В Святой Софии Златодева. Войду и припаду к стопам
Я так пою, что кровь из горла хлещет. Так струны рву, что трескает гитара. Четвёртый месяц мы сжимаем клещи, Жжём танки и сбиваем "Байрактары". • Мы зачищаем каждый уголок, Соскабливаем ржавчину с планеты. Я отыскал дымящий уголёк И прикурил устало сигарету. • Мы наступали понемножку. Они сражались, словно звери. Укрепрайон стирая в крошку, Мы шли и множили потери. • Свирепый вид расплавленной брони. Свирепый ствол у самоходной пушки. Свирепый вдрызг расколотый гранит. Свирепы дот штурмующие "сушки". • "Мы не сдались, товарищ командир! Мы два часа рубились в окруженьи!" Он забывался. Из кровавых дыр Текли его последние мгновенья. • Белых городов лебяжьи стаи Посреди украинских степей. Шли войска, и города взлетали, Превращались в чёрных лебедей. • Стояла вешняя вода. Дымились груды битой стали. Мы кольцевали города. Они, как птицы, улетали. • Я тот блокнот, где слиплись все страницы, Где каждый стих написан наугад, Где ополченцев солнечные лица И льётся пуль свинцовый водопад. • Открытых ран кровотечение. Дыра в расплавленной броне. Моих стихов мироточения Весной в обугленной стране. • Я расстрелял второй боекомплект. Был бой впотьмах, отчаянный и долгий. Он материл меня. И я ему в ответ: "Пошёл бы ты по матушке, по Волге!" • Глаза без век и без ресниц. Слепящий взрыв, домов паденье. Цветущих трав, любимых лиц Его последнее виденье. • Я прожил век. Я сумрачный старик. Я изнемог от лести и коварства. Мне снится сон. Огромный материк Летит в меня, дробя царей и царства. • Лежал на дне машины боевой На обгорелом скомканном матрасе. Был люк открыт. Летели надо мной Враждебных пуль оранжевые трассы. • Его сразила пуля в Приднепровье. Где мы ходили в рукопашный бой. В одном глазу чернела яма крови, Другой сиял, небесно-голубой. * Мой танк горел. Они бежали. Я бил им вслед, давил педаль. В палате, в клетчатой пижаме, Я получил мою медаль. • Он был поэт, изысканный новатор. Чеканил слог и рифмою блистал. Но прилетел пятнистый "Аллигатор", Повёл поэму с чистого листа. • Он пил французское вино, Не ведая в плетёном кресле, Что погружается на дно Его страны тяжёлый крейсер. • В бортах у кораблей зияют дырки. А по волнам плывут цветы и бескозырки. • Увял цветник. И русские метели Засыпали букеты алых роз. Страшась зимы, снялись и улетели, Несметный рой испуганных стрекоз. • Кто этот вождь, всесильный полководец, Что взял меня в воинственный поход? Я бросил дом, заброшенный колодец, Моих детей сиротский хоровод. • Тот празднослов, тот остроумный спорщик. А тот толпу забавить не устал. Но прячется за дверью заговорщик. Его рука впотьмах сжимает сталь. • Иль дни его бесславно утекут, Бездарное лицо в тумане канет. Иль именем его столицы нарекут И лик его на бронзе отчеканят. • Мы строили имперские дворцы. Мы возводили храмы и казармы. Вставали наши деды и отцы В ряды своих непобедимых армий. • Из века в век, другого не дано, Растили хлеб, молились и сражались. На пепелища сыпали зерно, И снова поднимались урожаи. • Ударил час, и мир сорвал личину. И чаянье пророка воплотилось. Пришла вода. Всплывает из пучины Чудовищный России Наутилус. • Ушли на дно Аляска и Флорида. Горели льды и плавились пески. То русская всплывала Атлантида Из океана крови и тоски. • Страдая от жестоких ран, Отчаянно, с размаха, Идёт Россия на таран, Рвёт на груди рубаху. • Захлопнуть, не прочтя, наскучившую книгу, Грядущего не ждать, о прошлом не жалеть. Мне всё равно куда — в Антверпен или в Ригу. Сажусь на бэтээр, надев бронежилет. • Мне снятся сны, тяжёлые, как взрывы. Что я лежу на берегу реки. Из городов выходят молчаливо Безглазые глухие старики. • Я в окруженье! Я один! Прощай, комбат! Прощай, ребята! Расстрелян "крайний" магазин. Осталась "крайняя" граната. • Бог войны был далеко и рядом. Был во мне и в небе голубом. Я молился пулям и снарядам, Падал ниц перед разрывом бомб. • Лежал под той сосной высокой. Река, блестящая, как ртуть. Струя гранатового сока На забинтованную грудь. • Чтоб не спалил меня ракетный пламень, И не засыпал взрыв громадой тяжкой, Я вспоминал платок цветастый мамин И бабушкину голубую чашку. • Мой ум померк от стонов и проклятий. Завалена убитыми Каховка. Так страшно вырывалась из объятий Попавшая под "грады" группировка. • Её, как платье старое, кроили И резали, как свадебный пирог. Она звалась когда-то Украиной. Теперь её в кривой скрутили рог. • Кругом спецназы и нацбаты, Гумкоридоры, гумконвои. В церквях клочки кровавой ваты, Дитя с пробитой головою. • Я в первых шёл рядах. Нас жители встречали В горящих городах С потухшими очами. • Я размотал бинты израненного тела, Я пролетел сквозь белый потолок. Потом моя душа сквозь облако летела. Был путь её прекрасен и далёк. • Не всякий раз я успевал молиться. Лишь взглядом в небе помощи искал. Там загоралась тихая зарница, И пуля пролетала у виска. • Я слышу смерть. Она блуждает рядом. Ей для меня всегда открыта дверца. То позовёт ракетой и снарядом, Или окликнет перебоем сердца. • На правом фланге бились бэтээры, На левом догорал подбитый танк. Я не запомнил имя офицера. Был из Москвы убитый капитан. • Нашли гармошку в сельском клубе. Играют. Я пеку картошку. В ночном костре дымятся клубни И догорают головёшки. • В саду укрылась бронегруппа. В сиренях пели соловьи. На башнях сумрачно и грубо В заре белели буквы "ви". • Несносна боль, невыносимо жженье. Осколок перерезал связку жил. Мой Президент послал меня в сраженье. Мой верный друг из боя выносил. • Когда придёт блаженный мир, Победы пламенная дата, Нальём неразведённый спирт, Помянем русского солдата. • Россия, Русь! Хвала тебе, хвала! В твоих глазах лазурь небесных сфер И отблеск воронёного ствола, И слёзы нескончаемых потерь. • В Святой Софии Златодева. Войду и припаду к стопам. И выпью, в завершенье дела, Победы огненный стакан. |
(Асадов Э. А. - «Россия начиналась не с меча».)
https://zavtra.ru/blogs/pevetc