У
Но обращение к истории имеет другой смысл. Если ряды исторических примеров выстраиваются в единой смысловой парадигме, то это есть свидетельство существования закономерностей. Закономерность — вещь важная для понимания природы современных экономических процессов и проблем, необходимая для выбора современных решений.
Нельзя войти в одну и ту же реку дважды. Историческое развитие необратимо и несет с современностью крупные обновления. Но перекрой истоки этой реки, и она обмелеет. Не так ли происходит ныне с российской цивилизацией?
Феномен развития любой из описываемых систем характеризуется наличием двух качеств. Первое — это изменчивость, смена качественных состояний в направлении усовершенствования. Но совершенствоваться может лишь уже существующий организм. У него должны наличествовать некие имманентные
В
Однако критика модернизационной невосприимчивости не составляла в данном случае предмета исследовательского анализа. Задача заключалась в выработке модели экономической политики, соотносимой с базовыми
цивилизационно-ценностными основаниями государства и общества,т. е. в рассмотрении второго из обозначенных выше компонентов развития. Критика универсалистского реформирования представляется авторам в контексте современных условий России гораздо более актуальной, чем критика перегибовцивилизационно-охранительской политики традиционалистского толка. В дальнейшем, возможно, именно последней и будет необходимо уделить основное внимание, но это время пока еще не настало.
Следует также указать на нетождественность подменяемых зачастую друг другом в общественном дискурсе понятий «консервация» и «цивилизационная ориентированность». Такая подмена явилась, очевидно, следствием терминологической путаницы, возникшей вокруг идентификации консерватизма как течения общественной мысли в России. Все зависит от того, какая общественная система консервируется. Когда
Консервация в нынешних условиях означает сохранение той деформированной экономической модели, которая сложилась в России в
Гибельные последствия цивилизационной самоизоляции прекрасно иллюстрирует опыт западной колонизационной экспансии нового времени. Столкнувшись с инокультурным внешним раздражителем ряд традиционных сообществ избрал путь абсолютной автаркии. Установившийся с утверждения в начале XVII в. политического господства сегуната Токукагава в Японии этот режим получил наименование системы «бамбукового занавеса». Итог общеизвестен: низкий технический потенциал не позволил самоизолированным обществам адекватно противостоять вооруженным в соответствии с передовыми разработками колониалистам. Закрытые общества всякий раз вскрывались посредством тривиального военного диктата.
Еще более плачевным для обществ традиционного типа оказался путь компрадоризации. И это естественно — солидаризация между жертвой и агрессором на практике всегда означает легитимизацию порабощения. Обе полярные реакции на вызов западнического проникновения оборачивались для народов перспективой утраты политического суверенитета. Залог цивилизационного самосохранения достигался, таким образом, в выработке оптимума между традициями и заимствованиями, охранительством и восприимчивостью к иносистемному опыту.
Гибельность пути автаркийного нарциссизма хорошо известна и по курсу российской истории. Уже в XVII в. для Московской Руси актуализировалась проблема
Модернизационный процесс преподносится зачастую как антитеза цивилизационной идентичности. C этим нельзя согласиться. Модернизация есть, безусловно, закономерный этап в мировом историческом развитии. Однако конкретное ее преломление существенно корректируется в зависимости от цивилизационного контекста. Уместно говорить об адаптационной и дискретной версиях модернизации. Дискретная модернизация протекала в разрыве с цивилизационной традицией. Она представляла разрушительный, радикальный вариант общественных трансформаций. Напротив, адаптивная версия модернизационного процесса соотносилась с контекстными, средовыми условиями своего осуществления. Цивилизационная идентичность в данном случае не только не являлась препятствием, но служила особым ресурсом развития. Древние цивилизации создавали своеобразную матрицу. Задача модернизационного этапа заключалась в соотнесении инновационного приращения со спецификой матричных условий. Ниже, с опорой на типологию, предложенную известным российским китаеведом
ТАБЛИЦА 11. Цивилизационная матрица модернизации
Модернизационный процесс в своей первой исторической фазе подразумевал переход от экономики традиционного общества (иногда идентифицируемой с понятием «феодализм») к стадии индустриального развития. В настоящее время исследователями выделяются две модели модернизации — либеральная и консервативная. Отличительной особенностью последней в ее экономическом измерении являлась особая роль государства, социальный патернализм, идеократическое стимулирование трудовой деятельности.
Именно консервативная модель модернизации была имплементирована в СССР и других странах, традиционно относимых к социалистическому лагерю. В условиях стартового отставания от индустриально развитых государств Запада данный выбор позволил аккумулировать ресурсы для достижения форсированной динамики развития [122]. Экономические показатели стран социализма позволяют по меньшей мере говорить о конкурентном потенциале консервативной модели модернизации. Однако концентрация усилий на обеспечении форсированных показателей не могла быть долгосрочной. При выполнении модернизационных задач вожжи административного регулирования должны были быть несколько ослаблены (реформаторы же решили их сбросить совсем).
Переход от форсированно-мобилизационной системы к системе устойчивого развития составлял основную задачу предстоящего реформирования.
Между тем Запад вступил еще в
По более легкому, казалось бы, пути (проторенной дороге) пошли реформаторы в СССР и странах Восточной Европы. Опыт консервативной модернизации по преодолению отставания при переходе к индустриальному обществу совершенно не брался в расчет. Сама возможность использования компонентов такого сценария была идеологически осуждена под лозунгом «тоталитарной экономики». Базовой моделью постиндустриальной модернизации была избрана экономическая система Запада, причем, не в ее современном виде, а в прообразах ранней начальной стадии капиталистического развития.
В настоящее время можно уверенно констатировать, что избранная модель не только не способствовала решению новых модернизационных задач, но задала прямо противоположный вектор структурных и качественных модификаций.
ПРИМЕЧАНИЯ
[118] Леонтьев
[119] Ульянов
[120] Там же. С. 17–18.
[121] Селищев А.С., Селищев
[122] Агурский
[123] Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М., 1999; Новая постиндустриальная волна на Западе: Антология. М., 1999; Тоффлер Э. Новая волна. М., 1999; Он же. Шок будущего. М., 2002.
[124] Авдокушин
Фрагмент монографии: Якунин В.И., Багдасарян В.Э., Сулакшин
https://rusrand.ru/forecast/o-riskah-civilizacionnogo-narcissizma