Пакистан. Южная Азия. Исламский мир. Восток Ч1

Автор: Белокреницкий В.Я.

Большой Ближний Восток Категория: Пакистан

Страница 4 из 44

Две тенденции в политике предоставления Индии независимости

В колониальной политике Великобритании очень рано выявляются два подхода, которые можно охарактеризовать как консервативный и либеральный. При этом базовым и большую часть времени преобладающим был первый из них, что вполне объяснимо потребностями установления политического контроля над иным в культурном отношении населением и его закрепления путем опоры на господствующие в местном обществе силы. Вместе с тем, и либеральная, умеренно преобразовательная тенденция довольно быстро дала о себе знать, так как завоеватели стремились извлечь не только политическую, но и коммерческую выгоду, обеспечив благоприятные для этого перемены в социальной жизни и экономике1 .
После широкого антианглийского восстания 1857—59 гг. и перехода Индии под прямое управление британской короны власти проводили преимущественно осторожную, консервативную политику, не исключавшую, впрочем, осуществления отдельных реформ, в том числе в юридической и политической сферах.
Новая волна либерализма пришлась на правление вице-короля лорда Рипона в первой половине 1880-х годов и вылилась в принятие закона о местном самоуправлении. Пришедшие на смену либералам консерваторы заморозили процесс реформ и допуска представителей местной элиты к государственным делам. Однако наиболее четко пути консерваторов и либералов разошлись в начале XX в. в связи с первым конституционным актом, известным как реформы Морли-Минто (по имени либерально настроенного госсекретаря по делам Индии в королевском правительстве Дж. Морли и вице-короля лорда Минто) Реформы явились попыткой сгладить впечатление от жесткого и энергичного правления консерватора лорда Керзона, который в 1905 г. пошел на непопулярную меру — раздел сохранявшей тогда столичное положение провинции Бенгалии на Западную Бенгалию, преимущественно индусскую, и Восточную, в основном мусульманскую2 .
Но как и в XIX в. либеральные подходы вскоре сменились консервативными, чтобы в очередной раз проявиться в годы первой мировой войны. Англия тогда остро нуждалась в поддержке своих военных усилий со стороны крупнейшей колонии. Более 1 миллиона индийских солдат приняли участие в боях на европейском театре военных действий, причем потери индийцев превысили 100 тыс., из них 36 тыс. убитыми3. Значительных размеров достигали также материальные перечисления (дары) Индии своей метрополии и поставки военных грузов. Общественное мнение в Индии на протяжении войны в целом одобряло политику Лондона, рассчитывая взамен обрести атрибуты самоуправления. В августе 1917 г. в критический для судьбы первой мировой войны момент госсекретарь по делам Индии либерал Э. Монтегю выступил в палате общин британского парламента с правительственным заявлением, в котором провозглашалась цель расширить участие индийцев в управлении с целью постепенно дать колонии «ответственное правительство»4. Хотя в заявлении не было и намека на независимость, именно оно, как считали уже современники, знаменовало начало процесса ухода Англии5 .
Но до его завершения было еще далеко. Либеральная и консервативная тенденции в первый послевоенный период сплелись в тугой узел. Госсекретарь Монтегю инициировал новую конституционную реформу, по которой существенно расширялась когорта избирателей по сравнению с уложением 1909 г. (Морли-Минто), хотя последняя по-прежнему определялись на основании имущественного и образовательного цензов. По закону, принятому в конце 1919 г. и известному под названием реформы Монтегю и вице-короля лорда Челмсфорда, центр тяжести самоуправления перемещался в провинции, где в 1920 — 1921 гг. прошли выборы в законодательные собрания. Расширению прав имущих и образованных индийцев предшествовала консервативная волна, связанная с принятием в начале 1919 г. актов судьи Роулетта, которые фактически продлевали действия репрессивных указов военного времени на период по окончании войны.
Кризис традиционного либерализма в Англии в 1920-х годах привел к замещению либералов в двухпартийной парламентской системе лейбористами. Радикализация либерального фланга по существу никак не сказалась на его позиции по вопросу об Индии. Лейбористы полагали, что сохранение английской власти над колонией отвечает интересам организованного рабочего движения Великобритании, хотя и не сомневались в необходимости внесения дальнейших модификаций в способ управления Индией.
На протяжении 1930-х годов в английской политике в Индии наблюдалось сочетание консервативных и реформаторских (предусматривающих, в частности, удовлетворение ряда требований индийских националистов) черт, отразившееся как в организации конференций «круглого стола» в Лондоне в 1930 — 32 гг., так и в принятом в 1935 г. новом законе об управлении Индии. Это придавало британскому колониализму черты двойственности, амбивалентности, отличая его, с одной стороны, от более жестких действий по отношению к силам национального освобождения колониальных властей Франции в Индокитае и Нидерландов в Индонезии, а с другой, от проводившейся США на Филиппинах линии на реальную, хотя и поэтапную передачу власти в руки местной элиты6 .
Двойственность британской стратегии проявилась и в ключевом вопросе о сроках и форме предоставления Индии независимости. В октябре 1929 г. «самый либеральный из консерваторов по индийскому вопросу»7 вице-король лорд Ирвин (впоследствии лорд Галифакс) с одобрения лейбористского правительства выступил с заявлением, в котором отмечалось, что «естественным следствием конституционного прогресса Индии ... является достижение ею статуса доминиона»8 .
Необходимо отметить, что доминиальный статус имел длительную историю становления, начавшись с предоставления его Канаде в 1867 г. Ко времени заявления Ирвина статус получил официальную трактовку в докладе лорда Бальфура 1926 г. В соответствии с ней доминионы, также как и Великобритания, провозглашались «автономными единицами, равными по положению, ни в коей мере не подчиненными друг другу». Вместе с тем, они оставались связанными между собой верностью английской короне и входили в состав Британского содружества наций9. Такое определение доминиона было закреплено в 1931 г. Вестминстерским статутом (законодательным актом британского парламента) и послужило основанием для новой имперской системы (имперских торговых привилегий и т. п.).
Несмотря на существенное переосмысление статуса доминиона, который переставал означать сохранение какой-либо зависимости от Англии, подчиненность продолжала ассоциироваться с термином, тем более что она закреплялась символически через верховный авторитет английской короны. Поэтому не случайно Индийский национальный конгресс отверг предложение Ирвина и 31 декабря 1929 г. провозгласил в качестве цели предоставление Индии полной независимости (пурна сварадж).
Смешанный эффект от развернутых Конгрессом под руководством М.К. Ганди кампаний гражданского неповиновения в 1930—31 и 1932 — 34 гг. побудили конгрессистских лидеров согласиться на участие своей организации в выборах весны 1937 г. в законодательные собрания провинций (проводились согласно конституции 1935 г.). Успех Конгресса на выборах и формирование им правительств в семи провинциях из 11 превращал его в парламентскую партию, хотя и особого типа — контроль за действиями министров-конгрессистов сохранялся за центральными органами Конгресса и его лидерами, которые сами, за редким исключением, отказались принимать участие в органах законодательной и исполнительной власти.
Консервативная тенденция в британской политике усилилась с началом второй мировой войны. Вице-король лорд Линлитгоу поспешил уже 3 сентября 1939 г. объявить о том, что Индия находится в состоянии войны с Германией. Авторитарный стиль, в котором был решен принципиальный с точки зрения представлений о независимости вопрос о вступлении в войну, вызвал возмущение и широкое недовольство в стране. Национальный конгресс принял решение в знак протеста прекратить сотрудничество с англо-индийскими властями и отказаться от участия в провинциальных правительствах.
Англо-индийские власти после этого сделали ставку на сотрудничество с либеральными деятелями, не входившими в Конгресс (такими как Т.Б. Сапру), региональными неконгрессистскими организациями (например, правящей в Панджабе Юнионистской партией), а также Всеиндийской мусульманской лигой, которую к тому времени единолично возглавил и возродил как влиятельную силу М.А. Джинна. По его инициативе отказ Конгресса от участия в провинциальных правительствах отмечался мусульманами как акт «избавления» от власти индусов, а в марте 1940 г. на сессии Лиги в Лахоре была единодушно принята декларация получившая название пакистанской. Она призывала к созданию «независимых государств» в северо-западных и восточных районах Индии с преимущественно мусульманским населением10 .
Отличительной чертой сотрудничающих с властями индивидуумов и групп был их высокий социальный статус. Опора на местную элиту как самый дешевый и эффективный способ управления весьма характерна для консервативной имперской политики Британии11. Однако годы второй мировой войны явились для нее тяжелым испытанием. Ограниченность экономических и людских ресурсов усугублялась их разбросанностью по всему восточному полушарию. Создание военного коалиционного кабинета во главе с У. Черчиллем в мае 1940 г. помогло мобилизовать силы для обороны британских островов, но не спасло от стремительно нараставшей экспансии Германии на Ближнем, а Японии — на Дальнем Востоке. Вступление в союзнические отношения с СССР после июня 1941 г. и приобретение нового могущественного союзника в лице США после декабря того же года заставили Лондон задуматься о корректировке своей политики в Индии. К тому же его подстегивала реальная военная угроза последней со стороны Японии, войска которой в декабре 1941 г. взяли морскую крепость Сингапур, а в марте 1942 г. заняли Рангун, столицу британской колонии Бирмы, которая вплоть до 1935 г. входила в состав Индии.
Впрочем, еще в августе 1940 г. вице-король Линлитгоу выступил с предложением о расширении за счет «ответственных» политических деятелей Индии своего исполнительного совета, повторив, как и в сентябре 1939 г., что после войны в стране начнется конституционный процесс и цель Англии состоит в предоставлении Индии статуса доминиона12. Однако руководство Конгресса, как и Мусульманской лиги, отказалось от «августовского предложения», не веря обещаниям и требуя полноправного участия в управлении страной.
Под давлением американцев и в расчете на мировое общественное мнение военный кабинет в марте 1942 г. направил в Индию одного из видных лейбористов Ст. Криппса, незадолго до этого занявшего в правительстве пост лорда-хранителя печати и лидера палаты общин. Миссия Криппса сводилась к тому, чтобы привлечь к сотрудничеству с властями ведущие политические силы Индии, прежде всего Национальный конгресс. При этом на период войны англичане не соглашались на создание национального индийского правительства, предлагая лишь расширить консультативную роль индийцев. Зато после войны Криппс предлагал статус доминиона для Индийского союза «с правом выхода, если он того пожелает, из Британского содружества наций». Имелась в виду, таким образом, полная независимость, хотя и предусматривалось, что между Индией и Великобританией должен быть заключен договор, регулирующий все вопросы, вытекающие из «перехода ответственности в индийские руки». Будучи официально сделанным от лица кабинета, возглавляемого Черчиллем, архиконсерватором в вопросах Индии, оно в дальнейшем серьезным образом сказалось на процессе передачи власти, заставив и консерваторов смириться с потерей Индии13 .
Предложения Криппса во многом предвосхитили будущий ход истории, указав конкретные сроки и окончательность расставания империи с Индией. Либеральные по своему существу предложения отличались, вместе с тем, значительной преемственностью по отношению к традиционной колониальной политике. Как и в предложении Линлитгоу, в плане Криппса подчеркивалось, что отдельные части страны имеют право воздержаться от вхождения в состав Индийского союза и особо отмечались обязательства королевского правительства по «защите расовых и религиозных меньшинств»14. В позиции Криппса очевиден недвусмысленный реверанс в сторону Мусульманской лиги с ее требованием Пакистана, а также крупнейших князей (о полусамостоятельных индийских княжествах речь пойдет ниже). Однако не эти соображения заставили руководство Конгресса и в первую очередь Ганди отказаться от принятия предложений о сотрудничестве с англо-индийским правительством. Главным был отказ англичан от создания национального правительства уже в военное время. Заявляя о поддержке дела союзников в борьбе с фашизмом и войне с «державами оси», лидеры Конгресса полагали, что только «обретя собственный голос», Индия сможет успешно противостоять натиску японцев. Хотя Конгресс отверг с порога (уже в апреле) предложение участвовать в исполнительном совете при вице-короле, вопрос о его отношении к колониальной администрации оставался долгое время непроясненным. Лишь в августе Всеиндийский комитет Конгресса принял резолюцию, санкционировавшую начало массовой борьбы «для защиты неоспоримых прав Индии на свободу и независимость»15. Незамедлительные действия властей по аресту руководителей Конгресса привели к переходу инициативы в проведении кампании ко второму эшелону лидеров и превращению ненасильственной по замыслу Ганди борьбы в серию актов террора и саботажа под лозунгом «Вон из Индии» (Quit India)16 .
Жесткие меры англо-индийской администрации во главе с Линлитгоу, а также расквартированной в Индии армии под командованием лорда Уэйвелла, ставшего в 1943 г. новым вице-королем, получили поддержку Черчилля и означали окончательный провал миссии Криппса, который той же осенью был выведен из состава кабинета. Меры по подавлению движения «вон из Индии» привели к аресту свыше 90 тыс. человек., полиция и армия убили почти 1000 и ранили более 1,5 тыс. человек17 .
Наступившее политическое затишье в Индии и провал японской попытки весной 1944 г. вторгнуться в северо-восточную провинцию Ассам, позволили англичанам вновь вернуться к переговорам с деятелями Конгресса. В мае из тюрьмы был освобожден Ганди, а осенью после обмена письмами состоялись его переговоры с Джинной. По некоторым сведениям, Ганди в принципе согласился с возможностью выделения из состава независимой Индии районов с мусульманским большинством. В то же время Джинна твердо отверг такой вариант «изъеденного молью» Пакистана, настаивая на включении в его состав целиком Панджаба и Бенгалии18 .
Капитуляция Германии и прекращение военных действий в Европе заставили англичан позаботиться о выполнении обещаний. В июне 1945 г. они освободили из-под стражи ведущих деятелей Конгресса, и в конце того месяца вице-король Уэйвелл собрал конференцию наиболее видных индийских политиков в Симле (летней своей резиденции). Обсуждалось предложение о реорганизации исполнительного совета при вице-короле в прообраз ответственного общенационального правительства, состоящего почти целиком из индийцев. По плану вице-короля, 40% процентов индийских членов совета должны были представлять индусов, другие 40% — мусульман, а остальные 20 — прочие религиозные общины (сикхов, христиан и т. д.) Формула отражала весьма консервативные взгляды как Уэйвелла, так и кабинета в Лондоне, ибо на первый план выдвигался в чистом виде общинный принцип, или, в формулировке англичан, вопрос о меньшинствах. Конференция закончилась неудачей из-за возражений Джинны против того, чтобы мусульман в правительстве представлял кто-либо из «националистов» (т. е. членов Национального конгресса и Всеиндийской мусульманской национальной конференции).
Положение изменилось в июле того года в результате победы на всеобщих выборах в Великобритании не консерваторов во главе с «победителем» Черчиллем, а лейбористов. Сформированное ими правительство К. Эттли одним из важнейших дел считало разрешение индийского вопроса, тем более что ожидавшееся длительное сопротивление Японии прекратилось уже в середине августа, а в начале сентября с принятием ее капитуляции завершилась Вторая мировая война.
Англо-индийское правительство стало действовать в соответствии с планом Криппса. Зимой 1945—46 гг. состоялись выборы в центральную легислатуру и провинциальные законодательные собрания. Выборы продемонстрировали возросшую поляризацию сил вокруг Национального конгресса и Мусульманской лиги, и для англичан исключительно остро встал вопрос о том, кому и как передавать власть, как отнестись к требованию о создании Пакистана и будущему Индии как единого государства.
Весной 1946 г. лейбористы направили в Индию представительную миссию кабинета в составе госсекретаря по делам Индии лорда Петик-Лоуренса, председателя торговой палаты (министра торговли) Ст. Криппса, и первого лорда адмиралтейства (морского министра) А.В. Александера. Основной задачей миссии, где роль «мотора» играл Криппс, было нахождение формулы, которая позволила бы сохранить единство Индии и ее тесную связь с Англией. А главным результатом работы стало заявление миссии от 16 мая 1946 г., в котором излагался «план единство», предлагавший весьма сложную процедуру функционирования конституционной ассамблеи. Выбранные от провинций депутаты должны были сформировать три секции, которые представляли бы шесть географически срединных провинций группы А с индусским большинством, три северо-западные провинции группы В с мусульманским большинством и две восточные провинции группы С с мусульманским большинством19. Имелось в виду, что после созыва учредительного собрания депутаты от провинций могут принять решение в пользу отдельных конституций для групп провинций, а само конституционное устройство подлежит пересмотру через определенный промежуток времени.
Таким образом либеральная тенденция состояла в попытке сохранения единства Индии, с передачей главенствующих в ней функций Конгрессу как наиболее представительной политической организации, идейно к тому же наиболее близкой лейбористам, но проводилась она в жизнь непоследовательно, встречая сопротивление со стороны консервативно настроенных политиков как в Лондоне, так и в Дели.
Заложенная в плане миссии кабинета нечеткость дала возможность руководству Конгресса и Лиги согласиться с ним в принципе. Но к моменту отъезда миссии в конце июля, позитивные договоренности были нарушены и Конгрессом, и Лигой, так что «призрак Пакистана» как угроза единству Индии, витавший перед взорами автором плана обрел вполне реальные очертания в виде провозглашенной Мусульманской лигой программы «прямых действий» в борьбе за Пакистан20 .
Начавшиеся с событий 16 августа в Калькутте межобщинные столкновения и кровавые погромы охватили несколько провинций. Не в силах справиться с возникшим положением (англо-индийский колониальный аппарат на глазах терял эффективность) и стремясь разделить ответственность, вице-король привел к присяге в начале сентября 1946 г. переходное индийское правительство во главе с премьер-министром Дж. Неру. Мусульманская лига на первых порах бойкотировала его работу, присоединившись лишь в конце октября из опасения потерять политический вес и упустить шанс реального участия в управлении.
Переход властных полномочий от англичан к индийцам с осени 1946 г. носил хоть и вынужденный, но психологически достаточно подготовленный характер. Лейбористы в большей мере, чем в основном консервативная парламентская оппозиция, отдавали себе отчет в неизбежности и необходимости ухода. Вместе с тем, они хотели «уйти, чтобы остаться», т. е. сохранить наиболее тесные связи с бывшей колонией. Вице-король Уэйвелл не вполне соответствовал этим задачам. Ему не хватало умения установить доверительные отношения с индийскими политиками, в первую очередь из лагеря конгрессистов. Последние не забыли, что в годы войны вице-король держал их в тюрьме, одновременно пользуясь советами Джинны и других своих противников. После войны Уэйвелл сделал несколько существенных шагов навстречу конгрессистам: поставил их во главе правительства и созвал в декабре 1946 г. учредительное собрание. Однако Мусульманская лига отказалась от участия в ее работе и весь план миссии кабинета был по существу сорван. Не помогли найти выход из тупика и переговоры, которые провели в Лондоне со специально приглашенными туда в том же декабре Неру и Джин-ной высшие правительственные и политические круги Англии21 .
После декабрьских переговоров в Лондоне вопрос о замене Уэй-велла был предрешен. Новым вице-королем правительство Эттли назначило родственника короля лорда Маунтбеттена, который в 1943—46 гг. командовал силами союзников в Юго-Восточной Азии. В заявлении правительства от 20 февраля 1947 г. наряду с информацией о смене вице-короля утверждалось, что Великобритания покинет Индию самое позднее в июле 1948 г.22
Маунтбеттен оказался подлинной находкой для правительства лейбористов. Получив от него чрезвычайные полномочия, он постарался добиться выхода из конституционного тупика в кратчайшие сроки, за два, максимум шесть месяцев. Убедившись в невозможности сохранить единство Индии из-за позиции Мусульманской лиги, он сначала поддержал программу предоставить провинциям и отдельным их частям (субпровинциям, гомогенным в религиозном отношении), а также полунезависимым индийским княжествам право самоопределения для объединения в группы (характерное неофициальное ее название — «Балканы»), но встретившись с резким несогласием Конгресса, предложил раздел Индии на два доминиона23. Идея раздела с самого начала витала в воздухе, но страшила своими последствиями, ее пытались обойти, найти замену, но безуспешно. Страхи между тем в значительной мере оправдались, ибо раздел привел к трагическим последствиям для миллионов людей.
Большое значение для Маунтбеттена имела проблема удержания Индии в составе Британского содружества. Дело в том, что в январе 1947 г. учредительное собрание, опираясь на решения Ми-рутской (осени 1946 г.) сессии Национального конгресса, провозгласила в качестве цели превращение Индии в независимую суверенную республику. Хотя это решение не имело практического значения, оно заставило английские власти всерьез обеспокоиться проблемами глобальнополитического и военно-стратегического характера. Среди консервативно настроенных кругов начались разговоры о значении Индии для всей системы британских военно-морских коммуникаций и опасностях, связанных с возможным приходом в регион России24. Как морской офицер, предполагавший продолжить карьеру, Маунтбеттен хорошо понимал значение вопроса и старался добиться от лидеров будущей Индии согласия на получение независимости в статусе доминиона.
Оказывая давление на премьер-министра Неру и других руководителей Конгресса, англичане использовали то обстоятельство, что Джинна неизменно подчеркивал свое желание видеть Пакистан в составе Британского содружества наций. Все эти обстоятельства, на фоне непреклонной позиции Джинны и растущего напряжения в связи с нерешенностью вопроса о власти привели к тому, что лидеры Конгресса (Неру, В. Патель и др., и даже, хотя и с большими оговорками, Ганди) согласились на расчленение Индии на два независимых доминиона. Джинна отстаивал до последнего идею «большого Пакистана» (в границах групп провинций В и С по плану миссии кабинета) Но в конце концов согласился на усеченный вариант, предполагавший раздел провинций Панджаб на северо-западе и Бенгалии на востоке.
План раздела был обнародован 3 июня 1947 г. после согласования основных его позиций в Лондоне и получения предварительного согласия со стороны лидеров Конгресса (немусульманского большинства), Лиги (мусульман) и сикхской общины. Последняя в наибольшей мере теряла от плана из-за раздела Панджаба, но слабость политического руководства не позволили сикхам противопоставить что-либо губительной для многих из них логике развития событий.
Планом 3 июня предусматривалось также проведение референдума в Северо-Западной пограничной провинции, где, несмотря на абсолютное преобладание мусульман-пуштунов, преобладающие позиции в законодательном собрании имела организация Конгресса во главе с А. Гаффар Ханом, а также в мусульманском по преимуществу округе Силхет восточной провинции Ассам.
Согласие двух основных партий позволило Маунтбеттену существенно приблизить сроки предоставления независимости. На весь подготовительный период отводилось всего два с половиной месяца. Передача власти назначалась на 15 августа. При этом Маунтбеттен ожидал, что он останется генерал-губернатором обоих доминионов до июня 1948 г. Конгресс согласился на такой вариант, тогда как Джинна после некоторой паузы ответил отказом. В начале июля он заявил, что намерен сам стать первым генерал-губернатором Пакистана. Вместе с тем, он выразил полное доверие Маунтбеттену как генерал-губернатору Индии и согласился, чтобы тот на первых порах возглавил единый для двух доминионов совет обороны, предусматривающий сохранение объединенного командования25 .
Для раздела Панджаба и Бенгалии была создана комиссия во главе с приехавшим из Англии для этой цели судьей С. Редклиф-фом. Его приговор был объявлен 17 августа уже после церемонии провозглашения независимости Пакистана (14 августа) и Индии (в полночь с 14 на 15 августа). К пакистанскому, западному Панджабу, по решению комиссии, отошли области и округа с преимущественно мусульманским населением (по переписи 1941 г.), а к восточному Панджабу — с индусским и сикхским большинством. В отдельных случаях судье приходилось нарушать этот принцип и учитывать иные соображения. Таким же образом был произведен раздел Бен-галии, причем в состав восточной Бенгалии был включен ассамский округ Силхет.
В результате «двойного раздела» — Индии и двух ее провинций — получилось странное государственное формирование, состоявшее из двух частей (крыльев) — западного и восточного, отделенных друг от друга сплошным массивом индийской территории (кратчайшее расстояние по прямой между ними составило более 1,5 тыс. км). В западное крыло помимо Панджаба вошли мусульманские провинции Синд и СЗПП (по результатам проведенного в конце июля референдума, который местная организация Конгресса призвала бойкотировать), а также не имеющая выборных органов провинция Белуджистан (волеизъявлением ее населения посчитали результаты голосования племенной джирги и членов муниципалитета ее главного города Кветты. Окончательная конфигурация двух доминионов складывалась на основании решений, принятых правителями индийских княжеств, на которые приходилось в общей сложности более двух пятых территории и почти четверть населения.
В заключение параграфа хотелось бы подчеркнуть, что либеральная тенденция в политике британских властей состояла в решительном отказе от затягивания процесса расставания с крупнейшей колонией и выбором в качестве главного партнера при передаче власти Индийского национального конгресса как организации наиболее массовой, популярной и демократичной. Таким путем английские лейбористы добились сохранения своего влияния в Индии и согласия на ее пребывание в качестве доминиона, а затем и республики в составе Содружества.