сам, а сила в решении твоей судьбы — в самом тебе. Эти идеи впервые в истории человеческой мысли научно показали путь к осуществлению самостоятельных деяний народных масс. С созданием этих идей открылась эпоха самостоятельности, когда трудящиеся народные массы, в прошлом выброшенные за борт истории и ставшие объектом эксплуатации и гнёта, выступают как хозяева в развитии истории.

Высоко неся знамя идей чучхе, Ким Ир Сен добился освобождения Кореи от японской военной оккупации, воздвиг первое на Востоке государство народной демократии. Он впервые в истории нанёс поражение империалистам США, бахвалившимся своим мировым "всемогуществом". Он превратил КНДР в сильную социалистическую страну, независимую в политике, самостоятельную в экономике, способную на самооборону.

Идеи чучхе жизненны, притягательны, и они овладели сердцами многих людей. Потому и растет число организаций по изучению идей чучхе, ширится и число рядовых приверженцев. Прогрессивное человечество видит в идеях чучхе своё светлое будущее.

Ким Ир Сен, с его чувством горячей любви к человеку, тепло относился ко всем.

Он, считавший идею "поклоняться народу, как небу", девизом всей жизни, посвятил себя утверждению завоеваний благ для народа. В КНДР были проведены мероприятия в интересах народа, в числе которых — введение системы бесплатного медобслуживания и обучения, отмена налоговой системы. В стране по-прежнему цветут завещанные им начала высоконравственной политики: все помогают друг другу. Горячая любовь Ким Ир Сена к человеку касалась не только корейцев. Его высочайшая нравственность и тёплая человеческая привязанность восхищали многих людей во всём мире. Передаётся из уст в уста немало эпизодов, ставших легендами, которые рассказывают о его благородных делах. Когда директор Гвинейской радиокомпании Эмиле Томпапа, находившийся с визитом в КНДР, неожиданно оказался на грани жизни и смерти, Ким Ир Сен принял срочные меры для лечения больного и спас его. А когда у экс-канцлера Австрии Бруно Крайского в преклонном возрасте оказались парализованы обе ноги, он направил в эту страну компетентных врачей, которые помогли ему, и тот, наконец, смог снова свободно ходить. Экс-президент Португалии Франсишку да Кошта Гомиш признавался: президент Ким Ир Сен — великий человек, который своей нравственностью укрепляет мир во всём мире.

Ким Ир Сен своей огромной притягательной силой приковал к себе внимание очень многих людей. При жизни он принял более 70 тысяч известных иностранных деятелей политических, общественных кругов, различных людей, представителей СМИ. Все, кому посчастливилось увидеть этого великого человека, были очарованы его личными качествами. Иосиф Сталин (СССР), Мао Цзэдун и Чжоу Эньлай (Китай), Фидель Кастро (Куба), Сукарно (Индонезия), Броз Тито (Югославия), Хо Ши Мин (Вьетнам), Шин Канемару (Япония), Франсуа Миттеран (Франция), писательница Луиза Ринзер (Германия) и многие другие видные главы государств и известные деятели Востока и Запада, встретившиеся с ним, добрыми словами отзывались о его личных качествах. Экс-президент США Джимми Картер однажды сказал, что Ким Ир Сен является более великим человеком, чем вместе взятые Джордж Вашингтон, Томас Джефферсон и Авраам Линкольн.

Президент Ким Ир Сен, обладая высоким чувством ответственности, считал своим долгом приходить на помощь другим странам, оказывал активную духовную и материальную поддержку государствам Африки и многим другим в их строительстве нового общества и национально-освободительной борьбе против империализма.

Он ушёл из жизни, но его идеи и дело сияют, как вечное Солнце.

Корейцы глубоко почитают его как вечного вождя, тело которого хранится в саркофаге в Кымсусанском мемориальном дворце Солнца. И после его кончины главы государств, общественные деятели многих стран мира и международные организации продолжают отдавать дань его памяти. По случаю Дня Солнца в торжественной обстановке проходят фестивали цветов "Кимирсенхва", художественные фестивали дружбы "Апрельская весна" и другие мероприятия.

Президент Ким Ир Сен, как вечное Солнце, жив в сердцах людей.

 

 Александр Нагорный

• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
•  

http://zavtra.ru/blogs/severnaya_koreya

 

10.04.2019 НАТО не вечно

 

 Юбилей на фоне противоречий 

В Вашингтоне 3-4 апреля прошёл саммит Североатлантического альянса, посвящённый 70-летию этого военно-политического блока.

Юбиляру принято говорить добрые слова, желать долгих лет жизни, здоровья и новых успехов. Но в случае с НАТО подобного рода ритуалы кажутся излишними. Это наш враг и враг всего мира — причём враг весьма гнусный, которого нельзя ни ценить, ни уважать.

Само его появление 70 лет назад было результатом ненависти и лжи. Как известно, после Второй мировой войны на нашей планете осталось только две мощные военно-политические силы: Соединённые Штаты Америки и Советский Союз, причём США, в отличие от нашей страны, да и других воевавших стран, не понесли никакого урона и наслаждались невиданным единоличным могуществом, включая монополию на атомное оружие. Казалось, что весь мир должен лечь у их ног, это всего лишь вопрос недолгого времени. Но так только казалось.

Наша страна со всех точек зрения находилась в ситуации пирровой победы — со всех, кроме единственной и самой главной: идейной. Решающий вклад СССР в победу над нацистской Германией и Японской империей тогда никто не мог оспаривать или преуменьшать. На востоке Европы возникал целый блок государств "народной демократии"; позиции Советского Союза и коммунистов усиливались по всему миру настолько быстро, что даже последним ковбоям в Вашингтоне стало понятно: в одиночку и даже с одной только "пристяжной" Великобританией, достичь полного мирового господства им не удастся. Поэтому, используя план Маршалла и другие инструменты давления: финансово-экономические, военно-политические и информационные, — американцы создали НАТО — якобы для защиты государств континентальной Европы от советской агрессии, а на самом деле — для обеспечения собственного доминирования.

Подтверждением тому стала вся дальнейшая история этого "самого успешного в истории военно-политического блока", включая его сохранение и поэтапное расширение на Восток после уничтожения Советского Союза. Бомбардировки Югославии и Ливии, вторжения в Афганистан и Ирак наглядно продемонстрировали истинную природу этого, якобы оборонительного, альянса.

Но в мире нет ничего вечного. Запредельное расширение НАТО после 1991 года породило множество проблем, которые сегодня раздирают её изнутри. И главной проблемой сегодня становится позиция самих США после прихода к власти Дональда Трампа, который уже неоднократно ставил вопрос о необходимости большего вклада членов НАТО в общий оборонный бюджет, который практически полностью расходуется на закупку вооружений у американского ВПК. В результате членство в НАТО стало восприниматься, особенно в Германии и Франции, как излишняя обуза. А Турция прямо выступила против американского диктата в части закупки вооружений. Именно поэтому нынешний саммит проходил на уровне министров иностранных дел, а не глав государств — в противном случае громких скандалов было бы не избежать. Да и без Трампа, Эрдогана и Ко призывы отказаться от НАТО в Вашингтоне всё же прозвучали.

Сейчас эта структура в её нынешнем виде попросту изжила себя, противоречия между её участниками будут только нарастать, и в этом отношении уже сегодня пора задаться вопросом: переживёт ли НАТО свой следующий, 75-летний юбилей, который должен состояться в 2024 году? 

 

Александр Нагорный

http://zavtra.ru/blogs/nato_ne_vechno

 

03.04.2019 У разбитого корыта

 

Главным бенефициаром Брекзита остаются США 

 1 апреля Палата общин британского парламента отвергла все четыре варианта альтернативных соглашений с Евросоюзом по Брекзиту, представленных правительством консерваторов во главе с Терезой Мэй.

До этого кабинет министров трижды: 15 января, 12 и 29 марта, — пытался заручиться поддержкой депутатов по Брекзиту и каждый раз терпел унизительные для него поражения. Большинство членов Палаты общин неизменно блокировало любые инициативы Мэй и Ко, связанные с выходом из Евросоюза — кроме вотума доверия, то есть попытки уйти в отставку.

Поневоле складывается впечатление, что эта абсурдная ситуация, которая вызывает растущее недоумение не только в Европе, но и во всём мире, вызвана какими-то секретными, но весьма значимыми причинами.

Ведь никто не заставлял правительство консерваторов во главе с премьер-министром Дэвидом Кэмероном в начале 2016 года организовывать референдум по пребыванию Соединённого Королевства в Евросоюзе, тем более что прошедшие в декабре 2015 года переговоры между Лондоном и Брюсселем завершились тем, что "единая Европа" согласилась сделать пребывание Великобритании в своём составе ещё более привилегированным, чем раньше, пойдя на уступки почти по всем спорным вопросам. Ещё раньше, в сентябре 2014 года, вопрос о членстве в ЕС стал ключевым на референдуме о независимости Шотландии — тогда сторонников выхода из Великобритании запугали как раз перспективой сложностей с ЕС, чего большинство шотландцев категорически не хотело.

Тем не менее Кэмерон не только лично выдвинул инициативу такого референдума, но и сделал всё для его проведения — якобы с целью продемонстрировать "остальной Европе" необходимость дальнейших уступок. Но результат получился неожиданным, как в пушкинской сказке о рыбаке и рыбке: Британия оказалась у разбитого корыта Брекзита, от которого до сих пор не может или не хочет избавиться. Рискуя даже утратить свою территориальную целостность из-за возможного выхода Шотландии и Северной Ирландии из состава Соединённого Королевства.

Чем это вызвано и кому это выгодно?

В данной связи следует, прежде всего, вспомнить октябрьский 2015 года визит председателя КНР Си Цзиньпина в Лондон по личному приглашению Елизаветы II. "Товарища Си" Её Величество принимала даже не как лидера мировой сверхдержавы, а почти как бога. На протяжении более полутора веков, после "опиумных войн", Англия имела особые позиции в Китае, прежде всего — через Гонконг, где укрепился дом Ротшильдов. Когда же под давлением Пекина британская корона в 1997 году отдала Гонконг (Сянган) под суверенитет КНР, начался новый этап взаимодействия Соединённого Королевства с растущим китайским гигантом на фоне видимого ослабления международных позиций Великобритании: и военно-политических, и финансово-экономических. Поэтому в Лондоне задумались о том, чтобы при помощи КНР, которая благодаря сверхуспешным итогам своих реформ явно выходила на первое место в мире по экономике, ослабить США и вытеснить доллар с позиции главной мировой расчётной единицы. Окончательное оформление данный союз и должен был получить в ходе визита Си Цзиньпина.

Разумеется, всё это не могло оказаться за пределами внимания американских спецслужб и не вызвать соответствующей реакции со стороны "вашингтонского обкома". Составной частью такой реакции, вероятно, и стала сенсационная победа Дональда Трампа, сторонника национального государства и ужесточения давления на военных союзников, на президентских выборах 2016 года. Параллельно американские спецслужбы через свою агентуру в высших политических кругах Туманного Альбиона подкинули официальному Лондону идею референдума по пребыванию в ЕС, после чего развернули активную работу, нацеленную на Брекзит, что подрывало не только потенциал собственно англо-китайского альянса, но и резко снижало возможности его перерастания в альянс китайско-европейский, и в долгосрочном плане лишало евро возможности стать полноценным конкурентом доллара в качестве мировой валюты.

При этом Германии предоставлялась возможность усилить своё лидерство в Европе и получить российский газ по "Северному потоку — 2", а России — выйти из "украинского газового тупика". Но главным бенефициаром Брекзита остаются всё же США, которые тем самым лишили своего главного конкурента в борьбе за глобальное лидерство, Китай, полноценной поддержки со стороны Европы в начавшейся "торговой войне", а также получили возможность максимально жёстко давить на его IT-индустрию (прежде всего — по линии технологий 5G). Конечно, и на неминуемом сокращении "зоны влияния" британских банков и офшоров в Вашингтоне также рассчитывают "честно заработать". Так что "процесс пошёл"...

 

Александр Нагорный

http://zavtra.ru/blogs/u_razbitogo_korita

 

13.03.2019 Меж двух огней

  

Дела Пола Манафорта как «точка невозврата» для всей политической системы Соединённых Штатов 

10 марта окружной суд Александрии (штат Вирджиния) приговорил Пола Манафорта к лишению свободы на 47 месяцев, а также к штрафу в размере 50 тысяч долларов и к выплате 24 миллионов долларов компенсации.

Как отмечается, присяжные признали экс-руководителя избирательного штаба Дональда Трампа виновным по двум из девяти пунктов обвинения в банковском мошенничестве, по всем пяти пунктам обвинения в уклонении от уплаты налогов и по одному случаю уклонения от декларирования иностранных счетов из четырёх, — все они связаны с его работой на экс-президента Украины Виктора Януковича до 2013 года и не имеют никакого отношения к «рашагейту», в котором оппоненты пытаются обвинить 45-го президента США.

Известно, что в Киеве Манафорт получал огромные суммы за свои услуги, при этом активно выполняя задания американских спецслужб по влиянию на  Януковича и его окружение в антироссийском духе. Об этом почти не упоминалось в ходе следствия и судебного процесса. Несомненно, данное обстоятельство в значительной степени повлияло на относительно мягкий приговор суда: по совокупности Полу Манафорту грозило до 302 лет тюрьмы, а сторона обвинения в лице спецпрокурора Роберта Мюллера запрашивала от 19,5 до 24 лет. Но главным фактором оставалось и остаётся другое открытое против Манафорта судебное дело, которое рассматривают в Вашингтоне 13 марта. Тот же Роберт Мюллер предъявляет ему обвинения в сговоре против государства, отмывании денег, даче ложных показаний, сокрытии важной информации и нарушении правил регистрации в качестве иностранного агента, а также в незаконном лоббизме. Свидетелями по этому делу должны выступить ключевые фигуры «рашагейта», который расследует комиссия Мюллера: бывший заместитель Манафорта в избирательном штабе Трампа Рик Гейтс, экс-советник 45-го президента США по национальной безопасности Майкл Флинн и бывший советник Трампа Роджер Стоун. Данные слушания должны стать громким заключительным аккордом перед докладом Мюллера американскому конгрессу и 26 марта, когда в свободную продажу должны поступить сразу две книги: «чистый» текст этого доклада опубликует издательство газеты «Вашингтон пост», а с комментариями авторитетных юристов и биографиями главных «свидетелей» — издательство Skyhorse Publishing. Интересно, что конгрессмены полного текста доклада услышать не должны — видимо, во избежание неудобных для спецпрокурора и бывшего главы ФБР вопросов со стороны «народных избранников».

Всё это свидетельствует о том, что «холодная гражданская война» в Соединённых Штатах не только не думает утихать, но и грозит превратиться в «горячую», поскольку в американском правовом поле разрешить данный конфликт не удаётся, а выход противостояния «трампистов» и «антитрампистов» за рамки юридических разбирательств может вызвать в стране «эффект снежной лавины».

Поэтому два «дела Манафорта» могут рассматриваться как некий «рубикон», как «точка невозврата» для всей политической системы Соединённых Штатов. Ведь Пол Манафорт — не просто офицер-спецслужбист. Он — видная фигура американского политического истеблишмента со стороны республиканского спектра. Он побывал в советниках у Джеральда Форда, Рональда Рейгана, Джорджа Буша — старшего и Роберта Доула, знает все входы-выходы в Белом доме и в Капитолии. Так сказать, сверхкрупный агент особого назначения. Своё  последнее задание «по Украине» он выполнил с блеском и после недолгого «отдыха» перешёл в начальники избирательного штаба к Дональду Трампу. Но именно здесь «нашла коса на камень». Потому что нью-йоркский миллиардер, ставший кандидатом от республиканской партии, не был «системным» политиком и шёл на выборы с альтернативной «консенсусу имени 11 сентября» программой. Поэтому после победы на съезде «великой старой партии» Дональд Трамп уволил Манафорта из своего избирательного штаба, а после проигрыша Хиллари Клинтон демократы вцепились в него как в лёгкую добычу, поскольку Пётр Порошенко «слил» (или взял на себя ответственность в качестве источника «слива») документы, которые свидетельствовали о крупных финансовых махинациях Пола Манафорта: только по ним суммы превышали 50 млн. долларов, а налоги с них выплачены не были. Эти «железобетонные» документы и были поставлены в вину видному республиканскому лоббисту в надежде на то, что он имел аналогичные украинским контакты и с российской стороной, или хотя бы придумает таковые, чтобы дать основания для обвинений Трампа в «рашагейте» и начала процедуры импичмента 45-го президента США. Ничего подобного пока не произошло. «Форт Манафорт» пока не пал под натиском Хиллари, Мюллера и Ко, но развязка уже близка. И мягкость вирджинского суда никого не должна обманывать.

Видимо, демократы из клинтоновского окружения  всё ещё полагают, что тем самым они продемонстрировали Манафорту реальность «пряника», а теперь под угрозой «кнута» можно будет получить от него какие-то свидетельства о взаимодействии Трампа и/или его ближайшего окружения с Москвой. А республиканцы и сам «Большой Дональд» полагают, что данное решение удержит Манафорта от того, чтобы действовать по указке демократов против Трампа. То есть Манафорт попал между двух огней и выхода из этой ситуации у него может и не быть — вплоть до внезапной кончины или самоубийства почти 70-летнего политического лоббиста, чьи «жизнь и карьера полностью разрушены», в тюрьме.   

 

Александр Нагорный

http://zavtra.ru/blogs/mezh_dvuh_ognej

 

05.03.2019 Не срослось

  

Илл. The Economist

"Очень содержательные", но безрезультатные переговоры североамериканского и северокорейского лидеров 

28 февраля в Ханое прошла вторая в истории американо-северокорейская встреча на высшем уровне.

Однако, как сообщается, несмотря на «очень содержательные переговоры», стороны к соглашению так и не пришли, саммит завершился досрочно, а итоговую пресс-конференцию 45-й президент США Дональд Трамп проводил в одиночестве, которое трудно назвать гордым.

Тем более, что всему миру до этого было продемонстрировано, с каким вниманием политический лидер «единственной сверхдержавы современного мира» обхаживает Ким Чен Ына, называет его великим вождём, тем государственным деятелем, который поведёт КНДР в блистательное будущее…

«Большой Дональд» действительно прекрасный переговорщик. Но — только с теми, чью психологию он понимает и может «просчитать». А психологию внука Ким Ир Сена и сына Ким Чен Ира он, похоже, не понимает абсолютно и так же абсолютно не «просчитывает». И результатом стало такое глубочайшее оскорбление американского политического реноме, которое раньше даже невозможно было себе представить. Хотя глобальные медиа, при всей их, мягко говоря, нелюбви к нынешнему «хозяину Белого дома», пытаются представить дело так, что это именно Трамп первым встал из-за стола переговоров, поскольку, по его словам США якобы не могли «принять предложение северокорейского режима отменить все санкции» без предварительного согласия КНДР на полную «денуклеаризацию» своей территории. В Пхеньяне же официально заявили о том, что речь шла только о том, чтобы американская сторона начала процесс отмены санкций до подписания каких-то соглашений по «денуклеаризации».

Самое показательное в данной связи даже не то, что в КНДР очень хорошо помнят события войны 1950-1953 годов и понимают, чем грозит их стране отказ от ядерного оружия — тут налицо пример Муаммара Каддафи, который под давлением Запада отказался от собственной атомной бомбы, но получил за это восстание и, в конечном итоге, публичную казнь. Самое показательное в данной связи — другое, о чём предпочитают молчать и политики, и журналисты. КНДР как независимое суверенное государство, тем не менее, более чем на две трети зависит от поставок из Китайской Народной Республики. И, безусловно, любая внешнеполитическая инициатива Ким Чен Ына — тем более, такая значимая, как переговоры с президентом США, — не могла игнорировать китайские интересы. Да и сам многодневный путь высшего руководителя КНДР на его бронепоезде из Пхеньяна в Ханой почти полностью пролегал через территорию КНР.

Так что Пекин незримо был третьим участником ханойской встречи, и на демарш со стороны товарища Ына, который не дал Трампу возвратиться в Вашингтон «на белом коне», записав в свой актив важную дипломатическую победу, пришлось отвечать экстрадицией финдиректора Huawei Мэн Ванчжоу из Канады в США. Там она теперь может долгие годы сидеть в тюрьме и тем самым демонстрировать слабость Си Цзиньпина по отношению к Америке, поскольку он не может добиться свободы для одного из важных участников своей политической команды.

Но этим же конфликт не исчерпывается и на этом не заканчивается. Раз схватка между США и КНР за глобальное лидерство в XXI  веке продолжается, и стороны наносят друг другу всё более чувствительные удары, то всё это неизбежно должно выйти за рамки «торговой войны». Поэтому, на мой взгляд, далеко не случайно буквально «на ровном месте» возник не только теракт в Кашмире, но и вступили в дело армейские структуры Индии и Пакистана. Кто эту «заварушку», собственно, задумал, понять достаточно трудно. Но данный инцидент, прежде всего, наносит удар по китайским позициям в Пакистане, поскольку ставит под вопрос прямой выход Китая к Аравийскому морю в обход Индии.

В ситуации с переговорами Трампа и Ким Чен Ына есть ещё несколько важных аспектов. Отмечу здесь только два из них.

Первый — это попытка США выстроить новые отношения с Вьетнамом как одним из своих потенциальных союзников в противостоянии с Китаем. Отсюда — выбор Ханоя как площадки для переговоров, в случае успеха которых часть лавров досталась бы от Трампа и вьетнамскому руководству. Но — «не срослось».

И второе — то, что под флагом переговоров Пхеньяна с Вашингтоном вовсю идёт параллельный процесс сближения Пхеньяна и Сеула с перспективой восстановления под боком у России, КНР и Японии единого корейского государства, сочетающего ядерную мощь КНДР и экономический потенциал Республики Корея.

А это кардинальным образом может изменить баланс сил не только на Дальнем Востоке, но и во всём Азиатско-Тихоокеанском регионе, а значит — и в глобальном масштабе. И мы не вправе допустить, чтобы такие изменения нанесли ущерб национальным интересам России. 

 

Александр Нагорный

http://zavtra.ru/blogs/ne_sroslos_

 

19.02.2019 Спасибо Трампу- агенту Кремля!

 

 

В Мюнхене 15-17 февраля прошла 55-я ежегодная конференция по международной безопасности 

Избегая ненужных иллюзий, следует сразу сказать, что под международной безопасностью организаторы этой конференции в столице федеральной земли Бавария понимают безопасность «коллективного Запада» и ничего больше. Всё остальное, по большому счёту, их не интересует.  

Чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать ключевые строки основного доклада под названием «Большая головоломка: кто будет собирать осколки?», написанного группой авторов под руководством Вольфганга Ишингера, с 2009 года возглавляющего этот «мюнхенский проект»: «Европейцы хотели бы верить, что США не перешли в отступление по всему миру... Трамп отвергает «идеологию глобализма», в то время как союзники видят в этом единственный способ решения мировых проблем». Иными словами, музыка «однополярного мира» Pax Americana уже не играет, но евросоюзники Америки, даже видя всё это, продолжают танцевать.  

По мнению Ишингера и Ко, музыку ещё можно заказать снова — мешает лишь 45-й президент США (и мы должны сказать Дональду Трампу спасибо за это). Россия и Китай, с их точки зрения, просто пользуются «вакуумом лидерства», возникшем на Западе из-за того, что политика официального Вашингтона стала непоследовательной и несогласованной с интересами его союзников. При этом признаётся необходимым вернуться к статус-кво «до Трампа» — возможно, с терпимой для Европы дополнительной платой за это в рамках НАТО. 

Такой была основная повестка дня данного мероприятия, демонстрирующая крайнюю степень разрыва между новой мировой реальностью и представлениями о ней «атлантического» политического сообщества, одним из органов которого и является мюнхенская конференция.  

Излишне говорить о том, что ни один из представителей новой «большой тройки» не приехал в столицу Баварии. Делегацию России возглавлял министр иностранных дел Сергей Лавров, США — вице-президент Майк Пенс, Китая —  член Политбюро ЦК КПК и советник председателя КНР по вопросам внешней политики Ян Цзечи. Причём их выступления не вызвали особого интереса со стороны основной массы участников мюнхенской конференции. 

Помпезная речь Пенса во здравие  и натовского единства, и  лидирующей роли  Америки, и лично президента Трампа была встречена аудиторией «с каменными лицами», не было даже обычных «аплодисментов вежливости».  

Ян Цзечи заявил, что «КНР и ЕС должны осуществить взаимодополняемость преимуществ, сосредоточить внимание на общих интересах, постоянно укреплять международное сотрудничество, твердо поддерживать мультилатерализм и общими усилиями строить процветающий и прекрасный мир», — то есть выступил в традициях китайской дипломатии, «за всё хорошее против всего плохого», но с акцентом на переход «красного дракона» с быстрого экономического роста на качественную трансформацию своего внутреннего рынка. 

Что касается главы российского внешнеполитического ведомства, то его речь могла произвести впечатление вынутых из чулана старых и избитых молью  «перестроченных» предложениях горбачёвского разлива о «единой Европе от Владивостока до  Лиссабона», хотя в современных военно-политических реалиях это может рассматриваться и как предложение в адрес ЕС перейти от американского «зонтика» под российский — а по-иному всё это теряет любой практический смысл. 

Внешне главной на мюнхенской конференции оказалась речь Ангелы Меркель, которая очень осторожно, но весьма отчетливо покритиковала Белый дом и, сделав обычные антироссийские реверансы, всё же заявила, что проект газопровода «Северный поток-2», несмотря ни на какие препятствия, будет завершён и введен в действие. А на вопрос о том, кто же «соберёт осколки» прежнего миропорядка в новое единство, ответила: «Мы, все вместе», — и вот эти слова аудитория встретила длительными аплодисментами стоя. Это было как раз то, что политики Европы хотели услышать, но что невозможно осуществить на практике. 

Ведь сколько ни говори «халва» — во рту слаще не станет. Ресурсы или есть, или их нет. Технологии или есть, или их нет. Производство или есть, или его нет. Оружие или есть, или его нет. Реальный мир сегодня таков, что прежняя модель «глобального капитализма» больше не обеспечивает развития и «осыпается» (термин Римского клуба) буквально на наших глазах, и объективные противоречия между всеми участниками этой модели продолжают нарастать, и эту расширяющуюся пропасть нельзя засыпать никакими словами. США готовятся разместить свои ракеты в Европе, в нескольких минутах подлёта к целям на территории России, что резко повышает вероятность их запуска и российского ответа уже по полной программе — стратегического залпа наших ядерных ракет и по Европе, и по Америке. Но на эту опасность в Мюнхене попытались закрыть глаза. Важно, чтобы на это не закрывали глаза в Москве, не тешили себя иллюзиями на возможность поворота Америки и Запада в целом к «разумным отношениям с Россией» вместо принятия  программы  предвоенного мобилизационного варианта всей внутренней политики с устранением агентуры наших «западных партнёров».   

 

Александр Нагорный

http://zavtra.ru/blogs/nagornij_190219

 

07.02.2019 Сварка под флюсом

  

У США что-то пошло не так 

Развитие ситуации в этой латиноамериканской стране и вокруг неё, словно в капле воды (или, может быть, в капле нефти?) отражает основные тенденции современной глобальной политики.

Первая из них — непрерывная эскалация агрессии со стороны США в схватке за мировые ресурсы: сырьевые, финансовые, технологические, кадровые и т. д. Несмотря на провал попыток "придушить" и полностью подчинить своей воле Россию, что привело к сенсационной победе Дональда Трампа на президентских выборах 8 ноября 2016 года, значительная часть американского истеблишмента не захотела (да и не могла) выйти из своей привычной "экологической ниши" (доллар, нефть, наркотики), что привело к острейшему внутриполитическому конфликту внутри Соединённых Штатов, который принял формы "холодной гражданской войны", причём в этой войне формально проигравшая сторона обладала явным организационным и даже "мировоззренческим" преимуществом, наработанным за десятилетия своего сначала скрытого (с 1967-1968 гг.), а затем — и явного (с 2001 г.) преимущества.

Показательно, что фигурой, соединявшей между собой эти периоды и воплощавшей в себе их единство, была как раз Хиллари Клинтон, активная участница Уотергейтского скандала, экс-первая леди и госсекретарь США, а на президентских выборах 2016 года — официальный кандидат от Демократической партии. Привычный ей стиль — всеми правдами и неправдами добиваться нужного результата — неожиданно дал сбой в самый решающий момент, и преимущество в три с половиной миллиона голосов избирателей обернулось для неё проигрышем в 77 голосов выборщиков от штатов "срединной", "корневой" Америки, чьё население страдало от социально-экономической депрессии и не получало никаких дивидендов от глобального процветания "двух побережий" США: как атлантического, так и, в особенности, тихоокеанского.

Но электоральная победа Трампа и сил, стоявших за ним, как очень быстро выяснилось, не означали перехвата ими рычагов реального управления американской политикой и экономикой. В результате государственная машина Соединённых Штатов на протяжении первых двух лет президентства нью-йоркского миллиардера работала максимум на 20-30% своей потенциальной мощности, т.е. практически вхолостую, что, несомненно, играло на руку глобальным конкурентам Америки: не только Китаю, но и России, а также в меньшей степени Европе. И, разумеется, привело к ощутимому падению международного авторитета США. Особенно ощутимого на фоне стратегического сближения Москвы и Пекина, чьи военно-стратегические и финансово-экономические потенциалы практически абсолютно дополняют друг друга.

Тем не менее "своя рубашка ближе к телу", и полностью принять повестку дня Трампа, работать с ним в одной связке его внутриполитические оппоненты, в оперативной части своей именуемые Deep State, или "глубинным государством", были категорически не согласны, делая всё, чтобы торпедировать не только результаты, но и саму идею возврата к более сбалансированной экономике и политике (известной как "концепция MAGA": "Make America Great Again!").

Но поражения США сначала в Сирии и на Ближнем Востоке, а теперь и перспектива ухода из Афганистана плюс объявление Трампом "торговой войны" против Китая сделали сторонников "наркоимперии нефтедоллара" куда менее самоуверенными, а их ресурсы — более ограниченными. Промежуточные выборы в США 6 ноября 2018 года показали, что, несмотря на все усилия оппонентов Трампа, получить над 45-м президентом США решающее политическое преимущество они не способны: республиканцы выиграли губернаторские и сенаторские гонки — правда, утратив контроль за нижней палатой Конгресса. В этих условиях продолжение "холодной гражданской войны" становилось опасным уже для всех её участников, и после "шатдауна" 22 декабря, а также связанного с ним "рождественского кризиса" американских фондовых рынков, поиски компромисса становились "задачей номер один".

Оставался лишь вопрос о том, кто будет "подан" в качестве главного блюда к столу переговоров. Именно в этом качестве Вашингтон и "взялся" за Венесуэлу. Но… что-то пошло не так… Хотя "за Гуаидо" Трамп явно получил и минимум трёхнедельную приостановку "шатдауна", и фактическую капитуляцию ФРС, пока пошедшей с ним на "мировую".

Прежде всего, поддержка самопровозглашённого: то ли "переходного", то ли "временного", — "президента Венесуэлы" Хуана Гуаидо внутри самой страны не настолько велика, чтобы заставить Николаса Мадуро отказаться от итогов президентских выборов и сложить свои полномочия. Под Гуаидо оказались не "выстроены" ни политическая оппозиция, ни силовые структуры, ни — что, возможно, самое главное — схемы финансирования. Если раньше — даже во время украинского Евромайдана — у США хватало денег для "предоплаты" нужных себе изменений в той или иной стране мира, избранной в качестве очередной "площадки демократических преобразований", то нынешние манипуляции с предоставлением Гуаидо доступа к венесуэльским активам, хранящимся на Западе (прежде всего в Великобритании и США), а также явная сконцентрированность глобальных СМИ на проблемах "сохранности" этих активов, прежде всего — золота, выглядят, мягко говоря, "потерей лица" для США и их союзников, поддержавших очевидного самозванца.

Пока трудно сказать, с чем мы в данном случае имеем дело: с явной профессиональной дисквалификацией американских "операторов" или же, напротив, со специально подготовленным "сливом" венесуэльской оппозиции, — но наблюдаемая там картина сильно отличается от традиционных, а тем более — успешных, для американской политики реализаций сценария "цветных революций". Особенно — в части информационной составляющей, поскольку в глобальном медиапространстве отсутствует обязательный в подобных случаях "форсаж" венесуэльской темы: нет сюжетов о "зверствах режима" и его "жертвах", про "спасителя народа" Гуаидо не кричат буквально "из каждого утюга" и так далее и тому подобное.

В данной связи стоит дополнительно заметить, что использование западными политиками "фейк-ньюс" для давления на своих оппонентов (малайзийский "боинг", "русские хакеры", "отравление Скрипалей" и т.п.) незаметно переросло в "фейк-политик" как зеркальное подобие "реал-политик" 70-х годов прошлого века.

Следовательно, в данном случае исход собственно венесуэльского конфликта для Америки не важен — ну, во всяком случае, не критически важен, — куда важнее достижение под этой "шубой" компромисса между "трампистами" и "антитрампистами", "сварка под флюсом" двух частей истеблишмента Соединённых Штатов. А Мадуро или Гуаидо будут представлять сегодня или завтра официальный Каракас — вопрос третий. Тем более что Россия и Китай заявили о своём непризнании государственного переворота в Венесуэле, если таковой состоится, а также фигуры Хуано Гуаидо в качестве её президента. Кстати, дипломатический демарш Евросоюза о таком признании — правда, как "временного президента" — не сопровождался закрытием официальных дипломатических представительств Венесуэлы в государствах ЕС, то есть налицо попытка Брюсселя, Берлина, Парижа etc. "усидеть на двух стульях сразу".

Примерно то же самое касается двух ключевых для венесуэльского конфликта государств Латинской Америки: Бразилии и Колумбии, — которые в рамках Организации американских государств (ОАГ) поддержали Гуаидо, а чуть ранее выдвинули свои воинские части к венесуэльской границе. Однако никаких активных действий, направленных против официального Каракаса, с их стороны не предпринимается, хотя и президент Бразилии Жаир Болсонару, и президент Колумбии Иван Дуке Маркес — явно проамериканские политики, готовые исполнить практически любой приказ из Вашингтона. Следовательно, такого приказа пока не поступало (или "час Ч" ещё не наступил).

Иными словами, если Николас Мадуро в ближайшее время по каким-то причинам сам не "выбросит белый флаг", нынешняя венесуэльская авантюра ничем хорошим для США не закончится, а все их многолетние и весьма, надо признать, эффективные усилия по загону Латинской Америки опять в своё "ковбойское стойло" (достаточно вспомнить судьбу Кристины Киршнер в Аргентине, а также Дилмы Русеф и её предшественника Лулы да Силвы в Бразилии или хотя бы недавние итоги выборов в Сальвадоре), приобретут незавершённый характер.

Впрочем, демонстративное пренебрежение Вашингтона даже внешними дипломатическими приличиями в венесуэльской проблематике можно рассматривать и как своего рода сигнал устрашения в адрес России, Китая и других стран мира, так или иначе препятствующих "глобальному доминированию" США, поскольку практика одностороннего признания фигур "нужных" политиков главами иностранных государств фактически легитимизирует глобальный процесс дестабилизации, который в советском исполнении образца ХХ века проходил под флагами "социалистических революций", а в нынешнем американском — под флагами "демократических ценностей", носящих весьма избирательный характер.

"Управление хаосом" грозит стать "хаосом управления", в рамках которого вся современная человеческая цивилизация может оказаться под угрозой разрушения и распада. Симулируют ли в этом случае США своё "геостратегическое помешательство" или на деле "тронулись рассудком" ("абсолютная власть развращает абсолютно") — в данной ситуации уже не так важно. В любом случае их манипуляции достигли грани допустимого и приемлемого, что ставит все государства мира перед достаточно сложным выбором: смириться ли с "диктатурой психопатов" или же попытаться противостоять такому развитию событий.

В этом отношении нынешний венесуэльский кризис и характер его разрешения, несомненно, являются важнейшим "краш-тестом" для всей системы современных международных отношений, выстроенной в результате двух мировых войн с их неисчислимыми жертвами. Будем надеяться на то, что этот тест человечество пройдёт всё-таки успешно. 

 

Александр Нагорный,  Николай Коньков

http://zavtra.ru/blogs/svarka_pod_flyusom

 

09.01.2019 Движение вверх. Или нет?

  

Россия в мире — основные тенденции 2018 года 

Человечество вступило в очередной календарный, 2019-й от Рождества Христова, год. Ещё никто не знает, что он принесёт миру в целом и нашей стране в частности. То ли продолжится дальнейшее нарастание кризисных и конфликтных процессов — с выходом на траекторию глобальной "гибридной" войны пятого поколения (включая уже информационно-финансовое пространство). То ли, несмотря ни на что, всё-таки произойдет разворот главных "центров силы" современности к общецивилизационному сотрудничеству.

Столь же неопределёнными выглядят и перспективы России, где на фоне внешнеполитических и внешнеэкономических успехов налицо нарастающий процесс дестабилизация всей системы социально-экономических, внутриполитических и ценностных связей, которые возникли в рамках "крымского консенсуса" 2014 года. При этом "новый формат" в отношениях между властью и обществом, между "верхами" и "низами", между регионами и федеральным Центром, между "западниками" и "патриотами" — не только не установлен, но даже не просматривается в своих самых фундаментальных параметрах.

Оглядываясь на ушедший 2018 год, можно обозначить "первую десятку" — вернее, две "первые пятёрки" — самых важных, на наш взгляд, событий, которые произошли как во всём мире, так и внутри нашей страны, и которые во многом будут определять дальнейшее развитие событий.

ГЛОБАЛЬНЫЙ "ТОП-5"

Главным итогом 2018 года следует признать крах либерал-глобалистской модели "однополярного мира" Pax Americana, которая была создана во второй половине 60-х годов ХХ столетия, и после уничтожения СССР более четверти века безраздельно доминировала на мировой арене.

Если подходить к ситуации формально, то пока ещё корректнее говорить не о "крахе", а о "кризисе". Но, по сути своей, данная модель уже находится в необратимом коматозном состоянии, она прошла "точку невозврата", и её "физическая смерть" с последующими похоронами — вопрос только времени. США уже не только не могут, но и не хотят выполнять функции "глобального лидера" — тем не менее, желая сохранить для себя все бенефиции, связанные с данным статусом.

Русские — идут, летят и плывут.

Ключевым для 2018 года "событием номер один", несомненно, является оглашенная Владимиром Путиным в ходе Федерального послания 1 марта информация о "великолепной шестёрке" новых систем отечественного оружия, впоследствии известных как межконтинентальная баллистическая ракета РС-28 "Сармат", гиперзвуковой ракетный комплекс "Кинжал", крылатая ракета с ядерной энергоустановкой "Буревестник", лазерная боевая установка "Пересвет", подводный беспилотник с ядерной энергетической установкой "Посейдон" и ракета с гиперзвуковым планирующим крылатым блоком "Авангард". Кроме того, российский президент дал понять, что названные им системы вооружения — далеко не весь инвентарный список отечественного арсенала, намекнув и на другие разработки, в том числе — с использованием новых для военного дела физических принципов (например, средства радиоэлектронной борьбы и направленные погодно-климатические изменения).

Сказать, что эта информация была неожиданной и шокирующей для всего мира — значит, ещё ничего не сказать. Путинскую заявку на Западе сначала даже не приняли всерьёз и подняли на смех, назвав "кремлёвской мультипликацией" и "фейком". Однако очень скоро появились доказательства того, что представленные системы — не просто военно-политический блеф с использованием компьютерной графики, что некоторые из названных российским президентом систем уже приняты на вооружение, а некоторые — существуют "в металле" и проходят испытания.

В конце концов, военно-промышленное лобби США и их союзников даже использовало "новую русскую угрозу" для серьёзного увеличения и переформатирования бюджетов своих оборонных ведомств, а также для нового ужесточения режима санкций против нашей страны — правда, под совершенно иными предлогами, типа "вмешательства в президентские выборы", "использования химоружия в "деле Скрипалей" и так далее.

Но "коллективный Запад" во главе с США был поставлен не только перед фактом утраты военно-технологического преимущества над остальным миром, которым он обладал на протяжении предыдущих пяти с лишним веков и которое было главным фактором его геостратегического могущества. Речь шла ещё и о том, что Россия в действительности не только сохранила весь комплекс возможностей: финансовых, технологических, организационных, кадровых и т. д., — для осуществления столь масштабной программы перевооружения своей армии, но активно и целенаправленно занималась реализацией этой программы на протяжении минимум нескольких десятилетий (поскольку за более короткие сроки достичь результатов подобного уровня невозможно). Кроме того, вся эта деятельность оказалась в значительной мере "невидимой" для внешнего мира, что вообще находится за пределами понимания в рамках стандартной "глобалистской" картины мира. А само существование такой программы перевооружения свидетельствовало о том, что Россия изначально не "вписывалась" в неолиберальный глобалистский проект для всего человечества, а лишь имитировала такое вписывание, параллельно реализуя некий собственный, альтернативный проект. Отсюда — уже "по умолчанию" — вытекало наличие в современном мире мощного "центра силы", для которого государство под названием Российская Федерация является лишь одним из системных элементов и которое условно можно назвать "Большой Россией".

Тем более, что на пленарном заседании Валдайского форума 18 октября российский президент заявил буквально следующее: "Агрессор должен знать: возмездие неизбежно, все равно он будет уничтожен. А мы как жертва агрессии, мы как мученики попадем в рай, а они просто сдохнут. Потому что даже раскаяться не успеют".

Всё это, вместе взятое, лишало смысла принятую "либерал-глобалистами" стратегическую "антикризисную" концепцию, включая гибридную агрессию против РФ под угрозой "превентивного обезоруживающего удара". Что, в свою очередь, потребовало существенной корректировки или даже полного пересмотра данной концепции.

Битва орла с драконом

Самым важным элементом в этом процессе и, соответственно, "событием номер два" 2018 года следует признать резкое обострение американо-китайских отношений, переходящих в фазу прямой финансово-экономической конфронтации. И эта конфронтация не ограничивается объявленной Трампом "торговой войной" против Китая, с введением импортных пошлин на товары и услуги made in China — она затрагивает весь комплекс системной конкуренции, включая и сферу научно-технологического прогресса. Точно так же, как это было в конце 50-х—начале 60-х годов прошлого века, когда США и СССР соперничали между собой за право определять будущий путь человечества.

Сегодня Китай, в отличие от Советского Союза, не претендует на то, чтобы стать "могильщиком мирового империализма". Но Китай претендует на то, чтобы "всего-навсего" лишить империализм "мирового", глобального статуса, создав свободную от него зону собственного влияния, частично известную как проект "Одного пояса и одного пути" и дополненную в 2018 году (на Восточном форуме во Владивостоке) проектом "Экономического кольца Северо-Восточной Азии" с выходом на Арктический регион. Интересно, что готовность стать участниками данного проекта была высказана как японскими, так и южнокорейскими властями, стремящимися к объединению с ядерной КНДР и восстановлению единого корейского государства. При этом с японской стороны даже были названы конкретные условия: как по срокам (после трансфера императорской власти в мае 2019 года), так и по содержанию (создание главного логистического хаба проекта на Южных Курилах под полным операционным — но не суверенным! — контролем Страны Восходящего Солнца).

Можно также указать на растущую сферу китайского влияния в Африке, Юго-Восточной Азии, включая Австралию, а также в Латинской Америке; на ускоренный рост золотых запасах в государствах, активно развивающих экономическое сотрудничество с КНР, и на активное перевооружение НОАК и военно-морского флота. Всё это в нынешней ситуации создаёт для глобальной "империи доллара" куда большие угрозы, чем создавал в своё время послесталинский советский проект, — поскольку в "мирном" варианте отразить их не представляется возможным, а военная атака на Китай в настоящее время невозможна вследствие действующего не на словах, а на деле российско-китайского стратегического союза — что было продемонстрировано в ходе апрельского кризиса вокруг КНДР.

Китай в 2018 году впервые стал мировым лидером и по числу патентных заявок, и по числу зарегистрированных патентов, на что США "зеркально" ответили введением блокады на научно-техническое сотрудничество американских организаций с китайскими.

В сфере информатики США 8 июня заявили о вводе в действие самого мощного суперкомпьютера Summit (Национальная лаборатория Ок-Ридж) — совместного детища MTI и IBM производительностью до 200 петафлопс, то есть 200 квадриллионов (миллионов миллиардов) операций в секунду, тем самым вернув утерянное ими в 2013 году лидерство. Но, судя по всему, китайский ответ не заставит себя ждать — проект СК Tianhe-3 должен быть реализован к 2020 году с запланированной мощностью 1 эксафлопс (квадриллион операций в секунду). Впрочем, о возможности выхода к этому знаковому уровню на базе СК Summit говорят и американские источники.

При этом и США, и Китай активно разрабатывают и используют технологии Big Data, а также искусственного интеллекта на основе "самообучающихся" нейросетей, причем в КНР при помощи и с участием компании Alibaba уже тестируется национальная Система социального кредита, которая, как планируется, полностью охватит территорию и население страны в 2020 году. Аналогичные проекты "мировой цитадели демократии" активно секретятся, но, поскольку глобальный интернет подконтролен подразделениям правительства (Министерства обороны и Министерства внутренней безопасности) США и "прозрачен" для них, то логично предположить, что такие проекты касаются не только американских граждан, но и сотен миллионов или даже миллиардов пользователей "мировой паутины" по всей планете.

Не случайно самым знаковым моментом "битвы орла с драконом", т.е. американо-китайского конфликта, помимо "торговой войны", стал арест в Канаде (по запросу министерства юстиции США) Мэн Ваньчжоу, финансового директора компании Huawei — главного глобального конкурента американской Apple.

В 2018 году КНР впервые в истории вышла на первое место по числу успешных космических запусков — 38 из 111 мировых (у США — 31, у России — 16, у ЕС — 11). Значительным достижением китайской космонавтики стал успех миссии Chang'e-4 — её спускаемый аппарат (правда, уже 3 января 2019 года) впервые в истории человечества осуществил мягкую посадку на обратной стороне Луны. США же продолжают лидировать в исследовании "дальнего космоса": их миссия InSight 26 ноября совершила мягкую посадку на марсианскую равнину Элизий. Что же касается запредельной (свыше 30 лет) функциональности двух аппаратов проекта Voyager, запущенных ещё в 1977 году и ныне покидающих Солнечную систему; успешного сближения зонда OSIRIS-REx (запуск 2016 года) с астероидом Бенну, а автоматической межпланетной станции New Horizons (запуск 2006 года) — с малым телом пояса Койпера, получившим имя Ultima Tule, то всё это — лишь подтверждение "задела прочности", который имеется здесь у американской космической отрасли.

В сфере биотехнологий китайским учёным — также впервые в истории — удалось клонировать приматов и направленно отредактировать человеческий геном.

Наконец, важнейшим достижением можно считать успешный эксперимент Института физических наук в Хэфэе, где на токамаке EAST удалось продержать разогретую до 50 млн. Со водородную плазму в течение 102 секунд, что является важнейшим шагом в освоении термоядерной энергии.

Иными словами, на всех прорывных направлениях современного технологического прогресса КНР ускоренно приближается к уровню США, а на некоторых направлениях уже достигла существенного преимущества. При этом чрезвычайно важно, что китайский научно-технологический рывок основан на прочной собственной финансово-экономической и кадровой базе. В частности, несмотря на дополнительные импортные пошлины, введенные официальным Вашингтоном, китайский профицит в двусторонней торговле по итогам января-ноября 2018 года составил рекордные 293,6 млрд. долл. (в 2017 году было "всего" 275,9 млрд. долл.).

Возможно, что неизбежное сокращение населения КНР и, особенно, трудоспособной его части, наряду с перекредитованностью китайской экономики, санкциями США и новой волной глобального системного кризиса ощутимо снизят темпы роста ВВП "красного дракона", но даже при этом Америка практически "в одни ворота" проигрывает Китаю схватку за "глобальное лидерство". Что, в свою очередь, дополнительно усиливает политический конфликт внутри США и степень агрессивности заокеанского истеблишмента.

Дом, разделенный в основании своём

Указанный выше конфликт, который можно назвать "событием номер три" 2018 года, не сводится к противостоянию между "трампистами" и "антитрампистами" (главной, но далеко не единственной частью которых является пресловутое "глубинное государство", между "националистами" и "глобалистами", между "изоляционистами" и "империалистами", между "промышленниками" и "финансистами", между "рокфеллерами" и "ротшильдами" и т. д. Все эти линии раздела являются весьма подвижными и, можно сказать, условными, недавние союзники становятся врагами и наоборот — так практически всегда бывает в ходе гражданских войн: хоть "горячих", хоть "холодных", как нынешняя гражданская война в Америке.

Основными вехами этой войны, которая за два года президентства Дональда Трампа ничуть не прекратилась, а, напротив, становится всё глубже и ожесточённее, стали а) четырежды (21 марта, 13 июня, 26 сентября и 19 декабря) проведенное повышение учётной ставки ФРС; б) промежуточные выборы 6 ноября; в) начавшийся 21 декабря из-за спора о цене строительства стены на американо-мексиканской границе "шатдаун" правительства США.

Что касается кредитной политики ФРС, то она явно противодействует социально-экономической концепции 45-го президента США, известной как MAGA ("Make America Great Again!") и направленной на восстановление реального сектора американской экономики. За два года своего президентства Трампу как "лучшему антикризисному менеджеру" разными путями удалось "выжать" из союзников США дополнительно больше триллиона долларов (сам он говорит о возврате 10 трлн.) — вне всякого сомнения, действительно выдающийся результат. Но прошедшее за то же время повышение учётной ставки ФРС с 0,5-0,75% до нынешних 2,25-2,5% означает (при совокупном долге государства, корпораций и домохозяйств Соединённых Штатов в 71,9 трлн. долл.) базовое увеличение суммы ежегодного обслуживания кредитов в среднем примерно на 1,5 трлн. долл. Это катастрофический баланс.

Не случайно после декабрьского повышения учётной ставки за неделю 19-25 декабря с американского фондового рынка "испарилось" почти 7 трлн. долл. ("проседание" составило примерно 20%). Обвал был достаточно быстро купирован — видимо, экстренным вливанием "кэша", но исходный уровень так и не был восстановлен, то есть налицо типичная "кризисная пила", при которой глубокие падения будут чередоваться с более мелкими "отскоками в зелёную зону" при общем понижательном тренде.

В подобных условиях рост американской экономики, наблюдавшийся вследствие "налоговой паузы" имени Трампа в 2017-2018 гг., становится более чем проблематичным, что потребует от 45-го президента США или отказа от реализации MAGA (вплоть до отставки), или дальнейшего обострения конфликта с "глубинным государством" и Федрезервом.

Судя по итогам промежуточных выборов 6 ноября (потеря республиканцами большинства в нижней палате конгресса, но сохранение контроля над сенатом и победа на уровне губернаторов штатов), намного более вероятен второй вариант. О том же свидетельствует и ситуация вокруг "шатдауна": действующий президент Соединённых Штатов показал, что не намерен идти на компромиссы со своими оппонентами, и твердо отказался от предложенных демократическим большинством конгресса 1,3 млрд. долл. вместо необходимых, по его мнению, 5,7 млрд., заявив, что в таком случае правительство не будет работать "столько, сколько окажется необходимым", и пригрозив введением на всей территории США режима чрезвычайного положения для решения данной проблемы.

То же самое касается внезапной отставки министра обороны США Джеймса Мэттиса, заявленного Трампом вывода американских войск из Афганистана и Сирии, а также его визита в Ирак — "Большой Дональд" открыто давит на финансовые потоки своих оппонентов, связанные с наркотиками и ближневосточной нефтью.

Шкура неубитого медведя

Разумеется, мартовский демарш российского президента был воспринят "коллективным Западом" как вызов и угроза его доминирующему положению. Вместо того, чтобы "заткнуться, отойти в сторону и делать, что говорят" (по словам "правильно ориентированного" министра обороны Великобритании Гэвина Уильямсона), "Большая Россия" позволила себе не только демонстрацию оружия, но и вывод своих активов из-под американской (и, видимо британско-оффшорной) юрисдикции.

Поскольку немедленный военно-политический ответ на подобные действия был, по ряду причин, исключен, наши западные партнёры "по максимуму" включили финансово-экономические и информационные инструменты давления на Кремль. И эта "перегрузка", спроецированная на Россию, была "событием номер четыре" ушедшего года.

Как известно, "словом года-2017" было признано слово "fake" ("фейк") в словосочетании "fake news", то есть "ложные, фальшивые новости". Вероятно, это же слово может повторить свой успех и в 2018 году — пусть даже в варианте "highly likely" ("хайли-лайкли", т.е. "весьма вероятно").

Выше уже отмечалось, что заявление Путина о новых видах российского оружия на Западе сначала тоже восприняли (или сделали вид, что восприняли) как "фейк". Поэтому, возможно, решили, что "кремлёвский тиран" наконец-то "явился на войну" — пусть даже информационную. И ответили на него "суперфейком" в виде пресловутого "дела Скрипалей", в котором настоящими были только фамилии главных фигурантов и ряда других действующих лиц, да и то не факт.

Пресловутое "отравление" экс-сотрудника ГРУ полковника Сергея Скрипаля и его дочери Юлии, которое произошло уже 4 марта, буквально через три дня после выступления Путина с Федеральным посланием, сопровождалось таким множеством "черных дыр" и "белых пятен" в официальной версии британской стороны (начиная с того, что абсолютно смертельный фосфорорганический яд типа "Новичок", который был якобы использован для отравления, оставил обе "жертвы" в живых, и заканчивая анекдотом с "солсберецкими приключениями Петрова и Боширова"), что объяснить их наличие можно было только крайней спешкой со стороны политиков и спецслужб Туманного Альбиона.

Впрочем, ставший знаменитым после выступления премьер-министра Терезы Мэй "принцип хайли-лайкли" и до "дела Скрипалей" активно применялся нашими англосаксонскими "партнерами" и в "допинговом скандале", кульминацией которого стала беспрецедентная дискриминация российских спортсменов на Зимних Олимпийских играх 2018 года в Пхёнчхане (9-25 февраля), и в "деле русских хакеров", якобы взломавших серверы демократической партии США и повлиявших на исход президентских выборов 2016 года в "цитадели мировой демократии", и в более раннем деле малайзийского "боинга", который был сбит в небе над Донбассом 17 июля 2014 года.

На этом фоне "дело Скрипалей" выделяется своей демонстративной и нарочитой алогичностью, сопоставимой разве что с официальным докладом по обрушению "башен-близнецов" ВТЦ в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года и рядом других "эпохальных мистификаций", главный функционал которых заключается не в соответствии действительности, а в позиционировании "свой—чужой". После презентации соответствующего меморандума МИД Великобритании 28 государств выслали российских дипломатов, а США и Евросоюз использовали его как повод для дальнейшего ужесточения антироссийских санкций.

Что бы ни стояло в реальности за "делом Скрипалей" (а это отдельная и весьма нетривиальная тема), оно проводило жёсткую границу между "цивилизованным миром" и современной Россией. Тем самым "коллективный Запад" во главе с США и Великобританией давал понять всей российской элите, что ни она в целом, ни отдельные представители её в частности НИКОГДА и ни при каких обстоятельствах не смогут в глазах "истинных повелителей мира" претендовать ни на проектность, ни даже на полноправную субъектность"; что наилучший для них удел — беспрекословно служить "коллективному Западу".

Тем не менее, в условиях современного баланса сил у такого рода политики неизбежно присутствует некий "предел безопасности", за которым начинаются нелинейные процессы, наносящие больший ущерб не той системе, против которой направлены санкции, а той, которое эти санкции вводит. Для "континентальной" Европы антироссийские санкции выходили за "предел безопасности" уже изначально, и согласие Евросоюза их ввести было вызвано, во-первых, надеждами на то, что Россия капитулирует под совместным давлением "коллективного Запада", и полученные в результате этой капитуляции "трофеи" с лихвой компенсируют понесенные убытки; а во-вторых — страхом перед США, которые в случае "бунта на корабле" могут "устроить тёмную" не только европейским политикам (как они сделали это "после Ирака" Шираку и Шрёдеру), но и европейским финансово-экономическим структурам.

Для США аналогичный "момент истины" наступил при попытке "накрыть" структуры Олега Дерипаски, контролирующие первичное производство алюминия. Односторонние санкции официальному Вашингтону пришлось срочно снимать и начинать переговоры о новом формате связанных с группой En+ финансовых и прочих потоков. Оценивать итоговые результаты, не зная корпоративной "внутренней кухни", достаточно сложно, но, в принципе, ясно, что некий компромисс между "Большой Россией" и англосаксонским (американо-британским) блоком здесь установлен.

И это — прецедент, создание которого было специально подчёркнуто состоявшимся 31 декабря в московской гостинице "Метрополь" задержанием гражданина США, Великобритании, Канады и Ирландии Пола Уилана по обвинению в шпионаже. Таким "новогодним подарком" Кремль ещё раз, наряду с успехами в урегулировании сирийского конфликта, а также продолжением строительства "Северного потока-2" и "Турецкого потока", продемонстрировал всему миру, что "русский медведь" вовсе не собирается становиться охотничьим трофеем: ни американского Белого дома, ни английского Виндзорского замка.

"Брекзит" и марлезонский евробалет

Впрочем, у Туманного Альбиона — свои, практически нерешаемые, проблемы. Ситуация с выходом Великобритании из Евросоюза, согласно результатам референдума 23 июня 2016 года и соответствующего решения парламента от 1 февраля 2017 года, несмотря на утверждённую дату "окончательного расставания" — 31 марта 2019 года (кстати, совпадение — в один день с президентскими выборами на Украине), выглядит более чем неопределённой. И шансов на то, что правительству Терезы Мэй удастся на предстоящем 12 января голосовании утвердить согласованный с ЕС документ, регламентирующий условия "евроразвода", чрезвычайно мало. А это, в свою очередь, ведёт к дополнительным проблемам в отношениях Лондона, как минимум, с Шотландией и Северной Ирландией, где голосовали, в основном, против выхода из "единой Европы".

"Брекзит" изначально выглядел очень странным решением, истинные причины которого до сих пор остаются неясными. Ясно лишь то, что оно, во-первых, каким-то образом было связано с интересами королевской семьи и высшего британского истеблишмента, а, во-вторых, принималось "на перспективу", под некий определённый вариант развития событий, который два с половиной года назад казался неизбежным, но который, тем не менее, остался нереализованным. То есть "что-то пошло не так", и "Акела промахнулся".

Учитывая наличие "мигрантской бомбы" в Германии при ослаблении позиций бундесканцлерин Ангелы Меркель и блока ХДС/ХСС, а также ситуацию с Эммануэлем Макроном (которого не без оснований называют "человеком Ротшильдов"), чьё внезапное возвышение до президента Франции теперь подвергается испытанию протестами "жёлтых жилетов", причём эти протесты в 2019 году могут приобрести общеевропейский характер.

Если сопоставить даты событий, то главным "фактором Х", сломавшим изначальный замысел, частью которого являлся "брекзит", скорее всего, стала сенсационная победа Дональда Трампа на президентских выборах 2016 года в США. И позиция официального Вашингтона по многим вопросам оказалась совершенно иной, чем предполагалось в случае победы Хиллари Клинтон. Но, судя по всему, от своих планов по использованию Европы в качестве "жертвенной коровы" глобальное "глубинное государство" не отказалось, рассчитывая на нейтрализацию как "фактора Трампа", так и "фактора Путина", подконтрольность евробюрократии и неэффективность "традиционных элит" континентальной Европы, "прихваченных", к тому же, украинской проблематикой. Поэтому "марлезонский евробалет" продолжается — в других декорациях и несколько иным составом исполнителей, что мы имели возможность наблюдать в ушедшем году и, скорее всего, будем наблюдать в нынешнем.

Критическое ослабление "единой Европы" как одного из глобальных "центров силы" достаточно значимо для того, чтобы считать его "событием номер пять" прошедшего года.

 

РОССИЙСКИЙ "ТОП-5"

Как известно, самым популярным и кассовым российским фильмом 2018 года стала лента "Движение вверх", которая, не претендуя на полное соответствие исторической правде, рассказывает о знаменитой победе советских баскетболистов над сборной США в финале Олимпийских игр 1972 года. И ситуация в России в первой половине прошлого года явно была таким "Движением вверх". Всё изменилось после того, как в день открытия чемпионата мира по футболу правительство Дмитрия Медведева выдвинуло законопроект об "оптимизации" пенсионного обеспечения, а также ряд других инициатив, предусматривающих повышение финансово-экономической нагрузки на население нашей страны.

Владимир Путин на "большой" пресс-конференции 20 декабря назвал главными для себя вехами 2018 года президентские выборы и чемпионат мира по футболу, но личные приоритеты национального лидера в данном случае не коррелируют (да и не обязаны коррелировать) с приоритетами общественными. И результаты выборов 18 марта (почти 56,5 миллионов или 76,69% из принявших участие в голосовании избирателей сказали "да" Владимиру Путину), и итоги домашнего для нас футбольного мундиаля (выход российской сборной в четвертьфинал плюс идеальное обеспечение комфорта и безопасности) — это несомненные "плюсы" ушедшего года. Такие же, как отмеченное выше создание новых систем оружия или военно-политические успехи на Ближнем Востоке в целом и в Сирии в частности. Но вот внутри страны в целом очевидны симптомы "движения вниз", которые нельзя игнорировать и которые во многом определяют ближайшие и среднесрочные перспективы России.

Окончание "крымского консенсуса"

"Пенсионная реформа", повышение НДС и ряда других налогов, введение новых налоговых нагрузок (например, на "самозанятых"), увеличение размера МРОТ, от которого "считаются" все штрафы и пени, в конечном итоге, привели к фактическому окончанию "крымского консенсуса" образца весны 2014 года между властями РФ и российским обществом, что является несомненным "событием номер один" для нашей страны по итогам 2018 года.

При этом главным источником данных правовых новелл неизменно выступал финансово-экономический блок кабинета Дмитрия Медведева во главе с первым вице-премьером и министром финансов Антоном Силуановым, по чьим расчётам без этих "манёвров" исполнение "суперуказа" Путина от 7 мая 2018 года и обеспечение пенсионных выплат в условиях сверхволатильной предкризисной внешнеэкономической конъюнктуры будет затруднительным, если вообще возможным.

Относительно смысла повышения пенсионного возраста в России за прошедшее с июня прошлого года время сказано всё возможное, доводы "за" и "против" разобраны, можно сказать, до уровня атомов. Но главная суть заключается всего в трёх основных тезисах:

— российский уровень соотношения заработной платы к производимому ВВП недопустимо низок даже по среднемировым стандартам, при этом ситуация усугубляется чрезвычайным дисбалансом в сфере оплаты труда, поэтому ещё "пять лет до пенсии" воспринимаются подавляющим большинством населения России не в качестве возможности гарантированного дополнительного заработка, а как лишнее время выжимания из людей их сил и здоровья;

— наличие разного рода "пенсионных льгот" для богатых, включая отчисления в Пенсионный фонд по сниженной до 10% вместо 22% ставке ежегодно изымают из системы пенсионного обеспечения гигантские суммы, минимум вдвое превышающие текущий дефицит ПФ, покрываемый за счёт бюджетных средств;

— статус индивидуального пенсионного счёта, на размер которого его формальному владельцу не начисляются проценты, выплаты пенсий откуда рассчитываются по формуле, предусматривающей 19 лет "дожития", т.е. минимум в полтора раза больше средней продолжительности жизни граждан РФ (а мужчин — более чем вдвое), а остаток средств не передаётся наследникам, но списывается в доход государства.

Всё это и привело к тому, что "пенсионная реформа", даже в смягчённом путинскими поправками варианте, стала "камнем преткновения" для "крымского консенсуса", а рейтинги общественной поддержки президента и правительства, по данным социологических опросов, пошли вниз — с понятным ростом протестных настроений. Пока этот протест не является активным, но он же приобрёл массовый характер, и данная тенденция продолжает нарастать, и когда она преодолеет критический порог, пока неизвестно, однако без каких-то движений "властной вертикали" навстречу интересам российского общества и в условиях "игры в четыре руки" со стороны наших западных "партнёров" (их "агентура влияния" во власти делает всё для начала "раскачки" общества, а затем в дело вступают информационные и организационные инструменты "цветной революции") ситуация приобретает потенциально взрывоопасный характер, особенно — в экономически депрессивных и/или имеющих особый этноконфессиональный характер субъектах Федерации.

Экономическая стагнация и социальное неравенство

Не удивительно, что финансово-экономическая политика правительства даже в условиях значительного роста мировых цен на энергоносители не привела к существенному росту ВВП. Если бы одновременно с этим происходила системная технологическая модернизация реального сектора российской экономики, отсутствие экстенсивного роста можно было бы счесть временным и несущественным фактором, однако значительная часть национального и государственного дохода направляется на вывоз капиталов из России — в том числе путём неукоснительного соблюдения "бюджетного правила". В результате при росте потребительских цен, значительно опережающем официальные статистические данные по инфляции (на уровне 10-12% при заявленных 3,7%, "рост реальных доходов" россиян в 0,4%, заявленный главой Счётной Палаты РФ Алексеем Кудриным, оборачивается весьма ощутимым их снижением, а с учётом резкого дисбаланса между богатейшим меньшинством и большинством населения страны стоит предполагать, что это снижение для рядовых россиян ещё более значительно.

Повышение налоговой нагрузки на юридические и физические лица неизбежно приведёт не только к повышению потребительских цен и к снижению экономической активности — особенно в "белом", налогооблагаемом секторе отечественной экономики.

Ситуация дополнительно осложняется спонтанными высказываниями чиновников разного уровня о том, что можно пропитаться на три с половиной тысячи рублей в месяц, поскольку "макарошки стоят одинаково", "государство не просило вас рожать" и прочими "перлами", которые в случае нормального развития страны не воспринимались бы обществом столь болезненно и не получали бы общенациональный резонанс — особенно на фоне многомиллионных доходов, льгот и отдыха на экзотических островах различных "слуг народа", включая наличие у них иностранного гражданства. "И эти люди учат нас Родину любить?" — такой вопрос естественно возникает у человека работоспособного возраста, получающего зарплату на уровне 15-20 тысяч рублей в месяц, которому необходимо и родителей лечить, и детей учить, и самому быть в силах работать по 10-12 часов в сутки…

Подобный уровень социальной несправедливости и "безнадёги", разумеется, не способствует росту или хотя бы сохранению уровня патриотических настроений в российском обществе на "крымских" отметках. Стоит ли удивляться тому, что в подобных социально-экономических условиях прекратился естественный прирост населения нашей страны, который наблюдался в 2015-2017 гг., и количество родившихся вновь стало меньше количества умерших — на фоне снижения уровня смертности. Этот перелом нельзя объяснять только малочисленностью поколения "лихих девяностых", ныне вступающего в продуктивный (фертильный) возраст. Уровень доходов населения, особенно — молодёжи, и уровень социальной поддержки со стороны государства остаются чрезвычайно низкими, поэтому граждане РФ в возрасте до 30-35 лет просто не торопятся не то, что рожать, но даже вступать в брак, создавая традиционные семьи.

Инфраструктура пленных не берёт

Резонансные трагедии, начиная с пожара в кемеровском торгово-развлекательном центре "Зимняя вишня" (25 марта) и завершая обрушением жилого панельного дома в Магнитогорске (31 декабря) стали ещё одним отличительным знаком ушедшего года в России. Состояние социальной инфраструктуры в нашей стране давно характеризуется запредельным и продолжающим нарастать уровнем износа, а различного рода амортизационные отчисления мало того, что являются недостаточными, но и расходуются, как правило, нецелевым образом. Конечно, реализация таких проектов, как Крымский мост или чемпионат мира по футболу, не говоря уже о международно значимых трубопроводах, типа "Силы Сибири", "Северного потока-2" и "Турецкого потока", несут в себе гигантскую инфраструктурную составляющую, но вряд ли она способна заместить собой своевременный капитальный ремонт жилья, водопровода, канализации, электричества, газовых сетей и т. д. Особенно это касается российской "провинции".

Конечно, времена, когда новые отопительные трубы и батареи для размороженных на "северах" домов доставлялись самолётами МЧС, кажется, полностью ушли в прошлое, как и непрерывные теракты в российских градах и весях, но по меткому замечанию Руслана Карманова, всё равно "инфраструктура пленных не берёт", а заложенный в неё еще при советской власти запас прочности продолжает сжиматься, словно шагреневая кожа.

И здесь тоже понятно, что если не изменить сам подход к поддержанию социальной и производственной инфраструктуры, не обеспечить хотя бы поддержание оной в функциональном состоянии, расплачиваться за это придётся не дважды и не трижды, а постоянно и непрерывно, причём — не только деньгами, но и человеческими жизнями, что ещё более недопустимо, особенно — в условиях отмеченной выше естественной убыли населения.

"Помощников у нас никогда не было и не будет"

Нарастание конфликтного потенциала внутри российского общества, а также текущая практика отношений с Украиной и Беларусью привели к критическому "выгоранию" концепции "Русского мира", совместно выдвинутой государством и Русской православной церковью (Московским патриархатом). Окончательно это стало понятным после переговоров Путина с Лукашенко в последнюю неделю 2018 года и томоса Константинопольского патриархата о создании автокефальной "Православной церкви Украины" накануне празднования старостильного Рождества Христова.

Как признание этого печального факта, в новогоднем обращении президента России прозвучали слова о том, что "помощников у нас никогда не было и не будет". А, следовательно, наша страна в этом мире может рассчитывать исключительно на собственные силы и возможности, что значительно сужает её потенциал и выдвигает повышенные требования к эффективности использования данного потенциала. То есть, "кто не с нами — тот против нас". Следовательно, этноцивилизационный приоритет "русскости" должен уступить своё место политическому приоритету "российскости", поскольку количество этнических русских, настроенных антироссийски, и внутри нашей страны и за её пределами, не становится меньше, а выдвинутый Путиным ещё в 2014 году лозунг: "Мы, русские, своих в беде не бросаем", — после четырех с лишним лет трагедии Донбасса можно считать достоянием прошлого. В беде, конечно, не бросили, но и саму беду не устранили.

Политика — это, как часто говорится, "искусство возможного". Реализация концепции Русского мира, увы, в текущих условиях антироссийских санкций и "гибридной агрессии" против нашей страны со стороны "коллективного Запада" оказалась принципиально невозможной, однако её замена, неизбежная де-факто, до сих пор не произошла де-юре, и в результате Россия оказалась в опасной атмосфере "идеологического вакуума", которая может привести к внезапной остановке дыхания даже при малейшей "разгерметизации защитного контура". А ведь именно на такую "разгерметизацию" сейчас направлены усилия наших западных, да и ряда незападных, включая Японию, "партнёров", не говоря уже об их "агентуре влияния" внутри РФ — как во властных, так и в медиа-структурах.

С кем вы, мастера масс-культуры?

И "большая" пресс-конференция президента России, и ситуация с его новогодним обращением к гражданам нашей страны показали, что отечественная медиа-сфера продолжает находиться, как минимум, под "двойным управлением", причем механизмы такого управления, его "приводные ремни" в любой момент могут быть перехвачены у официально властных структур структурами альтернативными и подконтрольными внешним "центрам силы".

"Оппозиционные" масс-медиа всех сортов, включая "Эхо Москвы", "Новую газету", "Дождь" и так далее продолжают активно финансироваться за счет государственного бюджета и "естественных монополий" со значительной долей государственного участия. То же самое касается телевидения, охотно предоставляющего трибуну для различных критиков "властной вертикали", особенно — с либерально-прозападных позиций.

С этой целью используются как проверенные "звёзды" шоу-бизнеса, так и "новые лица", особенно из популярных молодёжных субкультур, включая "рэп-среду", в которую вкладываются гигантские средства, а попытки как-то отрегулировать эту сферу, как правило, носят дискредитирующий власть характер и немедленно "отыгрываются назад".

Самой показательной с этой точки зрения ситуацией стало снятие Первым каналом с площадки Youtube без всякого объяснения записи новогоднего обращения президента РФ — якобы из-за чрезвычайно большого количества "дизлайков", то есть откликов негативного характера, которые, как известно, могут генерироваться соответствующими компьютерными программами без всякого участия реальных людей.

Подобного рода информационная политика ещё раз подчеркивает тот "идеологический вакуум" в котором сегодня находится наша страна и который невозможно ни преодолеть, ни даже поставить такую задачу без изменения позиции всего государственного аппарата, который "наверху" действует в тесном контакте со структурами глобального управления, наподобие МВФ и Давосского форума, а на региональном уровне — с иностранными дипломатическими, коммерческими и "общественными" структурами.

Таким образом, на внешнеполитическом фронте события развивались в весьма выгодном для России русле, и эта тенденция, скорее всего, сохранится в 2019 году. Но насколько готова наша страна использовать эту благоприятную для неё конъюнктуру?

Каким окажется итоговый результат подобного "конфликта интересов" — главная интрига наступившего 2019 года.

 

Александр Нагорный,  Николай Коньков 

http://zavtra.ru/blogs/dvizhenie_vverh_ili_net

 

25.12.2018 «Сталин и Мао слушают нас»

 

К 125-летию со дня рождения основателя Китайской Народной Республики 

 26 декабря исполняется 125 лет со дня рождения основателя Китайской Народной Республики Мао Цзэдуна. Похоже, эта дата пройдёт почти не замеченной в России, да и в современной КНР ей официально придают не слишком большое значение. Между тем сейчас (и особенно в ближайшей исторической перспективе) фигура "Великого Кормчего" приобретает всё большее значение не только для двусторонних российско-китайских отношений, но и для всего человечества.

И дело здесь не только в открытой Мао Цзэдуном формуле "войны мирового города против мировой деревни", которая сейчас приобрела новые технологические и, соответственно, социально-экономические формы (например, трансформация пролетариата в прекариат и т.п.). Дело здесь, прежде всего, в том, что впервые созданный И.В. Сталиным и Мао Цзэдуном советско-китайский стратегический союз сегодня, на новом этапе истории, снова востребован как единственная реальная альтернатива "глобальному либеральному концлагерю" в лице Pax Americana и "империи доллара". Сегодня союз Москвы и Пекина обусловлен растущей агрессией "коллективного Запада" во главе с США как против Российской Федерации, так и против Китайской Народной Республики.

Конечно, инерция прошлого в оценке Мао Цзэдуна чрезвычайно велика. Среди партгос­аппарата, предпринимательских кругов, а также интеллигенции Китая всё ещё сильны негативные воспоминания о пагубных последствиях "большого скачка" и "культурной революции". Сам Председатель КНР Си Цзиньпин относится, по сути, к категории "репрессированных" при Мао Цзэдуне. Однако сейчас социологические опросы показывают, что среди работающей и учащейся части населения Китая воспоминания о Мао становятся всё более позитивными и связанными с внутриполитической полемикой о том, куда двигаться их стране: в сторону подчинения интересам США или же в направлении создания собственного "центра силы" в глобальной системе мирохозяйственных связей.

Точно так же в России левопатриотическая часть нашего политического спектра сохраняет воспоминания о приграничных схватках на Даманском и в Средней Азии, которые связываются прежде всего с фигурой того же Мао. О либеральной части российского общества и говорить не приходится. Здесь Мао оценивается как "коммунистический диктатор и сатрап", "китайский Сталин", который является полностью отрицательной фигурой для мировой истории. При этом исступлённая борьба против советского социалистического прошлого служит важнейшим инструментом оправдания фактического геноцида советского народа и криминальной приватизации общенародной собственности. Отсюда и оплёвывание всего советского наследия, включая и дружбу с КНР, которая во многом базировалась на личных отношениях между Сталиным и Мао.

Политические элиты РФ и бывших республик СССР сейчас намеренно стараются заглушить память об исторических истоках дружбы Советского Союза и Китая, которая выкристаллизовалась в период 1945—1953 годов, когда СССР и Сталин оказали неоценимую помощь Китайской компартии: и оружием, включая трофеи, захваченные у японской Квантунской армии, и военными советниками, и финансовыми вливаниями, и технологиями. Всё это привело к победе Коммунистической партии Китая (КПК) и и китайской Народно-освободительной армии (НОАК) над Гоминьданом и к тому, что 1 октября 1949 года именно Мао Цзэдун провозгласил создание КНР на площади Тяньаньмэнь, тем самым коренным образом изменив соотношение военно-политических сил на мировой арене, сделав необходимым создание НАТО и объединение Запада под главенством США.

Сегодня и для КНР, и для России объективно необходим новый подход к роли и Мао Цзедуна, и Сталина. Логика здесь чрезвычайно проста. В ближайшие годы агрессия США против двух наших стран неизбежно будет усиливаться. И на неё надо отвечать не только ростом военной и экономической мощи, но также новыми мировоззренческими и идеологическими инструментами. Поэтому необходима безусловно положительная оценка союза Сталина и Мао как последовательных борцов с мировым и американским империализмом, за лучшее будущее своих народов и всего человечества в целом.

И, наверное, "last, but not least" — последнее по месту, но не по значению. На разрыв с Советским Союзом в конце 50-х — начале 60-х годов прошлого века Пекин и лично Мао Цзэдун решились, прежде всего, в ответ на ХХ съезд и хрущёвские псевдоразоблачения сталинского "культа личности". Мао не мог согласиться с данной линией — не только потому, что это означало для него политическую смерть и уход с руководящего поста в КНР. Она противоречила всем его убеждениям и жизненному опыту как революционера и китайского патриота — в том числе прошедших проверку во взаимодействии со Сталиным. Поэтому Мао совершенно искренне обвинял послесталинское руководство КПСС и СССР в переходе на позиции потребительства, соглашательства и конвергенции с "мировым городом" Запада. Следует признать, что историческое развитие событий и крах СССР подтвердили точку зрения Мао, а Юрий Андропов, который и по распоряжению Хрущёва курировал в конце 50-х — начале 60-х годов полемику с КПК, впоследствии сыграл решающую роль в выдвижении "прорабов перестройки". Именно политические назначенцы Андропова сыграли главную роль в уничтожении СССР, СЭВ и Варшавского договора. Так что нам в преддверии следующего цикла наступления и гибридной войны США против РФ и КНР необходимо по-новому взглянуть и на советско-китайские расхождения в прошлом. 

 

http://zavtra.ru/blogs/stalin_i_mao_slushayut_nas

 

18.12.2018 «Дело Бутиной» и «дело Мэн»

  

Россия сегодня почти не использует в отношениях с США принятый ещё с древнейших времен принцип талиона

12 декабря решением суда финансовому директору крупнейшей китайской IT-корпорации Huawei Мэн Ваньчжоу, арестованной 1 декабря в транзитной зоне аэропорта Ванкувера (Канада) и обвиняемой в нарушениях анти­иранских санкций США, была изменена мера пресечения на домашний арест под залог в размере 10 млн. долл. В тот же день арестованная в Америке ещё 15 июля гражданка РФ Мария Бутина признала себя виновной в том, что действовала против интересов Соединённых Штатов.

Министр иностранных дел России Сергей Лавров объяснил решение Бутиной пойти на сделку с американской Фемидой "необходимостью выторговать возможность как можно поскорее освободиться и вернуться на родину", тем самым признав, что все протесты и заявления российской стороны по поводу ареста и невыносимых условий ("аналогичных пыткам") содержания Марии Бутиной не принесли никакого результата — точно так же, как в случаях с бизнесменом Виталием Бутом и лётчиком Константином Ярошенко. Но те пока вроде бы держатся, своей вины не признают и американских требований не выполняют. Но надолго ли их ещё хватит?

Китайцы же подкрепили свои протесты арестами двух канадских граждан, пребывающих на территории КНР, обвинив их в шпионаже, — и мгновенно, буквально через несколько дней, добились вполне определённого результата. Правда, параллельно им пошлось пойти и на определённые уступки на торговых переговорах с Вашингтоном, то есть продемонстрировать комплексный и сбалансированный подход с использованием как "кнута", так и "пряника".

Кроме того, конечно, сравнивать российскую студентку, уже несколько лет официально увлечённую идеей легализации огнестрельного оружия в нашей стране, с "принцессой Huawei" не вполне корректно. Возможно, если бы в США арестовали, скажем, Олега Дерипаску или Романа Абрамовича, колёса российской властной машины тоже бы крутились быстрее и эффективнее, чем в трёх указанных выше (Бутина, Бут, Ярошенко) и многих других случаях, когда российских граждан по запросу американского Минюста арестовывали в третьих странах по всему миру. А возможно, и нет — вспомним хотя бы инциденты с арестами олигарха Дмитрия Рыболовлева или сенатора и "тоже миллиардера" Сулеймана Керимова (правда, в обоих случаях дело было во Франции, и там уши Дяди Сэма не торчали настолько открыто).

Тем не менее факт остаётся фактом: Россия сегодня почти не использует в отношениях с США принятый ещё с древнейших времен принцип талиона, то есть зеркальных ответных мер или "равного возмездия", известный также как "око за око и зуб за зуб", ограничиваясь только словами, которые американская сторона с удовольствием игнорирует и продолжает гнуть свою линию. Это явное продолжение — правда, на новый лад — печально памятной горбачёвской политики "нового мышления", односторонних уступок, расплачиваться за которые, в конечном итоге, приходится миллионам людей на протяжении вот уже многих десятилетий.

Если в российских "верхах" ещё остались люди, которые полагают, что с американцами "нужно договариваться по-хорошему", не тыкая их носом во все те непотребства, которые они совершают на протяжении вот уже многих лет, и тем сохранить какие-то свои активы и привилегии на "коллективном Западе" во главе всё с теми же США, "товарищем волком, который знает, кого ему кушать", то можно их поздравить с альтернативной одарённостью и дать ценный совет: читайте роман "Золотой телёнок", а конкретно — эпизод с переходом "великого комбинатора" Остапа Бендера через румынскую границу.

И дело здесь не в том, что американцы — полные "отморозки", а в том, что они — люди бизнеса, и жёстко соотносят свои возможные прибыли с рисками. А если риски, по их оценкам, невелики, то сразу поднимают планку требования прибылей. И не нужно думать, что "дело Бутиной" — какая-то ерунда, несопоставимая с "делом Мэн". В нём ясно просматривается выход через "вторую Чапман" на зампреда — статс-секретаря ЦБ России и бывшего зампреда Совета Федерации Александра Торшина — человека, весьма влиятельного в отечественных властных кругах. Этот выход нужен противникам Трампа, и особенно комиссии Мюллера, для доказательства того, что вмешательство России в президентские выборы 2016 года — не "фейк", и миллионы долларов на расследование "русского следа" были потрачены не напрасно. Поэтому Бутину несколько месяцев так "прессовали" в американской тюрьме — и Россия ничем не смогла или не захотела ей помочь. Не на словах, а на деле.

Что ж, "дело Скрипалей" тоже начиналось как непонятный и мелкий инцидент где-то в британской провинции, но его, при полном бездействии наших дипломатов и спецслужб, раздули во всемирный скандал и новый виток антироссийских санкций, с очевидной угрозой выхода на дестабилизацию всей внутриполитической ситуации в нашей стране. И есть всё более устойчивое ощущение, что в "деле Бутиной" Кремль может наступить на те же грабли.

И последнее — по месту, но не по значению. Не отвечая зеркально, уверенно и чувствительно на действия официального Вашингтона, в том числе по арестам российских граждан в третьих странах, наша страна тем самым подтверждает правомерность его притязаний на глобализацию сферы действия внутреннего права США, что незамедлительно сказывается не только на других важнейших аспектах чрезвычайно сложных российско-американских взаимоотношений, включая важнейшие стратегические соглашения и договоры, но и на всём комплексе международных позиций России: как политических, так и экономических. "Цена" данного вопроса на самом деле исчисляется миллиардами, если не десятками миллиардов долларов, — не говоря уже про опасность реального приближения двух сверхдержав современного мира к полномасштабному военному конфликту. 

 

http://zavtra.ru/blogs/delo_butinoj_i_delo_men