Автор: Бялый Ю.В.
Суть Времени Категория: Бялый Юрий Вульфович
Просмотров: 2318

2019-2020 Статьи. Продолжение циков материалов 2018 года.

12.04.2020 Глобальный коронавирусный шок

Картину дополняет массовое катастрофическое недоверие к содержанию и результативности принимаемых «антикризисных» мер и почти тотальная неопределенность в перспективах развития ситуации. Что, конечно же, дополнительно тормозит или попросту блокирует любые инвестиции в любое развитие

06.04.2020 Коронавирус обрушил мир и ведет к мировой войне

Последствия пандемии создают благодатную основу для установления «права сильного» в глобальном масштабе любыми средствами

14.03.2020 Турецкий гамбит. Часть II

Все понимают, что в случае распада Сирии на ее территории развернется кровавая нескончаемая драка за дележ обломков «сирийского наследства» — и не только между суннитами, алавитами и курдами, но и с участием внешних фигурантов

11.03.2020 Чего в действительности ждать от цен на нефть? Экономике РФ будет тяжело

В проблеме цен на нефть пока что налицо много «если», и это уравнение со многими неизвестными однозначного решения не имеет

07.03.2020 Турецкий гамбит. Часть I

Придя к власти в 2000 году, Башар Асад поначалу попробовал провести либеральные реформы. Начались публичные общественно-политические дискуссии, в которых участвовали сотни представителей сирийской интеллигенции, была объявлена масштабная политическая амнистия, несколько ограничилось всевластие репрессивно-полицейского аппарата. Однако эта «оттепель» быстро закончилась

18.02.2020 Решение суда в Гааге по ЮКОСу: для войны с Россией все средства хороши

Вице-президент Центра Кургиняна Юрий Бялый прокомментировал решение суда в Гааге о выплате $50 млрд акционерам ЮКОСа

18.09.2019 Кому выгодны атаки на заводы в Саудовской Аравии? Юрий Бялый о «саудовском сценарии»

В атаке на саудовские заводы США сразу обвинили Иран — и теперь могут использовать ее как «казус белли», чтобы нанести ракетно-бомбовый удар по нефтяной инфраструктуре Ирана

31.05.2019 США против КНР: обострение торговой войны. Продолжение

Резкое повышение КНР цен на экспортируемые «редкоземы» — например, за счет многократного повышения пошлин — катастрофически ослабит конкурентоспособность соответствующей американской продукции

18.05.2019 США против КНР: обострение торговой войны

 На сегодняшний день в столицах США и Китая прошли уже 11 раундов переговоров, причем идут они за закрытыми дверями, а их детали и круг обсуждаемых вопросов, как правило, официально не комментируются

12.04.2019 Об Определении Конституционного суда по пенсионной реформе и его социально-экономических и политических контекстах

 Изданное 3 апреля 2019 года Определение Конституционного суда РФ по запросу оппозиционных партий Госдумы о конституционности пенсионной реформы лишило граждан России последней возможности отменить реформу прямой юридической адресацией к Основному закону

05.04.2019 Стратегические «прорехи» в хозяйственно-экономическом развитии России. Часть IX

Катастрофические нарушения энергоснабжения в Венесуэле большинство экспертов объясняет американскими цифровыми диверсионными атаками, направленными на произведенные в США компьютеры управления венесуэльской энергосистемой...

29.03.2019 Стратегические «прорехи» в хозяйственно-экономическом развитии России. Часть VIII

Оптимистические выводы при складывающихся сегодня глобальных мировых тенденциях обострения и усложнения «цифровых войн» — явно неосновательны и близоруки

24.03.2019 Натовские бомбардировки Югославии 20 лет назад установили новый криминальный миропорядок

Это попытка «приучить» весь мир к тому, что в новом «америкоцентричном» мироустройстве США и их сателлитам дозволено нагло и безнаказанно попирать основополагающие статьи Устава ООН и вообще международное право.

22.03.2019 Стратегические «прорехи» в хозяйственно-экономическом развитии России. Часть VII

К 2015 году, когда США ввели ограничения на поставки в КНР высокотехнологичной продукции двойного назначения, Китай уже был готов к независимому производству всей гаммы электронной продукции разного уровня сложности — от сотовых телефонов до суперкомпьютеров

08.03.2019 Стратегические «прорехи» в хозяйственно-экономическом развитии России. Часть VI

Суперкомпьютер, при любой гениальности разработчиков, нельзя создать «на коленке». Дело в том, что «сердце», «мышцы» и «нервы» такой машины: микропроцессоры, графические ускорители, контроллеры и т. д. — это микротехника высшей сложности

01.03.2019 Стратегические «прорехи» в хозяйственно-экономическом развитии России. Часть V

Крупнейший нидерландский кибернетик Дейкстра после развала СССР заявил, что принятое советским правительством в конце 1960-х годов решение о переходе к копированию модельного ряда IBM-360 «стало величайшей победой Запада в холодной войне»

15.02.2019 Риски и сокрушительные последствия начатой в России пенсионной реформы

 Прежде всего, нужно остановить людоедскую пенсионную реформу, то есть хотя бы отчасти восстановить массовое доверие граждан России к соблюдению фундаментального конституционного принципа «Россия — социальное государство». Для этого сейчас нужно активно побуждать Конституционный суд к вынесению решения об отмене такой пенсионной реформы. Если такого решения Конституционного суда все-таки не будет — нам надо продолжать активно и настойчиво, всеми законными способами, разъяснять обществу и власти негативные последствия реформы. Одновременно необходимо — максимум в течение двух-трех ближайших лет — разработать варианты изменений в российском законодательстве, позволяющие решить вопросы полноценного пенсионного обеспечения граждан России.

04.02.2019 В движении «Суть времени» знают, как вывести страну из пенсионного кризиса

Правительство с маниакальным упорством продолжает складывать «непосильным трудом» изъятые из российской экономики деньги, в размещенную за океаном кубышку. Экономика стагнирует, пенсионные инновации властей вот-вот приведут народ к бунту. Тем не менее пути по выходу из кризиса известны, нужны лишь желание сохранить государство  и политическая воля

02.02.2019 Стратегические «прорехи» в хозяйственно-экономическом развитии России. Часть IV

Именно на такой странной и шаткой основе были приняты концептуальные и организационные решения с последствиями, ставшими катастрофическими для развития советской компьютерной отрасли и, как мы увидим далее, и для советской системы планирования

 

 


12.04.2020 Глобальный коронавирусный шок

 

Картину дополняет массовое катастрофическое недоверие к содержанию и результативности принимаемых «антикризисных» мер и почти тотальная неопределенность в перспективах развития ситуации. Что, конечно же, дополнительно тормозит или попросту блокирует любые инвестиции в любое развитие 

Пустые полки в супермакрете в Лондоне. (Фото — John Cameron). Март 2020 г.

Если еще в середине марта многие экономисты спорили о том, на что похож нынешний кризис — на Великую депрессию 1929 года или на кризисный шок 2009 года, — то сейчас о «беспрецедентности» нынешнего кризиса заговорили не отдельные «маргинальные» личности, а многие политические и экономические «гуру рыночной экономики».

Патрик Бьюкенен пишет статью с заголовком «Уничтожит ли коронавирус весь новый мировой порядок?» Нуриэль Рубини подчеркивает, что надежды на быстрое восстановление мировой экономики через 2-3 квартала нынешнего года беспочвенны, в том числе потому, что у центральных банков «кончились патроны» кредитно-денежной политики снижения учетных ставок, то есть фактически «бесплатного» кредитования, и потому что «неопределенность будущего» парализует инвестиции.

Глава МВФ Кристалина Георгиева, которая «по должности» обязана излучать оптимизм, тем не менее 20 марта признала, что спад в мировой экономике в 2020 году будет «как минимум таким же, как во время финансового кризиса 2008–2009 годов». 20 марта агентство Reuters, сообщило, что опросило 41 известного экономиста, и 31 из них признали, что, по их оценкам, мировая экономика уже «вступила в глобальную рецессию».

Уже 3 апреля та же Кристалина Георгиева заявила, что «Мы никогда в истории МВФ не видели, чтобы мировая экономика остановилась… Мы в рецессии, она намного хуже, чем глобальный экономический кризис… мировой ВВП может снизиться в 2020 году куда сильнее, чем в 2009-м во время глобального финансового кризиса». А далее Георгиева прогнозирует «волну банкротств, сокращение рабочих мест и массовую безработицу, что не только подорвет экономику, но и (внимание!) — грозит разрушить сами основы общества».

А дальше крупнейшие и авторитетнейшие мировые институты начинают соревноваться в прогнозах, превысит ли обрушение глобального ВВП 3–5% или же остановится «около нуля», и на сколько процентов и как надолго рухнет глобальная торговля.

Экономическая катастрофа: симптомы и показатели

Решение Федеральной резервной системы США обрушить учетную ставку до нуля (0 –0,25%) лишь усугубило мрачные прогнозы. Но еще большую панику на глобальных рынках вызвало беспрецедентное обрушение ключевого промышленного индекса американского фондового рынка Доу Джонс за три дня с 29,5 тыс. до 18,6 тыс. (!!!) Чуть вернуло оптимизм на рынки (подняв Доу-Джонс на 3 тыс. пунктов) опять-таки беспрецедентное решение американских законодателей развернуть масштабнейшую программу «аварийного спасения» экономики США.

В программу общей стоимостью предположительно 6 трлн дол. (!!!) входят, во-первых, беспрецедентные прямые «вливания» денег в объеме 2,2 трлн дол. в спасение ключевых отраслей национальной экономики, а также в «социальные» меры поддержки малого и среднего бизнеса и населения (по 1200 дол. каждому), и, во-вторых, вновь беспрецедентная (потому что объявленная «неограниченной»!!!) программа так называемого «количественного смягчения».

По этой программе Федеральная резервная система будет покупать казначейские облигации и ценные бумаги, обеспеченные закладными, а также корпоративные облигации, в объемах, «необходимых для обеспечения бесперебойного функционирования рынков и воздействия проводимой денежно-кредитной политики на экономику». Операции будет проводить Резервный банк Нью-Йорка, который уже сообщил, что в ближайшее время он будет каждый день закупать гособлигации на $75 млрд и ипотечные облигации на $50 млрд. Государственный долг США быстро оторвался от недавней планки в 23 трлн дол. и устремился к новым вершинам.

Это, подчеркнем, является масштабнейшей государственной скупкой кризисных активов, то есть в какой-то мере «ползучей национализацией» экономики США. И не случайно в мировой (в том числе в американской) прессе появились вполне серьезные обсуждения того, не следует ли многим странам «забыть» о сугубо рыночных механизмах «экономического саморегулирования» и начать присматриваться к китайскому опыту китайского планового госкапитализма.

Пока же и США, и вслед за ними ведущие экономики ЕС и Япония применяют одни и те же меры «заливки кризиса» деньгами «количественных смягчений». А их фондовые индексы обрушились, как и американской Dow Jones, на 35–40%: британский FTSE 100 — с 7 600 до 5 400; германский DAX — с 14 000 до 9 500; французский CAC 40 — с 6 100 до 4 150; итальянский FTSE MIB — с 26 800 до 16 400.

Возвращаясь к «финансовой накачке» в США, отметим, что перечисленные меры американским законодателям, видимо, уже в ближайшее время придется пересматривать по «социальным» причинам. Выяснилось, что ключевой показатель безработицы в США — число обращений за пособием по безработице — за одну неделю вырос в десятки раз, до 3,25 млн. Такого числа обращений за пособиями не было никогда за всю историю измерений: во время катастрофического кризиса 1982 года максимум обращений не достигал 700 тыс.

Трамп сначала даже в явной панике заявил, что, быть может, пора отменить чрезвычайное положение с «карантином по вирусу». В интервью Fox News 24 марта он сказал: «Нам нужно вернуться к работе. Из-за гриппа умирают тысячи людей. И при этом мы никогда не „отключали“ из-за этого страну. Еще больше людей мы теряем в авариях. И мы при этом не просим автопроизводителей прекратить делать машины». Однако когда число обращений за пособиями по безработице за следующую неделю выросло еще почти на 7 млн и превысило 10 млн, Трамп об отмене карантинов замолчал. Ведущие американские экономические агентства спрогнозировали рост безработицы в США с недавних благополучных 3,5% до 15% или даже до 25%. Отметим, что в период предыдущего кризиса 2008–2009 гг. пиковый максимум безработицы составил 10%. А президент Федерального резервного банка Сент-Луиса Джеймс Буллард заявил, что безработица в США из-за остановки предприятий может во II квартале вырасти почти в 10 раз, до 30%, а ВВП США в годовом исчислении — упасть до 50%. Уже упомянутый выше нобелевский лауреат Нуриэль Рубини заключает: «Все компоненты глобального спроса: потребление, инвестиции и экспорт — находятся в свободном падении… Ни во времена Великой депрессии, ни во время Второй мировой войны, ни при глобальном финансовом кризисе 2008 года не было ситуации, чтобы значительная часть экономики в США, Европе и Китае просто останавливалась…»

Разметка в магазине для социальной дистанции
Владимир Васильев © ИА Красная Весна

Американские экономисты вновь заговорили о «неоправданном перекосе» экономики США, который делает ее катастрофически «несамодостаточной» по множеству товарных позиций. То есть о ее очень глубокой зависимости от импорта, прежде всего — китайского импорта. Это явно перекликается с известным тезисом Трампа о необходимости «реиндустриализации» экономики США. В первую очередь — за счет возвращения на родину производства множества американских предприятий, обосновавшихся в Китае. Американские эксперты сразу было подхватили этот тезис, объясняя, что, мол, сейчас, на фоне глубокого «коронавирусного» кризиса в Китае, для такого возвращения — лучшее время, но… взрывной рост масштабов эпидемии коронавируса в США спутал все карты.

Однако дело не только в эпидемии и не просто в более высокой прибыльности производства в Китае. Американский производственный бизнес слишком хорошо понимает, что экономика США в очень большой степени является экономикой «финансовых пузырей». Основные деньги «финансовых смягчений», как и в предыдущем кризисе 2008–2009 года, уходят в банки и финансовые компании, на «заоблачный» этаж финансовых спекуляций. А в производственные инвестиции на территории США «капают» очень скудно. Соответственно, реальные располагаемые доходы среднего и нижнего класса стагнируют или падают уже несколько десятилетий, как и покупательная способность населения, — на фоне безудержного роста доходов высших классов.

Проблема еще и в том, что эти доходы высших классов в большой степени связаны с той же самой виртуальной экономикой спекуляций, а не с реальными активами. И решающим образом зависят от игровой ситуации на финансовых и фондовых рынках. Потому и оказывается, что «мировые лидеры богатства» внезапно — по индексам бирж — теряют треть или половину своего состояния. И резко снижают свою «рыночную успешность».

Что мы видим сейчас? На «виртуальных» финансовых рынках — паника и хаос. Короновирусный шок оборвал цепочки производственной кооперации и товарооборота как внутри стран, так и между странами. И дополнительно сжал производство и потребление. Нефтяной ценовый шок этот кризис усугубляет.

Последний прогноз Forbes предрекает в 2020 г. странам — мировым экономическим лидерам вместо недавнего умеренного оптимизма роста — глубокий провал ВВП. Великобритании и Франции — на 5%, 
Германии — на 6,8%, Италии — на 7%, Бразилии — на 5,5%, США — на 2,8%, Японии — на 1,5%, России — на 2%, КНР — на 0,5%. Рост прогнозируют лишь Индии — на 2,1% и Индонезии — на 1%. Хотя — и это многие сочли основанием для надежд на быстрое «посткризисное» восстановление — Национальное бюро статистики Китая после объявления об успешном выходе страны из эпидемии сообщило, что индекс деловой активности в промышленности Китая, который в феврале упал до 35,7 пункта, на начало апреля вырос до 52, и индекс сектора услуг с февральских 29,6 пункта вырос до 52,3.

Но это — Китай, с его особой, в том числе экономической, политикой и особой, уже глубоко переориентированной на внутренний спрос, экономикой. В остальном же мире «карантинный» разрыв логистики мировых торговых потоков в условиях их теснейшей связности в глобальном разделении труда — не может не обрушить и мировую торговлю (за три месяца, на начало апреля она, по ряду оценок, уже упала на 2% — 4% в годовом исчислении), и мировое производство.

Деньги новых «количественных смягчений» вновь уходят в основном на выкуп собственных активов с рынка и на тот же этаж финансовых спекуляций. Уходят, поскольку в реальное производство их инвестировать некуда и незачем — практически все рынки переполнены. Разовые подачки от ФРС малому и среднему бизнесу, а также гражданам (что такое 1200 долларов?) — во-первых, разовые и, во-вторых, мизерные по сравнению с масштабом проблем.

Всю эту картину дополняет массовое катастрофическое недоверие к содержанию и результативности принимаемых «антикризисных» мер и, соответственно, почти тотальная неопределенность в перспективах развития ситуации. Что, конечно же, дополнительно тормозит или попросту блокирует любые инвестиции в любое развитие.

Казань. Курьеры около «Макдоналдса»
Деглобализация

В этих условиях во всем мире всё громче твердят о «конце глобализации», которая создала столь глубокую и опасную взаимозависимость разных стран, на которую практически невозможно повлиять. Причем таких далеко не бедных стран, которые в кризисе предельно откровенно и, как говорят некоторые эксперты, нагло предъявляют свои национальные эгоизмы. Чего стоит, например, попытка США купить германскую группу микробиологов-генетиков с условием, чтобы разработанная ими вакцина принадлежала только и исключительно Америке? Или скупки и даже попросту кражи «братьями» по Евросоюзу партий противоэпидемических масок, отправленных Китаем в Италию? Или «рейдерский перехват» американцами прямо в аэропорту Пекина сотен тысяч масок, закупленных для полиции Германии, а также 50 миллионов масок, предназначенных для французских больниц?

Так что вовсе не случайно во всем мире начались вполне серьезные обсуждения вопроса о необходимости (или, напротив, катастрофичности) «конца глобализации» и продуманного возврата к новому миру «необходимо и достаточно автономных» национальных государств. В связи с этим представляется вполне уместным привести высказывания трех очень влиятельных и статусных политиков.

Робин Ниблетт, директор Лондонского Королевского института международных отношений: «Пандемия коронавируса может стать той соломинкой, которая сломает хребет верблюду экономической глобализации».

Ричард Хаасс, многолетний президент Совета по международным отношениям:

«Я думаю, что из-за коронавируса большинство стран как минимум на несколько лет обратятся вовнутрь, сосредоточившись на том, что происходит в пределах их границ, а не за рубежом. Я предвижу более активные шаги в сторону избирательной самодостаточности (а в результате и к ослаблению связей) с учетом уязвимости цепочек поставок».

А 5 апреля в The Wall Street Journal свой грустный прогноз дал Генри Киссинджер, который пишет, что Просвещение переосмыслило средневековый образ государства как города-крепости, обеспечивающего жизнь и безопасность граждан, и придало государственной власти демократическую легитимность. Но «Пандемия вызвала анахронизм, возрождение города-крепости в эпоху, когда процветание зависит от мировой торговли и передвижения людей». Далее Киссинджер предупреждает, что «Глобальное отступление от баланса власти с легитимностью приведет к распаду общественного договора как внутри страны, так и на международном уровне», но оговаривает, что «И все же этот тысячелетний вопрос легитимности и власти не может быть решен одновременно с усилиями по преодолению чумы COVID-19».

То есть? То есть Киссинджер считает необходимым отложить решение (какое решение???) вопроса о легитимности (какой легитимности???) власти на какую-то «посткризисную» эпоху!..

Пока же процесс делегитимации власти и одновременной «деглобализации» особенно отчетливо выявляется в «объединенной Европе», которую иногда уже откровенно называют «разъединенной». Здесь мы видим многое. И скандалы с откровенным отказом ведущих экономик ЕС хоть как-то помогать более слабым членам альянса. И бесплодные попытки Брюсселя «наказать» «недостаточно толерантных к правам человека» восточных членов союза за чрезмерную законодательную самостоятельность. И «праздник непослушания» граждан в ведущих странах ЕС «антикоронавирусным» директивам власти. И все более явный раскол между «Старым Западом» ЕС, с которым США откровенно воюет, и «Новым Востоком» ЕС, который США откровенно поддерживает и подкармливает (в том числе крупными инвестициями в проект так называемого «Междуморья») против «Старого Запада».

И, как результат, мы слышим всё более громкие разговоры далеко не последних национальных политиков и экономистов Европы о том, что проект ЕС провалился, и что пора либо его всеми чрезвычайными и «аварийными» силами спасать, либо «разъединяться и возвращаться к национальным валютам».

Так, например, французской политик Пьер Леллюш заявил в Le Figaro, что после завершения «коронавирусного шока» вполне вероятно начало «жесткого расчленения ЕС», народы «потребуют от своих правительств возвращения к национальным границам» и это поставит под вопрос само существование ЕС и НАТО.

А вот что пишет бывший вице-канцлер и глава МИД Германии Зигмар Габриэль в американском издании Project Syndicate: «Наверное, самым опасным последствием кризиса COVID-19 стал вывод, что единственной защитой для граждан является национальное государство… коронавирус стал угрожать не только людям, но и международным проектам унификации, включая Евросоюз, который был с таким трудом выстроен для того, чтобы покончить со столетиями войн на континенте».

Пос. Знамя Октября, Новая Москва. Коронавирус на асфальте
А что Россия?

Россия на этом фоне пока выглядит относительно благополучно, особенно в части борьбы с эпидемией. Она одной из первых предприняла и далее ужесточила «внешние» антикризисные карантинные меры, а затем ввела внутреннюю (и достаточно строгую) нормативную новацию под называнием «самоизоляция». Пока динамика роста эпидемии в стране сравнительно умеренная, в том числе в отношении смертности, медицинское обеспечение для борьбы с ней (от противоэпидемических масок и койкомест в больницах до числа врачей и обеспеченности аппаратами искусственной вентиляции легких) вполне удовлетворительное. Месячные каникулы «самоизоляции» (несмотря на усталость от них и растущее число нарушений), похоже, дают свой результат, не позволяя заболеваемости резко взлететь.

А вот в экономике от благополучия всё дальше. Причем наибольшее беспокойство вызывает фактическая остановка огромной части экономической деятельности в результате «коронавирусных каникул» и сопутствующих процессов разрыва производственных цепочек, торговых связей, «схлопнувшегося» спроса на товары и услуги и сокращения денежного оборота.

Нельзя не отметить, что для преодоления острой кризисной фазы государственная власть делает довольно много. И, конечно, большое значение имеют чрезвычайные меры поддержки бизнеса и социальной сферы, объявленные президентом В. В. Путиным 25 марта.

Бизнес получает мораторий на банкротство для отдельных отраслей. Малые и средние предприятия — отсрочку по налогам на полгода (кроме НДС), микропредприятия — еще и отсрочку по страховым взносам. Социально слабые группы населения получают весомые дополнительные средства защиты от кризиса. Так, уже с апреля семьи, имеющие право на материнский капитал, получат дополнительные 5 тыс. руб. на каждого ребенка возрастом до 3 лет. Выплаты по больничным листам увеличиваются до уровня МРОТ. Пособия по безработице вырастают до размера прожиточного минимума в регионе; кроме того, в случаях «сложной жизненной ситуации» закредитованным гражданам предоставляются «кредитные каникулы». Хотя, разумеется, все перечисленные антикризисные льготы должны в ближайшее время дополнительно уточниться, с учетом резко удлинившихся «коронавирусных каникул», строгими подзаконными актами, исключающими неоднозначные трактовки.

Некоторые экономические аналитики уже написали, что особое значение имеет предложенная президентом (и впервые применяемая в России) мера по так называемой «деофшоризации» экономики. А именно — взимание налога в размере 15% с доходов корпораций и граждан, направляемых за рубеж и в офшорные юрисдикции. Расчет на то, что бизнес, ранее выводивший такие деньги за рубеж ради низкой «офшорной» налоговой ставки, потеряет стимул это делать.

Однако в практической реализуемости этой новации есть большие сомнения. Если наш Минфин считает, что нет смысла повышать подоходный налог для богатых, потому что они «все равно» ухитрятся укрыть эти деньги от налогообложения, то почему Минфин решил, что они не укроют вывод денег за рубеж?.. Представляется, что для того, чтобы действительно «зажать» утечку капиталов из страны, нужно особыми законодательными мерами кардинально снизить валютную «открытость» нашей экономики. Так, как это делали в условиях чрезвычайных кризисов все развитые страны — например, Великобритания или Франция.

А вот вторую часть этой налоговой новации — взимание 15-процентного налога с доходов от вложений граждан в банки при сумме вложений более 1 млн руб. — нельзя не оценить как опасную и бессмысленную попытку изъять побольше денег у далеко не богатых граждан. В России практически нет людей с банковскими вкладами, позволяющими безбедно жить на ренту с банковского депозита. Очевидно, что большинство граждан держат солидные деньги на депозитах в расчете их накопить на крупные приобретения, страхуясь от инфляционного обесценивания. Прежде всего — для взносов за новое жилье и получения ипотечных кредитов. Представляется, что эта новация, обессмысливающая подобный способ накопления, просто переместит сбережения «под подушки» — причем с немалым ущербом для банковской системы страны.

Тольятти. Очередь на почту
Дамир Сафиуллов © ИА Красная Весна

Возвращаясь к общеэкономической ситуации в России, нельзя не отметить, что сделанные две недели назад заявления Правительства и ЦБ о том, что валютные резервы страны достаточны для обеспечения исполнения бюджета и поддержки работы производственного комплекса в кризисных условиях в течение 3–6 лет, — уже чрезмерно оптимистичны. И из-за развития коронавирусной эпидемии, и из-за обрушения цен на нефть.

Так, свежее исследование Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) сообщает, что для России кризис может оказаться более серьезным, чем для мировой экономики в целом: «Если для большинства других стран само падение цен на нефть (а значит, и на топливо) является стимулирующим фактором, то для России ситуация принципиально иная. Снижение цен на нефть, обуславливая сжатие внутреннего спроса, приведет к тому, что существенная часть распустивших персонал на карантин предприятий просто не смогут полноценно открыться вновь (и чем дольше продлится карантин, тем этот эффект будет жестче)». Далее в прогнозе ЦМАКП утверждается, что падение ВВП России удастся сдержать на уровне 2,3–2.5% в 2020 году и 0,5–0,8% в 2021 году. И лишь в 2022 году начнется маленький рост: прирост должен составить 0,6–1,0%.

Соответственно, в России не может не вырасти и безработица. Прогнозы здесь противоречивые, но оценки варьируют от 4 до 8–10 млн рабочих мест. Особенно сильно могут пострадать отрасли сферы услуг. Так что не случайно 6 апреля Правительство сообщило о новом пакете налоговых послаблений (в части отложенных выплат и проверок) в общепите, гостиничном бизнесе, авиаперевозках, сфере бытовых услуг.

Пока же неопределенность в развитии и длительности кризиса не дает возможностей для точных прогнозов. Однако уже ясно, что без существенных потерь страна и граждане не обойдутся. Очевидно, что реальные доходы большинства граждан заметно сократятся. Сжатие покупательского спроса и разрушение логистики не могут не сказаться на бизнесе, в особенности на малом и среднем бизнесе. Неизбежно заметное повышение безработицы в результате банкротств и закрытия предприятий как сфере производства товаров и услуг, так и в сфере торговли.

Явно возникнут и проблемы с темпами расходования и объемом использования российской «подушки безопасности» — тех резервов Минфина и ЦБ, которые при дешевой нефти неизбежно тают.

Щёлково, Московская область. Цены на имбирь 5 апреля 2020 г.
Владимир Васильев © ИА Красная Весна
Так что у нас с нефтью?

Демпинговая атака на нефтяной рынок со стороны саудитов и их арабских союзников наносит катастрофической ущерб не только самой Саудовской Аравии и США, но и многим другим производителям, включая Россию. После того как Саудовская Аравия открыла нефтяные резервы и объявила о «премиальных скидках» на свою нефть в размере 6–8 долл/барр., цена на американскую нефть WTI «на споте», то есть со срочной доставкой, в моменте падала до 18–20 дол./барр., на европейскую BRENT — до 22–24 дол./барр., а на российскую URALS на европейском рынке до — 10 дол./барр. А эта цена не только гораздо ниже порогового уровня балансировки российского бюджета (около 41 дол./барр.), но и попросту убыточна для большинства российских добывающих компаний.

Однако очень быстро обнаружилось, что план саудитов «залить» рынок нереализуем. На упавшем мировом спросе поток «новой» нефти быстро заполнил почти все имеющиеся наземные хранилища, а затем и почти все наличные «супертанкеры», сейчас очередь дошла до заполнения свободных железнодорожных цистерн. Китай еще радостно покупает подешевевшую российскую нефть и имеет резервные емкости как минимум на 100–120 млн барр., но выросший поток арабской нефти не хотят покупать ни США, ни страны Европы.

В результате саудиты быстро «проедают» свои валютные резервы (их бюджет балансируется, в отличие от России, только при 80 дол./барр.), а США теряют огромные деньги на поддержке своей сланцевой добычи, которая хотя бы чуточку рентабельна в среднем при 50 дол./барр., и глубоко убыточна при 23–25 дол./барр. цены за американскую нефть марки WTI.

Не случайно Трамп, который сначала бурно приветствовал саудовский демпинг и «блага дешевого горючего» для Америки, вдруг резко замолчал. А высшие руководители нефтяной отрасли США предложили спешно собраться представителям США, Саудовской Аравии и России для того, чтобы «нормализовать добычу и цены». Дело в том, что добывать «в убыток себе» более половины нефти (сланцевая нефть — около половины общей добычи в нынешних США, более 6 млн барр./день) долго не может даже такая богатая страна, как США. И даже ради того, чтобы, как обещал Трамп, вытеснить с глобальных нефтяных рынков Россию.

И потому после настойчивых «рекомендаций» Трампа Саудовская Аравия предложила спешно собрать 6 апреля внеочередной саммит ОПЕК+ — с тем, чтобы всё-таки совместно сократить добычу и убрать с рынка 10 млн барр./день нефти. Трамп тут же «уточнил», что саудиты с Россией «должны» убрать с рынка 10–15 млн барр. в день, но США сокращать свою добычу не собираются. Путин, в свою очередь, объяснил, что Россия пойдет только на «пропорциональные» добычи сокращения поставок нефти на рынок всеми производителями, включая не участвующих в ОПЕК + США, Бразилию, Канаду и т. д. Трамп ответил, что если саудиты и Россия не снизят добычу, то Америка может ввести ввозные пошлины на нефть других стран, и ввозить ее в США будет просто невыгодно (сейчас США добывают 13,5 млн барр., и еще 5,5 млн барр. импортируют). Внеочередной саммит ОПЕК+ передвинут на 8–10 апреля, поскольку участникам «потребуется дополнительное время для консультаций».

В то же время в самих США налицо раскол среди нефтедобытчиков. Сланцевики, которые задыхаются в растущих долгах и уже начали банкротиться, готовы на сокращение. А нефтяные «гранды» вроде Экссон Мобил и Шеврон, которые сами давно мечтают избавиться от сланцевых конкурентов, — категорически против. «Уговорить» их Трамп не может — это всё частные компании, «святой рынок», — а использовать свои чрезвычайные полномочия (как он приказал Дженерал Моторс и Форд делать аппараты искусственной вентиляции легких) Трамп не хочет или боится (ввиду приближающихся президентских выборов, падающего рейтинга и идущего «нозря в ноздрю» кандидата демократов Джо Байдена).

Так что нефтяная ситуация пока «зависла». Как зависли и дальнейшие прогнозы развития кризиса. Видимо, что-то станет яснее по мере перехода коронавирусной пандемии в ведущих странах мира через пик роста зараженных и уровня смертности.

Однако уже понятно — и по масштабу реакций на события кризиса, и по характеру этих реакций, — что мир становится другим. И вряд ли вернется к прежнему относительно благополучному и «малооблачному» состоянию. 

 

https://rossaprimavera.ru/article/ead1f9fe

 


06.04.2020 Коронавирус обрушил мир и ведет к мировой войне

 

Последствия пандемии создают благодатную основу для установления «права сильного» в глобальном масштабе любыми средствами  

Коронавирусная пандемия.   Скопина Ольга © ИА Красная Весна 

Вне зависимости от рукотворности или стихийности коронавируса, он уже состоялся как мощнейший шок. Причем шок не локальный, а глобальный, и не «специализированный», а «максимально расширенный».

То есть, изначально предполагающий длинный «хвост» афтершоков как реакций на первичный шок. Причем реакций уже вполне рукотворных, то есть конструируемых, и затрагивающих все сферы человеческого существования: экономическую и политическую, социокультурную и военную, научную и бытовую.

Эти реакции конструируют (создают, задают, меняют) институты во всех перечисленных сферах. И направления некоторых изменений уже достаточно внятно просматриваются.

1. «Аварийность» и оперативность необходимых действий. Которые не могут не выводить их за рамки «законной» нормативности принятия решений (согласования, последовательность и т. д.). И одновременно дают «карт-бланш» на сдвижение рамок «законной нормативности» и своего рода индульгенцию за ошибки и непредвиденные негативные последствия.

2. Сами рамки законных действий. Они чудодейственным образом раздвигаются на наших глазах либо принятием новых законов или подзаконных актов, либо вообще по умолчанию «целесообразности».

3. Ползучее переформатирование практически всех экономических и политических международных институтов. Они и до кризиса постепенно теряли безусловность и обязательность, но сейчас начали ее обрушивать самым очевидным образом. Прежде всего, входя в максимальную эгоистическую самоизоляцию.

Иногда это стыдливый эгоизм, иногда воинственный эгоизм, но он особенно ярко виден в международных союзах: в ООН, в ЕС, в НАТО, в ЕврАЗЭС, в ШОС и т. д.

4. Самоизоляция как новый легальный и позитивный стиль жизни стремительно входит в новую норму в человеческом сообществе. И сразу расширяется и «вспухает» своего рода «индустрия самоизоляции» — дистанционное обучение, лечение, развлечение, доставка на дом любых товаров и услуг.

Возникает практически полный комплекс «самообслуживания» для воинственного эгоизма, а одновременно исчезают не только основания, но и возможности для воспитания, поддержки, развития альтруизма. Тем самым становятся «как бы бессмысленными» не только человечество как глобальное общество и страновые общества, но и любые локальные сообщества «по интересам», кроме виртуальных.

5. Общение становится все более «виртуальным» и «электронным». Информированность человека, как комплекс фундаментальных оснований для принятия решений, все меньше определяется его личным сознательным выбором и все сильнее зависит от тех информационных средств, которые ему предложены или навязаны.

Эгоистический индивид, сидящий в информационном виртуале — по определению не может быть гражданином, то есть не может осознанно контролировать и регулировать государственную политику. Он, как бы числясь среди «граждан», становится объектом любых «афтершоковых» экономических, политических, социальных манипуляций, управляющих его «как бы гражданским» волеизъявлением.

6. Эгоистичный негражданин в эгоистичном государстве при разрушенных нормах принятия решений, разрушающихся международных институтах и почти неограниченных возможностях виртуальных манипуляций его «мнением», — благодатная основа для установления «права сильного» в глобальном масштабе любыми средствами. Включая — при безусловной уверенности в победе и безнаказанности — мировую войну.

 

https://rossaprimavera.ru/article/185fe25d

 


14.03.2020 Турецкий гамбит. Часть II

 

Все понимают, что в случае распада Сирии на ее территории развернется кровавая нескончаемая драка за дележ обломков «сирийского наследства» — и не только между суннитами, алавитами и курдами, но и с участием внешних фигурантов 

 Карта военных действий в Сирии на начало операций российских ВКС осенью 2015 года (красным обозначены зоны контроля войск Асада)

 Арабские страны Персидского залива и Иран, конечно, были далеко не единственными заинтересованными силами в исходе войны в Сирии.

У США в отношении Большого Ближнего Востока была череда сменявшихся и конкурировавших геополитических мегапроектов. Причем ключевой задачей этих мегапроектов, не раз проговариваемой в американских мозговых центрах, было ослабление всех стран региона с тем, чтобы США получили полный прямой или косвенный контроль над добычей и экспортом их нефти и газа. И, значит, способность оказывать экономическое давление на политику своих потенциальных глобальных конкурентов, зависящих от импорта нефти и газа. Прежде всего, Евросоюза, Китая и Индии.

Один из самых давних таких мегапроектов (как утверждают злые языки, принадлежащий Генри Киссенджеру) появился еще в конце 1990-х годов и состоял в том, чтобы накалить до предела антагонизм между странами суннитского и шиитского ислама, а затем вооружить их и столкнуть между собой. И регулировать этот конфликт, по очереди поддерживая тех или других, с целью их взаимного максимального ослабления и «выгорания», и дальнейшего взятия под геополитический контроль.

Однако приступить к реализации этого проекта, как сообщает ряд аналитиков, помешал Израиль. Который через свое очень влиятельное лобби в Вашингтоне объяснил, что он сам находится слишком близко к эпицентру возможной бойни, чтобы у него оставались шансы уцелеть.

Второй мегапроект Ближнего Востока в его американской редакции был представлен в 2006 году в статье «Кровавые границы» отставного американского подполковника РУМО Ральфа Петерса, в газете Armed Forces Journal. В этой статье Петерс, творчески перерабатывая идеи очень известного политического историка-востоковеда (и спецслужбиста) Бернарда Льюиса, сетует на крайнее несовершенство ближневосточной конфигурации межгосударственных границ — как сравнительно древних, так и, в особенности, установленных в результате развала Османской империи. Которые, мол, почти произвольным образом разделили родственные народы и племена, и объединили народы и племена конфликтующие, и в результате привели в регионе к неизбежной и нескончаемой конфликтности. А потому Петерс считает нужным и оправданным перекроить эти границы заново — якобы с детальным учетом локальной этноплеменной и конфессионально-религиозной специфики населения.

Если говорить о Турции, то она по «картам Петерса» теряет свои курдские территории на востоке и северо-востоке (почти треть площади страны, а также контроль за уже существующими и будущими нефте-и газопроводами на этой территории из Закавказья в Европу) в пользу единого «Свободного Курдистана». Который, отметим, получает еще и выход к Черному морю.

Кроме того, в пользу «Свободного Курдистана» отторгаются населенные в основном курдами территории Сирии, Ирака и Ирана. Наконец, кусочек турецкой территории с горой Арарат отдается Армении.

Что же касается Сирии, то, кроме Курдистана, на ее прибрежной полосе Средиземного моря, по Петерсу, создается крохотное «Государство Алавитов», которое затем присоединяется к Ливану, тем самым отсекая основные сирийские территории от выхода к морю.

Другие идеи «карт Петерса», вроде расчленения Саудовской Аравии, Ирака, Ирана, Афганистана, Пакистана и пр., мы здесь обсуждать не будем. Но подчеркнем, что, во-первых, эти карты довольно долго (пока член НАТО Турция не заявила протест) висели в различных региональных штабах НАТО, а также до сих пор используются как учебный материал в НАТОвских военных колледжах. И, во-вторых, понятно, что даже первые попытки такого «переформатирования» огромного региона не могут не создать в нем зону расширяющегося геополитического, военного и геоэкономического хаоса, который далее не может не «выплеснуться» в глобальные, мировые масштабы.

Третий американский мегапроект, относящийся к Ближнему Востоку, — это всем нам уже хорошо и в деталях известная серия спецопераций под названием «Арабская весна», призванных разрушить или резко ослабить государственность стран региона так называемой «демократизацией». Однако отметим, что при реализации этого мегапроекта в ряде мест с той или иной степенью определенности уже выявляются «уши» плана Петерса.

Но об этом — ниже.

Европа — по разным причинам политической, военной и геоэкономической зависимости от Америки — на Ближнем Востоке, и в том числе в Сирии, в основном послушно следует «в кильватере» политики США. Некоторую самостоятельность страны Западной Европы проявляют лишь там, где они сохраняют и надеются укрепить свои интересы колониальной или неоколониальной эпохи.

Это, в частности, интересы Великобритании, Франции и Италии в Африке, в особенности в Северной Африке (Магрибе), а также интересы Великобритании в бывшем подмандатном Ираке и Франции в бывшей подмандатной Сирии (именно поэтому, отметим, французское и британские коммандос сейчас «помогают» США поддерживать курдов на восточных сирийских территориях «за Евфратом»). Наконец, большинство европейских стран пытаются поддерживать (иногда вопреки США) свои интересы безопасности, включая проблему наплыва в Евросоюз так называемых «беженцев», и экономические проекты (включая нефтегазовые) в Средиземном море.

В частности, это вопросы нелегальной миграции из Африки и (через Африку) из ближневосточного региона, а также вопросы распределения перспективных месторождений углеводородов на средиземноморском шельфе. Отметим, что сейчас здесь особенно актуальны вопросы раздела средиземной акватории между Грецией, Турцией и Ливией.

Для Израиля жизненно опасными угрозами являются, во-первых, непосредственное приближение к его границам мощных обычных (прежде всего артиллерийских) вооружений, способных простреливать маленькую страну насквозь до моря, и, во-вторых, наличие у территориально близкого враждебного государства ракетно-ядерного оружия, способного поражать Израиль. И если от первой угрозы Израиль, как он не раз показывал в арабо-израильских войнах, может защититься самостоятельно, то для предотвращения второй угрозы ему требуется международная помощь и международные гарантии.

Для Израиля актуальной «второй», ракетно-ядерной, угрозой является Иран. И тем более перспективы «прорыва» Ирана через Ирак и Сирию непосредственно к израильским северо-восточным границам. Последовательная и жесткая иранская риторика о необходимости уничтожения Израиля как государства, а также имеющиеся у израильской разведки данные о создании Ираном ракетно-ядерного оружия средней дальности — не могут не вызывать у Израиля высшей степени озабоченности.

Присутствие на территории Сирии проиранских сил (подразделений Корпуса стражей Исламской революции, «Хезболлы», ополчений афганских шиитов-хазарейцев и так далее) Израиль особенно внимательно отслеживает. И поскольку Иран правительство Асада и армию Сирии поддерживает, власть Асада Израиль считает вражеской и готов содействовать ее ликвидации.

Особенно беспокоят Израиль поставки современных иранских вооружений территориально «ближним» проиранским силам, включая ливанскую «Хезболлу». С этими связаны израильские ракетно-бомбовые удары по «иранским» целям (штабам, базам складам вооружений и т. д.) в Сирии, которые, как считает Израиль, представляют для него непосредственную угрозу. С этим же связана достигнутая в 2018 году при участии России договоренность об отводе иранских подразделений от границы с Израилем.

И с этим же связано участие Израиля в организации совместно с США «за Евфратом» курдских вооруженных формирований, которые не только борются с правительством Башара Асада, но и препятствуют движению из Ирана через Ирак вооружений и вооруженных проиранских групп.

Ральф Петерс. «Перерисовывая карту Ближнего Востока». До

Турция издавна, со времен Османской империи, воспринимала Сирию (и отчасти Ирак, который затем стал подмандатной территорией Англии) как своего рода «беспроблемный задний двор». Сейчас такое вполне массовое мироощущение турок далеко не исчезло и, более того, оказалось подогрето неоосманизмом (неопантюркизмом и неохалифатизмом) политической идеологии Эрдогана. Который, подчеркнем, требовал практического подтверждения.

Анкара своим неявным, а затем и явным участием в «сирийской революции» против Асада рассчитывала вернуть свои бывшие имперские территории хотя бы под косвенный (за счет своего ставленника в Дамаске, видимо, из «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) политический контроль. А заодно и вынудить древнего исторического регионального соперника, Иран (Персию), отказаться от идеи геополитического «прорыва» к Средиземному морю.

Однако эти планы Турции резко осложнило, во-первых, свержение в Египте в июле 2013 года военными (переворотом во главе с министром обороны Египта Абдул Фаттахом Ас-Сиси) президента из «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) Мухаммеда Мурси, что лишило Турцию надежд на египетскую поддержку «восстания «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в Сирии. Очень активное подключение к поддержке сирийских «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) Катара (который из-за этого обострил и без того непростые отношения с Саудовской Аравией) — политическое, экономическое, военными поставками, — лишь отчасти приблизило перспективы успеха турецких планов.

А вот активное вмешательство в Сирии Саудовской Аравии и США эти перспективы Турции, напротив, осложнило. Поскольку саудиты и США начали поддерживать в Сирии других халифатистских радикалов («Аль-Каида» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), затем «Джебхат ан-Нусра» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), уйгурские и туркменские боевики и пр.), которые стали напрямую конкурировать, а затем нередко и попросту воевать с опекаемыми Турцией и Катаром «Братьями-мусульманами» (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Появление в стране антисирийской «новой силы» в лице «Исламского государства» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) лишь резко обострило эту «межхалифатистскую» войну.

Здесь стоит сделать отступление и разъяснить «странную» позицию Катара в этой войне. Он, действуя в явном противоречии с формальным исламским лидером региона и мира, Саудовской Аравией, еще с начала «арабской весны» однозначно встал в кампании свержения светских режимов на сторону «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Именно катарский, крайне влиятельный в исламском мире, телеканал «Аль-Джазира» (отметим, родная «дочка» британского ВВС, включая корпус ключевых журналистов) фактически руководил информационно-пропагандистской кампанией по свержению Хосни Мубарака в Египте и Муаммара Каддафи в Ливии. «Аль-Джазире» в основном принадлежало и «первоавторство» фейковых новостей и постановочных роликов, посвященных «зверствам режимов». И именно ключевой пропагандист «Аль-Джазиры», шейх из «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) Юсуф Аль-Кардави, в еженедельных проповедях призывал в священной войне мусульман против «неверных» лидеров и сторонников этих «режимов».

Причем за этой политикой Катара иногда явно просматривалось не только стремление перехватить политический контроль над «Братьями-мусульманами» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) у Турции, но заодно получить лидерство в войне за свержение Башара Асада в Сирии и даже хотя бы отчасти отобрать политическое окормление мировой исламской уммы у Саудовской Аравии.

Несмотря на описанную выше «межхалифатистскую войну», силы Асада неуклонно теряли свои позиции. К осени 2015 года, когда США уже якобы вовсю включились в «войну с терроризмом «Исламского государства» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), силы Асада фактически контролировали не более 20–22% территории страны, преимущественно вдоль Средиземного моря. Что, отметим, вызвало к жизни публикации американских (и не только американских) экспертов о том, что Асад уже практически побежден. И что потому пора задуматься о программах раздела Сирии и о создании для сторонников Асада вдоль Средиземного моря того самого «Государства Алавитов», о котором писал упомянутый выше подполковник Ральф Петерс.

Но далее последовало вмешательство России. А именно — ее официальное и законное, по просьбе Дамаска, военное участие в операциях в Сирии против «Исламского государств» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), а и примкнувших к нему радикалов-халифатистов. И начался поворот в военной кампании в пользу правительства Асада. Что очень не нравилось Турции.

Ральф Петерс. «Перерисовывая карту Ближнего Востока». После

В ноябре 2015 года турецкие ВВС сбили в воздушном пространстве Сирии российский самолет Су-24, причем катапультировавшегося командира расстреляли в воздухе боевики-исламисты из подконтрольных Турции бандформирований. Активные наступательные действия России вынудили Эрдогана в 2016 году принести извинения и урегулировать этот инцидент, а также заставили его взять на себя обязательства борьбы с террористами и реально присоединиться к «контртеррористической» операции против ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ).

Но в ходе войны произошли и другие изменения. Быстро выяснилось, что под флагом борьбы с терроризмом США почти открыто занялись созданием на территории Сирии, в первую очередь на северо-востоке, за Евфратом (но и не только), чего-то слишком похожего на независимый Курдистан по лекалам подполковника Ральфа Петерса.

Одновременно в Турции в июле 2016 года произошла более чем серьезная попытка военного переворота, в которой участвовали высокопоставленные генералы ВВС и жандармерии, — с блокадой транспорта в Стамбуле, захватом ряда ключевых центров государственного управления и даже бомбардировкой важнейших государственных зданий, в том числе парламента.

Попытка переворота была жестко подавлена, десятки генералов и сотни высокопоставленных гражданских чиновников оказались под арестом. Но одновременно началось всё более активное брожение в среде турецких и иракских курдов, которые вновь вдохновились мечтой о Великом Курдистане. Операции турецких войск и протурецких боевиков против курдов в Сирии — «Щит Евфрата», «Оливковая ветвь» и «Источник мира» — были (отчасти успешной) попыткой «рассечь» и обезвредить курдский пояс вдоль границы Турции и подавить этот опаснейший курдский геополитический «нарыв».

В описанных перипетиях войны в Сирии Эрдоган накопил немало сложных внутри- и внешнеполитических проблем и обязательств.

Во-первых, это беженцы, которых в Турции, по данным ООН, насчитывается уже 3,6 млн. Принимая на себя роль лидера борьбы «за освобождение Сирии от диктатуры Асада», Эрдоган не мог отказаться от приема беженцев от войны в Сирии, тем более на фоне успехов армии Асада в освобождении новых и новых сирийских территорий. А среди этих «беженцев» были далеко не только сирийские гражданские лица, но и боевики (в том числе раненые) из различных, включая неарабские, стран.

Понятно, что это стало серьезной дополнительной нагрузкой на страну, и нагрузкой далеко не только экономической. По соглашению с Евросоюзом Турция должна получить шесть миллиардов долларов на обеспечение беженцев. Однако в реальности, во-первых, ЕС пока дал только три миллиарда долларов из шести. Во-вторых, эти деньги идут не правительству Эрдогана, а работающим под эгидой ООН гуманитарным неправительственным организациям, причем, по утверждениям экспертов, частично разворовываются. А «беженцы», оказывается, далеко не все и не всегда готовы быть законопослушными «гостями» Турции.

Во-вторых, опыт боев в Сирии показал, что подразделения и отряды, создаваемые из «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и дружественных Турции арабов, туркоманов и др., во многих случаях и ситуациях не выдерживают конкуренции с лучше обученными, более опытными и идеологически мотивированными боевиками халифатистов-радикалов из «Джебхат ан-Нусры» (организация, деятельность которой запрещена в РФ, ныне переименовавшейся в «Хайят Тахрир аш-Шам» (организация, деятельность которой запрещена в РФ)) и «Исламского государства» (организация, деятельность которой запрещена в РФ). В результате происходил и происходит достаточно серьезный «кадровый переток» из контролируемых Турцией подразделений в отряды радикальных халифатистов, нередко вместе с оружием и боеприпасами. И, значит, ослабление в Сирии собственно турецкой военно-политической «базы влияния».

В-третьих (что ярко показала попытка военного мятежа в Стамбуле в 2016 году), у Эрдогана есть достаточно сильная и авторитетная, в том числе военная, оппозиция. Которая, конечно же, арестованными генералами не ограничивается. Причем оппозиция есть не только светская, которая очень недовольна отходом от политической линии Ататюрка в направлении неоосманизма.

Есть и очень влиятельные группы сторонников «мягкого» исламского учения «Хизмет» бывшего имама Фетхулаха Гюлена, который проповедует, в отличие от «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), суфийский ислам и заявляет, что исламская умма обязана служить общему благу общины и нации, а также мусульманам и немусульманам всего мира, и еще вести взаимоуважительный диалог со всеми «людьми Книги», то есть в том числе с христианами и иудеями.

Есть среди оппонентов Эрдогана, наконец, и очень влиятельные неоосманские радикалы, которые обвиняют президента «справа» за недостаточную решительность в войне с «неверными» и, в частности, за союзничество с «проклятой» Россией и вхождение в сговор с «исчадием ада» российским президентом Путиным.

В-четвертых, у Эрдогана оказались серьезно испорчены отношения со многими исламскими странами. И по причине неохалифатистских амбиций Стамбула, и по причине того же союзничества с Путиным: арабские монархии считают, что именно ошибки Эрдогана позволили России войти в Сирию и стать одним из решающих факторов ближневосточной политики.

В-пятых, наконец, у Эрдогана оказались сильно испорчены отношения с США (из-за поддержки американцами курдов и фактического создания на территории Сирии за Евфратом «прототипа» независимого Курдистана) и Европой (из-за регулярного турецкого шантажа Евросоюза угрозой запустить в Европу новые потоки мигрантов-беженцев).

Отчетливым «звонком» внутриполитической угрозы для Эрдогана стали результаты региональных выборов в июле 2019 года, на которых мэрами многих важнейших городов Турции — Анкары, Измира, Антальи, Аданы и даже Стамбула — стали представители оппозиции, а не правящей Партии справедливости и развития (ПСР).

Для Сирии исход идущей уже 9 лет войны — вопрос выживания. Причем сложность положения алавита Башара Асада состоит не только в том, что между ним (и в целом династией Асадов) и суннитским большинством страны, а также курдским меньшинством, соизмеримым по численности с алавитами, накопилось слишком много исторических обид эпохи диктатуры, а далее и крови гражданской войны. Сложность еще и в том, что его иранские союзники и халифатистские, а также американские противники — принципиально не позволяют Асаду совершить какой-либо серьезный политический маневр.

Если в 2011 году, в начале войны, еще имели какие-то шансы на успех неоднократно предлагаемые Асаду сравнительно «мягкими» суннитскими соратниками варианты официального ухода с передачей поста президента умеренному сунниту и частичного сохранения власти (а также обеспечения безопасности алавитских единоверцев и светских суннитских и курдских союзников), то сейчас эти шансы давно в прошлом.

В то же время Асаду как лидеру борьбы за Сирию объективно просто нет альтернативы. И потому что он все-таки легитимный президент страны (что для нехалифатистских политических сил крайне важно). И потому что в Сирии понимают: в случае его свержения всю страну неизбежно ждет кровавое многолетнее взаимное «сведение счетов» между всеми воюющими силами. И потому, наконец, что лишь Асад продемонстрировал жесткую и однозначную волю к сохранению единства Сирии.

Все понимают, что в случае распада страны на ее территории развернется кровавая (и нескончаемая) драка за дележ обломков «сирийского наследства» — и не только между суннитами, алавитами и курдами, а также многочисленными племенными группами и их союзными кланами, но и с участием внешних фигурантов, среди которых Турция явно не единственная. Начнется «великий передел» Сирии, а далее и не только Сирии, — возможно, в определенном соответствии с пресловутыми «картами Петерса».

 

(Окончание следует.

https://rossaprimavera.ru/article/061e8b54

 


11.03.2020 Чего в действительности ждать от цен на нефть? Экономике РФ будет тяжело

 

В проблеме цен на нефть пока что налицо много «если», и это уравнение со многими неизвестными однозначного решения не имеет 

  Нефть и коронавирус. Скопина Ольга © ИА Красная Весна  

На заседании ОПЕК+ 7 марта ряд членов организации не приняли предложение России оставить прежнюю норму ограничения добычи на II кв. 2020 года, чтобы оценить влияние эпидемии коронавируса на спрос на нефть. В результате с 1 апреля со всех членов организации ограничения добычи снимаются. Одновременно Саудовская Аравия объявила о резком — примерно на 25% — снижении цен на свою нефть, поставляемую на рынки, а также о стремлении наращивать добычу с нынешних 9,7 млн барр./день вплоть до 12 млн барр./день.

В связи с этим 9 марта нефтяные и другие рынки мира охватила паника, цена основных сортов нефти беспрецедентно обрушилась — на 12-17 долл./барр. На вечер 10 марта цены на сорт БРЕНТ, в частности, снизились до 37 долл./барр. Прогнозы, которые дают ведущие нефтяные аналитики, предрекают резкое наращивание добычи всеми производителями, у которых есть свободные неиспользуемые мощности, и длительный период низких или даже падающих (до 20-25 долл./барр. БРЕНТ) цен. И в связи с падением спроса в мире из-за эпидемии коронавируса, и из-за перенасыщения рынка нефтяным избытком.

Правительство России поспешило заявить, что падение цен не скажется на исполнении бюджетов РФ, поскольку накопленные финансовые «подушки безопасности» дают возможность покрывать дефициты бюджета в течение минимум 5-7 лет. Однако доллар и евро (основные наши внешнеторговые валюты) с падением нефтяных цен резко (на 7-9%) выросли на валютных биржах в отношении к рублю. На вечер 10 марта доллар стоил 71,7 рублей, евро — 81 рубль.

Чего в действительности стоит ждать от цен на нефть?

Прежде всего, прогнозы долгосрочного и значимого наращивания нефтедобычи в результате отмены ограничений ОПЕК+ — неосновательны. У крупнейших нефтепроизводителей попросту нет значимых свободных мощностей. Они есть у Ирана (но он не может нарастить добычу из-за санкций США, и санкции явно не отменят) и есть у Саудовской Аравии (но намного меньше, чем объявленные 2 млн барр.). У Венесуэлы, которая под санкциями и без денег, добыча стагнирует, у Ливии она почти прекратилась из-за войны. Ирак нарастить добычу не может, Ангола и Нигерия — тоже. У России свободные мощности (точнее, подготовленные к добыче нефтяные запасы) есть, но небольшие и не способные кардинально «сдвинуть» рынок.

У США свободных мощностей на «традиционной» нефтедобыче нет. Они, в принципе, есть на сланцевых месторождениях, но не по низким ценам. Себестоимость сланцевой нефти на разных месторождениях составляет в среднем от 45 до 65 долл./барр., и уже до нынешнего падения цен эта отрасль в целом работала в убыток и накопила более 300 млрд долл. кредитных долгов. Хотя имеющиеся контракты американских «сланцевиков» в основном застрахованы по предыдущим ценам выше 60-65 долл./барр., по мере окончания страховки такие производители при упавших ценах будут попросту «вываливаться» с рынка. Потому ряд американских аналитиков уже написал, что при ценах ниже 35-40 долл./барр. добыча нефти в США уже в концу 2020 года будет стагнировать или даже падать.

Кроме того, цена на нефть лишь в очень небольшой степени (максимум 3-6%) формируется рынком самой нефти. Остальной «рынок» нефти — это спекулятивные операции, фьючерсные контракты без обязательства исполнения. Они в понедельник 9 марта сначала обвалили нефть БРЕНТ до 32 долл./барр., затем подняли до 34, а во вторник уже до 37 долл./барр. И кто-то на этом очень крупно «наварил».

Наконец, сделка ОПЕК+ совсем не похоронена. Члены организации, оценив ситуацию и риски, вполне могут заново обсудить условия и заключить новое соглашение. Если захотят. И тогда цены на нефть вырастут.

Но могут и не захотеть. Поскольку и саудитам, и России давно ясно, что при прежних условиях сделки американские сланцевики, задавив санкциями конкурентов из Ирана и Венесуэлы, потихоньку отбирали у РФ и СА главные мировые нефтяные рынки. Ведь США, в отличие от ОПЕК+, свой нефтяной экспорт ограничивать не собирались и не собираются. Так что нельзя исключать, что отказ от сделки ОПЕК+ — это российско-саудовская операция по выбрасыванию из игры американских сланцевиков и возврату себе основных нефтяных рынков. И тогда, возможно, цены на нефть надолго выйдут в диапазон 30-40 долл./барр., а иногда, не исключено, и ниже.

Насколько надолго? Скорее всего, до тех пор, пока не разорится большинство американских сланцевых нефтедобытчиков, года на полтора-два, максимум три. И мы с саудитами в это время будем поправлять экологическую ситуацию на их сланцевых месторождениях, которая сейчас воистину катастрофическая.

А что тогда будет с рублем и экономикой России?

Будет тяжело.

Во-первых, будут потихоньку таять наши «резервные» подушки. Хотя таять не столь уж быстро. Поскольку в нашей «валютно открытой» экономике курс рубля определяется не нами, а биржей, он будет низким. А потому доходы от нашего валютного экспорта, нефтегазового и другого, конвертируясь в рубли, будут приносить больше рублей в казну.

Во-вторых, подорожают все импортные товары, что вполне ощутимо ударит по благосостоянию российских граждан.

В-третьих, то же самое ослабление рубля ударит по импорту инвестиционных товаров — машин, оборудования и пр., — которые российское компании закупают за валюту за рубежом для своей модернизации.

В-четвертых, наверняка придется ограничивать инвестиции в столь широко разрекламированные национальные проекты (в том числе в социальные программы). И, соответственно, не могут не вырасти сроки их реализации и/или сократиться их объем.

В конечном итоге неизбежно снизятся темпы роста ВВП России, которые пока и без того очень скромные.

Напоследок оговорим, что в проблеме цен на нефть пока что налицо много «если», и это уравнение со многими неизвестными однозначного решения не имеет.

Например, неизвестно, сколько продлится шок от эпидемии коронавируса и, соответственно, когда снимутся «коронавирусные» ограничения в мировой торговле и в спросе на энергоносители.

Неизвестно, не вклинится ли в ситуацию на нефтяных рынках еще какая-нибудь война или теракт — например, ракетная атака йеменских хуситов на ключевые саудовские нефтяные месторождения.

Неизвестно, согласятся ли главные участники мирового рынка продолжать играть «вдолгую» по неожиданно изменившимся правилам, или же они, поразмыслив, начнут договариваться о более разумных и безопасных правилах и гарантиях их исполнения.

Так что «будем посмотреть»…

 

https://rossaprimavera.ru/article/372c1b76

 


07.03.2020 Турецкий гамбит. Часть I

 

Придя к власти в 2000 году, Башар Асад поначалу попробовал провести либеральные реформы. Начались публичные общественно-политические дискуссии, в которых участвовали сотни представителей сирийской интеллигенции, была объявлена масштабная политическая амнистия, несколько ограничилось всевластие репрессивно-полицейского аппарата. Однако эта «оттепель» быстро закончилась 

 Сегодняшнюю ситуацию в Сирии и Турции нельзя рассматривать вне контекста истории этих стран. Контекста не только сравнительно недавнего, отмеченного идущей с 2011 года войной, но и контекста гораздо более старого, более чем столетнего.

В истории Сирии есть и Арамейское царство со столицей в Дамаске, и завоевания греками, персами и римлянами, и исламский халифат со столицей в Дамаске, и власть Багдадского халифата, и завоевания крестовых походов, и власть египетских мамлюков, и османские завоевания, после которых Сирия с XVI века почти на четыре столетия оказалась под властью турок-османов.

В ходе распада Османской империи во время Первой мировой войны войска аравийских арабов при поддержке англичан освободили Сирию от османов, и с 1918 по 1920 годы она стала независимым королевством под властью арабского короля Фейсала.

Османская империя (султанат и халифат) потеряла практически все свои завоеванные территории, которые решениями Лиги Наций были отданы под мандат управления странам — победителям в Первой мировой войне.

Левант (Сирия и Ливан) оказались подмандатной территорией Франции, для чего французские войска изгнали из Дамаска короля Фейсала. А Османская империя сократилась до размеров Турецкой республики примерно в нынешних границах, в которой, после прихода к власти группы офицеров во главе с Кемалем Ататюрком и отмены султаната и халифата, был учрежден светский политический режим.

Что же определяло дальнейший исторический путь Турции и Сирии после Первой мировой войны?

Турция

Власть Ататюрка начала с жестокого подавления восстания курдов против политики «отуречивания» в 1924 году, а затем и локальных вооруженных выступлений радикальных исламистов против политики кемалистской «вестернизации» (в том числе «восстание дервишей» в 1930 году). И примерно тогда же в Турции начинает приобретать все более широкое влияние так называемый «мягкий ислам» «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ). В 1952 году Турция вступает в НАТО, а в 1955 году Турция, Ирак и Иран подписывают так называемый «Багдадский пакт» о совместной борьбе против коммунистического влияния.

Далее в Турции происходит ряд военных переворотов. В 1960 произошел переворот ультраправого националиста-пантюркиста и умеренного исламиста Алпарслана Тюркеша, с 1971 до 1980 года в стране сменилось 11 правительств, в 1980 году состоялся переворот во главе с начальником Генштаба Кенаном Эвреном, после которого светское правление Турцией вернулось только в 1983 году. Но при этом разрешение многопартийности привело к необходимости создания коалиционных правительств и к крайней неустойчивости власти.

Этим воспользовались как курды, с 1984 года развязавшие в юго-восточных провинциях Турции крупномасштабную партизанскую войну, так и исламисты. Начавшаяся еще до смерти Ататюрка в 1938 году «ползучая исламизация» страны быстро набирала обороты. Уже в середине 1990-х годов исламские партии получали около 22% голосов избирателей, причем исламизация существенно затронула не только широкие слои населения, но и влиятельные круги власти и даже командный состав вооруженных сил и жандармерии.

В 1997–98 годах в Турции произошел «тихий» антиисламский переворот, возглавляемый президентом Демирелем и поддержанный высшими военными. Они выдвинули правительству «20 требований» деисламизации государства. Под давлением президента и военных коалиционное «исламское» правительство ушло в отставку, Конституционный суд принял решение о роспуске происламской партии «Рефах», мэр Стамбула и один из лидеров «Рефах» Реджеп Тайип Эрдоган «за происламские настроения» угодил под суд и провел в тюрьме 4 месяца. В 2001 году преемница «Рефах» — партия «Фазилет» также была распущена.

Однако уже в 2002 году собранная из остатков «Рефах» и «Фазилет» «Партия справедливости и развития» (ПСР), которая объявила себя «партией мусульманской демократии», выиграла выборы, пост премьера вместо имеющего судимость Эрдогана занял его фактический ставленник Абдулла Гюль. Который добился изменения законодательства страны, что позволило Эрдогану в марте 2003 года занять кресло премьер-министра.

С Эрдоганом ПСР успешно выиграла выборы в 2007 году (причем тогда представители ПСР заняли одновременно посты президента, премьер-министра и спикера парламента), а также в 2012 году. Одной из «опор» этой успешности стала серия крупных судебных процессов против так называемых «радикальных националистов», под которыми понимались в основном последовательные сторонники идеологии Кемаля Ататюрка (деисламизация, отказ от халифатизма и пантюркизма, Турция как светское национальное государство без территориальных притязаний к соседям по бывшему Османскому халифату).

В этих судебных процессах (дело Бальоз, дело Эргенекон и др.) политические оппоненты обвинялись в создании тайных националистических организаций, готовивших свержение действующей власти и правительства Эрдогана. Процессы сопровождались массовыми «чистками» оппонентов ПСР во власти, армии, полицейских структурах, учебных заведениях. Тем самым Эрдоган переводил политический курс и идеологию Турции в направлении «мягкого исламизма» (с лицом «умеренных» «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ)) и достаточно явного пантюркизма, предполагавшего максимальный охват мировых тюрок, где бы они ни жили, мерами мирного (пока) турецкого патронажа.

Такой политический курс устраивал и большинство масс, которые никак не расставались со своей исламской идентичностью, и военных, для которых пантюркизм открывал серьезные перспективы участия не только во внутренней, но и во внешней политике, и в том числе — долгосрочных программ перевооружения армии. В 2012 году Эрдоган был переизбран лидером ПСР, и сразу после этого парламент впервые одобрил проведение «при необходимости» прямых военных операций за пределами границ страны (речь шла, конечно, именно о Сирии). А НАТО сразу откликнулась заявлением «о готовности защитить территорию Турции».

В августе 2014 года на первых прямых президентских выборах (ранее президента избирал парламент) Эрдоган выиграл, получив почти 52% голосов. Но уже в июле 2016 года в стране прошла очень крупная попытка военного переворота, после подавления которой Эрдоган провел в элите (госаппарат, армия, суды, полиция, сфера образования, журналистский корпус) беспрецедентные по масштабам чистки.

В апреле 2017 года в Турции прошел конституционный референдум, выигранный Эрдоганом (за его 18 поправок проголосовал 51% избирателей), который окончательно перевел республику из парламентского формата власти к жесткому президентскому формату. На внеочередных парламентских и президентских выборах в апреле 2018 года ПСР вновь получила парламентское большинство, а Эрдоган — пост президента (52,6% голосов).

Таким образом, Эрдоган получил реальный внутриполитической «карт-бланш» на проведение происламской и агрессивно-пантюркистской политики, то есть на фактическое соединение пантюркизма и «умеренного» халифатизма. И с новыми усилиями обратил эту политику на соседнюю Сирию.

Сирия

В период жизни Сирии под французским мандатом произошло множество антифранцузских восстаний. В 1945 году страна вступила в ООН и участвовала в создании Лиги арабских государств, в 1946 году, после вывода французских войск, окончательно получила независимость.

Однако в Сирии, сложная история которой привела к размещению на ее территории множества племен с разными этническими и религиозными корнями, устойчивая государственность создавалась очень трудно. Ранее единая антифранцузская оппозиция быстро раскололась на жестко конфликтующие этноплеменные и региональные партии и фракции.

С 1949 года Сирия вступает в полосу военных переворотов и ориентаций на разные локальные и глобальные «центры силы». В 1958 году она пытается объединиться с Египтом в Объединенную Арабскую Республику, но в 1961 году, после очередного переворота, выходит из ОАР. В 1963 году следующий переворот привел к власти Партию арабского социалистического возрождения БААС, и началось сотрудничество с СССР.

Но одновременно началось смещение позиций БААС в сторону арабского национализма и неуклонное обострение отношений БААС с исламской суннитской оппозицией, которая была представлена преимущественно организацией «Братья-мусульмане» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и неявно поддерживалась Турцией и Египтом. После нескольких очередных военных переворотов к власти в 1971 году пришел баасист Хафез Асад, который снизил в партии и руководстве страны накал арабского национализма и попытался снять напряженность в отношениях с исламистами. Кроме того, Хафез Асад, по религиозной принадлежности алавит — последователь близкой к шиизму ветви ислама, — стал активно внедрять соратников-алавитов в высший эшелон государственной власти.

После того, как в результате очередной войны с Израилем в 1973 году (так называемая Война Судного дня) Сирия фактически потерпела поражение, не сумев вернуть часть территории в провинции Кунейтра — Голанские высоты, захваченные Израилем в предыдущей войне 1967 года, — в стране начались первые крупные вооруженные выступления исламистов, прежде всего «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), против баасистско-алавитской власти. Особенно острыми и масштабными эти выступления стали в 1976–1982 годах.

В 1979 году «Братья-мусульмане» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) вырезали почти сотню курсантов, в основном алавитов, в военном училище в Алеппо, после чего начали полномасштабную террористическую войну против власти. В 1982 году «Братья» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) начали крупномасштабный вооруженный мятеж, фактически захватив город Хама. Асад жестоко подавил мятеж, утверждается, что в результате штурма Хамы погибло более 17 тыс. мятежников, мирного населения и солдат Асада.

Известно, что Хафез Асад готовил в свои преемники старшего сына Басиля. Но после того как Басиль в 1997 году погиб (разбился на своем автомобиле по дороге в аэропорт), Хафез Асад срочно вызвал младшего сына Башара из Лондона, где тот работал врачом-офтальматологом. И в 2000 году, после смерти Хафеза Асада, бессменно управлявшего Сирией почти 30 лет, к президентской власти в результате референдума пришел Башар Асад. В 2007 году он очередным референдумом был вновь переизбран на президентской пост.

Придя к власти в 2000 году, Башар Асад поначалу попробовал провести либеральные реформы. Начались публичные общественно-политические дискуссии, в которых участвовали сотни представителей сирийской интеллигенции, была объявлена масштабная политическая амнистия, под которую попали, в том числе, и некоторые «Братья-мусульмане» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) (деятельность организации была запрещена с 1982 года), несколько ограничилось всевластие репрессивно-полицейского аппарата. Однако эта «оттепель» быстро закончилась. И потому, что в стране резко выросла преступность, и потому, что «старая гвардия» Хафеза Асада убедила его сына в растущих рисках переворота и утери власти в ситуации, когда властная преимущественно алавитская группа — 12% населения — противостоит получающей чрезмерную «волю» суннитской арабской оппозиции численностью более 60% населения.

К 2011 году Сирия подошла в остром экономическом кризисе. Несколько лет жестокой засухи, приведших к уходу в города и пригороды полутора миллионов жителей обнищавших сел, около полутора миллионов беженцев из Ирака, приехавших к племенным родственникам в Сирии после разгрома власти Саддама Хусейна американо-британскими войсками, огромная и растущая (особенно среди молодежи) городская безработица, плюс режим чрезвычайного положения, введенный в Сирии после военного переворота 1963 года и с тех пор не отмененный, — все это явно сдвигало ситуацию в стране еще и к кризису политическому.

Война

В марте 2011 года — почти одновременно с Египтом, Бахрейном, Ливией, Тунисом, Йеменом — в Сирии началась так называемая арабская весна. Причем начавшись с локальных и как бы стихийных антивластных выступлений в южном городе Дераа на границе с Иорданией, эта «весна» очень быстро обнаружила, что ни о какой стихийности речь не идет. Уже за месяц до первых протестов в Фейсбуке появилась группа «Сирийская революция-2011», которая призывала к массовым демонстрациям под названием «День гнева» против президента Башара Асада в Дамаске, Алеппо и других городах.

А далее оказалось, что в стране, почти 4 десятка лет живущей в режиме чрезвычайного положения при тотальном всесилии спецслужб, «протестующие» прекрасно по-военному организованы и стреляют по полиции и солдатам не из дедовских берданок, а из новейшего автоматического и даже снайперского оружия производства крупнейших стран Запада. И что «ядром» вооруженных протестных акций, включая погромы офисов партии БААС, полицейских участков и местных судов, а также убийства полицейских и солдат, стали боевые отряды «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ). И что те же «Братья-мусульмане» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) очень быстро, грамотно и успешно проводили мобилизацию молодежи арабских племенных кланов и групп (с точным учетом конкретной групповой специфики!) на протесты.

Военные действия между властью и оппозицией расширялись и обострялись. И на этом фоне существенная часть рядового и младшего командного состава армии, представленная арабами-суннитами, оказалась быстро перевербована «Братьями-мусульманами» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и дезертировала. А затем составила костяк так называемой Свободной сирийской армии, ведущей масштабные боевые действия против Сирийской национальной армии.

Далее, после большого числа жертв с обеих сторон противостояния, последовало объявление «мировым сообществом» власти Асада нелегитимной, и началась сперва политическая, а затем и военная поддержка противников Асада из-за рубежа. Прежде всего, исламскими монархиями Персидского залива, а также Турцией, США и большинством стран Европы. Ряд этих стран ввели против Сирии военное и торговое эмбарго.

Поддержку Асаду почти с самого начала войны оказывают Иран (Корпус стражей Исламской революции), ливанская «Хезболла», а также часть курдских формирований. Кроме того, поставки оружия и военной техники Асаду продолжает, в соответствии с межгосударственным договором, Россия. Она же последовательно блокирует антисирийские резолюции в Совбезе ООН, а также предоставляет Сирии военных советников.

В январе 2012 года было объявлено о создании в Сирии филиала Аль-Каиды (организация, деятельность которой запрещена в РФ) — радикальной халифатистской организации «Фронт (Джебхат) ан-Нусра» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), которая присоединяется к войне против Асада. Основной целью «Фронт» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) заявляет «усиление роли истинного ислама в сирийской войне и далее построение исламского государства «Халифат аль-Шам». Главным спонсором «Фронта» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), как сообщают эксперты, стала Саудовская Аравия.

К лету 2012 года поддержка сирийской оппозиции со стороны монархий Залива и Запада становится совсем явной. В частности, Франция предложила Совбезу ООН «принудить Асада к миру». Госсекретарь США Хиллари Клинтон обвинила Россию в том, что она поставляет Сирии оружие для подавления восстания, чем провоцирует эскалацию конфликта.

12 июля в Эрбиле был провозглашен суверенитет Сирийского Курдистана под управлением Высшего курдского совета. А в декабре в турецкой Анталии (Турция практически сразу поддержала восстание против Асада) прошла так называемая конференция «Свободной сирийской армии». На ней были не только 260 полевых командиров сирийской оппозиции, но и представители США, Франции, Великобритании и арабских стран Залива. Конференция ставила целью объединение разных оппозиционных «повстанцев» и даже создала Высший военный совет. Однако этот Совет распался, прожив лишь несколько месяцев.

9 апреля 2013 года лидер «Аль-Каиды в Ираке» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) Абу Бакр аль-Багдади объявил об объединении с «Джебхат ан-Нусра» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и о намерении взять на себя личное руководство «джихадом» в Ираке, Сирии, а затем и в Ливане в «Исламском государстве Ирака и Леванта» (организация, деятельность которой запрещена в РФ).

А далее ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) развернулось по всей Сирии, вытесняя или даже безжалостно уничтожая отряды «умеренных» исламистов, в том числе «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), из Свободной сирийской армии. Неожиданное появление этой мощной радикально-исламской силы объяснялось просто: американцы выпустили из своих тюрем-лагерей в Ираке заключенных солдат и офицеров разгромленной в 2003 году армии Саддама Хусейна, прекрасно подготовленных, организованных и много лет пропагандируемых в этих лагерях (почему-то свободно в них допущенными!) радикально-исламистскими проповедниками.

После этого военное положение на фронтах сирийской войны начало постепенно склоняться к победе вооруженной оппозиции. К лету 2015 года правительственные силы Сирии прочно удерживали лишь участки территории в ряде городов и вокруг отдельных стратегических трасс.

30 сентября 2015 года Башар Асад обратился за военной помощью к России. Президент Путин получил от Совета Федерации согласие на использование контингента ВС России за рубежом, и в Сирии началась военная операция российских Воздушно-космических сил (ВКС) против наземных целей террористов ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ).

Дальнейшие перипетии так называемой сирийской гражданской войны, можно надеяться, хорошо известны заинтересованным читателям.

А мы теперь обратимся к вопросу: кому и зачем понадобилась бойня в Сирии?

Кому и почему выгодно?

Арабским исламским монархиям Персидского залива очень давно «мозолили глаза» светские диктатуры региона. В особенности потому, что они, будучи политически и экономически относительно успешны, представляли собой наглядную и, значит, весьма опасную политическую альтернативу для населения монархий. После разгрома светского Ирака англо-американской коалицией таких осталось всего три: Ливия, Египет и Сирия. На них и оказались нацелены главные удары «арабской весны».

Особенно мешала Ливия с ее образцовой системой социальной защиты населения, прекрасными образованием и медициной, высоким уровнем жизни и растущим (особенно в Африке) международным авторитетом и влиянием лидера страны Муаммара Каддафи. Потому Ливию уничтожали особенно беспощадно, с бомбежками силами арабов и западной коалиции, и Каддафи убивали — под видеокамеры — особенно изуверски.

Египет, с его разжиревшим и потерявшим мышцы коррупционным режимом Хосни Мубарака, сдался «Братьям-мусульманам» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) сравнительно быстро. Социально-политической «взрывчатки», особенно молодежной, не видевшей для себя хороших перспектив в стране, в Египте накопилось достаточно. Приход к власти в Каире лидера «Братьев» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) Мухаммеда Мурси хотя и огорчил саудитов, делавших ставку на иные, радикально-салафитские исламистские группировки, однако в целом находился в русле тотальной исламизации региона и потому сильного сопротивления саудитов и других монархий Залива не вызвал.

Сирия, охваченная глубоким экономическим кризисом и высокой, в том числе молодежной, безработицей, казалась инициаторам «арабской весны» относительно легкой добычей. Но… вдруг обнаружила готовность и способность сопротивляться плюс достаточно активных и заинтересованных союзников. И потому была поставлена задача этот последний оплот светской диктатуры в регионе показательно уничтожить.

Однако для арабских монархий эта причина «додавить» Сирию была далеко не единственной.

Во-первых, Сирию сразу поддержал исламский антагонист и соперник суннитов — шиитский Иран, и «наказать» и ослабить Иран для суннитских монархий было в числе приоритетов.

Во-вторых, не менее важной причиной «додавить» Сирию для Катара и отчасти Саудовской Аравии и Иордании был так называемый «газопроводный крест».

Дело в том, что Катар и Иран, совместно владеющие крупнейшим в мире газовым месторождением «Северный/Южный Парс», планировали разные пути прокладки газопроводов к побережью Средиземного моря для поставок газа в Европу. Катар предполагал провести трубу вдоль саудовского побережья Персидского залива и далее через Иорданию и Сирию к морю. А Иран собирался вести свою трубу к Средиземному морю через Ирак и Сирию. Незадолго до начала событий «арабской весны» Башар Асад, как утверждается, принял окончательное решение в пользу Ирана. То есть лишил Катар, а заодно Саудитов и Иорданию, радужных газоэкспортных и транзитных перспектив.

Именно по этой причине Катар в войне против Сирии стал одним из ключевых спонсоров поддержки сирийских «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), а Саудовская Аравия «окормляла» салафитов и других радикалов вплоть до «Джебхат ан-Нусры» (организация, деятельность которой запрещена в РФ).

У Ирана мотивы поддержки власти Башара Асада также были многообразными.

Во-первых, он хотел поддержать сирийских шиитов-единоверцев (в Иране алавиты признаются шиитами).

Во-вторых, Ирану вовсе не улыбалось остаться в регионе в шиитском геополитическом одиночестве посреди суннитского моря.

В-третьих, Иран долго и с большими усилиями выстраивал в регионе так называемую «шиитскую дугу» своего влияния от Йемена через Иран, Ирак и Сирию в Ливан, и он не мог допустить, чтобы эта дуга была разорвана в ключевой сирийской зоне. Поскольку этот разрыв намертво отрезал бы Иран не только от Средиземного моря, но и от крайне ценных и мощных союзников в ливанской военной шиитской организации «Хезболла».

В-четвертых, наконец, Иран совсем не сбрасывает со счетов свой проект экспортной газовой трубы к Средиземному морю через Ирак и Сирию.

 

(Продолжение следует.)

https://rossaprimavera.ru/article/a256465a

 


18.02.2020 Решение суда в Гааге по ЮКОСу: для войны с Россией все средства хороши

 

Вице-президент Центра Кургиняна Юрий Бялый прокомментировал решение суда в Гааге о выплате $50 млрд акционерам ЮКОСа 

     Ходорковский.  Тьерри Эрман

Решение суда в Гааге о выплате 50 млрд долл. акционерам «ЮКОСа» еще раз показывает, что Запад в экономической войне против России не брезгует никакими средствами.

Скандальное «дело ЮКОСа» началось еще в 2003 году и, конечно же, имело далеко не только экономическое, но и сверхважное политическое значение. Во-первых, тогда стало известно, что нефтяная компания, возглавляемая Михаилом Ходорковским (ему принадлежали 60% акций головной компании ЮКОСа «Менатеп груп», зарегистрированной в Гибралтаре), обсуждала перспективы продажи контрольного пакета своих нефтяных активов (подчеркнем, крупнейших и наиболее прибыльных в России) одному из американских нефтяных «грандов». То есть, фактического лишения России «нефтяного суверенитета». Во-вторых, руководство ЮКОСа очевидным образом рвалось к реальной высшей политической власти в стране, буквально «скупая на корню» значительные группы депутатов из разных фракций Государственной думы РФ.

В-третьих — и это сразу выявилось при проверках активов компании — деятельность ЮКОСа сопровождалась беспрецедентными налоговыми махинациями через огромную сеть дочерних подставных компаний. Здесь были и якобы бесприбыльная (то есть безналоговая) добыча нефти под названием «скважинная жидкость», и регистрация подставных компаний, в которых аккумулировалась прибыль, в «зонах льготного налогообложения».

Учитывая, что при этом Ходорковский еще и практически открыто заявлял о стремлении превратить Россию из президентской республики в парламентскую (понятно, что олигархическую), власть не могла не отреагировать. Она и отреагировала — прежде всего, на поле слишком уж явных экономических махинаций. Налоговое расследование насчитало ЮКОСу около 700 млрд рублей налоговых недоимок. А поскольку компания их выплатить не могла, она была обанкрочена и ликвидирована, а ее нефтяные активы в итоге получила недавно образованная государственная «Роснефть».

Сугубо экономическими санкциями «дело ЮКОСа» не ограничилось. При его расследовании выявилось не только то, что акционеры компании инвестировали в нее деньги, полученные криминальными методами, но и их участие в подкупе чиновников, рейдерских захватах чужой собственности и даже в ряде резонансных убийств и покушений на убийство бизнесменов-конкурентов. В результате глава службы безопасности ЮКОСа Алексей Пичугин был осужден на пожизненное заключение, Михаил Ходорковский и Платон Лебедев получили 8 (затем — 14) лет лишения свободы, ряд других фигурантов (в том числе, Леонид Невзлин) сбежали за границу и были осуждены заочно. Ходорковский и Лебедев вышли из заключения в 2013 году по амнистии, причем Ходорковский получил амнистию в связи с болезнью матери и публично заявленным обещанием «больше не заниматься политикой» и сразу после освобождения выехал за рубеж. Однако уже в 2014 году он свое обещание нарушил, объявив, что намерен бороться за пост президента России и изменение ее Конституции. А затем активно занялся политикой, финансируя и окормляя «левацкие» организации и группы в России.

Возвращаясь к экономическому аспекту «дела ЮКОСа», подчеркнем, что война за его активы на этом не закончилась. Сбежавшие акционеры ЮКОСа подали иск против России в Международный арбитражный суд в Гааге, заявив, что Россия нарушила положения европейского Договора к Энергетической хартии 1994 года (ДЭХ), экспроприировав их активы без компенсации и нарушив их права как иностранных инвесторов. Россия заявила, что она подписала, но не ратифицировала ДЭХ, и готова его временно применять только в той мере, где он не противоречит Конституции и законам РФ.

В 2009 году Россия заявила об отказе от ратификции ДЭХ и, соответственно, о своей неподсудности по делам, основанным на ДЭХ. Однако арбитраж Гааги отклонил это возражение и в 2014 г. принял решение о необходимости выплаты Россией 50 млрд долл в пользу компаний ЮКОСа («Менатеп групп»). После чего компания ЮКОС начала подавать иски в суды разных стран о взыскании денег с России (в том числе за счет арестов российского имущества).

Россия с самого начала указывала на то, что решения Гаагского арбитража незаконны и ошибочны. Во-первых, потому, что «дело ЮКОСа» дважды детально рассматривал Европейский суд по правам человека. И дважды — в 2011 и 2014 годах — независимые палаты ЕСПЧ постановили, что ОАО «НК „ЮКОС“» занималось масштабным уклонением от уплаты налогов и что решения об их доначислении ЮКОСу соответствовали законодательству России, а также что ЮКОС не подвергался политической или иной дискриминации.

В 2015 году Россия подала в Окружной суд Гааги ходатайства об отмене решения Гаагского арбитража на 50 млрд долл., в которых ссылалась на решения ЕСПЧ. А также подчеркивала, что схема ЮКОСа по уклонению от уплаты налогов была бы признана незаконной налоговыми органами любой страны мира и что иски бывших акционеров ЮКОСа вообще не подлежат юрисдикции международного арбитража. Поскольку, если руководствоваться Договором ДЭХ, он защищает именно инвестиции иностранных граждан в конкретной стране, а все подающие иск акционеры ЮКОСа являлись гражданами России, и ни один из них никогда не осуществлял в ЮКОС иностранные инвестиции.

20 апреля 2016 года Окружной суд Гааги признал, что Гаагский арбитраж, обязавший Россию выплатить 50 млрд долл бывшим акционерам ЮКОСа, не имел для этого компетенции, поскольку Россия не ратифицировала Договор к Энергетической хартии, на который опирается иск против России.

В июле 2016 года бывшие акционеры ЮКОСа обратились в Апелляционный суд Гааги для отмены решения Окружного суда Гааги и восстановления арбитражных решений о выплатах. Россия, в свою очередь, в ноябре 2017 года отправила в Гаагский Апелляционный суд свой расширенный аргументированный ответ на апелляцию экс-акционеров ЮКОСа.

Однако сегодня, невзирая на множество грубых процессуальных и фактических ошибок, Апелляционный суд Гааги вынес явно политизированное решение в пользу бывших акционеров ЮКОСа. Что на практике означает их право обращаться в национальные суды различных стран с требованиями ареста и изъятия активов России для покрытия выигранных в суде 50 млрд долларов.

Россия, в свою очередь, имеет право подать кассационную жалобу на решение Апелляционного суда Гааги в Верховный суд Нидерландов. Однако, с учетом сегодняшнего стремительного сдвига мирового сообщества от соблюдения норм международного права к неким «правилам», которые диктуются текущими целями интересантов (и, напомним, крайне двусмысленной позицией Нидерландов в расследовании катастрофы самолета рейса МН17 над территорией Украины), России вряд ли следует ожидать оперативного и честного ответа на свою кассацию… 

 

https://rossaprimavera.ru/article/a85329bd

 


18.09.2019 Кому выгодны атаки на заводы в Саудовской Аравии? Юрий Бялый о «саудовском сценарии»

 

В атаке на саудовские заводы США сразу обвинили Иран — и теперь могут использовать ее как «казус белли», чтобы нанести ракетно-бомбовый удар по нефтяной инфраструктуре Ирана  

Сергей Кайсин © ИА Красная Весна

Террористические атаки на саудовские заводы по подготовке нефти к экспорту произошли «очень своевременно».

Очередной раунд «торговых» переговоров между США и КНР окончился безрезультатно: Китай, как и ранее, согласился на мелкие уступки, но ни на шаг не отступил по принципиальным вопросам. Взбешенный Трамп, которому очень нужны внешнеполитические победы — ввиду уже открывающейся выборной кампании на новый президентский срок, — в очередной раз наговорил грубостей в адрес китайских партнеров.

И Китай сделал очень крупный шаг, своего рода демонстрацию в адрес США. Он, наглядно и открыто показывая пренебрежительное отношение к американским «нефтяным» санкциям против Ирана, заключил с Тегераном стратегическое инвестиционное соглашение на 280 млрд долларов. Причем оговорил, что основные инвестиции будут направлены именно в нефтегазовый сегмент иранской экономики.

В результате, во-первых, рушится американский антииранский санкционный режим. И это не мелочь, а прямое и демонстративное неповиновение «гегемону». Во-вторых, рушатся надежды на то, что Китаю, лишенному иранской нефти, придется покупать нефть американскую — или сидеть на «голодном» нефтяном пайке, с соответствующими проблемами в собственной экономике. В-третьих, рушатся обещания Трампа «пригнуть» Пекин, вынудив его подписать кабальные условия торгового соглашения.

Потому атака на саудовские заводы, в которой США сразу и загодя обвинили Иран, вполне может быть использована США как «казус белли». США вполне способны, под уже объявленным публично предлогом «защиты саудовских союзников», нанести ракетно-бомбовый удар по нефтяной инфраструктуре Ирана. В расчете получить политические дивиденды и от «защиты союзника», и от «наказания Ирана», и от крушения «нефтяных амбиций» Китая. И, главное, от демонстрации решимости Америки (и, конечно же, лично Трампа) отстаивать свои интересы «любой ценой».

Читайте также: США приготовили доказательства того, что Иран атаковал Саудовскую Аравию

Для всего этого нужно, разумеется, убедить «мировое сообщество» в том, что удар по саудовским заводам нанесли не какие-то там хуситы при помощи каких-то дронов. Хотя у хуситов есть не только справедливые основания для атаки на саудитов, которые ведут против хуситов многолетнюю необъявленную войну с десятками тысяч жертв мирных жителей. У хуситов есть — что публично признали наблюдатели ООН — и дроны с дальностью до 1500 км, вполне способные провести такую «операцию возмездия».

Но нужно доказать, что удар нанес именно ужасный Иран ужасными ракетами. Эта информационная спецоперация уже начата и Майком Помпео, и самим Трампом, и CNN, и множеством других американских и международных СМИ. И, видимо, продолжится на предстоящей Генассамблее ООН.

Читайте также: США привели войска в боевую готовность после атаки в Саудовской Аравии

Но расчет США, возможно, масштабнее. Если будет нанесен удар по Ирану, он наверняка будет не только американским. А, скорее всего, как минимум еще и саудовским. И Иран, скорее всего, ответит. Тогда — война. Которая как минимум охватит весь Ближний Восток. С соответствующими катастрофическими последствиями не только для глобальной политики, но для мирового нефтегазового рынка.

США вполне могут «отойти в сторону» и… продавать оружие воюющим сторонам. А нефть сразу взлетит в цене до небес. Обрушив темпы экономического роста у главных американских конкурентов — Европы и, конечно, Китая.

Очень бы хотелось надеяться, что такому сценарию состояться не дадут…

 

https://rossaprimavera.ru/article/05978f6b

 


31.05.2019 США против КНР: обострение торговой войны. Продолжение

 

Резкое повышение КНР цен на экспортируемые «редкоземы» — например, за счет многократного повышения пошлин — катастрофически ослабит конкурентоспособность соответствующей американской продукции 

 Си Цзиньпин во время посещения китайской компании JL MAG Rare-Earth (Фото — ИА Синьхуа)

 Обмен прямыми и косвенными санкциями

После объявления президента США Дональда Трампа о повышении таможенных тарифов на экспорт в США до 25% на китайские товары стоимостью $200 млрд в год, а также о подготовке «дополнения» к этой атаке — о разработке аналогичных американских тарифных санкций на остальной объем китайского экспорта в Америку объемом в $325 млрд в год, — глобальные рынки начали быстро снижаться в ожидании уже обещанных Пекином «встречных» китайских санкций.

12 мая президент США Трамп написал в своем Твиттере, что Китаю не следует «усиливать пошлины на американские товары в ответ на увеличение тарифов для китайской продукции, поступающей в Штаты… многие компании станут отказываться от сотрудничества с Китаем в пользу сделок с Вьетнамом и другими азиатскими странами… Не останется никого, с кем страна могла бы вести торговые отношения. Это очень плохо для них и очень хорошо для США! Китай в течение многих лет получал выгоду в ущерб США… КНР не стоит мстить — станет только хуже».

Однако Пекин этим шантажным предостережениям Трампа не внял.

13 мая Комитет по таможенным тарифам Госсовета КНР сообщил, что с 1 июня 2019 года Китай вводит ответные пошлины в отношении более 5 тысяч товарных позиций экспорта из США на общую сумму $60 млрд. При этом Пекин уточнил, что в отношении 2493 товарных позиций пошлины будут повышены до 25%, для 1078 товарных позиций — повышены до 20%, для 974 позиций — повышены до 10%, и 595 товарных позиций будет облагаться пошлинами в 5%.

В этот же день Трамп в своем Twitter заявил: «Я открыто говорю председателю КНР Си Цзиньпину и всем своим многочисленным друзьям в КНР, что Китай очень пострадает, если не заключит соглашение, потому что компании будут вынуждены уйти из него в другие страны. Покупать в Китае будет слишком дорого. У вас было прекрасное соглашение, почти все было готово, и вы отступили!»

Однако мировые рынки оценили ответные санкции Китая иначе. Они зафиксировали падение индексов и далее отнюдь не торопились восстанавливаться. Большинство инвесторов привычно ожидали, что «ответ» Китая на санкционный шантаж Вашингтона будет в основном словесным или чисто номинальным. Когда же это оказалось вовсе не так, рынки (в том числе американские) залихорадило. По итогам последующей недели в США индекс Dow Jones снизился на 2,12%, индекс широкого рынка Standard&Poor’s 500 упал на 2,18%, индекс высокотехнологичных отраслей Nasdaq Composite — на 3,02%, индекс тридцатки ведущих корпораций Германии DAX упал на 2,84%.

Тем не менее 14 мая министерство торговли США объявило об очередных санкционных мерах против Китая: о запрете на экспорт для ряда китайских корпораций, использующих американские технологии и комплектующие. Обоснованием санкций стало заявление о том, что эти корпорации поставляют продукцию организациям, связанным с Народно-освободительной армией Китая, а также (через компании-посредники в Гонконге) — организациям, связанным с военными программами Ирана.

Под американские санкции попали корпорации Avin Electronics Technology Co Ltd, Longkui Qu, Multi-Mart Electronics Technology Co, Taizhou CBM-Future New Material Science and Technology Co Ltd, Tenco Technology Co Ltd, Yutron Technology Co Ltd. При этом глава минторга США Уилбур Росс заявил: «Мы обращаем внимание отдельных лиц, предприятий и организаций по всему миру на то, что они будут привлечены к ответственности за поддержку деятельности Ирана в области оружия массового уничтожения и других незаконных схем… Более того, мы не можем допустить, чтобы стратегия гражданской и военной интеграции Китая подорвала национальную безопасность США посредством запрещенных планов передачи технологий, организованных государственными субъектами».

И в тот же день, 14 мая, Народный банк Китая ответил Америке собственной «санкцией», понизив курс юаня к доллару США сразу на 0,6%. То есть настолько же повысив ценовую конкурентоспособность своего экспорта.

15 мая Дональд Трамп заявил журналистам: «У нас тут небольшие проблемы с Китаем, потому что десятилетиями наши отношения были очень, очень несправедливыми… мое уважение к председателю Си безгранично… но я готов только на сделку, которая будет потрясающей для США, <…> иначе переговоры не имеют смысла». В этот же день агентство Reuters сообщило, со ссылкой на свои источники в американской администрации, что «президент США готовит к подписанию указ о полном запрете использования на территории США телекоммуникационного оборудования, которое может нанести ущерб национальной безопасности».

Поскольку единственный крупный поставщик в США телекоммуникационного оборудования — это китайская корпорация Huawei, стало понятно, что очередные санкции будут направлены прежде всего против нее. Пресс-секретарь МИД КНР Гэн Шуан тут же ответил, что указ, если он будет подписан, «не будет ни достойным, ни справедливым… США в последнее время многократно злоупотребляли государственной властью, очерняя и подавляя конкретные китайские компании… Мы призываем США обеспечить китайским фирмам нормальные недискриминационные условия для честной конкуренции».

В это же день, 15 мая, на конференции в Пекине, посвященной диалогу азиатских цивилизаций, председатель КНР Си Цзиньпин заявил следующее: «Если кто-то считает, что его раса или цивилизация превосходит другие, и настаивает на том, что все остальные должны измениться или исчезнуть, — то это глупая идея, которая может иметь катастрофические последствия… Следует быть уважительным, избавиться от гордыни и предрассудков, углублять знания о различиях между цивилизациями, продвигать их гармоничный диалог и сосуществование».

Хотя Си при этом не назвал США, всем было понятно, что речь идет именно о них. И во всем мире возникло некое недоумение: почему обычно по-китайски вежливый даже в конфликтных ситуациях председатель КНР вдруг стал столь открыто резким?

Видимо, причин было несколько.

Одна причина, наиболее явная и понятная, содержалась в сделанном 2 мая 2019 года заявлении директора департамента планирования Госдепартамента США Кайрон Скиннер, которая сказала, что нынешнее противостояние с Китаем — «первый случай, когда главным противником США стала небелая держава… Когда мы вели противостояние с СССР, в конечном счете, это была ссора внутри западной семьи… С Китаем это не так, мы боремся с действительно другой цивилизацией и идеологией».

Вторая причина — момент, когда было сделано это заявление, а также еще одно заявление, которое мы упоминали ранее в нашем исследовании — о внесенных США «в последний момент» правках в проект соглашения с КНР, которые «не обсуждались ранее на переговорах».

Китайцы, которые очень чувствительны в вопросе о памятных датах собственной истории, не могли не отметить, что эти заявления появились в момент, когда Китай отмечает две такие даты.

Первая дата — столетие начала в 1919 году так называемого «Движения 4 мая» — массовых антиимпериалистических выступлений в Китае против решений Парижской мирной конференции не возвращать Китаю захваченные Японией во время войны бывшие германские концессии в провинции Шаньдун. «Движение 4 мая» вынудило правительство Китая отказаться от признания Версальского мирного договора, а также отправить в отставку государственных чиновников, согласившихся с японским захватом китайских концессий. То есть — с национальным унижением Китая.

Вторая дата — двадцатилетие американских ракетных бомбардировок китайского посольства в Белграде, которое (несмотря на американские заявления об «ошибке») также было воспринято большинством китайцев как национальное унижение со стороны американских империалистов.

Когда в эти же памятные для китайцев дни торговый представитель США Роберт Лайтхайзер заявил о том, что в проект окончательного текста торгового соглашения с КНР он вписал ряд требований, которые ранее не обсуждались на переговорах, и когда Пекин получил этот новый проект соглашения, — китайцы не могли не включить этот шаг американцев в общий контекст событий как очередную и сознательную попытку организовать и закрепить новое национальное унижение Китая. То есть Пекин воспринял это как демонстративный переход Вашингтоном «красной черты», как «казус белли»!

Причем для такого восприятия были не только эмоционально-психологические основания. США в своем проекте договора требовали от Китая подписать обязательства обеспечить свободный доступ зарубежного финансового и промышленного капитала на китайский рынок, отменить госсубсидии и налогово-тарифную поддержку приоритетных китайских отраслей и предприятий, прекратить управление курсом юаня. А также — внимание! — создать механизм постоянного американского мониторинга того, насколько точно Китай выполняет подписанные условия соглашения.

Любой вменяемый человек не может не понимать, что в американском проекте соглашения Пекину фактически предлагалось подписать унизительные условия экономической капитуляции. То есть во-первых, подписать обязательства собственноручного разрушения той системы хозяйствования, управления и развития, которая обеспечила Китаю беспрецедентный 30-летний рывок, выведший страну на первые места в мире по экономической, технологической, военной силе. Во-вторых — подписать обязательства не препятствовать могущественному американскому капиталу неограниченно скупать в Китае всё, что этому капиталу понравится и покажется прибыльным и перспективным. В-третьих — подписать право Америки в любой момент и без ограничений влезать с «инспекциями» в любой сегмент китайского хозяйства (включая оборонные отрасли) и получать доступ к любым финансовым, промышленным и оборонным секретам КНР.

Именно описанный комплекс причин (который «почему-то» практически не обсуждается в мировой прессе!) заставил Китай сказать такому проекту «торгового соглашения» категорическое «нет!» И именно таким решением Пекина возмущается Трамп, заявляя, что Китай «почему-то разрушил уже полностью подготовленную блестящую сделку».

Трамп (то есть Америка) ответил на столь решительное китайское «нет» массированной атакой на наиболее сильный и конкурентоспособный сегмент китайского хай-тека.

Микроэлектронно-программный фронт американо-китайской экономической войны

16 мая Трамп подписал указ, вводящий в США «режим чрезвычайной ситуации» (!) для защиты сетей связи от «иностранных противников». А затем минторг США объявил, что вносит китайского микроэлектронного гиганта Huawei и примерно 70 связанных с ним компаний в Entity List — список организаций, бизнес с которыми для американских фирм запрещен без специального разрешения госадминистрации США. Минторг разъяснил, что «Huawei вовлечена в деятельность, идущую вразрез с интересами национальной безопасности и внешней политики США», и что против этой компании ведется расследование минюста в связи с нарушением Huawei санкций против Ирана.

В тот же день представитель минторга КНР заявил, что Китай расценивает этот шаг США как «злоупотребление государственной властью». Затем агентство Bloomberg сообщило, со ссылкой на источники в Китае, что китайские переговорщики «не видят смысла ехать в США для продолжения переговоров, если не увидят с американской стороны новых дружественных шагов в направлении разрешения торгового спора».

17 мая государственные СМИ КНР опубликовали официальное письмо минторга Китая в адрес США, в котором китайское ведомство сообщило об отказе от дальнейших переговоров по торговому соглашению с американской стороной. Одновременно минфин КНР объявил о дальнейшем снижении курса юаня почти до 7 юаней за доллар.

В этот же день, 17 мая, президент США Дональд Трамп во время выступления на конференции Национальной ассоциации риелторов в Вашингтоне заявил, что США и КНР уже почти заключили торговую сделку, но она сорвалась, потому что китайские власти нарушили ее условия. По словам Трампа, «из фактически заключенной сделки Пекин убрал множество пунктов, по которым ранее была заключена договоренность… Китай не смог в достаточной степени развеять озабоченности Америки в том, что отказывается от воровства интеллектуальной собственности и технологий… я не мог с этим согласиться».

18 мая официальный представитель МИД КНР Лу Кан «расшифровал» предшествующие китайские публикации о перспективе дальнейших торговых переговоров с Америкой. Он заявил на брифинге, что «Китай последовательно выступает за преодоление торговых разногласий с США путем диалога и консультаций». Однако «для того, чтобы консультации имели смысл, необходима искренность. Если же посмотреть на то, что делали США на предшествовавших консультациях, то, мы считаем, что следует придерживаться двух положений: первое — нужно следовать принципам, проявлять взаимное уважение и придерживаться равноправного и взаимовыгодного подхода; второе — необходимо держать слово».

В этот же день, 18 мая, американский телеканал CNBC сообщил, со ссылкой на «осведомленные источники в администрации», что «торговые консультации между США и Китаем зашли в тупик и были приостановлены с обеих сторон». И в этот же день министерство торговли США сообщило, что намерено отложить ввод ряда санкционных ограничений для Huawei Technologies и связанных с Huawei компаний. Но речь шла не об уступках Китаю. Американский минторг пояснил, что эти санкции «сделают невозможным» обслуживание клиентов Huawei в США.

Речь идет об американских провайдерах мобильной связи и интернета во многих штатах (названы прежде всего густонаселенные Вайоминг и Восточный Орегон), которые закупили у Huawei свое основное коммуникационное оборудование. Минторг допустил возможность выдачи таким клиентам Huawei «временной генеральной лицензии… для предотвращения прерывания функционирования существующих сетей и оборудования». Минторг оговорил, что Huawei сможет закупать в США все необходимое для обеспечения работы таких американских клиентов, не сможет приобретать американские комплектующие для производства новой продукции.

19 мая минторг США сообщил, что временная генеральная лицензия будет действовать 90 дней, до 19 августа. И в этот же день американская корпорация Google сообщила, что полностью прекращает партнерское лицензионное обеспечение Huawei новыми программными продуктами операционной системы Android.

20 мая Huawei Technologies официально ответила на заявление Google: «Huawei сделала большой вклад в развитие Android во всем мире. Как один из ключевых партнеров Android, мы взаимодействуем с их открытой платформой для развития экосистемы, необходимой как для потребителей, так и для индустрии в целом. Huawei продолжит предоставлять обновления для систем безопасности и постпродажного обслуживания всех существующих смартфонов и планшетов Huawei и Honor, которые уже используются или есть в наличии в магазинах на мировом рынке».

Google тут же ответила, что «пользователи смартфонов Huawei, уже выпущенных на рынке, смогут пользоваться сервисами Google Play и Google Play Protect». И далее разъяснила, что Huawei в своих новых разработках и продуктах сможет использовать только открытую версию мобильной «операционки» Google Android (и, соответственно, обновления программ и безопасности для открытой версии), но не получит доступ к наиболее востребованным приложениям и услугам Google, в том числе YouTube, Assistant, Gmail, Maps, Google Play и пр.

Также 20 мая агентство Bloomberg сообщило, что сотрудничество с Huawei «вплоть до дальнейших решений правительства» прекратили такие крупнейшие микроэлектронные корпорации США, как Intel, Qualcomm, Xilinx и Broadcom. Но Intel — главный поставщик для Huawei серверных чипов, Qualcomm поставляет ей модемы и процессоры для смартфонов, Xilinx — программируемые чипы для сетевого оборудования, Broadcom — коммутационные чипы.

Как сообщает пресса, уже с начала–середины 2018 г. Huawei, допуская сценарий «микроэлектронной войны» с США, создавала запасы ключевых микроэлектронных компонентов. Эксперты расходятся в оценках размера этих запасов: некоторые считают, что их хватит всего на 3 месяца поддержки производства, другие — что Huawei создала запасы минимум на год. Соответственно, расходятся и оценки возможности замещения американских поставок компонентов собственными аналогами, которые давно разрабатывает Huawei.

Отчасти ответил на эти вопросы в тот же день, 20 мая, основатель Huawei, бывший военный инженер Жен Чжэнфэй. Он собрал на брифинг в штаб-квартире корпорации в Шеньчжене представителей японских СМИ и заявил следующее: «С компанией все будет в порядке, даже если Qualcomm или другие американские поставщики перестанут поставлять чипы… Мы уже готовились к этому… рост Huawei может замедлиться, но незначительно… Мы не будем менять руководство по требованию США и не будем принимать условия Штатов… Мы не сделали ничего, что нарушает закон». На вопрос о возможности переноса производства Huawei в Америку Чжэнфэй ответил: «Даже если США попросят нас производить там, мы не пойдем».

21 мая китайский официоз «Жэньминь жибао» допустил, что в КНР может быть остановлен выпуск смартфонов Apple на заводе Foxconn в городе Шеньчжень под Гонконгом. Китайская соцсеть Weibo заполнилась призывами ответить на запрет «операционки» Android для Huawei со стороны Google — широким бойкотом продукции Apple в Китае. В результате акции Apple на бирже обвалились на 4%.

В тот же день телеканал CNBC обнародовал заявление начальника отделения потребительских товаров Huawei: «Собственная операционная система Huawei для смартфонов и ноутбуков может быть готова к использованию в Китае к осени 2019 года».

В тот же день СМИ сообщили о появлении в китайском интернете песни «Торговая война» на мотив старой песни «Подземная война» — о том, как китайский городок сражался с японскими захватчиками с 1937 до 1945 года. Песня стала буквально «вирусной», ее знают и распевают и стар, и млад. В новом тексте хор поет «Торговая война! Торговая война! Мы не боимся этого оскорбительного вызова!.. Если преступник захочет драться, мы выбьем из него дух».

И в тот же день, 21 мая, в мировых СМИ пошли возбужденные публикации на тему возможного ответа Китая на атаку против Huawei — китайских поставок редкоземельных металлов. Дело в том, что КНР контролирует, по разным оценкам, от 85 до 93% мирового производства «редкоземов» — неодима, иттрия, эрбия, гадолиния, лантана, скандия и т. д., без которых сегодня принципиально не могут обходиться ключевые отрасли мирового хай-тека.

Без «редкоземов» невозможно производство самых совершенных микросхем, высокопрочных и жаростойких сплавов для космической и авиационной техники, антикоррозионного бурового оборудования, сверхмощных промышленных и специальных магнитов, аккумуляторных батарей высокой емкости и многого другого. США закупают у Китая около 80% редкоземельного сырья. И американские эксперты прогнозируют, что прекращение его китайских поставок буквально обрушит американский хай-тек.

Даже резкое повышение КНР цен на экспортируемые «редкоземы» — например, за счет многократного повышения пошлин, — уже катастрофически ослабит конкурентоспособность соответствующей американской продукции. Американские аналитики допускают, что цены могут взлететь в 6–10 раз, причем это наверняка коснется не только США, но и их ближайшего союзника, Японии, от которого Америка могла бы надеяться получать «редкоземы» в порядке реэкспорта.

При этом очень сильно пострадают американские оборонные и космические отрасли, а также все ключевые компании американской микроэлектроники. Прежде всего, те, которые подчинились приказу Трампа прекратить сотрудничество с Huawei, включая Apple. По ряду оценок, только лишь обвал сотрудничества с Huawei указанных компаний американской микроэлектроники принесет им годовые убытки в масштабах 35–50 млрд долл.

Повод для подобных алармистских прогнозов дал председатель КНР Си Цзиньпин, который на фоне развертывания нынешней экономической войны с США неожиданно нанес визит на крупное месторождение «редкоземов» китайской компании JL MAG Rare-Earth. Причем председатель Си отправился туда, для окончательной ясности подаваемого американцам сигнала, вместе с главным китайским переговорщиком по торговому соглашению с США, замом премьера Госсовета КНР Лю Хэ…

Однако во время своего визита в провинцию Цзянси на юго-востоке Китая, когда председатель КНР посетил предприятие по производству «редкоземов», он сделал еще кое-что, с точки зрения китайцев гораздо более значимое. В своем выступлении в Цзянси Си Цзиньпин заявил следующее: «Мы находимся здесь, в начальной точке Великого похода, чтобы вспомнить время, когда Красная армия начала свой путь… Сейчас мы начинаем новый Великий поход, и мы должны начать все сначала».

Для китайцев это заявление Си Цзиньпина — буквально ошеломляющее. Дело в том, что в Цзянси в 1934 году Красная армия Китая начала свой легендарный Великий поход, который, после двух лет отступлений и болезненных поражений, а затем еще 13 лет ожесточенной борьбы, привел ее к победе и становлению новой, единой и сильной китайской государственности.

То есть в этом заявлении Си Цзиньпин придает сегодняшней «торговой войне» с Америкой далеко не сугубо экономическое, а именно священное национально-освободительное значение. Значение, требующее предельной национальной мобилизации и максимального сплочения, единения общества перед лицом врага. Одновременно председатель КНР дает понять, что эта священная война только начинается, будет долгой и трудной, — но обязана быть победной.

 

(Продолжение следует.)

https://rossaprimavera.ru/article/28a53e49

  


18.05.2019 США против КНР: обострение торговой войны

 

На сегодняшний день в столицах США и Китая прошли уже 11 раундов переговоров, причем идут они за закрытыми дверями, а их детали и круг обсуждаемых вопросов, как правило, официально не комментируются 

 Контейнерный терминал (Фото — chuttersnap). 2017

 Китай и США — две крупнейшие экономики мира. Причем при расчете по паритету покупательной способности юаня китайский ВВП уже превосходит американский, и при сегодняшней динамике роста Китай вскоре способен обогнать США по большинству ключевых показателей экономического развития.

Такая перспектива явно не устраивает нынешнюю американскую элиту и ее союзников. Особенно с учетом того, что большинство отраслевых центров массового товарного производства, контролируемых американским капиталом, уже давно находятся в Китае и других странах Азии. И хотя в очень многих технологиях США пока что существенно опережают Китай, сейчас Америка и ряд других стран Запада впервые становятся импортерами ряда китайских технологий.

В связи с этим можно вспомнить, например, китайское лидерство в создании недорогих систем прокладки и ремонта подводных кабелей для линий связи, которые (а вовсе не спутники и вышки-ретрансляторы) обеспечивают 95% трафика мирового интернета. Для многих стран эффективность и коммерческая выгодность китайских решений в этой сфере — перевешивает те риски получения Китаем доступа к передаваемой информации, о которых постоянно говорят американские конкуренты китайских компаний.

В связи с этим стоит также напомнить, что сегодня только китайский гигант электроники Huawei Technologies предлагает всему миру готовые решения по созданию инфраструктуры связи нового поколения на основе технологий 5G. И здесь выгода для заказчиков настолько велика, что они оказываются перед выбором: бояться Китая и отставать в развитии, надеясь на то, что когда-нибудь аналогичные технологии предложат рынку американцы, — или развиваться, но закрыть глаза на возможный доступ Китая к своей информации.

Во многих странах мира, и в том числе в Европе, зреет понимание того, что с будущей альтернативной американской технологией риски чужого доступа к информации все равно никуда не денутся, и отдают предпочтение китайским предложениям. Именно с этим связан недавний негромкий скандал в американо-германских отношениях, когда Германия отказалась прервать по требованию США сотрудничество с Huawei Technologies.

Но в соперничестве КНР и США речь идет не только о электронном хай-теке. Китай реально посягнул на одну из «святынь» американского глобального экономического преимущества: безраздельное доминирование глобальной электронной системы быстрых финансовых расчетов SWIFT. Китай сумел создать альтернативную глобальную систему расчетов Chinese International Payment System (CIPS), к которой активно подключаются не только торговые партнеры КНР в Юго-Восточной Азии, но и главный союзник США в АТР — Япония.

CIPS очень привлекательна для огромного числа китайских импортеров, которые могут пользоваться этой системой переводов в юанях круглосуточно и безлимитно. Сейчас суточный объем переводов через нее составляет около $13–15 млрд что, конечно, несопоставимо с валютным трафиком через SWIFT — около $6 трлн. Но переток расчетов из SWIFT в CIPS быстро растет. В том числе по той причине, что через CIPS проходят расчеты по всем сделкам китайского экспорта в США.

В результате запуска CIPS юань, наряду с долларом, евро, фунтом и иеной, начинает формировать все большую долю сделок и в мировой торговле, и в спекулятивной игре на валютной бирже Форекс. То есть быстро набирает вес и влияние как именно глобальная валюта.

Наконец, главным фактором международного экономического соперничества между КНР и США является торговля. Как заявил 14 января 2019 года глава департамента статистического анализа Главного таможенного управления КНР Ли Куйвэнь, в 2018 году торговый оборот с США вырос на 8,5% и достиг $633,52 млрд. Китайский экспорт в США вырос на 11,3%, до $478,42 млрд, импорт из США увеличился на 0,7%, до $155,10 млрд, отрицательное сальдо США в торговле с Китаем выросло на 17,2% и составило $323,32 млрд.

При этом в 2018 году на США приходилось около 17% совокупного китайского экспорта, и в этом экспорте основные статьи составляют вовсе не разного рода ширпотреб и сырье. В частности, 24% китайского экспорта в США — это «электрические машины и оборудование, их части; звукотелезаписывающая и воспроизводящая аппаратура, ее части и принадлежности», а еще 21% — «ядерные реакторы, котлы, оборудование и механические устройства; их части и принадлежности». То есть высокотехнологичная продукция с большой добавленной стоимостью.

В свою очередь, основу импорта КНР составляют промышленные товары, которые нередко производятся американскими фирмами на китайских заводах. В этих случаях США создают дизайн и занимаются маркетингом, а Китай все это производит. Яркий пример — корпорация Apple, которая производит практически всю продукцию, от комплектующих до финишной сборки товара, в Китае.

В результате значительная часть товарооборота между США и Китаем создается американскими фирмами, которые производят товары на территории КНР, — что, конечно же, не может нравиться большой части американского истеблишмента и администрации Трампа.

Именно по этой причине Трамп настойчиво — но пока не слишком успешно — стремится вернуть глобальные американские компании на территорию США. Трамп уже в ходе своей предвыборной кампании неоднократно подчеркивал, что торговый дисбаланс США и Китая опасен для Соединенных Штатов и что он собирается решительно это исправить. Именно поэтому в американской экономической аналитике и в публичной риторике Трампа все настойчивее зазвучали обвинения КНР в заниженном курсе юаня, кражах американской интеллектуальной собственности, недопустимой государственной поддержке китайских фирм, которые экспортируют свои товары в США, «нерыночном» поведении в части допуска американского инвестиционного капитала в технологичные отрасли китайской промышленности и т. д.

Китай несколько раз на официальном уровне отвергал такие обвинения президента США. Хотя, конечно, у заявлений Трампа есть основания.

Во-первых, Вашингтон заявляет, что США и Евросоюз теряют от $280 до $660 млрд в год от нелицензионного использования своих технологий в Китае, и эксперты считают такие суммы близкими к реальности.

Во-вторых, в США в последние годы уже осуждены несколько граждан Китая по обвинениям в попытках хищения и переправки в КНР секретной технической документации на образцы современного американского вооружения, включая военные самолеты F-22 и F-35.

В-третьих, США регулярно и не без оснований обвиняют Китай в промышленном шпионаже. В частности, в начале октября 2018 года в США разгорелся скандал вокруг поставок в США китайского оборудования для Центров обработки данных (ЦОД) со «шпионскими закладками». Издание Bloomberg BusinessWeek написало, что китайская слежка велась за почти тремя десятками компаний, включая крупный банк, нескольких государственных подрядчиков, а также технологических гигантов Apple и Amazon Web Services (AWS). Американские аналитики уже не раз заявляли о том, что Китай совершает технологический рывок на основе беспрецедентного воровства американских гражданских и военных научно-промышленных секретов.

Конечно же, эти оценки явно преувеличены. Так, например, в ВПК Китая работают сотни специалистов украинских КБ: судостроителей из Николаева, ракетчиков из Днепропетровска, электронщиков из Сум, Львова и т. д. Они уже в существенной степени помогли Китаю создать два авианосца, передвижные железнодорожные ракетные комплексы (ПЖРК), элементы современных ракетных систем наведения и т. д., причем эта работа продолжается.

Кроме того, во многих отраслях высоких технологий у Китая уже есть сильные группы специалистов — проектировщиков и технологов-практиков. Есть и те, кто получил образование и опыт в ведущих западных (в том числе, американских) университетах, лабораториях и корпорациях, есть и те, кто уже вырос на собственно китайской, быстро развивающейся, «технологической почве».

Тем не менее, основания для американских обвинений КНР в «технологическом пиратстве» имеются. И эти обвинения оказались одной из ключевых тем идущих между США и Китаем уже почти полтора года торговых переговоров — наряду с уже упомянутыми выше темами манипуляций курсом юаня, нерыночной господдержки китайских корпораций, а также нерыночных ограничений допуска американского капитала в ведущие отрасли китайской экономики.

На сегодняшний день в столицах США и Китая прошли уже 11 раундов этих переговоров, причем идут они за закрытыми дверями, а их детали и круг обсуждаемых вопросов, как правило, официально не комментируются. Но тот факт, что торговое соглашение (как говорят американцы, «сделка») пока не достигнуто — сомнению не подвергается. «Наступательная инициатива» в этих переговорах все время принадлежит США, которые пытаются «активизировать сделку» предъявлением всё более жестких условий для Китая, а также грубыми санкционными ударами по КНР. Но и Китай неизменно отвечает США симметричными мерами, тем самым превращая переговорный процесс в «санкционный поединок».

Переговорный марафон-поединок

Открытая фаза этого «поединка» началась в 2018 году.

22 января 2018 года Трамп ввел пошлину в размере 30% на импорт из КНР солнечных батарей. Китай давно является крупнейшим в мире производителем солнечных батарей, причем значительная часть этой продукции поставлялась и поставляется в США. Здесь нужно отметить, что в 2019 году Китай (впрочем, вряд ли только по причине американских санкций) отказался от продления в стране программы «зеленой энергетики» и заметно сократил дотации потребителям на закупки «зеленой» электроэнергии. Кроме того, в КНР предполагается свернуть программу замены солнечных батарей, отслуживших свой срок, что фактически лишает эту отрасль перспектив серьезного развития.

22 марта 2018 года Трамп подписал меморандум «О борьбе с экономической агрессией Китая» и заявил о том, что теперь облагается высокими пошлинами импорт из КНР 1300 наименований товаров. В этот список попали запчасти для самолетов, спутники, оружие, телевизоры, медицинское оборудование и др.

2 апреля 2018 года Китай наложил ответные пошлины в размере 25% на импорт из США алюминия, самолетов, машин, соевых бобов, фруктов, орехов и металлопроката.

6 июля 2018 года США ввели ввозную таможенную пошлину на импорт 818 наименований товаров из Китая общим объемом в $34 млрд в год. Китай в качестве ответной контрмеры в этот же день ввел пошлину в размере 25% на импорт равнозначного по стоимости объема американских товаров.

8 августа 2018 года торговое представительство США опубликовало список из 279 наименований импортируемых китайских товаров на сумму $16 млрд в год, на которые будет наложена пошлина в 25%. Китай ответил пошлинами на ту же сумму на американский импорт.

17 сентября 2018 года США заявили, что с 24 сентября будет введена пошлина в 10% на импортные китайские товары общей стоимостью в $200 млрд в год. В ответ Китай объявил, что вводит такие же пошлины в 10% на импорт из США стоимостью $60 млрд в год.

1 декабря 2018 года на саммите «двадцатки» в Буэнос-Айресе США и Китай сумели договориться о «торговом перемирии» до марта, и обе стороны решили отложить введение объявленных в сентябре пошлин.

7–9 января 2019 года очередная торговая делегация США посетила Пекин. Договоренности достигнуты не были.

30–31 января 2019 года китайская делегация посетила Вашингтон. Договориться не удалось.

14–15 февраля 2019 года в Пекине состоялись переговоры между министром финансов США Стивеном Мнучиным и заместителем премьера Госсовета КНР Лю Хэ, о позитивных результатах не сообщалось.

21–22 февраля 2019 года в Вашингтоне прошел очередной, уже седьмой, раунд китайско-американских торговых переговоров. Судя по всему, столь же провальный, как и предыдущие.

22 февраля 2019 года Си Цзиньпин написал письмо Трампу, в котором призвал обе стороны удвоить усилия для достижения компромисса в переговорах. Компромисс, видимо, начали искать.

23 февраля 2019 года Трамп заявил, что введение новых пошлин на китайские товары может быть отложено.

14 марта 2019 года сессия двухпалатного парламента КНР окончательно приняла ряд законов, призванных смягчить торговое противостояние с США. В частности, был принят новый закон об иностранных инвестициях, включая их доступ в ряд ранее закрытых отраслей китайской экономики, и усилена защита интеллектуальной собственности иностранных фирм.

28–29 марта 2019 года глава минфина США Стивен Мнучин посетил Пекин для очередного обсуждения торгового соглашения.

5 апреля 2019 года Трамп в Вашингтоне на встрече с премьером Госсовета КНР Лю Хэ заявил, что соглашение будет подписано в течение месяца. Но, похоже, компромисс так и не был достигнут. Вскоре Си Цзиньпин вновь призвал Трампа ускорить совместную работу по торговому соглашению.

Однако 19 апреля Трамп объявил об отказе США продлевать ранее принятые послабления в американском эмбарго против Ирана, разрешающие Китаю, Индии, Японии, Южной Корее и Турции продолжать импорт иранской нефти. 22 апреля глава Госдепартамента США Майк Помпео уточнил, что этот запрет для перечисленных стран, включая КНР, вступает в силу со 2 мая 2019 года. Очевидно, что такое решение для Китая было достаточно болезненным, поскольку вынуждало Пекин оперативно находить другие крупные источники нефтяного импорта.

28–30 апреля некоторые статусные западные издания написали, что Китай за март и апрель девальвировал юань на 0,5%, то есть проигнорировал давнее заявление Трампа о том, что торговое соглашение не может быть заключено в случае, если Пекин будет ослаблять юань, «пользуясь несправедливыми преимуществами от экспортных цен».

Отметим, что эти публикации вряд ли случайно появились в момент очередного, 10-го раунда переговоров по торговому соглашению в Пекине, на которые для встречи с вице-премьером КНР Лю Хэ прибыли глава минфина США Стивен Мнучин и торговый представитель США в Китае Роберт Лайтхайзер. Также вряд ли случайно 1 мая лондонская Financial Times сообщила, что Трамп объявил о смягчении переговорной позиции США. А именно — исключил из повестки переговоров обвинения КНР в том, что китайские власти финансировали и проводили кибератаки на американские корпорации.

А вот после такой «информационно-психологической подготовки» пошла мощная американская атака на Китай.

От переговоров к ультиматумам

На следующий день после завершения переговоров Пекине, 1 мая, торговый представитель США Роберт Лайтхайзер в своем письме, опубликованном на официальном сайте Финансового комитета сената США, заявил, что США «настаивают на создании механизма, который позволил бы контролировать то, как в Пекине соблюдают условия соглашения и проводят реформы в сфере охраны прав интеллектуальной собственности, передачи технологий и борьбы с кражами коммерческих тайн». При этом Лайтхайзер подчеркивал, что «в случае, если появятся вопросы, которые невозможно будет решить на уровне вице-премьера КНР, США имеют право действовать в одностороннем порядке для обеспечения исполнения соглашения». Лайтхайзер в этом письме также указал, что предлагаемый «механизм контроля» на предыдущих раундах переговоров с Китаем «не обсуждался».

То есть США после завершения переговоров в Вашингтоне «выкатили» Китаю такой текст проекта соглашения, в который оказались «ультимативно» включены новые, ранее вообще не обсуждавшиеся, положения и условия! Иначе, чем прямым и сознательным оскорблением партнеров по переговорам, такое поведение назвать нельзя!

В мировой переговорной практике такое поведение допускается лишь в том случае, когда одна из сторон дает понять другой стороне, что результат в виде подписанного взаимоуважительного соглашения ей не нужен! В данном случае США дали понять, что им нужно лишь принятие «ультиматума о сдаче», развязывающего победителю руки для практически тотального контроля над китайской экономикой, а также введения любых санкций по любому надуманному поводу.

Однако и это не всё. 5 мая 2019 года Трамп в своем Твиттере заявил (эксперты подчеркивают, что это было совершенно неожиданно даже для многих правительственных аналитиков в США), что если переговорная ситуация по соглашению с Китаем «не сдвинется с мертвой точки», то США с 10 мая намерены повысить сразу с 10 до 25% пошлины на импорт из Китая товаров стоимостью $200 млрд в год. Иными словами, если Китай сразу и срочно не примет новый американский ультиматум, то тарифное наказание последует незамедлительно!

На следующий день, в понедельник, 6 мая, почти все мировые рынки, включая рынок США, отреагировали на эти твиты Трампа резким падением. Так, Dow Jones снизился на 1,48%, S&P-500 на 1,36%, Nasdaq на 1,52%. Естественно, наиболее болезненным падение стало для китайских корпораций, акции некоторых из них обрушились на 5–6% или даже 10%. Отметим, однако, что в последующие дни китайский рынок на удивление быстро начал восстанавливаться.

В тот же день 6 мая Китай передал США свой ответный проект торгового соглашения. В этом проекте оказались подробные и принципиальные китайские правки в каждой из семи глав 150-страничного документа. То есть Пекин американский ультиматум не принял.

7 мая Трамп, а затем и Лайтхайзер, заявили, что «внесенные Китаем изменения в предыдущие договоренности были существенными настолько, что их можно приравнять к отмене договоренностей». Как сообщило агентство Reuters, торговый представитель США Лайтхайзер и глава минфина Мнучин »__были поражены масштабами изменений в проекте торгового соглашения».

Американские СМИ тут же перечислили претензии США к китайским правкам проекта соглашения. Мол, Китай в каждой из семи глав американского проекта отказался от обязательств изменить свое законодательство в целях урегулирования основных претензий США: хищение американской интеллектуальной собственности и коммерческой тайны, принуждение американских компаний, работающих в Китае, к передаче китайским партнерам своих технологий, недобросовестная конкуренция с государственным дотированием китайских компаний, валютные манипуляции курсом юаня, ограничения на допуск американского капитала в ряд отраслей китайской экономики.

Китайский партийный официоз «Женьминь Жибао» в своем аккаунте в соцсети WeChat (китайский аналог Твиттера) тут же ответил, что «никаких безоглядных переговорных уступок Америке со стороны Китая не будет… Если сделка будет для нас невыгодна, неважно, как сильно вы будете настаивать, мы не сделаем ни шагу назад».

8 мая пресс-секретарь МИДа Китая Гэн Шуан заявил на брифинге, что преодоление разногласий по вопросам торговли является «содержанием процесса переговоров» и что Пекин готов к их продолжению.

В тот же день США официально сообщили, что с 10 мая повышают пошлины на китайский импорт объемом $200 млрд до 25%, а Трамп в своем Твиттере написал, что «Китай ошибается, если думает, что ему удастся договориться со следующим американским президентом-демократом».

В тот же день вице-премьер Госсовета КНР Лю Хэ заявил, что обострение торговых трений не соответствуют интересам народов двух стран и всего мира, что Китай сожалеет о намерении американских властей повысить пошлины, и что в ответ китайская сторона будет вынуждена принять контрмеры.

Многие мировые СМИ тут же написали, что на таком конфликтном фоне Китай, скорее всего, просто откажется от следующего 11 раунда переговоров в Вашингтоне. Однако министерство коммерции Китая сообщило, что вице-премьер Лю Хэ посетит США 9–10 мая «для продолжения консультаций».

Трамп тут же написал в Twitter, что «Лю Хэ едет в США для заключения торговой сделки… посмотрим, но я буду очень счастлив, когда ежегодно пошлины в размере 100 миллиардов долларов будут пополнять казну США, прекрасно для США, плохо для Китая!» То есть Трамп прямо и заранее заявил, что рассчитывает на провал переговоров и далее заставит Китай платить большие экспортные пошлины «по полной программе».

9 мая во время выступления перед своими сторонниками во Флориде Трамп заявил, что «Китай сорвал сделку».

10 мая — уже в ходе переговоров в Вашингтоне — торговый представитель США Роберт Лайтхайзер заявил, что президент Дональд Трамп дал указание приступить к подготовке к введению повышенных таможенных пошлин на оставшийся импорт товаров из Китая объемом около $325 млрд, то есть США еще раз открыто подтвердили, что их цель — не успех переговоров, а давление на Китай с целью либо заставить его принять американский ультиматум, либо сорвать соглашение.

Сам Трамп написал в Twitter, что «переговоры будут продолжаться» и что у него «сохраняются прочные отношения с Си Цзиньпином».

11 мая, после безрезультатного завершения 11-го раунда китайско-американских переговоров в Вашингтоне, вице-премьер Госсовета Лю Хэ в интервью телевидению КНР заявил, что «Китай не может себе позволить пойти на уступки Соединенным Штатам по принципиальным вопросам двухсторонней торговли».

Лю Хэ подтвердил, что в ответ на повышение американских пошлин Китай будет вынужден принять соответствующие ответные меры, повторил, что взаимное повышение тарифов «не отвечает интересам ни США, ни Китая, ни остального мира», и подчеркнул, что «Китай этого не боится, этого не боится и вся китайская нация».

Мировая пресса заполнилась предположениями о том, что теперь полномасштабная торговая война между США и Китаем практически неизбежна.

 

(Продолжение следует.

https://rossaprimavera.ru/article/550770ed

 


12.04.2019 Об Определении Конституционного суда по пенсионной реформе и его социально-экономических и политических контекстах

 

Изданное 3 апреля 2019 года Определение Конституционного суда РФ по запросу оппозиционных партий Госдумы о конституционности пенсионной реформы лишило граждан России последней возможности отменить реформу прямой юридической адресацией к Основному закону

Ян Стин. Расстроенное хозяйство. Около 1663–1664

3 апреля 2019 г. Конституционный суд РФ обнародовал свое принятое накануне официальное Определение по запросу оппозиционных фракций Госдумы о конституционности Закона № 350-ФЗ, принятого 3 октября 2018 г., посвященного повышению пенсионного возраста в России.

В краткой резюмирующей части этого 20-страничного документа фактически заявлено, что «Конституция Российской Федерации не исключает возможности повышения пенсионного возраста федеральным законом» и что «вопрос о целесообразности данной меры — как предполагающий по существу оценку ее социально-экономической обоснованности в контексте проводимой государственной политики, а также демографических и иных факторов» — выходит за пределы компетенции Конституционного суда.

Прекрасный — сжатый и содержательный — анализ этого документа привел, в частности, А. Малахов в своем видеоролике в YouTube. Есть в прессе и другие содержательные аналитические статьи, посвященные разбору данного Определения Конституционного суда. В дополнение к этой аналитике считаю необходимым отметить следующее.

В многословном «аналитическом разборе» вопроса, который составляет основную часть Определения Конституционного суда, не оказалось ни одного абзаца, посвященного изложению имеющейся доказательной аргументации противников пенсионной реформы. В то же время нам хорошо известно, что такая детально изложенная аргументация в Конституционный суд поступала до начала рассмотрения запроса.

Однако судьи Конституционного суда, оговорив, что верификация социально-экономических аспектов реформы вне компетенции Суда, все же подробно изложили аргументы власти «за реформу» и все-таки сделали свои выводы исключительно на основании этих аргументов. Особенно откровенно ангажированным при этом выглядит пассаж в конце п. 2 Определения Суда:

«Законодатель правомочен повысить пенсионный возраст, если такое повышение обусловлено социально-экономическими, демографическими, медико-биологическими и другими объективными факторами. Иное поставило бы под вопрос надлежащее выполнение Россией как правовым социальным государством обязанности аккумулировать достаточные средства на выплату пенсий и на основе этого обеспечивать не ущемляющие достоинство личности условия для реализации гражданами своих пенсионных прав».

Конституционный суд суконным юридическим языком излагает ложь, приведенную правительством в обоснование решения о повышении пенсионного возраста. И обходит молчанием противоположный вывод, который с необходимостью следует из достоверной аргументации противников пенсионной реформы.

В том числе данные о том, что только лишь нераспределенные остатки средств на счетах правительства на конец 2018 года уже могут с лихвой восполнить дефициты Пенсионного фонда на много лет вперед.

В том числе многочисленные доклады статусных экономических институтов (включая РАНХиГС), показывающие, что реформа не улучшит, а ухудшит уровень жизни российских пенсионеров.

При этом нельзя не подчеркнуть, что Конституционный суд в своем Определении фактически признает право законодательной власти умалять конституционные права граждан по «социально-экономическим, демографическим, медико-биологическим и другим объективным» причинам, если государство — по любым причинам! — не сумело «аккумулировать достаточные средства на выплату пенсий».

Однако, как мы видим, наше государство — по разным причинам — не умеет аккумулировать достаточные средства и на многое другое. В результате «легализованная» Конституционным судом «странная» пенсионная реформа происходит на всё более тревожном фоне российской социально-экономической реальности и в обрамлении множества других, не менее «странных», законодательных новаций.

Какой же это фон реальности?

Здесь не место подробно разбирать все аспекты этой тревожной реальности. Перечислим лишь самое «болезненно важное»:

  • неуклонно снижающиеся уже шестой год подряд — что признает официальная статистика — реальные располагаемые доходы граждан России. За этот период они снизились примерно на 10%;
  • рост бедности: в феврале 2019 г. вице-премьер Татьяна Голикова публично объявила, что с 2012 г. численность бедных в России выросла почти на 4 млн чел., с 15,4 до 19,3 млн чел., то есть более чем до 13% населения. Но это лишь официальные цифры: по данным независимых исследований реальная бедность в стране затрагивает 36–38% населения;
  • рост кредитной задолженности граждан: за один только 2018 г. она выросла с 22% до 27% среднего годового дохода российской семьи. Причем главный компонент этой задолженности — долгосрочные ипотечные кредиты, то есть многолетняя долговая кабала должников;
  • всё более серьезные — что опять-таки признает даже официальная аналитика, — проблемы трудоустройства не только для граждан предпенсионного возраста, но и для большинства людей старше 40–45 лет;
  • катастрофическая безработица на селе, а также в малых «моногородах» и поселках — при экономической невозможности для бедных семей переехать в регион с благополучным рынком труда.
Каково создаваемое властью законодательное обрамление этой тревожной реальности?

Мы видим вал новых законов, штампуемых законодательной властью и всё более откровенно направленных на дальнейшее падение уровня и качества жизни рядовых граждан. Кроме пенсионной реформы, это:

  • уже не раз обсужденное нами повышение налога на добавленную стоимость (НДС) с 18% до 20%, больно бьющее не только по карманам большинства населения, но и по рентабельности малого и среднего бизнеса;
  • новации так называемой «мусорной реформы» (поправки и дополнения в закон «Об отходах производства и потребления»), фактически «нагружающие» граждан страны новыми непомерными налоговыми поборами;
  • «экспериментальный» налог на самозанятых, позволяющий бизнесу сокращать социальные выплаты в бюджет, но заодно выбрасывающий миллионы людей в существование без каких-либо социальных гарантий;
  • пакет законопроектов о допуске частных компаний к предоставлению гражданам государственных и муниципальных услуг в сферах образования, здравоохранения, социальной защиты, занятости населения, физической культуры, спорта и туризма. Который, по оценкам большинства профессиональных экономистов, создаст очередную частную «коррупционную прослойку» между бюджетным финансированием и населением, и в результате не только повысит стоимость качественных услуг во всех этих сферах, но и резко ухудшит доступный для малоимущих объем этих услуг;
  • неуклонные «дежурные» повышения тарифов ЖКХ, акцизов на топливо и т. д., которые столь же неуклонно ухудшают социально-экономическое положение широких российских масс.

В этих новациях мы видим отчетливое стремление законодателей освобождать государство (и, в частности, бюджет) от «обременений» социальными расходами и социальными обязательствами.

Налицо буквально вал законодательных подтверждений тенденции отказа нынешнего правительства и нынешнего Федерального Собрания от конституционного принципа социального государства.

В то же время высшие слои нынешнего российского общества — статусную государственную бюрократию и так называемую экономическую элиту — российские законодатели тщательно оберегают от каких-либо издержек, потрясений и потерь.

Законодательные шаги представленного в Госдуме большинства «Единой России» в этом направлении — также более чем показательны:

  • парламентское большинство нынешней Госдумы последовательно блокирует любые законопроекты, создающие реальную и строгую ответственность за коррупционные преступления. В том числе — конфискацию и обращение в пользу госбюджета незаконных доходов;
  • Госдума уверенно принимает законопроекты, освобождающие от уголовной ответственности бизнесменов, которые возместили нанесенный контрагентам или государству экономический ущерб;
  • Госдума старательно «декриминализует» отказ бизнеса от репатриации в Россию денежных средств, полученных в результате экспортных операций, а также другие валютные преступления;
  • Госдума отказывается принять законодательство, предоставляющее Прокуратуре полномочия проводить проверки Центробанка.

Одновременно Госдума принимает законы об ограничении права граждан на митинги и об ответственности «за распространение информации, оскорбляющей общество, государство, человеческое достоинство». Причем под «оскорблением государства и человеческого достоинства», судя по духу и букве документа, подразумевается, в том числе, и критика представителей власти в виде «неуважительных публикаций».

Еще одной новой — и очень тревожной — тенденцией нынешнего курса нашей власти становится всё более откровенный разговор власти и богатых с вневластными и бедными в интонациях и лексике полного пренебрежения интересами народных масс, то есть «социального фашизма».

В последнее время мы слишком часто слышим возмущенные или удивленные высказывания депутатов Госдумы и региональных органов власти из «Единой России» о недовольстве наших граждан пенсионной реформой и другими налоговыми новациями, усугубляющими и без того катастрофическую российскую бедность.

Среди этих депутатских высказываний всё больше «разъяснений» типа таких, что, мол, в блокадном Ленинграде люди питались гораздо хуже, чем нынешняя российская беднота, и при этом выживали, и что на нынешние минимальные зарплаты и пенсии «вполне можно прокормиться», и что пенсионеры ложатся в медицинские стационары только затем, «чтобы сэкономить деньги на продуктах и немного отдохнуть от домашних забот», и т. п.

Наиболее откровенные из таких депутатов-единороссов прямо заявляют, что, мол, несогласные с социально-экономическим курсом нынешней власти «просто с жиру бесятся».

Мы видим нарастающий социально-психологический раскол между властью и богатыми (права которых власть тщательно оберегает) и широкими социальными слоями малоимущих. Причем явно не за горами превращение этого раскола в социальную пропасть.

Изложенное выше заставляет очень многих социально-политических аналитиков допускать, что стратегия социального раскола и унижения вневластных и бедных, проводимая нынешним составом правительства и законодательной власти, вполне сознательно направлена на обострение социально-экономических и политических противоречий в России до «революционного» уровня.

Что делать?

Изданное 3 апреля 2019 года Определение Конституционного суда РФ по запросу оппозиционных партий Госдумы о конституционности пенсионной реформы лишило граждан России последней возможности отменить этот людоедский акт прямой юридической адресацией к Основному закону страны.

Это так потому, что дальнейшие заявления отдельных граждан в суды с исками против пенсионной реформы после стандартной процедуры их последовательного отклонения российским судами всех инстанций попадут в тот же Конституционный суд, который вряд ли будет отменять свое нынешнее Определение.

Единственной следующей инстанцией, которая, по нынешней Конституции РФ, правомочна рассматривать такие иски и оспаривать пенсионную реформу, является Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). Однако сам факт подачи исков в ЕСПЧ по такому вопросу, вне зависимости от возможных решений ЕСПЧ, станет и глубоким международным унижением России и дополнительным поводом для дальнейшей международной изоляции нашей страны.

В то же время формулировки Федерального закона о референдуме ставят перед организацией всенародного референдума об отмене «людоедских» законодательных новаций (в том числе и прежде всего пенсионной реформы) множество технологических, юридических и организационных барьеров. Причем эти барьеры практически непреодолимы без благожелательной заинтересованности исполнительной власти в регионах и на федеральном уровне. А на такую благожелательную заинтересованность сегодняшней власти рассчитывать не приходится.

Но и изменение закона о референдуме при нынешнем составе Думы, то есть при доминировании в ней «верхнего» антинародного социального слоя, не имеет перспектив.

То есть нам, видимо, приходится признать, что все законодательные методы социально-экономической борьбы граждан России за свои права оказываются заблокированы по крайней мере до следующих парламентских выборов в 2021 году. Представляется, что единственной — хотя и маловероятной — возможностью разблокировать эту ситуацию является инициатива референдума, которую заявит Президент России как гарант нашей Конституции. В то же время

нынешнее развитие кризисных тенденций в стране заставляет сильно сомневаться в том, что Россия сможет дожить до следующих парламентских выборов без катастрофических социально-политических потрясений.

Поэтому, как представляется, мы должны:

  • продолжать и развивать аналитическую работу по выявлению рисков и угроз социально-экономической и политической стабильности, связанных с продолжением нынешнего провального «реформаторского» курса, взятого нашей законодательной и исполнительной властью, и предъявлять эти риски и угрозы обществу;
  • блокировать всеми законными средствами любые очередные антинародные инициативы законодателей и правительства;
  • разрабатывать и детально обосновывать альтернативные варианты пенсионной реформы и сопутствующих законов, позволяющие стране выйти из сложившегося (уже критического) социально-экономического и политического тупика;
  • блокировать всеми законными средствами любые попытки использовать растущий социальный протест для незаконной смены власти в России методами «оранжевой революции»;
  • вести активную разъяснительную и пропагандистскую работу в широких гражданских массах с целью не допустить прохождения в парламент на следующих выборах лиц, не считающих себя ответственными за судьбы народа и страны. 

 

https://rossaprimavera.ru/article/fe3ae009

 


 05.04.2019 Стратегические «прорехи» в хозяйственно-экономическом развитии России. Часть IX

 

Катастрофические нарушения энергоснабжения в Венесуэле большинство экспертов объясняет американскими цифровыми диверсионными атаками, направленными на произведенные в США компьютеры управления венесуэльской энергосистемой... 

Томас Хьюз Хинкли. Крысы среди снопов ячменя. 1851

Предыдущую часть нашего исследования мы завершили примерами того, что призывы российской власти использовать отечественное компьютерное оборудование и программное обеспечение фактически саботируются даже в такой чувствительной сфере, которая относится к национальной безопасности. Как мы видим, к таким властным призывам не хотят прислушиваться даже наши правоохранители. Что уж говорить о тех организациях, которые от проблем национальной безопасности как бы гораздо дальше…

Однако нельзя не признать, что у такой политики российских потребителей микроэлектронной техники есть определенные основания.

Это и нежелание тратить деньги, время и усилия на замену импортной компьютерной техники и микроэлектроники, которая хорошо знакома, привычна и потребителей вполне устраивает, на незнакомые российские аналоги, на которые к тому же надо хотя бы отчасти переучиваться.

Это пока явно недостаточная программно-аппаратная совместимость существующих российских разработок с зарубежным микроэлектронным оборудованием, включая компьютерную периферию, которым уже насыщены российские организации и компании.

Это, далее, пока недостаточная надежность большинства выпускаемых образцов российской компьютерной техники и другой микроэлектроники в сравнении с зарубежными аналогами.

Это, затем, более высокие цены на большинство российских аналогов зарубежного микроэлектронного импорта, связанные с малосерийностью выпуска отечественной продукции такого назначения.

Однако главная причина тревожной инерции предпочтения импорта среди российских государственных и негосударственных пользователей микроэлектроники, видимо, состоит в нежелании осознавать то обстоятельство, что наступившая эпоха цифровых войн все более остро, именно на военном уровне, ставит жгучие вопросы цифровой безопасности. И что речь в сегодняшнем «новом мире» уже идет — причем официально и вполне открыто — не только о киберзащите, но и о кибернападениях.

Так, в сентябре 2018 года в США была принята новая Стратегия безопасности в киберпространстве. Пока публично была представлена только несекретная выжимка из стратегии. Но презентовавший этот документ помощник президента Трампа по нацбезопасности Джон Болтон уже объявил, что соперниками США в киберпространстве являются Россия, Северная Корея, Иран и Китай, и что Трамп расширил полномочия киберкомандования США, позволив ему проводить превентивные и наступательные операции в отношении враждебных государств: «Мы не будем задействовать только оборонные меры, мы намерены участвовать в наступательных операциях, и наши соперники должны иметь это в виду».

Сам Трамп прокомментировал этот документ так: «Новая стратегия позволит США достичь критически важных целей в сфере безопасности, а также поможет процветанию Америки, защищая мир посредством использования силы». Причем речь идет о силе вовсе не только кибернетической. Документ прямо указывает, что для борьбы с «враждебными акторами» США готовы применять не только «цифровые» диверсии и прямые атаки, но еще и «военные, экономические и дипломатические меры воздействия».

Разумеется, все что перечислено в новой американской киберстратегии, в мире давно и активно используют. Используют и США, и другие, и для нападения, и для защиты.

Ранее мы уже обсуждали в нашем исследовании широко известный сюжет о военном применении компьютерного вируса-червя Stuxnet, созданного США и Израилем для поражения компьютеров под управлением операционной системы Microsoft Windows и уничтожившего новейшие центрифуги в цехе обогащения урана на иранском подземном ядерном заводе «Форду».

Напомним также, что нынешнюю серию катастрофических нарушений энергоснабжения в Венесуэле большинство экспертов объясняет американскими цифровыми диверсионными атаками, направленными на произведенные в США компьютеры управления венесуэльской энергосистемой.

Отметим, наконец, появившиеся в последнее время в мировой прессе публикации о компьютерных «закладках» и программных уязвимостях в продукции известных китайских, американских и т. д. корпораций.

Так, в сентябре 2018 года появилось сообщение портала Bloomberg о том, что в производимых американской корпорацией Supermicro серверах обнаружена «закладка», позволяющая «воровать» данные сети сервера. Речь идет о том, что на материнских платах серверов Super Micro Computer (SMC) в коннекторах Ethernet находится шпионский блок, который позволяет успешно пропускать неавторизованный трафик через все фильтры безопасности.

Эксперт Йосси Эпплбоум, ранее работавший в техподразделении Израильской военной разведки и проводивший расследование данной аппаратной «закладки», утверждает что она устанавливалась на китайском заводе, который выпускает материнские платы серверов SMC. Хотя представители Supermicro заявили, что ни им самим, ни их клиентам, использующим серверы SMC, «ничего не известно о наличии неоригинальных компонентов в их продукции», — Эпплбоум подчеркивает, что обнаруживал признаки подобных «закладок» в компьютерном оборудовании других компаний, которые пользуются услугами китайских фабрик.

В связи с этим нельзя не вспомнить о крупнейшем скандале в Минобороны США в 2011 году, когда выяснилось, что огромное количество микроэлектроники, входящей в состав блоков управления, позиционирования, целеуказания и т. д. в новейших американских системах вооружений (включая боевую авиацию и ракетное оружие) имеет китайское происхождение. То есть закуплено у компаний-подрядчиков, которые размещали заказы на эту микроэлектронику на «более дешевых» китайских заводах.

Тогда доклад Карла Левина и Джона Маккейна в Сенате США сообщил, что это «более дешевое» — нередко является откровенным контрафактом, произведенным на подпольных фабриках и якобы промытым в грязной речной воде и разложенным для сушки на уличном асфальте. После чего члены Сената сначала обсуждали, во сколько десятков миллиардов долларов обойдется бюджету замена этого контрафакта на качественную американскую микроэлектронику. А далее выяснили, что огромная часть необходимых микроэлектронных компонентов высокого качества в США уже давно просто вообще не производится — американские корпорации вынесли такое производство в «более дешевые» КНР, Малайзию, Тайвань, Корею и т. д.

Следующий, 2012 год, принес США еще один крупный скандал с китайской микроэлектроникой: эксперты по цифровой безопасности выяснили, что оборудование, поставляемое в США китайской компанией Huawei, в ряде случаев содержит «элементы и блоки с расширенным функционалом», способные обеспечить внешний несанкционированный доступ к операциям и памяти компьютеров и периферийных устройств. (Отметим, что сейчас в экспертной среде появились утверждения о том, что скандал с арестом в Канаде в декабре 2018 года топ-менеджера Huawei Мэн Ваньчжо, с обвинением Huawei в нарушении торговых санкций США против Ирана, — это дождавшаяся своего часа американская месть за поставки Huawei микроэлектронного оборудования с «закладками».)

Именно на фоне этих катастрофических «открытий» в Америке, еще при президенте Обаме, была инициирована программа «решоринга», то есть возврата в США наиболее стратегически важных, прежде всего мироэлектронных, производственных комплексов. И, как утверждается, эта программа отчасти дает результаты. Но лишь отчасти.

По данным отчета Пентагона, в 2017 году — через 6 лет после доклада Левина-Маккейна — минимум 15% запчастей и деталей для американской военной техники были по-прежнему контрафактными, и тоже преимущественно китайскими. Их приходится использовать по той причине, что без них оказалось невозможно производить, эксплуатировать, ремонтировать и поддерживать в работоспособном состоянии огромную часть современных американских вооружений. И потому приходится признавать и терпеть риски не обнаруженных в этой китайском импорте дефектов и «закладок»

Однако подчеркнем: повышенное беспокойство американцев в отношении китайских «закладок» — в значительной части пропагандистский аспект «цифровой войны». Поскольку американские аппаратные «уязвимости» и «закладки» также обнаруживаются экспертами во множестве и регулярно, хотя и афишируются в мире не настолько масштабно — нет у соперников США глобальной информационно-пропагандистской машины сопоставимой мощности.

Так, в январе 2018 года в наиболее популярных американских мощных процессорах Intel, AMD и ARM64 были обнаружены очень существенные уязвимости Meltdown и Spectre. Уязвимость Meltdown обеспечивала доступ пользовательских приложений к различным областям памяти компьютера, включая память процессорного ядра. Уязвимость Spectre нарушала изоляцию памяти приложений таким образом, что позволяла получать доступ к данным других (чужих) приложений. Вскоре в тех же процессорах было обнаружено еще несколько вариантов связки уязвимостей Meltdown-Spectre, причем специалисты присвоили совокупности рисков от этих уязвимостей отдельное название «чипокалипсис».

В августе 2018 года эксперты российской компании информационной безопасности Positive Technologies обнаружили уязвимость в аппаратном интерфейсе JTAG (Joint Test Action Group), используемом Intel для подключения микросхем или готовых плат к аппаратуре отладки. Выяснилось, что эта уязвимость позволяет получать доступ к аппаратной части компьютера и запускать на нем произвольный код «за пределами видимости пользователя и операционной системы».

В декабре 2018 года были обнародованы сообщения об очень серьезной уязвимости в микроархитектуре процессоров Intel Core, получившей название Spoiler. Эта уязвимость позволяет взломать систему под управлением Intel Core вирусной атакой или даже при помощи простой группы команд («скрипта») в используемом браузере, и в результате получить доступ к паролям и личным данным на любой «персоналке» под управлением этого процессора. Наиболее тревожным свойством этой уязвимости является то, что она свойственна всем поколениям очень широко распространенных систем на Intel Core (выпускаются с 2006 года), и что от нее нет никакой аппаратной защиты. Избавиться от рисков Spoiler будет возможно только в следующих поколениях процессоров, причем для этого понадобится их «перепроектирование на уровне кремния».

28 марта 2019 года на конференции по цифровой безопасности Black Hat в Сингапуре эксперты упомянутой выше российской компании Positive Technologies Максим Горячий и Марк Ермолов представили исследование о ранее неизвестной технологии в процессорах Intel, которая позволяет считывать данные из памяти и перехватывать сигналы периферийных устройств. В данном случае речь идет функции Intel Visualization of Internal Signals Architecture (Intel VISA), которая встроена в процессоры и микросхемы Platform Controller Hub (PCH) для материнских плат Intel.

Хотя Intel VISA предназначена для профессионального тестирования микросхем (отбраковки неисправных) и в выпускаемых компьютерах коммерческого применения, как правило, не активирована, она легко активируется квалифицированным специалистом. А поскольку Intel VISA обеспечивает взаимодействие процессора со всеми периферийными устройствами, включая клавиатуру, дисплей, веб-камеру, принтер и пр., ее активация обеспечивает доступ к критически важной информации оперативной памяти, в том числе к паролям и персональным данным пользователей.

Эксперты подчеркивают, что микросхемы PCH используются уже в нескольких поколениях компьютеров Intel, начиная с 2008 года, то есть данной уязвимости более 10 лет.

Подобные примеры можно множить. Представляется, что они более чем убедительно демонстрируют, насколько в современную эпоху обострения «цифровых войн» высока степень риска использования «чужого» (прежде всего американского, но и не только) компьютерного «железа» и программного обеспечения. А поскольку, напомним, в сегодняшней России почти вся цифровая (в том числе, компьютерная, серверная, коммуникационная и т. д.) техника импортная, — становится предельно понятно, насколько для России необходимо спешно добиваться в этой сфере полноценной технологической независимости.

 

(Продолжение следует.)

https://rossaprimavera.ru/article/0a0a93df

 


29.03.2019 Стратегические «прорехи» в хозяйственно-экономическом развитии России. Часть VIII

 

Оптимистические выводы при складывающихся сегодня глобальных мировых тенденциях обострения и усложнения «цифровых войн» — явно неосновательны и близоруки 

Отечественная микросхема 582ИК1 (аналог американской SBP0400) на основе которой в 1980-е годы была реализована БЦВМ «Бисер-4» системы управления орбитального корабля «Буран»

Как мы уже отметили в предыдущей части нашего исследования, некоторые эксперты не считают возможным и целесообразным использовать для микроэлектроники ракетно-космических систем техпроцессы размерностью ниже 90 нанометров. Объясняется это крайне жесткими требованиями к термической, ударной и прежде всего радиационной устойчивости компонентов электроники.

Однако многие российские разработчики ракетно-космической и высотной авиационной техники с такой позицией категорически не согласны.

Во-первых, потому что знают, что в американских (и, как сообщается, в китайских тоже) ракетно-космических системах уже успешно используется микроэлектроника с топологией, разработанной на основе техпроцесса 28 нанометров. В том числе в системах, рассчитанных на долговременное пребывание в экстремальных условиях эксплуатации на орбите — например, в спутниках связи и дистанционного зондирования Земли.

Во-вторых, специалисты прекрасно понимают, насколько важны для любой ракетно-космической (и, кстати, авиационной тоже) техники объем, вес и энергопотребление выводимых полезных нагрузок. Здесь каждый выигранный килограмм или кубический дециметр, что называется, действительно «на вес золота». А сокращение размерности техпроцесса в микроэлектронике в большинстве случаев дает многократный выигрыш не только в массе и объеме управляющих и иных электронных систем, но и, как правило, в их энергопотреблении и быстродействии.

Однако сокращение размерности термо- и радиационно-стойкого техпроцесса в рамках привычных технологий приводит, в результате проникновения космического излучения в микросхему, к различным нарушениям работы ее транзисторных элементов — от некорректных переключений до возникновения «токов пробоя». Причем размещение микросхем в специальные металлокерамические корпуса радиационной защиты (РЗ) — на некоторых орбитах от наиболее жесткого излучения (протоны, высокоэнергетичные электроны, альфа-частицы, гамма-кванты и т. д.) все-таки не спасает.

Одним из широко применяемых способов повышения радиационной устойчивости микросхемотехники космического применения является резервирование или дублирование (чаще всего трехкратное — «троирование») элементов схемы и выбор правильного состояния элемента схемы на основе схемотехники «голосования» между дублями. Однако при этом теряется значительная часть полезной площади кристалла, повышается энергопотребление и снижается быстродействие.

Другой широко применяемый способ повышения радиационной устойчивости микросхем — специальные технологии «легирования» кристалла подложки (в частности, образование на нем слоя оксида кремния) для создания глубинной структуры «кремний на диэлектрике», что резко снижает вероятность некорректных переключений транзисторов и электрического пробоя схемы. Но при этом, во-первых, также снижается (на 30–40%) эффективно используемая площадь кристалла и, во-вторых, применяемая технология приводит к очень существенному удорожанию (иногда — на порядок) выпускаемых микросхем.

Такие и другие технологические решения, обеспечивающие радиационную устойчивость микросхем, конечно, в какой-то мере применяются и в России. Однако пока что на основе техпроцессов сравнительно большой (как правило, существенно больше 90 нанометров) размерности.

Это в определенной мере предопределяет большую массу, объем и энергопотребление той части полезных нагрузок российских космических аппаратов, которая отвечает за их микроэлектронное обеспечение. Высшего мирового уровня в данной сфере отечественная промышленность пока не достигла. С этим, по оценкам ряда экспертов отрасли, во многом связаны нередкие отказы российских космических аппаратов (в том числе спутников связи, разведки, зондирования) долгосрочного назначения, а также значительно более короткие сроки их активной работы на орбите по сравнению с лучшими мировыми образцами.

Российская микроэлектроника и риски «новых цифровых войн»

О «цифровых войнах» в последние годы и в России, и в мире пишут много. Причем сейчас, как правило, основное внимание при рассмотрении этой проблемы уделяется так называемым «хакерским атакам». То есть проникновению в чувствительные зоны электронных коммуникаций противника через глобальную или локальную сетевую инфраструктуру за счет использования или целенаправленного создания уязвимостей в программном обеспечении.

В связи с этим у многих интересующихся этой проблемой «на слуху» и разрушение инфраструктуры центрифужного обогащения урана на секретном подземном иранском заводе при помощи внедрения американо-израильского компьютерного вируса Stuxnet, и многочисленные обвинения «китайских хакеров» в воровстве стратегических коммерческих секретов у ведущих американских корпораций, и не менее многочисленные обвинения «российских хакеров» во вмешательстве в процедуры выборов в США, Испании и др. за счет похищения чувствительных данных из серверов ведущих политических партий, и т. д.

Однако есть и второй тип уязвимостей электронного компьютерного оборудования, о рисках атак через которые говорят и пишут гораздо реже. Это так называемые «аппаратные закладки», внедренные в микроархитектуру компьютерного «железа» и способные либо в заданный момент времени, либо при выполнении определенного «пакета» внутренних команд, либо при подаче особым образом организованного «внешнего» запускающего сигнала — вызвать сбой, некорректную работу или даже полное отключение компьютерной системы противника.

Ранее в нашем исследовании мы уже упоминали об использовании такого рода «закладок» американскими спецслужбами в компьютерном оборудовании, нелегально ввозимом в СССР в годы холодной войны, а также цитировали отчетные «рапорты» ЦРУ об ущербе, нанесенном этими «закладками» советской экономике.

Однако нужно понимать, что такого рода «закладки» в современном многоядерном процессоре, который создан по «нанометровым» техпроцессам и содержит многие миллиарды транзисторов, — практически невозможно обнаружить и идентифицировать даже самыми современными методами до того момента, когда эти закладки начнут наносить запланированный конструкторами ущерб.

Причем даже этот ущерб может быть выявлен далеко не всегда. В профессиональной литературе такого рода закладки уже описаны достаточно широко.

Это может быть, например, скрытый внутренний программный модуль, который с определенной регулярностью вносит в любые или «избранные» исполняемые компьютером программы «как бы случайные» ошибки.

Это может быть «неслучайный» программный изыск во внутреннем генераторе псевдослучайных чисел, который отвечает за шифрование данных. Что тем самым фактически открывает для авторов процессора доступ к шифру.

Это может быть внутренняя команда процессора, которая при определенных случайно возникших условиях уничтожает информацию в памяти компьютера.

Это может быть, наконец, определенный «спящий» внутренний модуль процессора, который «пробуждается» при очередном или внеочередном обновлении программного обеспечения и начинает исполнять некие вредоносные операции, и так далее.

Именно по перечисленным выше причинам мы в данном исследовании уделили так много места обсуждению проблемы создания полностью российских (и в части «железа», и в части программного обеспечения) компьютеров различных классов.

И хотя, как мы видели выше, для решения этой проблемы в последнее время делается очень много, с точки зрения «цифровых войн» безопасность нашей страны нельзя считать обеспеченной хоть сколько-нибудь удовлетворительно.

В частности, по опубликованным в конце 2018 года данным, сейчас 93% интегральных схем, поставляемых в Россию, имеют американское происхождение. И, соответственно, около 95% всего российского «компьютерного хозяйства» разного уровня сложности и разного назначения использует импортное программное обеспечение.

Но это касается не только аппаратной и программной начинки домашних «персоналок» и личных телефонов, планшетов, игровых приставок и пр. Это касается в том числе и промышленной электроники, используемой в системах автоматического управления технологическими процессами, в системах автоматизированного проектирования, в системах управления банковскими операциями и т. д. Не говоря об имеющихся сегодня в стране суперкомпьютерах, многие из которых решают стратегические оборонные и другие задачи общегосударственного значения.

Некоторые эксперты утверждают, что эта проблема якобы не имеет серьезного значения.

Эта проблема якобы не имеет серьезного значения потому, что в реальности Россия напрямую закупает в США ничтожную долю своего микроэлектронного импорта (всего 0,4%). А все остальное «американское компьютерное железо», включая процессоры с топологией техпроцесса до 16 нанометров, в действительности поставляется в Россию из третьих стран. Либо из тех стран, которые приобрели это «железо» в США и перепродают всем желающим, но вовсе не намерены подключаться к какому либо американскому эмбарго против русских. Либо из тех стран, включая Тайвань, Малайзию, КНР и т. д., в которых в действительности изготавливается подавляющее большинство американских, европейских, японских, российских и т. д. компонентов микроэлектроники.

И эта проблема якобы не имеет серьезного значения потому, что большинство уязвимостей в программах достаточно легко «отлавливается» и ликвидируется либо производителями программ, заинтересованными в своей коммерческой репутации, либо российскими профессиональными пользователями этих программ.

Представляется, что такие оптимистические выводы при складывающихся сегодня глобальных мировых тенденциях обострения и усложнения «цифровых войн» — явно неосновательны и близоруки.

Они неосновательны и близоруки потому, что, повторим, большинство специалистов признают, что закладки «спящего» типа в современном сложнейшем «компьютерном железе» выявить практически невозможно никакими методами.

Они неосновательны и близоруки как потому, что большинство пользователей компьютерной техники не в состоянии выявлять уязвимости и скрытые каналы проникновения в сложнейшем программном обеспечении, так и потому, что это большинство пользователей соглашается с предлагаемыми производителем обновлениями программных продуктов, но не в состоянии оценить влияние обновлений на уязвимость и безопасность новых программных конфигураций.

Оптимистическая самоуспокоенность в вопросах применения чужого компьютерного «железа» и чужих программ («софта») неосновательна и близорука, наконец, потому, что она препятствует переходу пользователей на уже существующие отечественные аналоги компьютеров и софта даже в тех случаях, когда необходимость такого перехода диктуется стратегическими требованиями национальной безопасности.

На это счет стоит привести пару наиболее ярких и достаточно свежих примеров.

Так, в январе 2019 года появились сообщения о том, что ФГУП «Охрана» при «Росгвардии» в техническом задании на тендер по закупке 820 компьютерных моноблоков выставила требование по использованию в этих моноблоках процессоров, изготовленных по техпроцессу с размерностью не более 15 нанометров. Поскольку даже лучшие сегодняшние отечественные процессоры используют техпроцесс с размерностью не менее 28 нанометров, такое техзадание заведомо исключает выход на тендер российских компьютеров.

Аналогичная ситуация отмечается и в сообщении середины марта 2019 года о тендере Главного центра связи и защиты информации Министерства внутренних дел РФ, который намерен закупить по госзаказу 3500 компьютерных моноблоков. В техзадании на указанные моноблоки обязательным требованием к используемым процессорам выставлено условие используемой тактовой частоты не менее 3100 МГц. А поскольку ни один из рассмотренных ранее в нашем исследовании российских процессоров, в том числе новейшие «Эльбрусы», «Байкалы» и «Комдивы», не работает на тактовой частоте выше 1500 МГц, отечественная компьютерная техника из участия в тендере автоматически исключается.

Соответственно, в обоих приведенных тендерах исключается и возможность использования в приобретаемой нашими правоохранителями компьютерной технике отечественного программного обеспечения…

(Продолжение следует.

 

https://rossaprimavera.ru/article/b070a21d

 


24.03.2019 Натовские бомбардировки Югославии 20 лет назад установили новый криминальный миропорядок

 

Это попытка «приучить» весь мир к тому, что в новом «америкоцентричном» мироустройстве США и их сателлитам дозволено нагло и безнаказанно попирать основополагающие статьи Устава ООН и вообще международное право. 

Натовские бомбардировки Югославии. Сергей Кайсин © ИА Красная Весна

Сегодня трагическая дата: 20 лет назад 24 марта коалиция стран-членов НАТО во главе с США, оправдываясь военно-политической провокацией в косовской деревне Рачак (позже доказательно расследованной как именно провокация, организованная сепаратистской «Армией освобождения Косова»), начала войну против Югославии.

Мы давно и подробно обсуждали это международное преступление и его последствия в наших статьях в газете «Завтра», в докладах на клубе «Содержательное единство», в телепоединке Сергея Кургиняна «Суд времени», выпуск 27. Здесь представляется возможным лишь кратко-тезисно перечислить основные цели организаторов этого преступления (прежде всего, США) и его стратегические последствия.

Главными целями организации войны против Югославии и «за Косово» были:

1. Дестабилизация Европы через «взрывную» активизацию ее исторически всегда взрывоопасного и конфликтного «Балканского узла». Отметим, что эта «балканская война», по признаниям многих западных экспертов, надолго затормозила процессы консолидации ЕС и, в частности, реализацию планов создания единой европейской валюты, альтернативной доллару.

2. Создание в Европе следующего (и гораздо более мощного, чем ранее был создан в Боснии) гнойника исламского терроризма и международной организованной преступности. В Европе давно исследованы и хорошо известны как факты деятельности в Косове исламских террористов из Северной Африки, Чечни, Афганистана, так и факты захвата косовско-албанскими криминальными лидерами ведущих позиций в оргпреступности на обширных территориях Европы.

3. Демонстративное и показательное военно-политическое подавление Югославии как одного из наиболее прочных российских балканских союзников. То есть, геополитическое унижение и ослабление России.

4. Беспрецедентная акция по грубейшему нарушению международного права прямо в центре Европы. В том числе — военное нападение на Югославию, суверенную европейскую страну, без мандата Совбеза ООН. В том числе — военная поддержка сепаратистского отделения от Югославии огромной полиэтнической территории. В том числе — прямая и откровенная поддержка прекрасно известных международным правоохранителям из Интерпола террористов и торговцев наркотиками и оружием вроде одного из главарей «Армии освобождения Косова» Хашима Тачи. С которым, подчеркнем, госсекретарь США Мадлен Олбрайт нежно обнималась в телеэфире.

Все перечисленное — это попытка «приучить» весь мир к тому, что в новом «америкоцентричном» мироустройстве США и их сателлитам дозволено нагло и безнаказанно попирать основополагающие статьи Устава ООН и вообще международное право.

5. «Повязывание» европейских членов НАТО кровавым соучастием в преступных нарушениях международного права, то есть как бы легитимация нового криминального формата «евроатлантической солидарности».

6. Перерождение и превращение в «карманный» американский институт созданного СБ ООН судебного органа — Международного трибунала по бывшей Югославии (МТБЮ), и демонстрация американских возможностей нагло фальсифицировать обвинения и решения МТБЮ. В частности, бывший председатель МТБЮ Карла дель Понте после своей отставки выпустила книгу, в которой подробно описала ряд антисербских фальсификаций расследований Суда, сооруженных под давлением США.

7. Подготовка и оправдание решений США по фактическому пересмотру устава НАТО и расширению НАТО на восток. Сразу после завершения войны против Югославии в 1999 г. Совет НАТО в Вашингтоне принял новую «Стратегию гибкого реагирования с учетом военно-политической обстановки, сложившейся после окончания холодной войны».

В этой стратегии зона «угроз безопасности» выводилась за рамки статьи 5 Устава НАТО, предполагающей «коллективную самооборону», то есть не только за пределы территорий стран-членов альянса или даже Евро-Атлантического региона. Так, НАТО объявил своей «зоной ответственности» неопределенные пространства «кризисов на периферии» Альянса, то есть — фактически весь мир. И именно под флагом этой новой доктрины далее шли и расширение НАТО на восток, и войны НАТО в Афганистане, Ираке, Ливии, Сирии и т. д.

8. Создание в Косове крупнейшей американской военной базы «Бондстилл», которая стала не только важнейшим объектом военной инфраструктуры присутствия США в Европе, но заодно и крупнейшим неподконтрольным любому правосудию перевалочным пунктом транзита наркотиков из Афганистана и Африки.

Дальнейшая поддержка Косова со стороны США, в том числе немедленное — вновь вопреки международному праву — признание провозглашенной Косовом государственной независимости, в том числе негласное содействие «отдавливанию» оставшихся на территории Косова сербов, в том числе отсутствие какого-либо протеста созданию в Косове регулярной собственной армии, — еще раз убедительно показывает, что цель американцев состояла вовсе не в официально прокламируемых «защите прав человека» и «стабилизации» региона.

США фактически поощряют и попытки дестабилизации албанцами политической ситуации в соседней Македонии, и экспансию в Европе косоварской организованной преступности, и объявленную крупными албанскими и косовскими политиками программу создания так называемой «Великой Албании», куда должны войти территории соседних стран, в составе населения которых много этнических албанцев.

Одновременно США и их европейские сателлиты не только инициировали отделение от Югославии важнейшего исторического союзника — Черногории, но и всячески препятствуют независимому развитию Сербии — последнего осколка бывшей Югославии. 

 

https://rossaprimavera.ru/article/91268982

 


22.03.2019 Стратегические «прорехи» в хозяйственно-экономическом развитии России. Часть VII

 

К 2015 году, когда США ввели ограничения на поставки в КНР высокотехнологичной продукции двойного назначения, Китай уже был готов к независимому производству всей гаммы электронной продукции разного уровня сложности — от сотовых телефонов до суперкомпьютеров 

Суперкомпьютер Sunway TaihuLight

Но все-таки каким образом КНР всего за два десятилетия сумела практически «с нуля» добиться в сфере суперкомпьютинга реального статуса главного мирового конкурента США? Почему и как это у Китая получилось?

Китай, во-первых, принял специальную государственную программу разработки и создания компьютерной техники, находящуюся под особым контролем ЦК КПК и высшей государственной власти, а далее начал выделять на ее реализацию огромное финансирование.

Китай, во-вторых, для реализации этой программы призвал вернуться на родину — причем на «большие американские зарплаты» — огромное число специалистов-китайцев, которые работали в крупнейших компьютерных корпорациях и университетах США, Великобритании и других стран.

Китай, в-третьих, привлек в страну чрезвычайно выгодными предложениями филиалы самых передовых глобальных компьютерных корпораций: IBM, Apple, SUN, Hewlett-Packard и др., которые начали строить в КНР лаборатории и заводы по производству микроэлектронных компонентов для мировых рынков, и направил в эти лаборатории и на эти заводы китайских ученых и инженеров для приобретения необходимого опыта.

Китай, в-четвертых, создал в Шанхае особый Государственный центр разработки высокопроизводительных интегральных схем (Shanghai High Performance IC Design Center) и начал форсированно осваивать и разрабатывать (причем с прицелом не на сиюминутную, а на долгосрочную перспективу) высшие технологии сложной микросхемотехники, как в части физического производства компонентов («компьютерного железа»), так и в части алгоритмов обработки информации и сопутствующего математического обеспечения.

Китай, в-пятых, построил у себя — не без помощи заинтересованных американских корпораций, приглашенных в страну, — самые современные роботизированные компьютерные заводы.

Китай, далее, активно занялся моделированием, разработкой и освоением промышленного производства собственных микропроцессоров, графических ускорителей, микроконтроллеров, карт памяти и т. д., а также собственной операционной системы и собственных программных стандартов.

В результате к 2015 году, когда США ввели ограничения на поставки в КНР высокотехнологической продукции двойного назначения, Китай уже был готов к практически независимому производству всей гаммы электронной продукции разного уровня сложности — от сотовых телефонов до суперкомпьютеров.

В частности, процессоры китайского суперкомпьютера Sunway TaihuLight, недавнего мирового чемпиона в топ-500, созданы с оригинальной архитектурой ShenWei, собраны по оригинальной системе межпроцессорного соединения узлов Sunway Network и работают в оригинальном программном стандарте параллельного программирования — операционной системе SunWay Raise OS 2.0.5 на базе Linux.

В результате китайские суперкомпьютеры сегодня практически на равных конкурируют с лучшими американскими и по производительности (в том числе, готовясь к «штурму» скоростей вычислений более 1 эксафлопс), и по способности работать с невероятными объемами структурированной и неструктурированной информации в десятки и сотни эксабайт.

Причем, напомним, в мировом рейтинге топ-500 китайских «суперов» уже больше, чем американских, и работают они уже не только в ведущих оборонных и научных центрах страны, но и во множестве китайских мегакорпораций в самых разных отраслях национального хозяйства. Однако эти мегакорпорации в Китае, вновь напомним, находятся — при любом их официальном частно-рыночном статусе — под неусыпным контролем профильных отделов Компартии Китая и профильных ведомств государственной власти…

А вот действующие российские суперкомпьютеры пока что, увы, по-прежнему собираются из зарубежных «кубиков» микропроцессоров, графических ускорителей, контроллеров, коммуникаторов, элементов памяти и пр. И в значительной мере — из других микродеталей зарубежного производства вроде резисторов, емкостей и т. д., которые специалисты по компьютерному «железу» называют «рассыпухой». В частности, почти все суперкомпьютеры России и стран СНГ (а также машины, к ним приближающиеся по производительности) используют процессоры Intel (многоядерные процессоры Intel Xeon Gold, Intel Skylake и др.) и графические ускорители Intel (в том числе Intel Xeon Phi), NVidia Tesla, NVidia Pascal P100 и др.

Но, разумеется, собрать из таких «кубиков» и необходимой «рассыпухи» какую-нибудь настольную «персоналку» или суперкомпьютер — вещи совершенно разные. И не только потому, что в состав суперкомпьютера, как правило, входят многие десятки и сотни тысяч «кубиков» микропроцессоров, ускорителей, коммуникаторов, блоков памяти и многие сотни миллионов компонентов «рассыпухи».

Так, например, суперкомпьютер Summit, сегодняшний американский «чемпион» топ-500, состоит из 4608 двухпроцессорных серверов IBM AC922 на базе 22-ядерных процессоров IBM Power9, в каждом из которых работает 6 графических процессоров-ускорителей NVIDIA Tesla V100. Для внутренних соединений используется сеть Mellanox dual-rail EDR InfiniBand с пропускной способностью 200 Гбит/с на каждый сервер. Причем этот суперкомпьютерный гигант занимает залы площадью чуть не четверть гектара и весит несколько сотен тонн.

А в современной линейке мощнейших суперкомпьютеров рейтинга топ-500 есть и машины, в которых содержится более сотни тысяч процессоров. Учитывая, что в каждом из таких процессоров могут работать более миллиарда транзисторов, можно представить и оценить уровень сложности подобного технологического чуда.

Но это, что называется, только компьютерное «железо». А для того, чтобы эти сотни тысяч сложнейших «кубиков» и миллионы и миллиарды других компонентов согласованно работали для достижения готовым изделием суперкомпьютерного качества, — необходимо еще и создание изощреннейших архитектур объединения всех этих компонентов, а также разработка особых алгоритмов, обеспечивающих эффективную работу созданной машины — суперкомпьютера.

И у США, и у КНР — все это уже создано и работает. А нас пока что этого в полной мере нет.

В то же время нельзя не признать, что у России многое из перечисленного тоже имеется.

У нас уже есть собственные «кубики» необходимого качества, в некоторых случаях — вполне оригинальные, и собственная «рассыпуха» необходимого качества. И не только для решения сугубо военных специальных задач.

Для оборонного использования, например, предназначена серия процессоров KOMDIV с оригинальной архитектурой, достаточно высокой производительностью, а также устойчивостью к перегрузкам, высоким температурам и уровням радиации. И эта серия машин оборонного назначения — не единственная.

Из «кубиков» для широкого применения сейчас на слуху прежде всего последние российские разработки процессоров серии «Эльбрус» и серии «Байкал».

Специалисты указывают, что последние разработки серии «Эльбрус» отличаются не только полностью оригинальной архитектурой, но и особыми средствами защиты против «взлома», и вполне способны стать основой суперкомпьютеров мирового уровня.

В частности, есть официальные сообщения о том, что в России сконструирован и уже тестируется суперкомпьютер на процессорах «Эльбрус-8СВ» (технология 28 нанометров), который предполагается запустить в нынешнем 2019 году. Предполагается, что его производительность превысит 1 петафлопс, и что он сможет войти в мировой топ-500.

Кроме того, готовится к производству еще один, более мощный, процессор «Эльбрус-16СВ».

Универсальный 16-ядерный процессор «Эльбрус-16СВ», содержащий на кристалле около 6 млрд транзисторов, ориентируется на производительность до 1,5 петафлопса и строится по технологии 16 нанометров. Тактовая частота — 2 ГГц на ядро.

Это будет система на одном кристалле, включающая все необходимые контроллеры периферийных устройств, а также возможность объединения четырех процессоров на общей памяти со скоростью межпроцессорного обмена данными до 48 ГБт/сек. Именно на основе этих процессоров в 2021–2022 гг. предполагается создать российский суперкомпьютер с производительностью порядка 1 эксафлопс, сопоставимой с высшими достижениями мировых американских и китайских лидеров.

Линейка российских процессоров «Байкал», в отличие от «Эльбрусов», ориентируется в основном на производство для персональных компьютеров и промышленного и сетевого сегментов.

В частности, уже освоенные и выпускаемые промышленной серией процессоры «Байкал Т» могут использоваться в сложной офисной технике, телекоммуникационных устройствах, маршрутизаторах, коммутаторах, станках с числовым программным управлением и т. д.

Процессор Baikal-T1 после снятия металлизации (фото — BarsMonster, habr.com)

Разрабатываемый по технологии 28 нанометров «Байкал М» на одном кристалле содержит 8-ядерный процессор с низким энерогопотреблением, комплекс высокоскоростных интерфейсов и графическую подсистему. Он может применяться для создания автоматизированных рабочих мест в промышленности и конструировании, в мощных графических рабочих станциях, в серверах и терминалах комплексов видеоконференций, в маршрутизаторах и брандмауэрах, в офисных и домашних медиацентрах и т. д.

При этом недостатком (и одновременно достоинством) «Байкалов» считается построение ядер процессора на очень распространенной зарубежной архитектуре. В частности, «Байкал T1» использует ядро MIPS P5600, а «Байкал М» — ядро ARMv8. Это, с одной стороны, не дает безусловных гарантий от «вирусных» атак из внешних сетей, но, с другой стороны, обеспечивает практически полную совместимость с уже существующим системным и прикладным зарубежным и российским программным обеспечением, а также с разнообразными готовыми периферийными устройствами зарубежного производства.

Однако и в отношении «Эльбрусов», и в отношении «Байкалов», к сожалению, нельзя говорить об их полностью отечественном производстве. Хотя архитектура «Эльбрусов», в отличие от «Байкалов», вполне оригинальная, в России пока еще нет заводов, способных выпускать микроэлектронную продукцию по топологии (характерному размеру транзисторов) 28 и, тем более, 16 нанометров. И потому наши разработчики передают полный пакет техдокументации на свои процессоры зарубежным заводам-изготовителям.

Сейчас наиболее мощные российские процессоры, как правило, изготавливаются на заводе тайваньской корпорации TSMC (Taiwan Semiconductor Manufacturing Company). Это крупнейший производитель микрочипов в мире, который, однако, не разрабатывает собственные микросхемы, но зато предоставляет высокотехнологичные и качественные услуги по выпуску микросхем разным компаниям-разработчикам из множества стран мира.

В России, кроме закрытых производственных мощностей оборонного назначения, действуют два крупных завода по производству микропроцессоров, оба в подмосковном Зеленограде. Это «Микрон», работающий в рамках техпроцесса 250–65 нанометров, и «Ангстрем-Т», использующий техпроцесс 250–90 нанометров.

По официальным сообщениям конца 2018 г., принято решение о создании на базе зеленоградского завода «Микрон» производства микросхем по техпроцессу 28 нанометров. Как сообщил гендиректор НИИ молекулярной электроники академик РАН Геннадий Красников, для этого в качестве основы производства будет использоваться около 70% существующих мощностей завода, к которым предполагается добавить примерно 30% нового технологического оборудования для перехода к топологии 28 нанометров. При этом Красиков заявил, что приоритетной задачей нового производства на ближайшие 3 года станет полное замещение импортной микроэлектронной базы для российской ракетно-космической отрасли.

Некоторые эксперты уточняют, что для космоса топологию менее 90 нанометров нельзя использовать исходя из жестких условий эксплуатации микросхем (температура, ударные нагрузки, радиация), и что здесь главной решаемой задачей нового микропроцессорного производства станет именно надежность. И что переход к топологии 28 нанометров — это следующая задача, которая, скорее всего, будет решаться постепенно, через «промежуточный» рубеж в 45 нанометров.

(Продолжение следует.

 

https://rossaprimavera.ru/article/767b7522

 


08.03.2019 Стратегические «прорехи» в хозяйственно-экономическом развитии России. Часть VI

 

Суперкомпьютер, при любой гениальности разработчиков, нельзя создать «на коленке». Дело в том, что «сердце», «мышцы» и «нервы» такой машины: микропроцессоры, графические ускорители, контроллеры и т. д. — это микротехника высшей сложности 

 

 Подчеркнем, что описанная выше в нашем исследовании суперкомпьютерная гонка для ее участников вовсе не самоцель и не вопрос международного престижа. Именно на суперкомпьютерной базе сейчас решаются ключевые задачи в таких новых сферах человеческой деятельности, которые называют «информационная революция» и «новый технологический уклад». Сегодня без суперкомпьютеров уже действительно невозможно получение качественно новых результатов во многих важнейших отраслях человеческой деятельности.

Так, в метеорологии качественное предсказание погоды, в том числе ураганов, штормов, торнадо, града и т. д., требует очень быстрых (в течение первых часов) и регулярных (несколько раз в сутки) обсчетов глобальной модели динамики земной атмосферы на основе гигантских объемов данных измерений, непрерывно поступающих из мировой сети наземных, морских и космических станций.

В военном деле без огромных сверхбыстрых вычислительных мощностей невозможно согласованное оперативное управление системами войск и вооружений в современном вооруженном конфликте в режиме реального времени. Уже на тактическом уровне современной бригады или дивизии с ее многочисленными и разнообразными компьютеризированными средствами ведения боя, управления и связи на командный пункт управления поступает столько ежесекундно меняющейся информации, что без скоростных сверхмощных компьютеров ее обрабатывать для принятия своевременных решений просто невозможно.

В условиях гигантской стоимости современных сложных вооружений (и, напомним, запрета на натурные испытания ядерного оружия) ни поддерживать их в боеготовом состоянии, ни тем более разрабатывать новые типы и образцы вооружений нереально без развитых сверхсложных и сверхмощных систем компьютерного моделирования.

Решение большинства мирных и оборонных задач газодинамики и гидродинамики: от выбора конфигурации планера, крыльев и рулевой системы современного самолета до конструкции боевого корабля и грузового судна, от формы лопаток турбины двигателя самолета или винтов корабля до теплозащиты космического аппарата или стратегической ракеты — также невозможно без надежного суперкомпьютерного моделирования.

Невозможно без суперкомпьютеров и решение актуальных сверхсложных задач современной науки: расшифровка генома и разработка новых эффективных лекарств в биологии и медицине, изучение физических процессов в микромире и во Вселенной, предсказание и синтез новых веществ в химии и т. д.

Но и во многих сугубо мирных и обыденных отраслях деятельности без сверхскоростных компьютеров, способных оперировать гигантскими объемами данных, сегодня уже не обойтись.

Без них не обойтись в материаловедении при создании новых материалов с заданными свойствами для самых разных применений.

Без них не обойтись при поисках и разведке полезных ископаемых в сложнейших современных системах комплексной обработки геофизической и геологической информации, позволяющих в огромной степени сократить или вообще заменить дорогостоящее бурение скважин.

Без суперкомпьютеров уже нельзя обойтись практически во всех сферах исследований, связанных с разработкой и применением систем искусственного интеллекта высокого уровня.

Без суперкомпьютеров, оказывается, не обойтись и в современных крупных корпорациях и тем более в крупнейших мегакорпорациях. Которые их используют не только для разработки и модельных испытаний новых сложных производственных систем и товаров от проектирования нового химического завода или плотины ГЭС до создания новых высокотехнологических товаров вроде автомобиля, самолета или яхты.

Крупнейшим современным потребителем суперкомпьютеров (или, точнее, машин, приближающихся к уровню «супер» по скорости и объемам обработки данных) является промышленность стран — экономических лидеров мира. Уже сегодня большинство производимых на планете электронных машин, приближающихся по своим возможностям к суперкомпьютерному уровню, используется в системах автоматического управления сложными производственными комплексами, промышленными роботизированными системами высокого уровня, а также системами автоматического проектирования и моделирования новой продукции.

Наконец, не обходится без суперкомпьютеров и — внимание! — стратегическое планирование и управление деятельностью крупных корпораций или тем более мегакорпораций, каждая из которых оперирует финансовыми ресурсами в сотни миллиардов долларов и нередко распространяет свою деятельность на десятки отраслей экономики.

В связи с этим стоит отметить, что в США суперкомпьютеры-чемпионы вроде упомянутых выше американского Summit или китайского Sunway TaihuLight по вычислительной мощности штурмующие уровень эксафлопс, как правило, создаются на деньги государственного бюджета и целевым образом поставляются в ведущие (прежде всего ядерные и другие военные) научные центры соответствующей страны. А вот большинство суперкомпьютеров или мощных компьютеров пониже уровнем, оказывается, производится всё более объемными сериями на широкий (и растущий) открытый рынок и закупается и используется именно в крупных корпорациях и мегакорпорациях.

В связи с этим нужно отметить результаты недавнего опроса крупнейших корпораций США, работающих в самых разных отраслях: космос, нефтедобыча, фармакология, авиация, генетическая биология, автомобилестроение, транспорт и т. д. Почти все топ-менеджеры этих корпораций (97%) уверенно заявили, что без использования компьютерной техники высшего уровня их корпорации просто не смогли бы удержаться на передовых позициях на мировых рынках.

А что все-таки есть в суперкомпьютерном арсенале у России?

Сейчас, как мы уже обсуждали, у России есть четыре суперкомпьютера в мировом списке топ-500, хотя еще 10–15 лет назад их было больше, и их места в мировом рейтинге производительности были выше, чем сегодня.

Была совместная российско-белорусская разработка суперкомпьютеров серии СКИФ. Так, в 2004 году суперкомпьютер СКИФ К-1000 с реальной производительностью на тесте Linpack более 2 терафлопс занял 98-ю позицию в топ-500. В 2007 году СКИФ Cyberia с производительностью на тесте Linpack почти 10 терафлопс также вошел в сотню наиболее производительных в топ-500.

В 2008 году российский суперкомпьютер «МГУ Чебышев» с реальной производительностью на тесте Linpack 47,17 терафлопс стал самым мощным в СНГ и Восточной Европе и занял 36-е место в ТОР-500.

В 2009 году заработал суперкомпьютер «Ломоносов» в МГУ с реальной производительностью на тесте Linpack в 350 терафлопс, который занял 12-ю строчку в мировом рейтинге топ-500.

В 2014 году суперкомпьютер для МГУ «Ломоносов-2» занял 22-е место в мировом топ-500.

Однако, повторим, далее российские суперкомпьютеры широкого применения свои позиции в мировых рейтингах неуклонно теряли. Хотя компании, занятые производством суперкомпьютеров, в стране есть, и их немало.

Часть из них занимается, как это было и ранее, разработкой и производством компьютерной техники специализированного (прежде всего оборонного) назначения. Такие машины, предназначенные для работы в экстремальных условиях температур, давления, ударных нагрузок, радиационного фона и пр., создаются в ряде околооборонных НИИ в закрытых городах (ВНИИ экспериментальной физики, ВНИИ технической физики и др.). Технические данные такого рода машин публично не обсуждаются и в мировых рейтингах не присутствуют.

Однако другая часть российских компаний, занятых разработкой и производством компьютерной техники высшего уровня, пока что соперничать с мировыми грандами не в силах.

Подчеркнем, они не в силах соперничать с мировыми грандами в основном не потому, что в стране не осталось специалистов нужного уровня, хотя, повторим, немалая часть суперквалифицированных отечественных компьютерщиков, оставшись на родине без работы в первые годы «рыночной трансформации» России, уехала за рубеж и трудится в чужих силиконовых долинах. Но дело в основном все-таки не в этом.

Дело в том, что суперкомпьютер, при любой гениальности разработчиков, нельзя создать «на коленке». Дело в том, что «сердце», «мышцы» и «нервы» такой машины: микропроцессоры, графические ускорители, контроллеры и т. д. — это микротехника высшей сложности. Для разработки и изготовления которой нужны не только большие коллективы очень умных голов, которые придумают электронные схемы и разработают их правильную конфигурацию. Для изготовления такой микротехники необходимы еще и особо точные (прецизионные) даже не просто станки, а целые роботизированные заводы. Без таких роботизированных заводов физически невозможно точно и правильно разместить на крохотных кристаллах подложек-чипов миллиарды микродеталей и соединений между ними, способных без взаимных помех надежно и устойчиво работать с сигналами частотой в миллиарды колебаний в секунду.

Проектирование и создание таких заводов и роботизированных автоматических линий (ведь понятно, что работают с микродеталями в сетке чипа в 16 или 32 нанометра, то есть миллиардных долей метра, не глазастые девочки с паяльниками на конвейере) — это очень и очень дорогостоящее дело. И во всем мире: и в США, и в Китае, и в Малайзии, и на Тайване, и в других странах — такие заводы проектируются и строятся в основном на большие государственные бюджетные деньги, обычно с частичным финансовым участием заинтересованных компьютерных корпораций.

СССР/Россия, как мы уже обсуждали ранее в нашем исследовании, в этой сфере очень серьезно отстала от мировых лидеров (прежде всего от США) еще в позднесоветскую эпоху «отстающего копирования». Это отставание быстро углублялось и усугублялось в годы постсоветской научно-технологической разрухи и фактического прекращения финансирования отрасли.

В результате в России такие роботизированные компьютерные заводы (хотя пока далеко не достигшие «наноразмерностей» чипов, сравнимых с продукцией наших главных конкурентов) создаются, причем с серьезными финансовыми и технологическими затруднениями, только сейчас. И в результате недавние и сегодняшние относительные успехи российской суперкомпьютерной отрасли оказались связаны не с прорывами в сфере создания и серийного выпуска упомянутой выше отечественной микротехники высшей сложности, а в основном в изощренном строительстве супермашин» из наборов чужих микротехнических «кубиков».

Сегодняшний итог состоит в том, что буквально все нынешние российские суперкомпьютеры необоронного назначения, как входящие в мировой топ-500, так и далеко отстающие от его требований, собраны из микропроцессоров, графических ускорителей, микроконтроллеров и других деталей зарубежного производства. Причем в основном — из деталей не самого высокого современного уровня (не первой свежести), поскольку купить самые-самые лучшие и новые, как правило, удается далеко не всегда.

Но при этом, соответственно, и основное программное обеспечение, которое используется в этих суперкомпьютерах, тоже не отечественное, а зарубежное. Которое приходится — опять-таки, вовсе не дешево — закупать и использовать по зарубежным лицензиям.

В связи с этим нам явно следует обратить особое внимание на опыт Китая. Который при гораздо худших, чем у постсоветской России, стартовых условиях развития компьютерной отрасли, сумел за 20–25 лет стать вполне серьезным суперкомпьютерным конкурентом США.

(Продолжение следует.)

https://rossaprimavera.ru/article/3f56748b

 


01.03.2019 Стратегические «прорехи» в хозяйственно-экономическом развитии России. Часть V

 

Крупнейший нидерландский кибернетик Дейкстра после развала СССР заявил, что принятое советским правительством в конце 1960-х годов решение о переходе к копированию модельного ряда IBM-360 «стало величайшей победой Запада в холодной войне» 

 Принятая руководством СССР на рубеже 1970-х годов программа создания системы программно- и аппаратно-совместимых ЭВМ «Ряд» на основе копирования американских машин IBM-360 с самых первых шагов начала давать крупные сбои.

Во-первых, долгое время попросту принципиально не удавалось скопировать американскую системную архитектуру машин и их схемотехнику. Проблемы возникали уже на уровне элементной базы — от транзисторов до конденсаторов, и тем более микросхем. Даже тогда, когда удавалось получить полный комплект схемных решений и скопировать топологию микросхем, копия часто вообще не работала или же не дотягивала до нужных технических параметров из-за недостаточного качества элементов. И ее приходилось усовершенствовать или принципиально переделывать, на что уходили огромный труд и время.

В то же время и американские технологические линии для производства электронных компонентов нужного качества, и тем более оборудование для создания таких технологических линий, — были, по понятным причинам, сверхсекретными, они не продавались и не передавались даже ближайшим партнерам США по НАТО. Для того, чтобы их скопировать и воспроизвести, в СССР никаких возможностей не было. А советские технологии и микросхемотехника (в том числе наиболее точные советские станки-автоматы и сверхчистые цеха) — в тот период до уровня обеспечения качественного массового производства микросхемотехники высокого уровня интеграции явно не дотягивали.

Во-вторых, совершенно не оправдался и расчет на воровство готового матобеспечения для ЭВМ. Быстро обнаружилось, что его наворованные фрагменты, как правило, не только неполны, но и очень часто друг с другом просто не стыкуются. И что склеенные из них программы не работают вообще или работают из рук вон плохо. Почти все программы приходилось переписывать и переделывать, иногда несколько раз.

И дело было не только в «недоработках» советских разведчиков. Западные разведки быстро распознали созданные советской разведкой технологии «воровских конвейеров» и начали с ними свою игру в подставных продавцов и посредников. В результате в СССР по этим конвейерам все чаще прибывали сознательно искаженные пакеты документации и сознательно модифицированные компьютеры с аппаратными и программными закладками. И хотя в КГБ были созданы специализированные научные группы профессионалов для поиска и выявления подобных закладок, эти группы нередко просто не могли обнаружить диверсионную закладку в сложнейшей аппаратуре и программном обеспечении.

В частности, известна версия так называемого досье Farewell (частично опубликованная журналом The Economist и другими американскими изданиями) о том, что завербованный французской разведкой аналитик управления «Т» ПГУ КГБ полковник Владимир Ветров (агентурная кличка Farewell) передал французам около 4 тыс. секретных документов, касавшихся программы промышленного шпионажа КГБ, а также раскрыл имена более 200 агентов, занимавшихся этой работой по всему миру.

«Досье Farewell» было практически сразу передано ЦРУ США. В результате около 150 советских разведчиков были высланы из разных стран Запада, а ЦРУ начало спецоперации встраивания в советские «воровские конвейеры». Эти спецоперации включали как дезинформацию и преднамеренные ошибки в программах, так и преднамеренные аппаратные закладки в автоматизированных системах управления, создававшихся на основе попадавших в СССР американских компьютеров.

В частности, названные американские публикации утверждают, что в результате использования в автоматизированной системе управления газопроводом Уренгой — Сургут — Челябинск одного из «диверсионных» компьютеров, попавших в СССР по «подставному конвейеру», на газопроводе произошел мощнейший взрыв. Официальных подтверждений этой версии в США и СССР не было. Однако позже на сайте ЦРУ появилось сообщение о том, что «модифицированные специалистами ЦРУ программы и чипы нарушали планы производства на химических предприятиях и тракторном заводе в СССР, использовались в советской военной технике, а на газопроводе были установлены дефектные турбины».

В результате нарастания вала всех перечисленных проблем работа над системой ЕС-ЭВМ, копируемой с IBM-360, которая была развернута, кроме СССР, в ряде стран СЭВ (ГДР, Польше, Венгрии, Чехословакии, Болгарии), шла очень медленно и с большими трудностями. Как подчеркивают специалисты, создаваемые в рамках серии машины ЕС-ЭВМ долгое время были по своим параметрам (быстродействие, потребляемая энергия, надежность), в основном, хуже, чем те компьютеры, которые создавались в СССР до рассматриваемой реорганизации отрасли. Как правило, не составляли исключения и те машины серии ЕС, которые изготавливались в странах СЭВ (в частности, в ГДР и Польше) не на советских цифровых интегральных микросхемах (серии ИС-155, ИС-500 и др.), а с использованием американской элементной базы фирмы Texas Instruments.

Тем не менее модернизации и производство машин серии ЕС-ЭВМ разных классов проводились до рубежа 1990-х годов, после чего их выпуск прекратился и в СССР, и в (уже бывших) странах СЭВ. Хотя, отметим, в некоторых советских организациях отдельные машины ЕС-ЭВМ использовались до начала XXI века.

При этом, повторим, большие ЭВМ на уровне лучших зарубежных аналогов, но с оригинальной архитектурой, — в СССР в течение всей описанной эпохи копирования продолжали разрабатывать и производить. В основном — для оборонного применения и решения сложных научных задач. В частности, ЭВМ «Эльбрус», которую мы упоминали ранее, решила задачу, которую в США считали невероятно сложной и практически нереализуемой: в ноябре 1988 года комплекс на основе этой машины успешно провел, во взаимодействии с бортовым вычислительным комплексом «Бисер-4», беспилотный полет и мягкую посадку советского космического челнока «Буран».

Но в сегментах средних, малых и персональных машин широкого применения, в том числе для систем автоматического управления, решения планово-экономических и инженерных задач и т. п., эпоху копирующего повторения американских разработок в машинах ЕС-ЭВМ нельзя назвать иначе, чем глубокий системный провал. Провал, последствия которого ощущаются до сих пор.

Не случайно крупнейший нидерландский кибернетик Эдсгер Дейкстра после развала СССР заявил, что принятое советским правительством в конце 1960-х годов решение о переходе советской промышленности к копированию модельного ряда IBM-360 «стало величайшей победой Запада в холодной войне». А другие западные аналитики-профессионалы уточняли, что благодаря решению о переходе на копирование машин IBM-360 «Советы проиграли переход к компьютерно-цифровой технологической революции».

Развал СССР и перевод России на рельсы так называемого рыночного развития нанес всем наукоемким отраслям страны, включая электронное и компьютерное машиностроение, еще один мощнейший удар. В 1991 году были ликвидированы ключевые профильные министерства электронной промышленности и радиопромышленности. Финансирование разработки и производства ЭВМ, а также микроэлектронной элементной базы для них фактически прекратилось. После развала СССР оказалось невозможно поддерживать кооперационные связи и технологические производственные цепочки между предприятиями в разных республиках, были уничтожены — просто по факту остановки финансирования — почти все специализированные лаборатории и заводы. Более того, был остановлен запуск в серийное производство некоторых — уже полностью готовых и испытанных — лучших советских компьютеров.

Одновременно на российский компьютерный рынок хлынули сравнительно дешевые американские компьютеры широкого назначения и их западные аналоги. В том числе персональные, доступные по цене обеспеченным семьям среднего класса, а затем и более мощные ЭВМ с сопутствующей периферией для производственных нужд.

Этот поток легального и нелегального компьютерного импорта (а также быстро организованная в России умельцами сборка копий серии IBM-360 из западных контрафактных деталей) — вытесняли из отрасли большинство ЭВМ советской эпохи малого и среднего класса, за исключением старших моделей.

В результате многие высококвалифицированные специалисты отрасли, потерявшие в постсоветской России работу и смысл деятельности, эмигрировали в зарубежные научно-технологические центры. В частности, один из участников создания упомянутых выше советских ЭВМ «Эльбрус», Владимир Пентковский, — уехал в США и стал одним из ведущих разработчиков процессоров семейства Pentium в корпорации Intel.

Некоторые эксперты утверждают, что эти процессоры так названы именно в честь Пентковского, и что в них в значительной мере используются те советские наработки и ноу-хау, которые обеспечили успех созданного в 1990 году для машины «Эльбрус-2» процессора «Эль-90». Кроме того, многие специалисты убеждены, что сегодняшняя американская школа сложного программирования своими главными результатами обязана тысячам бывших советских математиков-программистов, ныне составляющих интеллектуальный костяк научного населения американской Силиконовой долины…

Новые рубежи создания ЭВМ в эпоху «суперкомпьютеров»

Вскоре после развала СССР описанный выше процесс компьютерного копирующего импортозамещения добрался и до больших ЭВМ. В частности, ряд фирм, созданных российскими организациями на паях с американцами, британцами и т. д., уже к началу 2000-х годов включились в мировую гонку строительства суперЭВМ с непрерывно растущими вычислительными возможностями и скоростями обработки данных.

А размах этой гонки был воистину ошеломляющий. Путь от скоростей вычислений середины 1960 годов в миллион операций с числами с плавающей запятой в секунду (1 мегафлопс) до скоростей в миллион раз выше (1 терафлопс) был пройден уже к 1996 году. За следующие 12 лет планка скорости вычислений оказалась поднята еще в 1000 раз, до 1 петафлопс. Сейчас на стадии подготовки суперкомпьютеры со скоростями еще в 1000 раз выше — около 1 эксафлопс, или 1018 операций в секунду.

При этом для повышения скорости вычислений используются сложнейшие усовершенствования новейших микропроцессоров и архитектуры компьютеров. Эти усовершенствования находятся за пределами нашей темы, и на них мы останавливаться не будем.

Важнейшие для нас факты состоят в том, что гонка идет беспрецедентно накаленная, и что на сегодняшний день основными конкурентами в этой гонке оказались США и КНР. В частности, по данным стандартного теста Linpack, который фиксирует рабочую производительность суперкомпьютера, реальный показатель нового американского чемпиона под названием Summit в 2018 году составил 122,3 петафлопс, то есть примерно на 25% выше, чем производительность бывшего лидера гонки, китайского Sunway TaihuLight с производительностью 93 петафлопс.

При этом США и КНР соревнуются не только в производительности своих лучших машин, но и в их способности работать с гигантскими объемами данных. Речь сегодня уже идет о так называемых big data (больших данных) масштабами в эксабайт и даже йоттабайт, или 1021 байт).

Речь идет и о том, сколько суперкомпьютеров первого ряда (например, входящих в мировой рейтинг так называемый топ-500) установлены и работают в каждой стране. На середину 2018 года в КНР в топ-500 входит 206 машин, в США — 124, хотя по суммарной производительности установленных суперкомпьютеров США опережают Китай примерно на 25%.

Россия в этом рейтинге, увы, почти не видна, в него попали всего 4 российские машины. Причем наиболее мощная их них, установленная в МГУ «Ломоносов-2» с производительностью на тесте Linpack в 2,48 петафлопс, — находится в топ-500 только на 78-м месте.

(Продолжение следует.)

 

https://rossaprimavera.ru/article/0699143d

 


15.02.2019 Риски и сокрушительные последствия начатой в России пенсионной реформы 

 

Юрий Бялый

Добрый день, товарищи!

Рад приветствовать такое количество собравшихся, несмотря на воскресный день, для обсуждения крайне животрепещущего вопроса о предложенной правительством РФ в июне 2018 года и уже осуществляемой реформе российского законодательства. Мы уверены, что серьезный анализ последствий, которые не захотело провести правительство, может и должно провести гражданское общество и научное сообщество как его существенная часть. Сделать это, несмотря на начавшееся осуществление реформы, и добиться ее отмены.

Как все знают, центральные новации коснулись пенсионного законодательства. В их числе, прежде всего, повышение возраста выхода на пенсию на 5 лет, для мужчин до 65 лет и для женщин до 60 лет. Эта мера правительством обоснована следующими главными доводами:

  • продолжительность здоровой жизни населения в России увеличилась в сравнении со временами, когда утверждался прежний пенсионный возраст. Это общемировая тенденция, и почти во всех странах мира пенсионный возраст давно повышен до 65–67 лет;
  • население страны стареет, уходит на пенсию гораздо больше пожилых людей, чем приходит в трудовую деятельность молодых. Все меньше работающих, отчисляющих в Пенсионный фонд деньги на пенсии, в результате дефицит фонда приходится восполнять из бюджета, тем самым сокращая инвестиции в развитие страны;
  • без реформы будет невозможно обеспечить рост экономики трудовыми ресурсами;
  • без сокращения госрасходов на пенсии неоткуда взять деньги на инвестиции в объеме более 8 трлн руб., которые необходимы для выполнения «майского указа» президента В. Путина и перевода России на «прорывной» путь развития.

Такие вот доводы правительства.

При этом подчеркнем, при обосновании нового пенсионного возраста используется так называемая «средняя ожидаемая» продолжительность жизни, которая действительно повысилась прежде всего из-за сокращения детской смертности.

Однако даже по этим «ожидаемым» показателям Россия, увы, далеко позади дальних и ближних соседей. В особенности — по продолжительности жизни мужчин. Так, в развитых странах ожидаемая продолжительность жизни мужчин оставляет от 77 до 81 года. В странах бывшего СССР она заметно меньше, но в России она самая маленькая — около 66 лет (см. рис. 1).

Эти цифры говорят сами за себя.

Кроме того, средние значения далеко не всегда показательные. Росстат отдельно публикует данные об ожидаемой продолжительности жизни по различным субъектам Федерации. По последним данным Росстата на апрель 2018 г., средняя ожидаемая продолжительность жизни мужчин у нас в стране превышает их новый пенсионный возраст в 65 лет чуть более чем в половине наиболее благополучных из 85 российских субъектов Федерации! В остальных регионах страны она меньше 65 лет!

Но есть в нашей статистике и данные не по ожидаемой, а по реальной продолжительности жизни в России (см. рис. 2).

Мы видим, что в 2016 г. средний возраст смертности мужчин в России составил всего 61,4 года, то есть почти на 4 года ниже нового пенсионного возраста.

Есть пока в России и такие государственные учреждения, как ЗАГСы. Которые фиксируют дату и возраст смерти. Так вот, управление ЗАГС кабинета министров Татарстана — одной из самых «благополучных» республик РФ — только что официально сообщило, что в республике в 2018 году не дожили до нового пенсионного возраста 65/60 лет — 46% мужчин и 18% женщин! Близкие данные приводятся и в докладе Всемирного банка за 2017 год: в России смертность мужчин в возрасте до 65 лет самая высокая в Европе — 43%.

Но, кроме возраста смертности, есть в мире и еще один показатель, который рассчитывается Всемирной организацией здравоохранения и Всемирным банком: средний возраст здоровой трудоспособности. Он в России — и для мужчин, и для женщин — чуть превышает 63 года! То есть старше этого возраста большинство наших работающих граждан будут трудиться заведомо больными!

Таким образом, как мы видим, для повышения пенсионного возраста в России нет никаких медико-возрастных оснований.

Теперь рассмотрим второй довод правительства в пользу реформы. Нам заявляют, что число пенсионеров в стране быстро растет, а вот начинает работать и отчислять страховые пенсионные взносы все меньше молодых людей. Якобы уже в 2019 году на каждого пенсионера придется всего двое работающих. И потому собираемых взносов не хватает для выплат пенсионерам, и с каждым годом проблема все острее.

На деле ситуация иная. В России соотношение численности населения пенсионного и трудоспособного возраста достаточно давно сохраняется примерно на одном уровне. В том числе потому, что население моложе трудоспособного возраста, которое с каждым годом выходит на рынок труда, все-таки достаточно быстро увеличивается.

В результате, по данным Росстата на начало 2017 г., на одного мужчину пенсионного возраста (больше 60 лет) в России приходилось 4,1 мужчины трудоспособного возраста 15–59 лет. Сегодня ситуация примерно такая же.

То есть соотношение мужчин работающих и мужчин-пенсионеров в стране в реальности вдвое лучше, чем нам заявляет правительство.

Но за счет чего тогда у нас такой дефицит Пенсионного фонда — половина из необходимых выплат в 7,3 трлн руб.?

Нам говорят, что дело в том, что примерно 44% трудоспособного населения страны работают, но находятся «в тени» и получают зарплату от работодателей «налом». А эти работодатели отчислений в Пенсионный фонд не производят. Теневой фонд оплаты труда, по тем же данным Правительства, составляет порядка 10 трлн руб. в год, в результате чего в Пенсионный фонд не поступает 2,2 трлн руб.

Однако, во-первых, эксперты подчеркивают, что одной из причин такого сокрушительного ухода работников в тень стало прекращение в 2016 году индексации пенсий работающим пенсионерам. В частности, всего за один 2016 год численность работающих пенсионеров сократилась с 15,3 млн до 9,9 млн, а выплаты в страховые фонды от работодателей снизились почти на 1 трлн руб. в год.

Но дело не только в этом. У нас ведь по закону регрессивная шкала страховых взносов. За самых бедных — тех, кто за год в сумме получает зарплату меньше 900 тыс. руб., работодатели отчисляют в Пенсионный фонд 22% зарплаты, а за тех, у кого годовая зарплата больше, в ПФР отчисляют только 10% зарплаты. И одно это сокращает годовые отчисления в ПФР еще на 1 трлн руб.

Как мы видим, только эти перечисленные «недоработки» нашего законодательства и законоисполнения уже могли бы, в случае их исправления, полностью покрыть годовые дефициты Пенсионного фонда.

Но в нашем законодательстве есть и другие крупные резервы доходов для бюджета и национальной экономики в целом. Это — шкала налогов на доходы физических лиц (НДФЛ). Она в России — почти единственной среди развитых стран — плоская. И бедные и богатые платят налог в 13% от доходов. А практически везде в мире шкала НДФЛ прогрессивная: для самых бедных налог минимальный или вообще нулевой, а богатые платят тем больше, чем они богаче. Например, в Германии, Франции, США и многих других странах налог на доходы изменяется от нуля для бедных — до 40–50% для богатых.

В чем здесь резерв?

Росстат в своих регулярных сводках дает данные доходов по так называемым децилям — распределению доходов по группам каждых 10% населения, от самых бедных до самых богатых. По этим данным рассчитаны и зарплаты по каждому децилю (группе), и поступающие от них налоги на доход физических лиц.

При используемой сегодня у нас плоской шкале налога в 13% картина зарплат и НДФЛ выглядит так (см. рис. 3).

Как мы видим, при сегодняшней плоской шкале НДФЛ суммарный собираемый налог составляет около 4,25 трлн руб.

А если первые два дециля, как во многих странах, от налога освободить, децилям от третьего до седьмого оставить НДФЛ в 13%, восьмому децилю назначить НДФЛ 20%, девятому — 30%, а десятому — 40%, то суммарный собранный налог будет почти вдвое больше, чем при нынешней плоской шкале, около 8 трлн руб. (см. рис. 4).

Такой «налоговый маневр», как мы видим, не только полностью снимет заботы правительства об оплате дефицита Пенсионного фонда из бюджета, но и — что тоже очень важно — существенно облегчит жизнь самым малоимущим нашим гражданам. Однако наше правительство говорит, что менять плоскую шкалу нельзя, потому что богатые — хитрые, и повышенный налог платить вообще перестанут.

Теперь посмотрим, верно ли утверждение правительства о том, что без повышения пенсионного возраста в стране будет нарастать нехватка рабочей силы. Видите, мол, безработица уже упала до 4,7%, меньше сейчас только в США.

А что на самом деле?

По российскому законодательству безработным считается тот, кто зарегистрировался в местном Центре занятости и не нашел работу в течение 10 дней. При этом Росстат сообщает, что в Центры занятости обращаются только 28% из тех, кто ищет работу, а остальные 72% ищут ее самостоятельно.

Эксперты указывают, что причина в том, что найти хорошую работу через ЦЗ удается очень редко. Большинство вакансий, которые подают предприятия в ЦЗ, ориентированы вовсе не на прием новых работников, они для большинства соискателей неприемлемо низки по уровню зарплаты и/или по условиям труда. Но по закону отказ от двух предложенных ЦЗ вакансий лишает соискателя пособия по безработице.

Так что реальная безработица в сегодняшней России, по разным экспертным оценкам, составляет от 12 до 17% трудоспособного населения.

И это касается — в том числе и в особенности — молодежи. Не случайно на прошлой неделе вице-премьер Татьяна Голикова сообщила СМИ, что в 2018 году 28% выпускников вузов не нашли работу в течение первого года после получения диплома. И совершенно понятно, что если в число соискателей работы будут вливаться еще и миллионы новых «недопенсионеров», ситуация явно и сильно ухудшится.

О том, что российский рынок труда вовсе не дефицитный, говорит и официальная статистика динамики этого рынка. В частности, спрос на рабочие места в России (ради покрытия которого, опять-таки, якобы предложена пенсионная реформа), в прошедшем году не рос, а падал (см. рис. 5).

И что будет с рынком труда в результате пенсионной реформы? Для новой молодежи и для нынешнего «предпенсионного поколения» потребуется создавать, по самым скромным оценкам, не менее 3–4 млн новых рабочих мест. Как указывают специалисты, создание нового рабочего места стоит работодателю в среднем не менее 3–4 млн руб. То есть только на трудоустройство молодежи и предпенсионеров понадобится тратить не менее 9 трлн руб. в год. Что, подчеркнем, на порядок больше, чем обещанная правительством «реформенная» экономия бюджета до 1 трлн руб. в год.

Так что и экономия бюджета от пенсионной реформы «ради экономического прорыва» — это явный миф. Это новые, причем большие, расходы и для бюджета, и для бизнеса.

Но пенсионная реформа в списке реформаторских новаций власти, как мы знаем, — не единственная. Одновременно приняты закон о повышении налога на добавленную стоимость с 18 до 20%, а также закон о завершении так называемого налогового маневра в нефтяной отрасли.

Первый закон увеличивает налоговую нагрузку на бизнес на 10%.

Второй закон постепенно заменяет пошлины на экспорт горючего повышением налога на добычу полезных ископаемых, что провоцирует нефтяные компании поставлять горючее не на российские заправки, а на гораздо более выгодные зарубежные рынки. И значит, неизбежно приводит к повышению цен на топливо в России. А при российских огромных расстояниях перевозок и высокой энергоемкости многих производств цена на топливо в очень большой степени сказывается на стоимости практически любого товара или услуги.

Бизнес, естественно, перекладывает растущие издержки на потребителей, в том числе не только на промышленных потребителей, но и на рядовых российских граждан, повышая цены на все. И это, при буквально нищенских российских зарплатах, пенсиях, стипендиях и разного рода пособиях, резко ухудшает экономическое положение большинства граждан страны.

Незадолго до Нового года премьер Дмитрий Медведев заявил, что правительству в 2018 году, наконец, удалось переломить тенденцию падения реальных располагаемых доходов населения. И привел данные Минэкономразвития, по которому реальные располагаемые доходы за 2018 год вырастут на 3,4%. Однако по итогам года Росстат «поправил» премьера и сообщил, что в действительности эти доходы не выросли, а упали на 0,2%. То есть 2018 год стал уже пятым подряд годом падения реальных доходов населения. Причем многие эксперты прогнозируют, что эта тенденция продолжится и в 2019 г.

Кроме того, статистика показывает, что во второй половине 2018 года начался резкий рост объема кредитов, получаемых населением, а также резкий рост объемов просроченных кредитов. То есть наши граждане вновь, как после кризиса 2008 года, начали все глубже погружаться в кредитную кабалу.

Но и экономическое здоровье российских предприятий также неуклонно ухудшается. Начиная с осени Центробанк в несколько этапов поднял свою ключевую ставку до 7,75% годовых, объясняя это тем, что принятые реформы начали повышать инфляцию, а ЦБ за нее отвечает. Однако при такой ставке (которую, отметим, ЦБ вскоре предполагает увеличить) предприятия не могут получить в банках кредит меньше чем под 10–12% годовых. А такая цена кредита выше, чем рентабельность подавляющего большинства российских предприятий (см. рис. 6).

По последним данным, в 2018 г. средняя рентабельность активов в России опустилась еще ниже, до 5,1%. То есть большинство предприятий инвестировать в развитие и модернизацию производства просто не могут — нет денег. Инвестиции в основной капитал в целом по экономике страны — тот фактор, который закладывает производственную базу и основной фундамент для дальнейшего развития всего национального хозяйства, — практически стагнируют, и до сих пор гораздо меньше, чем в 2012 году (см. рис. 7).

То есть мы видим, что инвестиционная база под экономический рывок страны, которого президент потребовал в Майском указе — и ради которого якобы правительство затеяло ограбление населения пенсионной и другими реформами, — пока еще даже не начала создаваться.

Между тем правительство в этом году буквально «купается в деньгах». Впервые за много лет наш бюджет оказался с профицитом, причем огромным — более 2 трлн руб.

Нераспределенные остатки бюджетных средств на счетах правительства по итогам года превысили 10 трлн руб.

Совокупный внешний долг страны за год сократился более чем на 64 млрд долл. — и корпорации, и банки усердно расплачивались с зарубежными кредиторами.

Валютные резервы превысили 470 млрд долл. и успешно накапливаются.

Фонд национального благосостояния, ФНБ, вопреки прогнозам годичной давности, не истрачен, а составляет около 4 трлн руб. Причем по росписи российского трехлетнего бюджета, к концу 2019 года в ФНБ будет накоплено около 8 трлн руб., или 7,5% годового ВВП России, а к концу 2021 года объем ФНБ превысит 14 трлн руб. — более 210 млрд долл. по текущему курсу.

Но при этом Минфин заявляет, что инвестировать избыточный объем ФНБ — более 7% ВВП — в России нельзя. Якобы эти деньги, полученные от конъюнктурного повышения цен на нефть, «нежелательно использовать внутри страны для наращивания, например, расходов… нам нужно формировать зарубежные активы, обеспечивающие и сохранность, и рост ФНБ». Некоторые «либеральные» эксперты заявляют, вслед за Минфином, что это правильно, потому что «российская экономика не готова переварить большие финансовые потоки, а деньги должны работать».

Какие именно надо формировать зарубежные активы, которые якобы обеспечат «и сохранность, и рост ФНБ» — пока никто не понимает. Особенно в условиях наращивания на Россию зарубежного санкционного давления чуть ли «не по всем азимутам» и, соответственно, повышения рисков утраты любых российских зарубежных активов…

Однако, в любом случае, такие заявления Минфина, — конечно, чуть не всех экономических аналитиков изумляют и обескураживают. Выводить огромные деньги в чужие экономики в условиях, когда заявлен «экономический и социальный прорыв», на который требуются огромные инвестиции, — это, согласимся, более чем странно.

Однако нельзя не признать, что для таких рассуждений у Минфина имеются определенные основания.

Дело в том, что прошедшее 24 октября 2018 года в Кремле заседание Совета по стратегическому развитию и национальным проектам выявило, что названные президентом Путиным в его майском послании 12 приоритетных проектов в главных сферах развития страны: инфраструктура, наука, образование, демография, культура, цифровая экономика и т. д. — катастрофически не подготовлены.

Выяснилось, что правительство почти по всем проектам не выработало ни конкретных детализированных программ действий по реализации поставленных целей, ни механизмов контроля достижения целей, ни тем более согласованных инвестиционных программ реализации. Более того, выяснилось, что по большинству национальных проектов готовность к реализации будет обеспечена лишь в 2020 или даже в 2021 году. То есть многие проекты, в которые до 2025 года предполагалось инвестировать огромную сумму в 28,5 трлн руб., — ни в нынешнем, ни в будущем году начать просто невозможно. И когда и как они будут реализоваться, и будут ли — пока совершенно неясно.

В этих условиях и правительство, и международные организации резко снижают свои прогнозы темпов роста нашей экономики. Последний прогноз Минэкономразвития снизил цифру роста ВВП России в 2019 году до 1,3%, а в 2020 году — до 2%. МВФ чуть оптимистичнее — прогнозирует наш рост в 2019 г. 1,6% и в 2020 году — 1,7%.

На таком мрачном фоне, естественно, в стране не могла не формироваться новая и очень опасная протестная социально-политическая ситуация. Причем протест затронул вовсе не только «предпенсионеров», у которых власть украла уже запланированные годы законно заслуженного отдыха и уже запланированные сотни тысяч рублей законно заслуженных пенсий. Уже в июне 2018 года социологические опросы показали, что более 90% российских граждан против заявленной пенсионной реформы.

Последующие опросы это неприятие реформы подтверждали раз за разом. Быстро и неуклонно снижаются рейтинги правящей партии «Единая Россия», правительства, президента. Растет протестная активность граждан, которая выражается не только в кухонных разговорах и Интернете, но и в массовых уличных акциях.

А одновременно отмечается — впервые за многие годы — рост ностальгических симпатий к советской эпохе. Это, в частности, очень убедительно показали опубликованные в конце 2018 года данные исследования «Левада-центра» (см. рис. 8).

В 2018 году доля сожалеющих о распаде СССР в 2,5 раза превысила тех, кто не скучает по советским временам, и приближается к временам 20-летней давности, эпохе знаменитого государственного дефолта имени тогдашнего главы кабмина С. Кириенко. При этом опрошенные респонденты, объясняя свою ностальгию по СССР, прежде всего отмечают, что при распаде СССР была разрушена единая экономическая система страны, потеряно чувство принадлежности к великой державе, во всем обществе исчезло доверие и одновременно выросла взаимная ожесточенность.

Еще одно недавнее исследование того же «Левада-центра» выявило резкий и очень быстрый рост негативного отношения российских граждан к правительству в декабре 2018 года по сравнению с ноябрем. Если в ноябре за отставку правительства были 33% респондентов, то в декабре — уже 53%. Против отставки правительства в ноябре были 52% опрошенных, а в декабре уже только 40%.

Таким образом, как мы видим, пенсионная реформа привела к резкому ухудшению социально-экономической ситуации в стране, катастрофическому росту недоверия широких масс к власти, углублению социальной пропасти между народными массами и элитой, а также к ползучей, но все более явной политической дестабилизации. Причем это разрушение «общественного договора» происходит, что особенно опасно, в условиях непрерывного обострения и расширения внешних угроз.

Что делать?

Прежде всего, нужно остановить людоедскую пенсионную реформу, то есть хотя бы отчасти восстановить массовое доверие граждан России к соблюдению фундаментального конституционного принципа «Россия — социальное государство».

Для этого сейчас нужно активно побуждать Конституционный суд к вынесению решения об отмене такой пенсионной реформы.

Если такого решения Конституционного суда все-таки не будет — нам надо продолжать активно и настойчиво, всеми законными способами, разъяснять обществу и власти негативные последствия реформы.

Одновременно необходимо — максимум в течение двух-трех ближайших лет — разработать варианты изменений в российском законодательстве, позволяющие решить вопросы полноценного пенсионного обеспечения граждан России.

Представители «Сути времени» ранее уже заявляли в СМИ, что в рамках сегодняшней «рыночной» экономики такие решения могут быть, например, следующими:

Во-первых, это может быть существенная трансформация налогового законодательства, прежде всего за счет введения прогрессивной шкалы налогообложения личных доходов, а также за счет принятия полноценного жесткого законодательства об ответственности за коррупционные преступления и другие типы незаконного обогащения — в соответствии с ратифицированной Россией Конвенцией ООН по борьбе с такими преступлениями, которая требует конфискации активов таких преступников. Эти меры, как показывают расчеты, позволяют не только восполнить дефицит Пенсионного фонда, но и обеспечить индексацию пенсий работающим пенсионерам, а также повысить размеры пенсий;

Второй вариант реформы — постепенный переход к преимущественно накопительному типу пенсионной системы за счет передачи страховых отчислений от зарплат граждан на их личные накопительные счета в специально созданном Гражданском пенсионном фонде или банке, находящемся под действительно жестким, а не формальным, контролем государства, и под управлением и постоянным надзором избираемого гражданами Общественного совета из компетентных специалистов. Начальный капитал этого Фонда/Банка, обеспечивающий выплату пенсий в переходный период к новому типу пенсионной системы, может быть создан, прежде всего, за счет передачи в этот банк избыточных валютных резервов России, на сегодняшний день составляющих не менее $200–250 млрд, а также за счет перечисления на баланс этого банка активов, которые конфискуются по измененному законодательству о незаконном обогащении.

Второй вариант — это лучшее из худшего. Иными словами, он лучше принятой пенсионной реформы, однако для социально-коллективистского государства, каким является Россия, он грозит потерей такой ценности, как социальная солидарность. Индивидуальная накопительная система в известной мере разрушает общество. Мы категорически против этого!

Социальная солидарность — это важнейшая ценность, которую в России всегда хранили. Это было в дореволюционное время, в советский период. И это то, что мы начинаем сейчас утрачивать. Государство Российское — это солидарно-коллективистское государство. Мы на этом настаиваем. Поэтому мы и говорим, такой накопительный вариант — это лучшее из наихудшего. Это не наш вариант! Но мы говорим о том, что можно и так, в крайнем случае, что-то сделать, но не воровать у людей годы их пенсионного отдыха и те деньги, которые они честно заработали.

Разумеется, могут быть разработаны и другие варианты пенсионной реформы, которые обеспечат ее эффективный характер и исключат нарушение в России конституционного принципа социального государства.

Однако, как мы видим, экономика России в ее нынешнем состоянии не может обеспечить сущностно нам необходимое форсированное развитие страны. И здесь, конечно, нужно сразу сказать, что изменениями пенсионной системы эта проблема не решается. Нужны фундаментальные изменения экономической стратегии.

Нужно изменение закона о Центральном банке, в частности, включение в круг его обязанностей не только задач валютной стабилизации, которая возможна ведь и «на уровне кладбища», но и ответственности за инвестиционное обеспечение хозяйственного развития России.

Нужно реальное, а не бумажно-отписочное стратегическое планирование и программирование развития страны. Нужно фундаментальное изменение структуры и системы управления национальной экономикой. Нужно многое другое.

Но это уже проблемы, обсуждение которых выходит за рамки нашей сегодняшней встречи.

 

Благодарю за внимание.

https://rossaprimavera.ru/article/242a21c8

 


04.02.2019 В движении «Суть времени» знают, как вывести страну из пенсионного кризиса

 

Правительство с маниакальным упорством продолжает складывать «непосильным трудом» изъятые из российской экономики деньги, в размещенную за океаном кубышку. Экономика стагнирует, пенсионные инновации властей вот-вот приведут народ к бунту. Тем не менее пути по выходу из кризиса известны, нужны лишь желание сохранить государство  и политическая воля

Юрий Бялый и пенсионая реформа. Скопина Ольга © ИА Красная Весна

Публикуем доклад, прочитанный вице-президентом Международного общественного фонда «Экспериментальный творческий центр» (ЭТЦ) Юрием Бялым 3 февраля на конференции «Пенсионно-реформаторский зуд власти — последствия и риски».

Как, видимо, знают все присутствующие, предложенный правительством РФ в июне 2018 года пакет законов по реформам российского законодательства был, после внесения ряда поправок со стороны президента и депутатов парламента, принят прошлой осенью.

Центральные новации в этих реформах коснулись пенсионного законодательства. В их числе, прежде всего, повышение возраста выхода на пенсию на 5 лет, для мужчин до 65 лет и для женщин до 60 лет. Эта мера правительством обоснована следующими главными доводами:

— продолжительность здоровой жизни населения в России увеличилась в сравнении со временами, когда утверждался прежний пенсионный возраст. Это общемировая тенденция, и почти во всех странах мира пенсионный возраст давно повышен до 65-67 лет;

— население страны стареет, уходит на пенсию гораздо больше пожилых людей, чем приходит в трудовую деятельность молодых. Все меньше работающих, отчисляющих в Пенсионный фонд деньги на пенсии, в результате дефицит фонда приходится восполнять из бюджета, тем самым сокращая инвестиции в развитие страны;

— без реформы будет невозможно обеспечить рост экономики трудовыми ресурсами;

— без сокращения госрасходов на пенсии неоткуда взять деньги на инвестиции в объеме более 8 трлн руб., которые необходимы для выполнения «майского указа» президента В. Путина и перевода России на «прорывной» путь развития,

Такие вот доводы правительства.

Читайте также: Пенсионный фарс — 2018

При этом, подчеркнем, при обосновании нового пенсионного возраста используется так называемая «средняя ожидаемая» продолжительность жизни, которая действительно повысилась из-за сокращения детской смертности.

Даже по этим «ожидаемым» показателям Россия, увы, далеко позади дальних и ближних соседей. В особенности — по продолжительности жизни мужчин. Так, в развитых странах ожидаемая продолжительность жизни мужчин оставляет от 77 до 81 года. В странах бывшего СССР она заметно меньше, но в России она самая маленькая — около 66 лет.

Ожидаемая продолжительность жизни мужчин. Источник - данные Всемирного банка

Эти цифры — говорят сами за себя.

Кроме того, средние значения далеко не всегда показательные. Росстат отдельно публикует такие данные по различным субъектам Федерации. По последним данным Росстата на апрель 2018 г., средняя ожидаемая продолжительность жизни мужчин превышает их новый пенсионный возраст в 65 лет лишь примерно в половине наиболее благополучных из 85 российских субъектов Федерации! В остальных регионах страны она меньше 65 лет!

Но есть в нашей статистике и данные не по ожидаемой, а по реальной продолжительности жизни в России.

Реальная продолжительность жизни в России. Источник - ЦНПМИ (Центр научной политической мысли и идеологии)

Мы видим, что в 2016 г. средний возраст смертности мужчин в России составил всего 61,4 года, то есть почти на 4 года ниже нового пенсионного возраста.

Есть пока в России и такие государственные учреждения, как ЗАГСы. Которые фиксируют дату и возраст смерти. Так вот, управление ЗАГС Кабинета министров Татарстана — одной из самых «благополучных» республик РФ — только что официально сообщило, что в республике в 2018 году не дожили до нового пенсионного возраста 65/60 лет — 46% мужчин и 18% женщин! Близкие данные приводятся и в докладе Всемирного банка за 2017 год: в России смертность мужчин в возрасте до 65 лет самая высокая в Европе — 43%.

Но, кроме возраста смертности, есть в мире и еще один показатель, который рассчитывается Всемирной организацией здравоохранения и Всемирным банком: средний возраст здоровой трудоспособности. Он для России — и для мужчин, и для женщин — чуть превышает 63 года! То есть, старше этого возраста большинство наших работающих граждан будут трудиться заведомо больными!

Таким образом, как мы видим, для повышения пенсионного возраста в России нет никаких медико-возрастных оснований.

Теперь рассмотрим второй довод правительства в пользу реформы. Нам заявляют, что число пенсионеров в стране быстро растет, а вот начинает работать и отчислять страховые пенсионные взносы все меньше молодых людей. Якобы, уже в 2019 году на каждого пенсионера придется всего два работающих. И потому собираемых взносов не хватает для выплат пенсионерам, и с каждым годом проблема все острее.

На деле ситуация иная. В России соотношение численности населения пенсионного и трудоспособного возраста достаточно давно сохраняется примерно на одном уровне. В том числе, потому, что население моложе трудоспособного возраста, которые с каждым годом выходит на рынок труда, все-таки достаточно быстро увеличивается.

Количество трудоспособного населения выходящего на рынок труда. Источник - Росстат

В результате, по данным Росстата на начало 2017 г., на одного мужчину пенсионного возраста (больше 60 лет) в России приходилось 4,1 мужчин трудоспособного возраста 15–59 лет. Сегодня ситуация примерно такая же. То есть, соотношение мужчин — работающих и пенсионеров — в стране в реальности вдвое лучше, чем нам заявляет правительство.

Но за счет чего тогда у нас такой дефицит Пенсионного фонда — половина из необходимых выплат в 7,3 трлн руб.?

Нам говорят, что дело в том, что примерно 44% трудоспособного населения страны работает, но находится «в тени» и получает зарплату от работодателей «налом». А эти работодатели отчислений в Пенсионный фонд не производят. Теневой фонд оплаты труда составляет порядка 10 трлн руб. в год, в результате чего в Пенсионный фонд не поступает 2,2 трлн руб.

Однако, во-первых, эксперты подчеркивают, что одной из причин такого сокрушительного ухода работников «в тень» стало прекращение в 2016 году индексации пенсий работающим пенсионерам. В частности, всего за один 2016 год численность работающих пенсионеров сократилась с 15,3 млн до 9,9 млн, а выплаты в страховые фонды от работодателей снизились почти на 1 трлн руб. в год.

Но дело не только в этом. У нас ведь по закону регрессивная шкала страховых взносов. За самых бедных — тех, кто за год в сумме получает зарплату меньше 900 тыс. руб., работодатели отчисляют в Пенсионный фонд 22% зарплаты, а за тех, у кого годовая зарплата больше, в ПФР отчисляют только 10% зарплаты. И одно это сокращает годовые отчисления в ПФР еще на 1 трлн руб.

Как мы видим, только эти перечисленные «недоработки» нашего законодательства и законоисполнения в случае их исправления уже могли бы полностью покрыть годовые дефициты Пенсионного фонда.

Но в нашем законодательстве есть и другие крупные резервы доходов для бюджета и национальной экономики в целом. Это — шкала налогов на доходы физических лиц. Она у нас — почти единственных среди развитых стран — плоская. И бедные и богатые платят налог в 13% от доходов. Везде в мире шкала прогрессивная: для самых бедных налог минимальный или вообще нулевой, а богатые платят тем больше, чем они богаче. Например, в Германии, Франции, США и многих других странах налог на доходы от нуля для бедных — до 40-50% для богатых.

В чем здесь резерв?

Росстат в своих сводках дает распределение зарплат по так называемым «децилям» — распределению доходов группам каждых 10% населения, от самых бедных до самых богатых. По этим данным рассчитаны и зарплаты по каждому децилю (группе), и поступающие от них налоги на доход физических лиц.

При используемой сегодня у нас плоской шкале налога в 13% картина выглядит так.

Распределение налога НДФЛ по плоской шкале по 10%-ым группам работников в 2017 г. (тыс руб)  Источник 

Как мы видим, при сегодняшней плоской шкале НДФЛ суммарный собираемый налог составляет около 4,25 трлн руб.

А если первые два дециля, как во многих странах, от налога освободить, децилям от третьего до седьмого оставить 13%, восьмому назначить 20%, девятому 30%, а десятому 40%, то суммарный собранный налог будет почти вдвое больше, около 8 трлн руб.

Распределение НДФЛ по прогрессивной шкале по 10%-ым группам работников в 2017 г (тыс рыб)  Источник

Такой «налоговый маневр», как мы видим, не только полностью снимет заботы правительства об оплате дефицита Пенсионного фонда из бюджета, но и — что тоже важно — существенно облегчит жизнь самым малоимущим нашим гражданам. Но правительство говорит, что менять плоскую шкалу нельзя, потому что богатые — хитрые, и повышенный налог платить вообще перестанут.

Теперь посмотрим, верно ли утверждение правительства о том, что без повышения пенсионного возраста в стране будет нарастать нехватка рабочей силы. Видите, мол, безработица уже упала до 4,7%, меньше сейчас только в США.

А что на самом деле?

По российскому законодательству безработным считается тот, кто зарегистрировался в местном Центре занятости и не нашел работу в течение 10 дней. При этом Росстат сообщает, что в Центры занятости обращаются только 28% тех, кто ищет работу, а остальные 72% ищут ее самостоятельно.

Эксперты указывают, что причина в том, что найти хорошую работу через ЦЗ удается очень редко. Большинство вакансий, которые подают предприятия, ориентированы вовсе не на прием новых работников. А отказ от двух предложенных ЦЗ вакансий — лишает пособия по безработице.

Так что реальная безработица в сегодняшней России, по разным экспертным оценкам, составляет от 12 до 17% трудоспособного населения.

Не случайно на прошлой неделе вице-премьер Татьяна Голикова сообщила СМИ, что в 2018 году 28% выпускников вузов не нашли работу в течение первого года после получения диплома.

О том, что российский рынок труда вовсе не дефицитный, говорит и официальная статистика. Спрос на рабочие места в России (ради покрытия которого, опять-таки, якобы предложена пенсионная реформа), в прошедшем году не рос, а падал.

Источник – Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования

И что будет с рынком труда в результате пенсионной реформы? Для новой молодежи и для нынешнего «предпенсионного поколения» потребуется создавать, по самым скромным оценкам, не менее 3-4 млн новых рабочих мест. Как указывают специалисты, создание нового рабочего места стоит работодателю в среднем не менее 3-4 млн руб. То есть, только на трудоустройство молодежи и предпенсионеров понадобится тратить не менее 9 трлн руб. в год. Что во много раз больше, чем обещанная правительством «реформенная» экономия бюджета от 1 до 3,5 трлн руб. в год.

Так что и экономия бюджета от пенсионной реформы «ради экономического прорыва» — это явный миф. Это новые, причем большие, расходы и для бюджета, и для бизнеса.

Но пенсионная реформа в списке реформаторских новаций власти, как мы знаем, — не единственная. Одновременно приняты закон о повышении налога на добавленную стоимость с 18% до 20%, а также закон о завершении так называемого «налогового маневра» в нефтяной отрасли.

Первый закон увеличивает налоговую нагрузку на бизнес на 10%.

Второй закон — постепенно заменяет пошлины на экспорт горючего повышением налога на добычу полезных ископаемых, что провоцирует нефтяные компании поставлять горючее не на российские заправки, а на гораздо более выгодные зарубежные рынки. И значит, неизбежно приводит к повышению цен на топливо в России. А при российских огромных расстояниях перевозок и высокой энергоемкости многих производств, цена на топливо в очень большой степени сказывается на стоимости практически любого товара или услуги.

Бизнес, естественно, перекладывает растущие издержки на потребителей, в том числе рядовых российских граждан, повышая цены на все. И это, при буквально нищенских российских зарплатах, пенсиях, стипендиях и разного рода пособиях, резко ухудшает экономическое положение большинства граждан страны.

Незадолго до Нового года премьер Дмитрий Медведев заявил, что правительству в 2018 году, наконец, удалось переломить тенденцию падения реальных располагаемых доходов населения. И привел данные Минэкономразвития, по которому реальные располагаемые доходы за 2018 год вырастут на 3,4%. Однако по итогам года Росстат сообщил, что в действительности эти доходы не выросли, а упали на 0,2%. То есть 2018 год стал пятым годом падения реальных доходов населения. Причем многие эксперты прогнозируют, что эта тенденция продолжится в 2019 г.

Кроме того, статистика показывает, что во второй половине 2018 года начался резкий рост объема кредитов, получаемых населением, а также резкий рост объемов просроченных кредитов. То есть, наши граждане вновь, как после кризиса 2008 года, начали все глубже погружаться в кредитную кабалу.

Но и экономическое здоровье российских предприятий также неуклонно ухудшается. Начиная с осени, Центробанк в несколько этапов поднял свою ключевую ставку до 7,75% годовых, объясняя это тем, что принятые реформы начали повышать инфляцию, а ЦБ за нее отвечает. Но при такой ставке (которую отметим, ЦБ вскоре предполагает увеличить) предприятия не могут получить в банках кредит меньше чем под 10-12% годовых. А такая цена кредита выше, чем рентабельность подавляющего большинства российских предприятий.

Источник - Росстат

По последним данным, в 2018 г. средняя рентабельность активов в России опустилась еще ниже, до 5,1%. То есть, большинство предприятий инвестировать в развитие и модернизацию производства просто не могут — нет денег. Инвестиции в основной капитал в целом по экономике страны — то, что закладывает производственную базу для дальнейшего развития — практически стагнируют и гораздо меньше, чем в 2012 году.

Источник – Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования

То есть инвестиционная база под экономический рывок страны, которого президент потребовал в Майском указе — и ради которого, якобы, правительство затеяло ограбление населения пенсионной и другими реформами, — пока еще даже не начала создаваться.

Между тем, правительство в этом году буквально «купается в деньгах». Впервые за много лет наш бюджет оказался с профицитом, причем огромным — более 2 трлн руб.

Нераспределенные остатки бюджетных средств на счетах правительства по итогам года превысили 10 трлн руб.

Совокупный внешний долг страны за год сократился более чем на 64 млрд долл. — и корпорации, и банки усердно расплачивались с зарубежными кредиторами.

Валютные резервы превысили 460 млрд долл. и успешно накапливаются.

Фонд национального благосостояния, ФНБ, вопреки прогнозам годичной давности, не истрачен, а составляет около 4 трлн руб. Причем по росписи трехлетнего бюджета к концу года в ФНБ будет накоплено около 8 трлн рублей., или 7,5% годового ВВП России, а к концу 2021 года объем ФНБ превысит 14 трлн руб. — более 210 млрд долл. по текущему курсу.

Но при этом Минфин заявляет, что инвестировать избыточный объем ФНБ — более 7% ВВП — в России нельзя. Якобы эти деньги, полученные от конъюнктурного повышения цен на нефть, «нежелательно использовать внутри страны для наращивания, например, расходов… нам нужно формировать зарубежные активы, обеспечивающие и сохранность, и рост ФНБ». Некоторые «либеральные» эксперты заявляют, вслед за Минфином, что это правильно, потому что «российская экономика не готова переварить большие финансовые потоки, а деньги должны работать».

Такие заявления Минфина и его сторонников, конечно, обескураживают. Выводить огромные деньги в чужие экономики в условиях, когда заявлен «экономический и социальный прорыв», на который требуются огромные инвестиции, — это согласимся, более чем странно. Однако нельзя не признать, что для таких рассуждений у Минфина имеются определенные основания.

Дело в том, что прошедшее 24 октября 2018 года в Кремле заседание Совета по стратегическому развитию и национальным проектам выявило, что названные президентом Путиным в его майском послании 12 приоритетных проектов в главных сферах развития страны: инфраструктура, наука, образование, демография, культура, цифровая экономика и т. д. — катастрофически не подготовлены.

Выяснилось, что правительство не выработало ни конкретных программ действий по реализации поставленных целей, ни механизмов контроля достижения целей, ни, тем более, согласованных инвестиционных программ по реализации проектов. Более того, выяснилось, что по большинству национальных проектов реальная готовность к реализации возможна лишь в 2020 или даже в 2021 году. То есть, проекты, в которые до 2025 года предполагалось инвестировать огромную сумму в 28,5 трлн руб., ни в нынешнем, ни в будущем году начать просто невозможно. И когда и как они будут реализоваться, и будут ли — пока совершенно неясно.

В этих условиях и правительство, и международные организации резко снижают свои прогнозы темпов роста нашей экономики. Последний прогноз Минэкономразвития снизил цифру роста ВВП России в 2019 году до 1,3%, а в 2020 году — до 2%. МВФ чуть оптимистичнее — прогнозирует наш рост в 2019 г. 1,6% и в 2020 году — 1,7%.

На таком мрачном фоне, естественно, в стране не могла не формироваться новая и очень опасная протестная социально-политическая ситуация. Причем протест затронул вовсе не только «предпенсионеров», у которых власть украла уже запланированные годы законно заслуженного отдыха и уже запланированные сотни тысяч рублей законно заслуженных пенсий. Уже в июне 2018 года социологические опросы показали, что более 90% российских граждан против заявленной пенсионной реформы.

Последующие опросы это неприятие реформы подтверждали раз за разом. Быстро и неуклонно снижаются рейтинги «правящей» партии «Единая Россия», правительства, президента. Растет протестная активность граждан, которая выражается не только в кухонных разговорах и Интернете, но и в массовых уличных акциях.

А одновременно отмечается — впервые за многие годы — рост ностальгических симпатий к советской эпохе. Это в частности, очень убедительно показали опубликованные в конце 2018 года данные исследования "Левада-центра".

Источник – Левада-центр

В 2018-м году доля сожалеющих о распаде СССР в 2,5 раза превысила тех, кто не скучает по советским временам и приблизилась к временам 20-летней давности, знаменитому дефолту имени Кириенко. При этом респонденты прежде всего отмечают, что тогда была разрушена единая экономическая система, потеряно чувство принадлежности к великой державе, исчезло доверие и выросла ожесточенность в обществе.

Еще одно недавнее исследование того же "Левада-центра" выявило резкий и очень быстрый рост негативного отношения россиян к правительству в декабре 2018 года по сравнению с ноябрем. Если в ноябре за отставку правительства были 33%, то в декабре уже 53%. Против отставки правительства в ноябре были 52%, а в декабре уже только 40%.

Таким образом, как мы видим, пенсионная реформа привела к резкому ухудшению социально-экономической ситуации в стране, катастрофическому росту недоверия широких масс к власти, углублению социальной пропасти между народными массами и элитой, а также к ползучей, но все более явной политической дестабилизации. Причем это разрушение «общественного договора» происходит, что особенно опасно, в условиях непрерывного обострения и расширения внешних угроз.

Что делать?

Остановить людоедскую реформу, то есть хотя бы отчасти восстановить массовое доверие граждан России к соблюдению фундаментального конституционного принципа «Россия — социальное государство».

В настоящее время — активно побуждать Конституционный суд к вынесению решения об отмене такой пенсионной реформы.

Если такого решения не будет — продолжать активно и настойчиво разъяснять обществу и власти все негативные последствия реформы.

Одновременно — максимум в течение 2 ближайших лет разработать варианты законодательных изменений, позволяющих решить вопросы полноценного пенсионного обеспечения граждан России.

Представители «Сути времени» ранее уже заявляли в СМИ, что в рамках сегодняшней «рыночной» экономики такие решения могут быть следующими:

Во-первых, это может быть существенная трансформация налогового законодательства, прежде всего за счет введения прогрессивной шкалы налогообложения личных доходов, а также введение полноценного законодательства об ответственности за коррупционные преступления и другие типы незаконного обогащения. Эти меры, как показывают расчеты, позволяют не только восполнить дефицит Пенсионного фонда, но и обеспечить индексацию пенсий работающим пенсионерам, а также повысить размеры пенсий;

Второй вариант реформы — постепенный переход к преимущественно накопительному типу пенсионной системы за счет передачи страховых отчислений от зарплат граждан на их личные накопительные счета в специально созданном Гражданском пенсионном фонде или банке, находящемся под жестким контролем государства и управлением избираемого Общественного совета. Начальный капитал этого Фонда/Банка, обеспечивающий выплату пенсий в переходный период к новому типу пенсионной системы, может быть создан, прежде всего, за счет передачи в этот банк избыточных валютных резервов России, на сегодняшний день составляющих не менее $200-250 млрд, а также за счет перечисления на баланс этого банка активов, которые конфискуются по измененному законодательству о незаконном обогащении.

Второй вариант — это лучшее из худшего. Иными словами, он лучше пенсионной реформы, однако для социально-коллективистского государства, каким является Россия, он грозит потерей такой ценности, как социальная солидарность. Индивидуальная накопительная система в известной мере разрушает общество. Мы категорически против этого! Социальная солидарность — это важнейшая ценность, которую в России всегда хранили. Это было в дореволюционное время, в советский период. И это то, что мы начинаем сейчас утрачивать. Государство Российское — это солидарно-коллективистское государство. Мы на этом настаиваем. Поэтому мы и говорим, такой накопительный вариант — это лучшее из наихудшего. Это не наш вариант! Но мы говорим о том, что можно и так, в крайнем случае, что-то сделать, но не воровать у людей годы здоровой жизни и те деньги, которые они честно заработали.

Однако, как мы видим, нынешняя экономика России не решает сущностно необходимые задачи форсированного развития страны. И здесь, конечно, нужно сразу сказать, что изменениями пенсионной системы проблема не решается. Нужны фундаментальные изменения экономической стратегии.

Нужно изменение закона о Центральном банке, в частности, включение в круг его обязанностей не только задач валютной стабилизации, которая возможна ведь и «на уровне кладбища», но и ответственности за инвестиционное обеспечение хозяйственного развития России.

Нужно реальное, а не бумажно-отписочное стратегическое планирование и программирование развития страны. Нужно фундаментальное изменение структуры и системы управления национальной экономикой. Нужно многое другое.

Но это проблемы, обсуждение которых выходит за рамки нашей сегодняшней встречи.

 

Читайте также: Протест в Госдуме против «пенсионки»: как отреагирует власть?

https://rossaprimavera.ru/article/95371bf8

 

 


02.02.2019 Стратегические «прорехи» в хозяйственно-экономическом развитии России. Часть IV

 

Именно на такой странной и шаткой основе были приняты концептуальные и организационные решения с последствиями, ставшими катастрофическими для развития советской компьютерной отрасли и, как мы увидим далее, и для советской системы планирования

 

Аурелио Печчеи

В октябре 1966 года президент США Линдон Джонсон объявил в своей программной речи, что одна из главных целей его внешней политики — «поскорее наладить связи между Западом и Востоком». И поручил работу по «созданию для Америки моста на Восток» своему бывшему советнику по национальной безопасности Макджорджу Банди. Причем сама постановка задачи предполагала создание международных организаций, в деятельность которых должны быть вовлечены ученые, экономисты, аналитики и политики из стран «советского блока».

Банди об этом пишет так: «Он попросил меня в ближайшие месяцы в качестве его личного представителя изучить возможности основания международного центра исследований проблем, общих для развитых стран… И Запад, и Восток испытывают серьезную нужду в новых методах управления, которые могли бы справиться с этими проблемами. Ни одна из стран не имеет монополии на подобные методы. Каждой есть чем поделиться и чему поучиться…»

Банди посоветовался с рядом ученых и аналитиков, в том числе с хорошо знакомым ему Аурелио Печчеи, и они совместно решили, что для такого проекта необходимо создавать неправительственные организации с негосударственным финансированием, способные привлечь независимых западных и восточных интеллектуалов.

Во время поездки в Вашингтон в конце 1966 года Печчеи выступил с серией лекций на тему, которую назвал «Требования 1970-х годов к современному миру». В этих лекциях Печчеи подчеркивал, что «оценить перспективы мирового развития или должным образом к нему подготовиться, с учетом грядущих глобальных проблем, невозможно без совместных концентрированных усилий всего человечества, включая также коммунистические и развивающиеся страны, и что такие усилия должны быть срочно предприняты». При этом Печчеи оговаривал, что для решения таких масштабных задач необходимо широко применять системный анализ и другие современные методы, включая сложное компьютерное моделирование, в разработке которых США достигли ведущих мировых позиций.

При обсуждении этой темы в Госдепе США и Белом доме Печчеи повторял, что этот проект должен был быть как можно более аполитичным и осуществляться по линии неправительственных организаций. И заявил, что такая его аполитичность и финансовая независимость может быть обеспечена, например, под эгидой Фонда Форда (который, напомним, в этот момент уже возглавил Макджордж Банди). Вице-президент США Хьюберт Хэмфри активно поддержал предложения Печчеи и лично сообщил об этом Банди. То есть идея получила одновременно и высшую политическую поддержку в США, и (опять-таки, американскую) финансовую базу.

Дальше Печчеи стал ключевым мотором сразу двух проектов: Римского клуба и МИПСА. В 1967 году он, вместе с британским ученым, генеральным директором по вопросам науки Организации экономического сотрудничества и развития Александром Кингом, начал собирать международную команду интеллектуалов-сторонников.

Для сбора таких сторонников был необходим обобщающий меморандум обоих проектов, привлекательный для интеллектуалов Запада и Востока. Подготовку меморандума поручили австрийскому астрофизику Эриху Янчу — одному из первых теоретиков так называемого трансдисциплинарного подхода к научному исследованию глобальных проблем. Янч понимал трансдисциплинарность, в отличие от междисциплинарности и мультидисциплинарности, как «новое пространство без стабильных границ между дисциплинами», как новую «сверхдисциплинарую» область знаний, которая в перспективе должна стать «координатором всех дисциплинарных и интердисциплинарных систем обучения и инноваций на основе общего аксиоматического подхода».

Янч подготовил документ под названием «Попытка создания принципов мирового планирования с позиций общей теории систем». Причем включение в название «принципов мирового планирования» явно адресовалось к амбициям сторонников плановых систем управления из советского и западного блоков.

Такие сторонники плановой экономики встретили идеи, высказанные в меморандуме Янча, с большим интересом и пониманием. Особенно после того, как один из наиболее известных западных сторонников конвергенции и плановой экономики Джон Гэлбрейт, присоединился к Римскому клубу и солидаризовался с его идеями.

Гэлбрейт в том же 1967 году выпустил книгу The New Industrial State («Новое индустриальное общество»). В этой книге он доказывал, что по мере развития крупных корпораций управление ими переходит от отдельных лиц к «техноструктуре» — группам специалистов, понимающих, планирующих и обеспечивающих главные направления деятельности корпораций.

По Гэлбрейту, в этом процессе основными целями деятельности оказываются уже не максимальные прибыли корпораций, а высокие темпы, качество и инновационность производства, что соответствует интересам общества и государства. В итоге, специфика нового индустриального общества заключается в фактическом слиянии крупных корпораций с государством в целях и задачах распределения и использования ресурсов, при активной экономической роли государства, а также широком и плотном планировании развития экономики и общества. В частности, Гэлбрейт писал, что соотношение «плана» и «рынка» в эффективно управляемой экономике должно составлять 80/20 процентов.

Активность Печчеи и меморандум Янча обеспечили широкий политический резонанс в интеллектуальных кругах разных стран. В результате, в 1968 году в римской «Академии Деи Линчеи» прошла первая учредительная встреча Римского клуба. В которой, отметим, от СССР уже участвовал замглавы ГКНТ Джермен Гвишиани.

Тогда же, вновь с активным координирующим участием Печчеи, началась подготовка к созданию исследовательского «ядра» обоих проектов — Международного института прикладных системных исследований (МИПСА).

Вот что пишет о создании МИПСА сам Аурелио Печчеи: «Я вызвался организовать неофициальную встречу двух главных участников переговоров: мистера Банди и советского представителя, заместителя председателя Государственного комитета по науке и технике доктора Джермена Гвишиани. Их встреча в декабре 1968 года в Вене принесла положительные результаты. Мы втроем в общих чертах наметили проект МИПСА, принципы его организации и функционирования и послали документ…другим участникам… В июне 1971 года я вновь неофициально пригласил в Вену доктора Гвишиани и его нового партнера с американской стороны, президента Национальной академии наук доктора Филипа Хэндлера… В 1972 году в Лондоне состоялось торжественное собрание, посвященное официальному созданию Института, и я счастлив, что могу считать себя к этому причастным».

Эксперты, хорошо знакомые с деталями истории создания Римского клуба, МИПСА и ВНИИСИ, подчеркивают, что деятельность Гвишиани в практической реализации идей «конвергенции СССР в Запад», которую он вел и в ГКНТ, и во множестве международных комиссий по сотрудничеству в области науки, техники, торговли и экономики между СССР и странами Запада, была чуть ли не определяющей. В частности, именно Гвишиани стал инициатором и организатором сотрудничества ГКНТ и советских промышленных министерств с крупнейшими государственными и частными корпорациями Запада.

Наконец, нельзя не отметить, что большинство будущих прорабов советской перестройки и капиталистической конвергенции: Егор Гайдар, Андрей Нечаев, Анатолий Чубайс, Гавриил Попов, Евгений Ясин, Петр Авен, Александр Шохин, Михаил Зурабов и так далее — проходили соответствующие стажировки в МИПСА и/или работали во ВНИИСИ. В том числе — учились западной экономике и осваивали системы управления в западных корпорациях.

То есть оба эти института, выросшие из идей Римского клуба, оказались важнейшими инструментами «конвергенции» Советского Союза в направлении целей Запада, и государственного обрушения СССР. Не случайно один из главных основателей и идеологов Римского клуба Александр Кинг в 1992 году заявил, что Клуб «сыграл ключевую роль в завершении холодной войны и в исчезновении СССР с карты мира».

Но это — отдельная тема, выходящая за рамки данного исследования.

Джермен Гвишиани

Катастрофические государственные решения по развитию советской компьютерной отрасли

Возвращаясь к проблемам советской компьютерной отрасли и возможностям использования ЭВМ в государственном планировании, нужно еще раз подчеркнуть, что упомянутое ранее Постановление ЦК КПСС и Совмина СССР «О развитии производства средств вычислительной техники», предписывающее создавать в СССР систему «Ряд» аппаратно и программно совместимых ЭВМ (серию ЕС-ЭВМ), было вполне обоснованным и разумным. Хотя, конечно, исполнение этого постановления требовало большой организационной работы, которая должна была совместить и обоб­щить концептуальные наработки и практические достижения многих коллективов, находившихся в разных республиках и регионах страны и соперничавших в своих проектах. И, конечно же, такая работа не могла обойтись без болезненного ущемления амбиций лидеров этих коллективов.

Отметим, что обсуждение содержания перехода советской электронной промышленности к созданию ЕС ЭВМ началось задолго до появления рассматриваемого Постановления ЦК и Совмина, еще с 1965 года. Обсуждение велось и в ГКНТ, и в Академии наук, и в профильных министерствах. Причем, как сообщают эксперты, на всех этих обсуждениях Гвишиани настойчиво продвигал идею перехода на копирование серии IBM-360.

В частности, в конце 1966 года по данному вопросу прошло совместное заседание ГКНТ, Академии наук и Министерства радиотехнической промышленности, на котором президент Академии Мстислав Келдыш и глава Минрадиопрома Валерий Калмыков поддержали создание серии ЕС ЭВМ «Ряд» на основе копирования IBM-360. Решительно против этого выступили геофизик и математик, академик Анатолий Дородницын, директор Института точной механики и вычислительной техники и создатель лучшей советской машины БЭСМ-6, академик Сергей Лебедев, а также замглавы Минрадиопрома Михаил Сулим. Однако они оказались в меньшинстве.

Тем не менее после выхода упомянутого Постановления ЦК и Совмина острые дискуссии о том, на какой основе строить ЕС ЭВМ серии «Ряд», продолжались. Причем многие советские ученые, а также их коллеги из стран СЭВ доказательно выступали против копирования американских компьютеров.

Однако на рубеже 1970 года на коллегии Минрадиопрома СССР было принято окончательное решение о создании машин серии «Ряд» как копий IBM-360. Отметим, что после этого решения зам. министра Михаил Сулим прямо на заседании коллегии подал официальное заявление об уходе со своего поста, и то же самое сделал ранее назначенный заместителем генерального конструктора ЕС ЭВМ Башир Рамеев, создатель серии аппаратно и программно совместимых ЭВМ «Урал».

Но на реализацию решения о переходе к копированию IBM-360 эти (и другие) отставки уже не повлияли. Повлияли налаженные и распропагандированные Гвишиани через ГКНТ связи с западными (в том числе и прежде всего американскими) научно-производственными кругами. Включая те группы, которые занимались компьютерным обеспечением сложных прогнозных расчетов для докладов Римскому клубу. Сторонники ставки на IBM-360 объясняли, что зарубежные связи ГКНТ якобы позволят получить полноценный доступ к американским компьютерным технологиям. Именно на такой странной и шаткой основе были приняты концептуальные и организационные решения с последствиями, ставшими катастрофическими для развития советской компьютерной отрасли и, как мы увидим далее, и для советской системы планирования.

Эти решения предписывали всем советским разработчикам ЭВМ широкого назначения, в том числе машин, применяемых в планово-экономических расчетах, заняться прямым копированием американских ЭВМ среднего и малого класса на базе системной архитектуры IBM-360. Позже было принято аналогичное решение в отношении советских мини- и микроЭВМ: перейти при их создании на системную архитектуру PDP-11 американской компании DEC.

То есть эти решения предписывали советской отрасли развития ЭВМ вместо обобщения и консолидации лучших отечественных достижений в архитектуре и программировании машинных систем полностью прекратить собственные разработки и перейти на копирование наиболее известных на тот момент американских системных решений и технологий, которые получали распространение на Западе.

Некоторые эксперты, объясняя эти решения, предпочитают до сих пор говорить об «оптимистической наивности» причастных этому решению советских научных и властно-политических кругов, которые якобы поверили в реальные долгосрочные перспективы разрядки и конвергенции и решили, что в результате американцы поделятся с СССР технологическими, аппаратно-техническими и программными секретами своих лучших ЭВМ. При этом указывают, что только такой наивностью можно объяснить попытки российских разработчиков компьютеров — попытки, как быстро выяснилось, полностью провальные — заключить под эгидой ГКНТ соглашения с ведущими американскими компьютерными грандами о совместной разработке и подготовке к производству машин серии «Ряд».

Такие эксперты нередко заодно оправдывают несомненное участие ГКНТ в «продавливании» решений о копировании IBM-360 тем, что ГКНТ получил от Совмина и ЦК КПСС задание решать проблему технологической изоляции СССР, в том числе за счет импорта новейших — то есть американских, — компьютерных технологий. И ГКНТ якобы пытался выполнить это задание наиболее простыми, дешевыми и быстрыми способами.

Однако большинство советских и далее российских экспертов в «наивность» высшей государственной власти СССР не верили и не верят. И приводят весомые аргументы в доказательство того, что решение о копировании американских ЭВМ было вполне продуманной и осознанной диверсией.

Макджордж Банди

Немного о «подковерной кухне» разрушительных «компьютерных» решений

Люди, хорошо знакомые с «кухней» ГКНТ и Совмина СССР, утверждают, что решение о копировании IBM-360 активно продавливал в Академии наук и ГКНТ сам Гвишиани, а в Совмине и Политбюро ЦК КПСС — тот же Гвишиани через своего тестя, председателя Совмина и члена Политбюро ЦК Алексея Косыгина. И что именно Гвишиани убеждал и Косыгина, и главу ГКНТ Владимира Кириллина, и президента Академии Мстислава Келдыша в том, что копирование лучшей на тот момент американской компьютерной техники — самый короткий и дешевый путь к выходу советской компьютерной отрасли на высший мировой уровень.

Другие люди, хорошо осведомленные с той же самой советской «властной кухней» в рассматриваемую эпоху, подчеркивают, что решение о копировании американских ЭВМ не могло быть принято без поддержки самых влиятельных групп в КГБ СССР и прежде всего — председателя КГБ Юрия Андропова.

Эти люди настаивают на том, что и Косыгин, и Андропов уже в середине 1960 годов проявляли большой и активный интерес к «разрядке через конвергенцию» и, более того, что Косыгин возглавлял «крыло конвергенции» в тогдашней власти СССР. И что начатая Косыгиным в 1965 году хозрасчетная (на деле — частично рыночная) экономическая реформа была первым шагом и сигналом советской стороны к «конвергентной разрядке». И что переговоры по разрядке между президентом США Л. Джонсоном и советским премьером А. Косыгиным, прошедшие в 1967 в американском Гласборо, готовились с активным участием Дж. Гвишиани с советской стороны и М. Банди со стороны американской — уже при прямой поддержке Андропова. И что Гвишиани и другие советские интеллектуалы принимали участие в создании Римского клуба и далее МИПСА при прямой поддержке Первого главного управления (ПГУ) КГБ СССР. И что пункт о возможности «в дальнейшем» советского согласия на «мирное объединение» ФРГ и ГДР был включен в Московский мирный договор с ФРГ 1970 года по инициативе Андропова.

Михаил Полторанин, который в 1992 году был вице-премьером России и заодно председателем межведомственной комиссии по рассекречиванию документов КПСС, а далее — председателем спецкомиссии по архивам при президенте РФ, дополнил изложенное выше в одном из своих интервью в 2016 году. Полторанин, ссылаясь на свое знакомство с секретными архивными документами, заявил, что «приятели» Косыгин и Андропов еще на рубеже 1970-х годов вели тайные обсуждения отделения России от СССР с целью освободить ее от «обременения» экономически слабых союзных республик, а далее резко увеличить темпы экономического развития России на основе «демократического социализма», но с частной собственностью. И что именно для подготовки будущих кадров, способных справиться задачами такой «трансформации» СССР, глава Пятого управления КГБ СССР Филипп Бобков с санкции Андропова отбирал подходящих советских кандидатов для учебы и стажировок в МИПСА, а также в западных университетах и крупнейших корпорациях.

Обсуждая причины включения части высокопоставленных работников КГБ в описанные виды деятельности, некоторые злые языки из сотрудников спецслужб указывали, что эти причины были не только идеологическими и политическими. Дело было еще и в том, что активное включение КГБ в «разрядку» и «конвергенцию» предоставляло ведомству новое обширное поле деятельности за рубежом. И особенно лакомой поляной такой деятельности могла стать конвергенция по тому направлению, которое мы здесь обсуждаем, — по технологиям создания новых серий советских ЭВМ.

В КГБ лучше, чем где бы то ни было, понимали, что американцы с СССР никакими серьезными компьютерными секретами не поделятся при любом градусе «разрядки». Прежде всего потому, что созданный под руководством США еще в 1948 году Координационный комитет по экспортному контролю (КОКОМ) накладывал на все страны Западного блока (прежде всего, на членов НАТО) жесткие запреты на передачу СССР и странам советского блока технологий и товаров двойного (военного и гражданского) назначения. И в КГБ не было наивных людей, допускавших, что эти запреты КОКОМ в отношении сложной электроники и компьютеров кто-либо на Западе осмелится официально нарушить.

Получалось, что единственным способом выполнения официального решения высших органов советской власти копировать американские технологии IBM-360 и других ЭВМ — становилось, по сути, воровство этих технологий. И что главным реальным исполнителем такой задачи могло быть только ПГУ КГБ СССР (внешняя разведка), прежде всего его управление Т, специализирующееся на научно-технической разведке.

Для КГБ это практически означало, что потребуется расширять круг задач и численность агентуры, что будет весомое дополнительное финансирование и политическое влияние, что за успехи сотрудники будут получать повышения по службе и награды.

Но и не только. Оставим на совести досужих беллетристов байки о том, как советские разведчики-нелегалы с боем захватывали секретные американские лаборатории и доставляли в Москву новейшие компьютеры с пятнами крови на кожухах и мониторах. На деле воровство научно-технических секретов, как правило, заключается в создании сложных секретных цепочек посредников, которые согласны участвовать в нескольких неафишируемых перепродажах техники и технической документации, позволявших этой продукции пройти путь от легального приобретения в США до нелегальной доставки в СССР.

Однако такие цепочки стоят очень и очень дорого, поскольку каждому из посредников приходится платить за риск, и никаких квитанций за такую оплату в принципе быть не может. И те же злые языки утверждают, что советские операторы этих цепочек посредников часто получали от своих операций немалую негласную валютную прибыль, оседавшую на секретных счетах в зарубежных банках… И что именно таким образом организовывалась и реализовалась копирующая советская «компьютерная конвергенция»…

Могла ли такая «компьютерная конвергенция» быть эффективной для СССР хотя бы с точки зрения поставленных целей догнать и перегнать США и насытить страну современной компьютерной техникой различного назначения? Разумеется, не могла. Не могла, в том числе, потому что заранее предполагала двойное отставание СССР от США в данной критической технологической отрасли: и за счет неизбежных задержек в воровстве и копировании американских машин и программ, и за счет невозможности быстро создать в СССР новую технологическую базу, необходимую для серийного воспроизводства аналогов западных ЭВМ.

Однако организационные выводы, последовавшие за решениями о «копирующей конвергенции», были еще более разрушительными. Оказались расформированы почти все интеллектуально-творческие группы, проводившие конкурентные разработки советских ЭВМ, большинство специалистов были согнаны в два укрупненных НИИ, где занимались вместо творческой работы копированием явно устаревших американских образцов. То есть почти вся гигантская отрасль, призванная создавать важнейший интеллектуальный задел развития СССР, оказалась обречена на догоняющую деградацию.

Как позднее объясняли эти катастрофические решения некоторые ведущие советские специалисты, расчет был на то, что американские компьютеры технически скопировать будет сравнительно несложно. А поскольку в то время в СССР было слабо развито системное программирование на языках высокого уровня (многие программы писались только в машинных кодах), то второй расчет был на то, что для аналогов американских ЭВМ заодно будет можно наворовать большое количество готового математического обеспечения, избавившись от этой непростой и трудоемкой работы. И в итоге — сразу получить новое качество отечественной вычислительной техники.

Однако реальность оказалась гораздо мрачнее.

(Продолжение следует.)

 

https://rossaprimavera.ru/article/93185d3e