Автор: Аганин А.
Миростроительство Категория: Аганин Андрей
Просмотров: 2373

09.12.2019 Станет ли Туркмения под знамёна Москвы?

 

Вопрос о том, будет ли способна Туркмения в какой-то перспективе интегрироваться с Российской Федерацией, остаётся пока без ответа, если смотреть на это государство-члена ООН исключительно через газовую призму прагматизма.  

 Карта, на которой показано расположение газового месторождения «Шахдениз», маршрут Южно-Кавказского газопровода, строящегося Трансанатолийского газопровода (TANAP) и планируемого Трансадриатического газопровода (TAP), а также неосуществленного проекта магистрального газопровода Nabucco протяжённостью 3300 км из Туркмении и Азербайджанской Республики в государства Европейского Союза, прежде всего, Австрийскую Республику и Федеративную Республику Германия (текст карты на немецком языке)

       1. 30 ноября 2019 года была открыта вторая ветка законченного строительством в июле 2019 года Трансанатолийского газопровода (англ. Trans-Anatolian Natural Gas Pipeline, сокращённо TANAP, тур. Trans-Anadolu Doğalgaz Boru Hattı) – газопровод из Азербайджанской Республики через Грузию и Турецкую Республику к границе Греческой Республики, где его продолжением станет Трансадриатический газопровод (англ. Trans Adriatic Pipeline, сокращённо TAP, греч. Αδριατικός Αγωγός Φυσικού Αερίου, итал. Gasdotto Trans-Adriatico, алб. Gazsjellësi Trans-Adriatik), строящийся для транспортировки природного газа из Прикаспия и с Ближнего Востока в Западную Европу. Трансадриатический газопровод является конкурентом газопроводов ПАО «Газпром», его маршрут имеет протяжённостью 878 км и проходит через территорию Греческой Республики, Республики Албания, акваторию Адриатического моря (офшорную часть), Итальянской Республики.

Карта Трансадриатического газопровода

Разработчики проекта Трансадриатического газопровода – швейцарская энергетическая компания Axpo (ранее – EGL Group), норвежская международная энергетическая компания Equinor ASA (ранее – Statoil ASA (2009 – 2018 годы), StatoilHydro (2007 – 2009 годы)), крупнейшая немецкая компания-дистрибьютор природного газа E.ON Ruhrgas AG (Ruhrgas). По 20 % в этом проекте принадлежит Государственной нефтяной компании Азербайджанской Республики (сокращённо ГНКАР, азерб. Azərbaycan Respublikası Dövlət Neft Şirkəti, сокращённо ARDNŞ, англ. State Oil Company of Azerbaijan Republic, сокращённо SOCAR), транснациональной нефтегазовой компании со штаб-квартирой в Лондоне BP и итальянской компании по инфраструктуре природного газа Snam S.p.A., 19 % – бельгийской компании Fluxys, в основном действующей в качестве оператора систем транспортировки природного газа, 16 % – испанской энергетической компании и европейскому оператору газотранспортной системы Enagás, S.A., которая владеет и управляет газовой сетью Испании, и 5 % – швейцарской энергетической компании Axpo Holding AG. Предполагается, что он станет частью Южного газового коридора, продолжив, таким образом, цепочку из Южно-Кавказского газопровода (Газопровода «Баку – Тбилиси – Эрзурум») и Трансанатолийского газопровода (Турецкая Республика). 

        2. Соседняя с Трансанатолийским газопроводом Туркмения – четвёртое государство в мире по запасам газа – продаёт его в основном в КНР. При этом ситуация выглядит так, словно российская власть сама фактически отдала это среднеазиатское государство под контроль КНР.

Ещё в 1990 – 2000 годы около 90 % всего туркменского газа – основы экономики государства – закупалось российским РАО «Газпром» (впоследствии – ОАО «Газпром») либо российской газовой компанией ООО «Нефтегазовая компания „Итера“», принадлежащей российской нефтегазовой компании ПАО «Нефтяная компания „Роснефть“», контрольный пакет акций которой принадлежит российской компании АО «Роснефтегаз», управляющей активами в области нефтяной и газовой промышленности. По мнению ряда СМИ, ООО «Нефтегазовая компания „Итера“» являлась хозяйственным обществом, близким к российскому газовому монополисту. РАО «Газпром» (впоследствии – ОАО «Газпром») и ООО «Нефтегазовая компания „Итера“» покупали газ у Туркмении по дешёвке, многие годы вообще практически за бесценок, а затем перепродавали в Европу, на Украину, государства Балтии и так далее уже совсем за другие деньги. Необходимо привести конкретные цифры. В 2003 году было подписано соглашение на 25 (!) лет, по которому Туркмения брала на себя обязательство поставить ОАО «Газпром» по газопроводу, пролегающему через территории Республики Узбекистан и Республики Казахстан в целом 2 трлн. кубометров газа, постепенно наращивая мощность газопровода с 45 до 80 млрд. кубометров газа в год. Для сравнения: в то время единственному альтернативному покупателю – Исламской Республике Иран – доставалось лишь 6,5 млрд. кубомет­ров газа в год из Туркмении. До 2003 года закупочная цена газа в Туркмении составляла всего-то 40 долл. за 1 тыс. кубометров газа, затем она повысилась до 65 и 100 долларов за 1 тыс. кубометров газа, что по-прежнему было весьма выгодно для ОАО «Газпром». Для сравнения: в 2008 году мировая цена на газ равнялась 360 долл. за 1 тыс. кубометров газа. Президент Туркмении Сапармурат Атаевич Ниязов (туркм. Saparmyrat Ataýewiç Nyýazow, Сапармырат Атаевич Ныязов, фамилия при рождении – Аннаниязов, Туркменбаши (туркм. Türkmenbaşy «глава туркмен»), именовался также Серда́р (вождь) и Вечно Великий Сапармурат Туркменбаши) заявлял: «В первую очередь мы будем обеспечивать газом Россию». Он же предложил отдать ОАО «Газпром» разработку богатейшего нового газового месторождения.

Лидер неправительственной общественной организации «Международное евразийское движение» (англ. International Eurasian Movement) Александр Гельевич Дугин говорил: «Турк­мения для России – это энергетический партнёр. Конечно, не надо забывать о соотечественниках наших, которым в Туркмении нелегко, но вначале – газ, а потом – всё остальное. Мир современный управляется исключительно интересами, а не моральными ценностями». Данное умозаключение А.Г. Дугина является абсолютно верным и точным по своему содержанию при отражении реально проводимой прагматичной политики Кремля, как бы там не утверждала официальная пропаганда, что якобы «Русские своих не бросают».

Штаб-квартира Китайской национальной нефтяной корпорации и китайской нефтегазовой компании PetroChina (кит. упр. 中国石油天然气股份有限公司, пиньинь: zhōngguó shíyóu tiānránqì gǔfèn yǒuxiàn gōngsī) в Пекине

       3. После смерти президента Туркмении С.А. Ниязова ОАО «Газпром» осталось главным потребителем туркменского газа. Однако в 2009 году ОАО «Газпром» вдруг решило резко сократить объём отбираемого топлива из газопровода сразу на 90 % – до уровня 10 млрд. кубометров газа в год. Согласно заявлению МИД Туркмении из-за того, что российская компания заранее не уведомила об этих «непродуманных и безответственных» действиях, упало давление в газопроводе, после чего произошёл аварийный взрыв. После продолжавшегося девять месяцев ремонта газопровода поставки газа из Туркмении для ОАО «Газпром» были восстановлены, но стало понятно, что российский газовый монополист уже не так заинтересован в туркменском газе, как прежде. ОАО «Газпром» фактически поставила туркменскую сторону перед выбором – либо снизить цену, либо сократить объём экспорта газа российскому газовому монополисту.

Именно тогда на освобождённую от интересов ОАО «Газпром» территорию Туркмении впервые зашла крупнейшая нефтегазовая компания КНР «Китайская национальная нефтегазовая корпорация» (кит. 中国石油天然气集团公司, официальное английское наименование China National Petroleum Corporation, CNPC), которая до этого никак не участвовала в импорте турк­менского газа. Так, КНР предоставила Туркмении кредит в размере 7 млрд. долларов для постройки газопровода Туркмения – Республика Узбекистан – Республика Казахстан – КНР. Объём экспорта газа по нему вырос до 30 млрд. кубометров газа в год – с перспективой увеличения до 65 млрд. кубометров в год. А то самое месторождение, Галкыныш, которым так и не воспользовалось ОАО «Газпром», второе в мире после ирано-катарского по величине запасов газа, теперь оказалось под контролем КНР.

В течение нескольких последующих лет было два основных импортёра туркменского газа – ОАО «Газпром» (впоследствии – ПАО «Газпром») и «Китайская национальная нефтегазовая корпорация». В 2015 году ПАО «Газпром» сократило закупку до ничтожных 4 млрд. кубометров газа в год, а через год и вовсе полностью прекратило его импорт, разорвав ранее действовавший контракт. После этого практически монопольным потребителем туркменского газа – 85 – 90 % от добываемого объёма туркменского газа – стала КНР.

Получается, российская власть сама сделала всё возможное для этого? Случайное ли это совпадение? Похоже, что вряд ли. С 2008 года, со времени событий «Принуждение Грузии к миру», началось охлаждение отношений Российской Федерации с государствами «коллективного Запада», и через год взрывается туркмено-российский газопровод, после чего начинает развиваться китайский импорт туркменского газа. В 2014 году грянули западные санкции против Российской Федерации. Кремль стал ещё больше заинтересован в союзнических отношениях с КНР, обещавшим кредиты и тому подобное. Поэтому можно предположить: в рамках теневых договорённостей Кремль, пойдя на разрыв газового контракта ОАО «Газпром» с Туркменией, добровольно уступил его КНР, как и вообще все государства Средней Азии и Республику Казахстан. Такую точку зрения разделяет, например, известный итальянский аналитик в сферах международных отношений и энергетики Андреа Бонцанни (итал. Andrea Bonzanni): «Россия и Китай будут поддерживать почти абсолютный баланс рычагов в Центральной Азии, что, по сути, представляет собой управляемое совместное господство, кондоминиум».

Рашид Овезгельдыевич Мередов

       4. Возможно, что кто-то захочет возразить, например, что почему бы не предположить, что всё просто изменилось с воцарением нового президента Туркмении Гурбангулы Мяликгулыевича Бердымухамедова (туркм. Gurbanguly Mälikgulyýewiç Berdimuhamedow, носящего титул Аркадаг (туркм. Arkadag – «покровитель»)? Ведь при С.А. Ниязове позиции Российской Федерации в Туркмении были незыблемо монопольными, а при Г.М. Бердымухамедове довольно скоро всё изменилось в худшую сторону. Однако можно взглянуть на ситуацию иначе: и С.А. Ниязову, и Г.М. Бердымухамедову был предоставлен карт-бланш на абсолютный произвол лишь во внутренней политике – при условии, что они не меняют самовольно внешнюю политику.

Вот одна деталь в подтверждении этой гипотезы. Как и положено автократу, Г.М. Бердымухамедов регулярно устраивает массированную кадровую зачистку «элиты» – с арестами и расстрелами. Практически все члены кабинета министров Туркмении за последние два года были переназначены. Однако среди них сохраняется бессменным вот уже 18 лет, ещё с ниязовских времён, туркменский политический и государственный деятель, заместитель председателя кабинета министров Туркмении по внешней политике (с 21 февраля 2003 года), 5-й министр иностранных дел Туркмении (с 7 июля 2001 года), кандидат юридических наук, считающийся одним из наиболее влиятельных политиков Туркмении, Рашид Овезгельдыевич Мередов (туркм. Raşit Öwezgeldiýewiç Meredow). Хотя он отнюдь не является креатурой Г.М. Бердымухамедова, а, напротив, олицетворяет собой преемственность прежнего внешнеполитического курса.

То, что, несмотря на внешние атрибуты единоличной власти, президент Туркмении на практике не обладает ею в абсолютной мере, видно и по тому особому месту в правительственной системе, которое принадлежит двум его «теневым советникам» славянского происхождения. Это помощник президента Туркмении с декабря 1985 года (!), бывший сот­рудник отдела транспорта и связи ЦК КП Туркмении Виктор Михайлович Храмов, а также первый заместитель управляющего делами аппарата президента Туркмении с середины 1990 годов Александр Николаевич Жадан. Без их одобрения, как утверждают знающие люди, не реализуется ни одно важное дело, особенно во внешней политике Туркмении. По слухам, А.Н. Жадан и В.М. Храмов в качестве «смотрящих» контролируют российские интересы в Туркмении. И это при том, что всем известен национализм Г.М. Бердымухамедова, опирающегося не просто на туркмен, а лишь на выходцев из своего, ахалтекинского племенного клана.

Игорь Викторович Макаров

       5. Однако, теперь в Кремле сильны и веяния, альтернативные прокитайским. Там склоняются к геополитическому союзу с США. Это вызвано и предложениями президента США Д.Дж. Трампа о «большой сделке», и разочарованием в руководстве КНР, поскольку оно оказалось явно не заинтересовано видеть Российскую Федерацию в качестве равноправного партнёра для КНР. В итоге ПАО «Газпром» подписал соглашение о возобновлении закупок туркменского газа. Но лишь на 5,5 млрд. кубомет­ров газа в год, то есть, в гораздо меньших объёмах, чем прежде, потому что Кремль пока колеблется в своём геополитическом выборе между США и КНР.

Возобновление закупок турк­менского газа ПАО «Газпром» объясняется ещё и тем, что ПАО «Газпром» сможет продавать его часть по газопроводу «Северный поток – 2», удовлетворяя требования Европейского Союза, по которым 50 % пропускной способности газопровода должно быть зарезервировано независимым, то есть, иным поставщиком, нежели ПАО «Газпром». А Туркмения именно таким поставщиком газа и является.

В 2019 году состоялось назначение председателя совета директоров ООО «Нефтегазовая компания „Итера“», президента Международной группы компаний «АРЕТИ», уроженца столицы Туркмении – города Ашхабада – Игоря Викторовича Макарова экспертом при советнике Г.М. Бердымухамедова по нефтегазовой отрасли. Его услуги вновь стали востребованы. Стоит отметить, что Денис Викторович Храмов – сын помощника президента Туркмении – является сотрудником упоминавшегося выше ООО «Нефтегазовая компания „Итера“». И всё же ситуация вполне может измениться. Туркменский политик, бывший председатель государственного комитета Туркмении по материально-техническому снабжению (1990 – 1994 годы), бывший чрезвычайный и полномочный посол Туркмении в Турецкой Республике (август 1994 года – 4 февраля 2002 года), председатель оппозиционной Республиканской партии Туркмении (в изгнании) Нурмухаммед Чарыевич Ханамов (туркм. Nurmuhammed Çaryýewiç Hanamow) считает: «В Ашхабаде запомнили, что «Газпром» отказался покупать газ в трудное для Туркмении время. Вместе с потерей её газа Россия может потерять и страну».

При С.А. Ниязове Туркмения превратилась в одну из самых жёстких диктатур на планете. В Туркмении было установлено около 15 тыс. его памятников и бюстов, среди которых выделялась 14-метровая позолоченная скульптура на 70-метровом постаменте, вращающаяся по движению Солнца. Указом президента Туркмении С.А. Ниязова переименованы все дни недели и все месяцы, один из них теперь назван именем его матери.

И в заключение – небольшая иллюстрация о состоянии атмосферы общественного духа в Туркмении в настоящее время. После прихода к власти Г.М. Бердымухамедова ситуация изменилась мало. Поскольку и 2-й президент Туркмении обожает коней ахалтекинской породы и собак алабаев, для последних в каждом велаяте (области) были открыты питомники, содержать которые станут семь государственных банков. При этом участь собак других пород плачевна, особенно, бездомных. Их уничтожают – установлена норма сдачи трупов собак: не менее одного в день. За невыполнение «плана» удерживают штраф из зарплаты.

Такова непростая политическая ситуация и общественная атмосфера в современной Туркмении. Вопрос о том, будет ли способна Туркмения в какой-то перспективе интегрироваться с Российской Федерацией, остаётся пока без ответа, если смотреть на это государство-члена ООН исключительно через газовую призму прагматизма.

 

https://zavtra.ru/blogs/stanet_li_turkmeniya_pod_znamyona_moskvi